Любовь действительно все, что нам нужно. Этот старый, но снова новехонький философский тренд — вместе с ханжеским взыванием к миру — впихивают всеми силами украинские и российские «лидеры мнений» в тесные головенки потребителей, подуставших потреблять результаты войны. Оглянитесь вокруг, как все-таки много недолюбленных — больших родин и малых с их уродливыми детьми. Все они потерялись во тьме. И вернуть их по туннелю в свет можно только любовью. Подставляя по дороге домой обе щеки попеременно.
Наравне с примитивной любовью к любому, разделяющему твое маленькое примитивное мнение, появилась другая. Новая, на грани идолопоклонничества, любовь к священникам и реформаторам, не вписывающимся в клерикальные или корпоративные нормы. Например, очень модный, цитируемый священник Яков (москвич, историк, антиклерикал, соратник Новодворской и представитель Украинской автокефальной православной церкви). Или покойный уже реформатор Бендукидзе (тбилисец, радикальный либертарианец, советник украинского президента). Их нередко искренние, даже подвижнические мысли — из понимания необходимости искры разумного в этом оставшемся без электричества сумасшедшем доме. А нередко мысли одиозные, лицемерные — шепот запрятанных в шкафу личных предысторий.
Первый, священник, разумно рассуждает о клерикализме с циничной раздачей святых орденов; о псевдоправославии — как прогнившем российском оплоте; о не желающем умирать культе личности; о малахольной псевдооппозиции из неприкаянных лузеров, которую почему-то так любят в Украине. Или о надуманной необходимости вместо конкретного ближнего своего непременно, целиком и вся, любить Россию, Украину или любую другую надстройку над человеком — которая «не пахнет человеком». И тут же — анекдотично, агрессивно, широкими слепыми мазками, делит мир на своих и чужих, используя оскомину набивший термин «весь мир» (подразумевая «весь остальной»). Клеймит заклейменных диктаторов. Намеренно преувеличивает силу прямой демократии и намекает на пропагандистскую (а как иначе — если есть провозглашенный враг, государству или конкретному гражданину) роль будущих медиа: «Надо точно, дозировано и гораздо активнее, чем сейчас, влиять на Россию. Влиять не только экономическими, но и военными санкциями. Всему миру нужно выработать новые способы сопротивления диктаторским режимам. Тем более что российский казус — один из потенциально многих. Китай тоже не пай-мальчик, и переоценивать его миролюбие не стоит... Лига наций прекратила свое существование в 1946 году потому, что не смогла дать отпор Гитлеру. Ее место заняла Организация Объединенных Наций, но и она должна закончиться, потому что не смогла противостоять Путину. Нужна новая организация, которая даст отпор на том же уровне, на котором идет агрессия — на уровне граждан. Рано или поздно интернет и средства информирования должны превратиться в средства сопротивления злу, стать инструментом самоорганизации граждан перед лицом угрозы».
Другой — реформатор — горячо, убедительно, метафорично говорил о коррумпированной, забюрократизированной по маковку стране, угнетенном бизнесе и невозможности в таких условиях проводить какую-то ни было реформу. И снова же, в интервью западным изданиям рассказывал, как получил собственную финансовую независимость. Бахвалился, используя далеко не интеллигентскую лексику кандидата биологических наук, а спекулянтский, рейдерский сленгишко: «жирный», «захватить», «скупить». «...Для нас приватизация была манной небесной. Она означала, что мы можем скупить у государства на выгодных условиях то, что захотим. И мы приобрели жирный кусок из промышленных мощностей России. Захватить „Уралмаш“ оказалось легче, чем склад в Москве. Мы купили этот завод за тысячную долю его действительной стоимости».
При таком раздвоении личности невозможно разобраться в предмете своей любви.
Да и кого конкретно предлагает любить священник? Двух великовозрастных ровесников — политолога-профессора Соскина и губернатора-генерала Москаля? В прямом эфире они показушно-вырожденчески позволили себе пещерную сцену с кричалками «лугандон», «га.дон» и «дегенерат». Подрались бы, не будь между ними сотни километров.
— Поцелуйтесь со своею свиньею, а коли не хотите, так с чертом!
— О! вас зацепи только! Увидите: нашпигуют вам на том свете язык горячими иголками за такие богомерзкие слова. После разговору с вами нужно и лицо и руки умыть, и самому окуриться.
— Я сказал, что вы похожи на гусака, Иван Иванович!
— Как же вы смели, сударь, позабыв и приличие и уважение к чину и фамилии человека, обесчестить таким поносным именем?
Гоголевские Иван Иванович с Иваном Никифоровичем — дети малые, наивные, золотушно беспомощные по сравнению с их потомками почти два века спустя.
Кого бы еще полюбить? Может, вот этого напыщенного царька одной локальной украинской медиаплощадки, где авторы пишут с грубейшими ошибками. Царек с настойчивостью мстительного Катона потрясает на полупустых сетевых площадях выдуманной загадочной аббревиатурой — МКДБР. «Московский Карфаген Должен Быть Разрушен». Наверное, подразумевая, что разрушен он должен быть так же варварски и жестоко — и с такими же сотнями тысяч жертв, как древний немосковский Карфаген.
У другого уже любимого тысячами «лидера мнения» из Днепропетровска тоже руки чешутся разрушать: «Мордор будет разрушен». Блоггер с ошеломляющей интеллектуальной непринужденностью противопоставляет макрополитические Свет и Тьму. Великодушно разрешает одним — разводить колонии и поддерживать «марионеточные режимы», в то же время отказывая в этом другим. Острым языком разрезает планету на миры, выбрасывая несостоявшиеся на помойку истории.
«Советский Союз противостоял Западу по всему миру. Поддерживал и финансировал „национально-освободительное“ движение в Африке, Индокитае, Латинской Америке. Кормил и вооружал марионеточные режимы в десятках стран мира. Но Советский Союз не выдержал этого противостояния и все равно рухнул. Стоило Западу лишь немного начать закручивать гайки и убогая, спивающаяся, маргинальная недоимперия уже перестала помогать своим выкормышам. Исторический итог Мордора известен. Он будет разрушен. Нужна лишь воля свободного мира».
Можно, конечно, полюбить других ближайших соседей по узкому сетевому пространству. Хотя это пространство и так полно любви.
Маленькие или не очень блогерцы не уступают Горлуму в пестовании своих дневничков — с мстительной любовью и маниакальным тщанием. Креативные размышления о политике, экономике, культуре, мировом господстве и запрещенном кружевном белье наследники великого креаклита-матерщинника Артемия утрамбовывают псевдофилологическими брутальностями.
Толкаясь недружественными остриями «Х», теснятся в блогах «Ху.ло» с "«Ху.лостаном»... Кто-то рвется кого-то «отх.ярить». Здесь же затесавшиеся «кремлебл.ди» и «е.ланы» в рифме с уже знакомым «лугандонами».
Лугандон тоже должен быть обязательно. Разрушен. «МЛДБР — как-то так», как бы закончил свое воззвание к подписчикам среднестатистический и вообще любой уважающий себя креативный манагер — представитель класса, в котором пафос и пошлость движут прогрессом.
Можно попробовать полюбить заместителя министра, который по-французски, безграмотно, зато с пафосной пошлостью, пишет проклятия врагу и просит украинских поклонников это распространять (прямо так, с ошибками). А можно — главу СБУ, который, качая по-детски большой головой, очень волнуясь и заискивая, отчитывается президенту: «...У нас есть неопровержимые доказательства расстрела Мариуполя в виде уничтоженных террористов, в том числе граждан России... Доставлен допрошенный боевик Гаишник, бывший сотрудник правоохранительных органов, который одновременно скрывался и патрулировал Мариуполь. У него там живет мама, пан президент! И против собственной мамы, против вас лично он планировал преступление против человечности... Мы подтверждаем, в том числе и по доказательствам Гаишника, что террористическая организация была уничтожена».
Можно полюбить всех проголосовавших за кровожадный законопроект Пашинского-Березы-Тетерука о заградительных отрядах нового времени — то есть за то, чтобы по законам невоенного времени сумасшедшие комбаты отстреливали своих разочарованных подчиненных, предупреждая их матом в небо и выстрелом в голову. Голосовали самые любимые народом проевропейские депутаты этого парламента, трогательно реагирующие на малейшее нарушение прав человека. Глава реанимационной бригады умирающей Украины; звонко-хрупкая магиня науки и образования всех будущих поколений Украины (если выживут); грантоеды, с аппетитом лижущие до блеска каждую тарелочку с голубой каемочкой. Обладатель навечно сомнительного наследия Шухевич. А также пресс-секретари, тележурналисты, писательницы-нимфоманки, бывшие вышибалы, водители и блондинки; непризывные по весу и непризывные по зрению. И все вместе — непризывные по депутатскому значку. Они голосовали за уничтожение военных трусов-тунеядцев-иждивенцев — в особых случаях, конечно. Но кто в панике или по злопамяти разберется, где он, тот самый случай. Учитывая нервозно-конвульсивный патриотизм с симптомами ПТСР у большинства командиров, скоро им не в кого будет стрелять.
Пока депутаты любят свой слишком разросшийся народ, конгениальный мариупольский мэр любит народ маленький, мариупольский. Мэр жалуется, что избалованные любовью мариупольцы не желают брать в руки повестки. Бегут от службы — кто из дому в кусты, а кто на заработки в Россию. Поэтому мэр, по возрасту отлично помнящий советские планы по надою, нашел решение: раздавать повестки в очередях к центрам занятости, среди безработных. Предполагается таким образом «надоить» для АТО 5 тысяч (а ведь есть еще бомжи).
А вот что говорят на постыдной пресс-конференции взятые в плен у донецкого аэропорта украинские военные (самому «матерому» из них — всего 23 года). Рассказывают, как их послали на убой, дезинформировали о текущем военном состоянии, бросили умирать. «Мы — мясо», — резюмируют скорбно, почти плача, но с опасной хрипотцой.
Однако кто сказал, что те, кто послал на убой этих солдат, не любят мясо?
Наступит момент, когда Украина начнет уничтожать своих украинцев быстрее, чем голод 30-х. Но и это будет от любви. Как в плохих боевиках, когда стареющий светлый герой со слезами, крепко прижимая к груди, убивает взращенного им с детства темного героя.
Скоро те, кто добровольно, по трудодням, сеял зерна любви на просоленную землю карфагенов, уйдут на пенсию. Оставят пропотевшие орала — облюбуют кресла-качалки, напишут мемуары. Но «Звездуй в Россию», «Мы расстреляем террористов и всех, кто им помогал», «Я вас убью, если вы террористка!», «Взорвать этот Донбасс нахрен: там нет людей, одни ТВАРИ!», «Нужно делать зону отчуждения», «За колючую проволоку!», «Земля наша юридически, пусть очищается от грязи. Как? Да как богу угодно!» и прочие вопли из видео и многочисленных блогов станут обыденностью. Они просто перестанут казаться сумасшедшими. А меньшинство, может быть, свыкнется с простой мыслью.
У нас нет способности самостоятельного выбора — ни в ненависти, ни в любви.
