Год назад абсолютно неожиданно для всех Виктор Янукович бежал из Украины, чем обеспечил победу майдана, который к февралю 2014 года по абсурдности своего протеста, давно уже зашел в тупик.
Год назад абсолютно неожиданно для всех Виктор Янукович бежал из Украины, чем обеспечил победу майдана, который к февралю 2014 года по абсурдности своего протеста, давно уже зашел в тупик. Тогда майдан протестовал против отмены соглашения об ассоциации Украины с ЕС, против «драконовских законов 16 января», против правительства Азарова, против силового разгона самого себя, а по-сути, само по себе бессистемное явление майдана было протестом против системности и порядка, на которой основывается любая власть. Собственно, майдан таки был разогнан силой, только уже новой властью в августе 2014 года.
Майдан изначально был явлением русофобским и антироссийским. И если на начальном этапе он мимикрировал под «защиту европейских ценностей» и «борьбу против диктатуры Януковича», то с бегством последнего, майдан естественным образом стал строить Украину как АнтиРоссию. Именно тотальное русофобство и стало тем продуктом, через призму которого стоит рассматривать итоги майдана во всех сферах жизнедеятельности украинского государства.
Экономические итоги майдана
Если февраль 2014 года можно отметить как начальную точку, с которой началось гигантское экономическое падение, то наверняка через несколько лет февраль 2015 года будут вспоминать, как сравнительно «стабильные времена майдана». Украина последние полгода находится первой в мировом списке конкурентом на объявление дефолта, и он до сих пор не состоялся только по причине вероятного предоставления кредитов от МВФ.
Однако сами по себе кредиты от Запада принципиально ничего не решают в оздоровлении экономики Украины. Только в текущем году Киев обязан выплатить Западу более 6 млрд. долл. по кредитным обязательствам. Еще 3 млрд. в любой момент может потребовать Москва. При практически пустом золотовалютном резерве (чуть более 6 млрд. долл. на начала января 2015 г.) предполагаемый кредит от МВФ в размере 17 млрд. долл. может только отсрочить дефолт, но не «вылечить» его первопричины.
За год Украина потеряла более 20% товарного экспорта, которые обеспечивал стране Донбасс (в основном за счет металлургии и химпрома). За этот же период времени произошел троекратный спад (и динамика только растет) с главным внешнеполитическим партнером РФ, на который приходилось 32% товарооборота страны. В результате, уже сейчас частично или полностью остановлены металлургические заводы в Мариуполе, «Южмаш» в Днепропетровске, под вопросом работа запорожской «Мотор-Сич» и т.д.
Еще больнее майдан прошелся по банковской системе Украины, которая сегодня де-факто уничтожена. Украинцы не имеют возможности разорвать досрочно депозит, снять валютные накопления и даже элементарно купить иностранную валюту в обменниках. На один паспорт по текущему курсу можно купить 90 долларов (это на день написания статьи). Страна вернулась в 90-е с валютчиками на улицах, а в некоторых магазинах стали ценники вывешивать в у.е.
Социально-гуманитарные итоги майдана
Украинцы в своей массе никогда не жили хорошо, но лишь один год майданной власти позволяет этот тезис воспринимать относительно. В феврале 2014 года минимальная зарплата на Украине составляла 1218 гривен. И только в январе 2015 года ее подняли... до 1378 гривен. За это же время доллар вырос в 3.5 раза, коммунальные тарифы на 80-150%, и при этом не произошло абсолютно никакой индексации пенсий. Если в среднем по Украине, пенсионер в феврале 2014 года получал 130 долларов, то сегодня он получает уже 35 долларов.
Просчитать рост безработицы по Украине сложнее, хотя бы потому, что работа без трудовой книжки в стране всегда была нормой. Однако очень легко высчитать средний уровень падения благосостояния. Если в Киеве год назад хорошим средним уровнем считалась зарплата в пределах 8000 гривен (тысяча долларов), то сегодня эта же зарплата в гривневом эквиваленте составляет 270 долларов. При этом на сайтах работодателей, зарплата в 8000 гривен — явление достаточно редкое, средние предложения там варьируются в пределах 4000-6000 гривен.
Еще более печальная ситуация с тяжело больными — ВИЧ, гепатит, диабет — которые ранее находились на полном или частичном попечении государства. В некоторых случаях государственные программы по финансовому обеспечению больных полностью закрыты, а в лучших — не проиндексированы, что де-факто ухудшает обеспечение больных в 3-4 раза. К слову, сотни тысяч больных оказались также и в информационном вакууме, так как внимание волонтерских движений сегодня тотально сосредоточено вокруг военной тематики.
Еще две категории людей — беженцы и пенсионеры Донбасса — попали в полное обнуление не только своих доходов, но и привычного образа жизни. Киевская власть эти категории людей возвела вне правового поля.
Политические итоги майдана
Украина за год превратилась в тоталитарную страну латиноамериканского типа 50-60-х годов прошлого века. Вся система власти в стране сегодня держится на моделировании в общественном сознании образа врага в лице России, что естественно для русофобского по своей сути майдана. Однако строить русофобскую модель государства в наполовину русскоговорящей Украине возможно только при создании иррационального информационного поля и подавлении любого инакомыслия. Ни то, ни другое в современных границах Украины эффектно внедрять невозможно. А потому страна продолжает быть расколота на «вату» и «укропов», что приводит к еще большему идеологическому конфликту в обществе.
В еще большем тупике оказалась политическая элита, пришедшая путем военного переворота год назад к власти. Ни Порошенко, ни Яценюк, ни серия политиков более низового звена (Турчинов, Аваков, Парубий) не могут сойти с политической арены, даже уступив место еще большим националистам. Любое «подвижничество» в сторону будет означать для них или бегство из страны, или суд. При этом с одинаковой жесткостью судить действующую власть могут как на востоке, так и на западе Украины. Все это означает, что демократического механизма замены (через выборы) действующей власти в стране не существует.
По-сути, год власти Турчинова-Яценюка-Порошенко состоялся благодаря нагнетанию милитаристской истерии в обществе. И надо признать, нагнетание это выходит крайне эффектно. Недавние социологические исследования КМИС показали, что 33% населения Украины (в Галичине этот процент достиг 60%) выступают за проведение военной операции в Донбассе. Это электоральный костяк действующей власти, за симпатии которого ведут заочную борьбу Порошенко и Яценюк.
Одним из отголосков такой борьбы стало усиление политических репрессий. Помимо рядовых активистов, протестующих действующей власти, в СИЗО стали попадать более знаковые фигуры — Александр Ефремов, Михаил Чечетов и даже журналисты и блоггеры (Дмитрий Селезнев, Руслан Коцаба).
Военные итоги майдана
Иррациональный по своей сути майдан не может существовать без двух ипостасей — «перемоги» и «зради». Это инь и янь всех военных достижений майдана. Отсюда происходят феерические мемы, вроде «Военного парада в Севастополе» от Гелетея, «Потерь нет» от спикера АТО Селезнева или «Победа украинской армии под Дебальцево» от Порошенко.
За не полный год майданные лидеры без единого выстрела сдали Крым, проиграли две военные кампании в Донбассе, потеряли погибшими, по крайней мере, 5 тыс. военнослужащих, и понесли практически невосполнимые потери в боевой технике. Если еще в августе 2014 года риторика спикеров АТО сводилась к тому, что «сепаратисты-террористы» вот-вот будут окончательно разгромлены, то уже в январе 2015 года смысл всех сообщений сводился к тому, что «врагу не удалось продвинуться вглубь украинских территорий».
Причины бесконечных поражений ВСУ сводятся к майданизированию всей армии. Военные операции в украинской армии имеют ВСЕГДА политическую, составляющую — отсюда и южные котлы в августе, приведшие к Зеленополью и Иловайску, и бессмысленное удержание донецкого аэропорта, ради пропагандистского мема «киборги», и еще более бессмысленное удержание Дебальцево, с последующим «героическим» выводом оттуда войск без техники и с огромными потерями в личном составе.
Минские договоренности (1, 2), которые на данный момент частично прекратили боевые действия, не могут работать в силу недоговороспособности Киева с любой другой политико-правовой системой, которую сегодня представляет ДНР/ЛНР. Любой переговорный процесс будет предполагать обоюдные уступки, который для Киева угрожает падением монополии на пропаганду. Образно говоря, если в донецком телевизоре появится Порошенко, то точно также в телевизоре киевском уже должен появиться Захарченко. Для киевской власти, которая держится исключительно на русофобско-милитаристской истерии, такая форма компромисса изначально неприемлема. А это значит, что война продолжится.
