Один из подсудимых по делу 2 мая вскрыл себе вены прямо в зале суда.
Как сообщает УНИАН, вены порезал подсудимый Мефедов, за которого еще в понедельник внесли залог, но из-под стражи он так и не вышел. В зале суда сейчас много полиции и медиков, о состоянии здоровья подсудимого пока ничего не известно.
Подсудимый решил порезать себе вены после того как суд объявил решене о том, что все пятеро должны остаться под стражей без возможности внесения залога.
«Услышав это решение, один из подсудимых вскрыл себе вены неизвестно чем. Ему на помощь пришли медики, сейчас едет скорая помощь, всех удалили с зала суда. Это как раз тот подсудимый с фамилией Мефедов, родители которого уже внесли залог, и он ожидал решения, что его уже должны в понедельник выпустить из-под стражи. Тяжесть повреждений пока неизвестна», — говорится в сообщении.
Также неизвестно чем именно он порезал себе вены. По одной из версий, он разбил стелко в зале суда. «По одной информации это было складное лезвие, по другой, он разбил стекло в зале суда и куском стекла порезал себе руки», — отметил журналист телеканала.
Евгений Мефодов, по некоторым данным гражданин России обвиняется в участии в массовых беспорядках днем 2 мая на улице Греческой. Однако в тот день после столкновений в центре города Мефедов оказался в Доме профсоюзов, где в результате пожара получил ожоги и отравился продуктами сгорания. Он был задержан и доставлен в городской отдел милиции, а затем госпитализирован. 6 мая Мефедова поместили в СИЗО.
Отметим, что в России также расследуется уголовное дело, только на этот раз якобы по факту покушения на жизнь упомянутого Мефедова. По версии российского следствия, днем 2 мая гражданин России прогуливался в центральной части Одессы. Мефедов якобы испугался беспорядков и решил переждать опасность в Доме Профсоюзов.
Во время пожара Мефедов отравился продуктами сгорания, но вместо больницы очутился в милиции, которая не признала его потерпевшим и заподозрила в совершении преступления, подвергала насилию и истязаниям. Кроме того, по версии СКРФ, в течение трех месяцев к нему не допускали российского консула.
