Время - вперед, или Крах и торжество украинской левой идеи

Проблема краха идеологических партий в Украине постоянно муссируется в экспертном сообществе. Об этом неоднократно писали и мы. В то же время существует альтернативная точка зрения. Особенно сторонники идеологий оживились после создания Блока Левых Сил. Способного, по их мнению, вернуть в украинское политическое поле разрозненную доселе группу подвижников социалистических идей. Этой теме, в частности, посвящена статья журналиста Николая Добровольского на Vlasti.net. Автор, в частности, пишет: «Список кандидатов в президенты Украины определен. И в минувшие выходные в студии популярного ток-шоу Шустера мы могли полюбоваться либо на них самих, либо на их доверенных лиц. Понятно, что посмотреть получилось не на всех. Отсутствовала легенда интернета Егор Лупан и герой новостей Васыль Протывсих, не было еще ряда личностей, которых всерьез никто не принимает. Однако было другое – неприкрытая борьба за право использовать левую риторику. Другой в государстве, где даже грипп превращается в национальную катастрофу, не говоря уже о наводнениях, лесных пожарах и туберкулезе, просто и быть не может. И вот наперебой о благе для простого человека говорят и банкир в отутюженном костюме, и представитель крупного капитала, на заводах которого увольняют тысячи людей, и тот, чьи дети учатся в Англии. Однако левые, похоже, пошли в серьезную атаку, цель которой – вернуть себе монополию на левую идеологию и левые лозунги, разграничить политическое поле и обеспечить себе доминирование в нем в ближайшие годы. Все в мире происходит синусоидально. По принципу «то взлет, то посадка» шло развитие и левого движения в Украине. С момента провозглашения независимости в августе 1991 года левая идея пережила в Украине несколько серьезных трансформаций и испытаний. Кризисы первых лет независимости, сопровождавшиеся резким падением жизни, самой высокой в мире инфляцией, скрытой безработицей, невыплатой зарплат, разгулом криминала все больше поднимал рейтинги обеих левых партий, неизменно представленных в Верховной раде отдельными фракциями – Компартии и вышедшей из нее в короткий период запрета Соцпартии. Причем тогда отношения были вполне братскими и коммунисты, получавшие неплохой результат на выборах 1994 и 1998 годов, даже делились депутатами с младшими коллегами. Однако популярность левых и широта их рядов сводились на нет двумя главными факторами: смешанной системой выборов и символикой. В первом случае прекрасные показатели голосования по партийным списками перекрывались уже в парламенте депутатами-мажоритарщиками представляющими, как до сих пор любят говорить коммунисты, «компрадорский капитал», новых хозяев жизни и всей собственности в этой жизни. Ну, а всяческие перспективы будущих побед и привлечения новых членов партии неизменно уничтожали митинги под портретами Ленина, Сталина, красными знаменами и советскими песнями. Но дело тут не в том, что песни плохи или флаги красны, а в том, что системная идеологическая работа, направленная извне на уничтожение СССР состояла, в частности, и в создании целой специфической антикультуры и ее носителей». В то же время, по мнению журналиста, «либеральная интеллигенция, начавшая работать на первые иностранные гранты, внесла огромный вклад в то, что все советское стало отторгаться людьми на подсознательном уровне, даже если их личная судьба не была связана с какими-то обидами и страданиями. Достаточно сказать, что тема «Голодомор-геноцид» возникла, в частности, стараниями ныне покойного американского профессора Джеймса Мэйса, благословленного на труд не кем-нибудь, а Конгрессом США. Он же предложил «теорию украинского постгеноцидного общества». А на вооружении коммунистов и социалистов был почти весь набор идеологических штампов советского времени. И хотя острая критика в адрес власти, НАТО, американского империализма, приватизации и т.д. была, в общем-то, справедливой, она попросту не воспринималась. Обществу навязали псевдоидею «свободы от тоталитаризма» и, якобы, связанного с ней скорого процветания «вместе со всем демократическим сообществом». Стабилизация и некоторый экономический подъем, наступивший к концу 90-х, эту идею вроде бы подтверждал. Однако президентом Петр Симоненко не стал не в последнюю очередь потому, что во втором туре выборов-99 была разыграна технология, опробованная накануне в ельцинской России: «мир» противопоставлялся «войне», «дефицит и карточки» — «полным прилавкам», «тоталитаризм» — «демократии и свободе» и т.п. То есть, против дизайнерской картинки выставили портреты Ленина и Сталина. Понятно, что выберут. Тем более что голосовали мы еще «сердцем». «Тем временем оформились и выросли основные олигархические группы, взявшие курс на монополизацию власти, - пишет далее журналист Vlasti.net. - Так силы, ориентированные на Леонида Кучму, связанные с крупной промышленностью Юго-Востока, получили в парламенте образца 2002 года большинство исключительно благодаря массовым фальсификациям. Кстати, и Партия регионов возникла исключительно из-за необходимости оформить получение власти легально, из Партии регионального возрождения Украины — придуманной двумя аксакалами донецкой журналистики и взятой на содержание тогда еще могущественным мэром Донецка Владимиром Рыбаком. Аморфный и громоздкий провластный блок «За едУ!», родив симпатичный плакатный креатив про бутерброды с салом и спикера Владимира Литвина, распался на несколько фракций. КПУ получила скромные и обобранные результаты в районе 20%, за ними прошли социалисты с 7%. Но главное, о чем тогда никто особо не задумывался: все вместе левые партии (и прошедшие в парламент, и не прошедшие) набрали более трети голосов! Не задумывались об этом и они сами, протоптав каждый отдельную тропинку и не желая лишаться самостоятельности. Кроме того, была некоторая, не опирающаяся, впрочем, на серьезный анализ, надежда победить. Но фактически шансов на это уже не было. С другой стороны во весь рост начали вставать национал-демократы поддерживаемые извне и опирающиеся на представителей импорто-ориентированноо капитала. Противником левых оказалась уже не просто абстрактная власть, олицетворяемая конкретной личностью, а полностью оформившиеся олигархи и вскормленные ими политические силы. А это — практически неограниченными деньги и медийные ресурсы, направленные на то, чтобы общество было как можно более напряжено. Чем больше напряжение — тем больше заработок. И левые оказались статистами между двумя силами делившими Украину пополам. И репутацию их сильно подпортила открытая поддержка Морозом и СПУ «оранжевых» и последующее вхождение социалистов во власть. Зато Наталия Витренко начала буйный разгул, борясь с «оранжевой чумой» единолично. Ну, иногда с помощью агрессивных агитаторов под красно-синими флагами. И это могло продолжаться бесконечно (хотя конечно, все в мире конечно). Если бы все не рухнуло. Конечно, Виктор Андреевич Ющенко может и дальше расклеивать бигборды со странными людьми, которые до сих пор считают, что с этим человеком может вообще что-то получиться. Как есть и те, кто верит, что их «услышат» до и после выборов или что кто-то «працює» не на себя, а на народ, и все в таком духе. Основная масса граждан же дошла до такой ручки, что пресловутое «взяться за вилы» звучит уже гораздо чаще чем «взяться за стакан». «И вот тут линия движения левых партий естественным образом подскочила вверх, особенно после создания объединенного Блока. Как ни странно, предсказуемое поведение, устойчивость во взглядах и практическая политическая деятельность сыграли в плюс. Когда так, извините, хреново живется, говорить об «интересах человека труда» может и дальше кто угодно, но серьезно говорят только левые. А попытки измениться сообразно требованиям времени, в том числе, изменить идеологию добавляют процессу роста серьезной динамики. Энергичное выступление в шустеровском эфире лидера Союза Левых Сил Василия Волги впервые, пожалуй, сорвало такие овации. На попытку подковырки насчет 7 ноября и матроса Железняка Волга сообщил, что никогда не был коммунистом, но является человеком левых убеждений и представляет кандидата от левых. Ответная реакция при голосовании студии – 30% поддержки, второе место в оценке наиболее актуальных выступлений и широчайший резонанс: оказывается, левые – это не только портреты Сталина. Таким образом, время работает на левых. И нежелание признавать этот факт, либо комплексы представителей «постгеноцидного общества» не изменят. А если все процессы в украинском государстве немедленно не будут социализированы (то есть, не начнет делаться то, что кровно необходимо большинству), то итогом может стать социальный взрыв. А что такое настоящая народная революция в условиях, когда низы не могут, а верхи не хотят, вы и так знаете», - заключает в своей статье на Vlasti.net Николай Добровольский.