Донецк отгулял День шахтера и День города. Праздничное воскресенье было невыносимо душным. Таким душным, что и отмечать ничего не хотелось. Но это, видимо, было моим субъективным ощущением. После обеда центр города начал стремительно наполняться людьми.
Открывалась формальная часть торжества. Забегая наперед, отмечу, что за весь день я встретил на своем пути очень скромное (по донецким меркам) количество пьяных граждан. Их было гораздо меньше, чем, к примеру, на Рождество или Пасху.
Телеканал «Донбасс» транслировал парад городских районов по улице Артема. То, что я увидел по телевизору, показалось мне одновременно и печальным, и забавным. Печально было смотреть на советскую эстетику мероприятия. Складывалось впечатление, что на дворе не
Забавным было выступление школьников одного из районов Донецка. Как только камера брала их крупным планом, они путали хореографические движения, а из толпы доносились отчаянные женские крики: «Быстрее! Быстрее!».
Я решил отправиться на место событий и увидеть все своими глазами. Приехал на бульвар Пушкина. Прохожу мимо открытой сцены, где обычно выступают молодые группы альтернативного толка. В этот день их здесь не было. Вместо них — местная певица преклонного возраста Лидия Моисеева с песней Надежды Кадышевой «На посошок».
Иду в сторону площади Ленина. Возле драмтеатра вижу большое скопление людей, а среди них — местную административную троицу: мэра Лукьянченко, губернатора Шишацкого и председателя облсовета Федорука. Они вручают ключи от автомобилей ЗАЗ Sens десятерым инвалидам Великой Отечественной. Всегда приятно видеть радость в глазах ветеранов. Но не лучше ли было просто-напросто каждому из них выделить матпомощь в размере стоимости автомобиля, а они бы уже сами решали, куда потратить деньги? Вышло бы примерно по 50 тысяч на каждого. А можно было бы взять не десять инвалидов, а, например, сорок и каждому подарить приблизительно по 12,5 тысяч...
Когда церемония вручения ключей завершилась, к Лукьянченко, Шишацкому и Федоруку из толпы подбежала пенсионерка и воодушевленно произнесла: «Спасибо вам за все, что вы делаете! Для людей, для пенсионеров!». После этих слов телохранители местной административной троицы попросили женщину вернуться в толпу.
Потом Лукьянченко подошел к журналистам, чтобы дать стандартные ответы на стандартные вопросы. Мой диалог с мэром получился довольно-таки странным:
— Александр Алексеевич, не пора ли советскую эстетику подобных праздников сменить на что-нибудь более современное?
— Какая эстетика?
— Ну, все как-то в советском духе.
— А в Советском Союзе все было плохо?
— Но я же сейчас не оцениваю «плохо» или «хорошо»...
— Так, а какая эстетика?
— Стиль парадов, музыка характерная.
— Мы специально сделали парад оркестров, чтобы начать популяризировать духовую музыку.
— А, духовую музыку... Тогда ясно.
На площади Ленина была установлена небольшая сцена. На ней выступали, в основном, дети. Не знаю, кто подбирал маленьким исполнителям репертуар, но петь в конце августа новогодние песни с неожиданным выходом на сцену Деда Мороза, — это, по-моему, всё же чересчур экспериментально.
Возле памятника вождю стояла палатка Партии регионов. Других палаток на площади не было. Даже коммунистов.
Я решил вернуться на бульвар Пушкина и поинтересоваться у людей их впечатлениями от праздника. Перехожу дорогу. Движение по улице Артема днем было перекрыто, но к семи вечера, в пик гуляний, его восстановили. Это говорит о том, с каким уважением местная власть отнеслась к жителям и гостям Донецка в этот праздничный день.
На бульваре Пушкина я замечаю двух мужчин, внешне похожих на представителей интеллигенции. Подхожу к ним, завожу беседу. Один представился Петром Ильичом, другой — Сергеем: «Понравилось ли вам, как местная власть организовала этот праздник?»
Мужчины стеснительно разбираются, кто будет отвечать. В итоге решается Петр Ильич: «В принципе, мне понравилось. Только с работой городского транспорта были проблемы. Не все знали, до какой остановки едет троллейбус. Нужно было дня за два предупредить. По телевизору, например».
Дослушав друга, Сергей просит меня показать ему журналистское удостоверение. Я показываю. Он посмотрел, увел взгляд в сторону и задумался. Я обращаюсь к нему:
— А вам как праздник?
— Да мне как-то...
— Вас не смущает советская стилистика мероприятия?
Тут Петр Ильич снова берет слово:
— Раз уж мы независимые, нужно больше национального, а не эти карнавалы...
Сергей подхватывает:
— Кстати, карнавал — это вообще не наше понятие. Это латиноамериканское. Надо не карнавалы устраивать, а тиражировать свою украинскую культуру.
— Может, нужно использовать опыт западных областей, — продолжает мысль Петр Ильич.
Я перевожу разговор на другую тему. Спрашиваю, что сейчас больше всего не хватает городу.
— Хозяина не хватает, — отвечает Сергей.
— Вы имеете в виду мэра?
— Да, потому что нынешний мэр — не хозяин. Он не может мусор со дворов убрать. Какой он хозяин после этого?
— А что не хватает дончанам?
— Духовности не хватает...
Петр Ильич поддерживает друга и дополняет:
— Кстати, сегодня на празднике много пели иностранных песен, а я хочу украинские послушать. Я люблю украинскую музыку...
— Да у нас о людях вообще никто не думает. Создают видимость поддержки, которую зарабатывают на гнилом авторитете, — замечает Сергей.
Эту беседу я записывал на диктофон. Прибор держал открыто перед собеседниками, не думая, что это может вызвать какие-то проблемы на 22 году независимости.
— Ты в курсе, что это все на диктофон пишется? — спрашивает Петр Ильич у Сергея.
— Ну, пусть пишется...
— Не переживайте, — успокаиваю я, — давайте лучше поговорим о том, что дети посредством таких праздников воспитываются в такой же...
Сергей перебивает меня и обращается к Петру Ильичу:
— Ты напрасно сказал за этот диктофон...
— Да не переживайте, — повторяюсь я, — давайте все-таки вернемся к теме детей и системы...
Сергей, не дослушав мою реплику, решает закруглить беседу:
— Не знаю, я не знаком с этой системой...
