Католическая мать Тереза в общественном сознании стала чуть ли не брендовым образцом бескорыстия и благотворительности. Но, как пишет канал «Открываем Библию», многие и не догадываются, что подлинной сущностью этой «святой» были лицемерие, жадность и религиозный фанатизм, попирающий нравственные принципы.
Нищета, болезни, катастрофы — мать Тереза засветилась при всех более или менее значимых событиях. Шептала слова успокоения, кормила из ложечки, призывала молиться. Вот только реальной помощи не было. Лишь самопиар, показуха с вполне конкретными целями: заработать денег для себя и Ватикана и манипулятивно заставить принять «спасительное» католичество.
И тому немало свидетельств.
Так, волонтер Мэри Лоудон сравнивала дома умирающих, организованные Терезой, с нацистскими концлагерями.
«Раскладушки, матрасы на полу или гамаки, в которых больные лежат вперемешку, — описывала обстановку Мэри. — Все обриты наголо... много связанных. Страдания облегчаются с помощью аспирина. Иглы от шприцев и капельниц промываются в холодной воде и используются повторно. Многих можно было спасти, отправив в больницу или просто уколов антибиотики, но этого не делалось».
Слова Мэри подтверждали такие же добровольцы приютов ордена «Сестры — миссионерки любви» (другое название «Сестры матери Терезы»).
Профессиональных медиков в учреждения матери Терезы не принимали. Побывавшие там с проверкой ужасались антисанитарии, но их возмущенный голос тонул в море хвалебных речей в адрес «святой женщины».
«Есть что-то прекрасное в том, как бедняки принимают свою долю, когда страдают, как Иисус на кресте», — предостерегала Тереза, запрещая обезболивание. Недаром она называла свои приюты «домами для умирающих».
Редактор авторитетного медицинского журнала Lancet Робин Фокс в 1994 году отметил, что монашеский фонд занимается скорее бурной имитацией здравоохранения, чем реальной помощью в современном понимании. Главной задачей сотрудников было уговорить больных принять католическую веру. Умирающих крестили без спроса.
Увещевая страждущих, Тереза внушала им: «Вы страдаете, как Христос на кресте. Иисус должен вас целовать». Однажды ей кто-то возразил: «Так скажите ему, чтобы он перестал меня целовать». Но «добрая бабушка» оставила реплику без ответа.
Так чем она отличалась от навязчивых католических миссионеров огнем и мечом несущих «веру Христову» заблудившимся индейцам Америки?
26 июля 1963 года в родном для Терезы городе Скопье в Македонии произошло землетрясение. Более тысячи человек погибли, три четверти зданий были разрушены. Мать Тереза благословила сотрудников американского военного госпиталя, отбывавших в столицу Македонии, попиарилась, однако из своего фонда не выделила родному городу ни копейки. Американцы пробыли в разрушенном Скопье 15 дней. Десять из них пошли на установку и демонтаж госпиталя. Пять — на фотосессии.
Мать Тереза уверяла, что ее организация ежедневно кормит в Калькутте более тысячи человек. По словам Арупа Чаттерджи — врача, расследовавшего деятельность матери Терезы — суповых кухонь было всего три, и накормить они могли максимум — сто человек. Причем баланду выдавали только тем, кто имел продуктовые карты. Нехристианам получить их было невозможно.
Лгала Тереза и о количестве школ для пяти тысяч бедных детей — она была всего одна на сотню детей.
И о том, что волонтеры подбирают немощных на улицах и отвозят в приюты — тоже вранье. На самом деле никто никого не подбирал, а машины скорой помощи, подаренные ордену, использовались для передвижения монахинь.
Говорят, даже всплыли документы о продаже детей из приюта, но дело быстро замяли.
В 1984 году на химическом заводе американской компании «Юнион карбайд», расположенном в индийском городе Бхопал, взорвался чан с ядовитыми веществами объемом 60 тысяч литров. 4 тысячи человек погибли сразу, 21 тысяча умерла в течение нескольких дней. Пострадали почти 600 тысяч — катастрофа, сравнимая с чернобыльской. Мать Тереза срочно приехала в город и объяснила жителям: это божье наказание, поэтому нужно смириться и молиться. При этом ей удалось остановить акции против компании. Руководство «Юнион карбайд» за несколько лет выплатило пострадавшим и родственникам жертв почти полмиллиарда долларов. Ни один американский сотрудник не ответил за аварию — посадили семерых местных. А фонд матери Терезы.... снова получил на счет кругленькую сумму на свой счет.
Посещение матерью Терезой армянского Спитака после землетрясения 1988 года тоже широко освещалось в печати. Но упоминаний о том, что пострадавшим помогли материально, нет.
И еще. В 1993 году землетрясение в индийской провинции Латур унесло жизни 8 тысяч человек. Пять миллионов очутились на улице. Дома им построили другие организации, а вот позировала на их фоне... мать Тереза, которая не отправила пострадавшим ни гроша.
В 1991 году журналисты Stern опубликовали данные о том, что всего 7% от десятков и сотен спонсорских миллионов долларов, получаемых организацией «Сестры — миссионерки любви», шли непосредственно на благотворительность. Остальные оседали на секретных банковских счетах, которыми распоряжалась мать Тереза, отправлялась в Банк Ватикана в Риме и тратилась на нужды католической церкви.
Деньги не пахнут. И мать Тереза могла бы подтвердить эту мысль. Так 1,5 миллиона долларов подарил Терезе Жан-Клод Дювалье — президент и диктатор Гаити. Британский медиамагнат Роберт Максвелл украл из пенсионного фонда своих сотрудников 600 миллионов долларов и часть из них тоже отправил матери Терезе. Американский бизнесмен Чарльз Киттинг, также присвоивший деньги вкладчиков фонда, отщипнул «святой» 1,25 из своих 252 миллионов долларов. Когда его посадили, Тереза, конечно же, попросила о снисхождении. Но прокурор Пол Терли предложил ей вернуть украденные деньги их владельцам. На этом их переписка оборвалась...
Заведя дружбу с Индирой Ганди, Тереза добилась, чтобы ее монашеский орден освободили от проверок. Журналистам, ставившим неудобные вопросы по поводу расходования средств, она посоветовала... поговорить с Богом.
Религиозное лицемерие мать Тереза тоже демонстрировала также в полной мере. Она, как и положено католичке, выступала против абортов и разводов. Но когда дело касалось людей, с которыми она дружила и от которых могла получить куш, ее позиция менялась. Она поддержала Индиру Ганди в насильственной стерилизации бедняков и назвала решение принцессы Дианы о разводе с Чарльзом единственно верным, раз из семьи ушла любовь.
Средства контрацепции Тереза потребовала запретить. «СПИД — справедливое возмездие за неправильное поведение», — утверждала она.
Призывая других к смирению и скромности, себе любимой Терезу ни в чем не отказывала. Передвигаться по миру она предпочитала на частных самолетах или первом классе. Причем часто перелет ей оплачивали сами авиакомпании.
Проблемы со здоровьем решать в своих центрах Тереза не хотела, предпочитая клиники США, Италии и Индии. Заявила, что не может позволить себе операцию по удалению катаракты за $6,5 тысяч в клинике Сент Фрэнсис в Питтсбурге, а через год... прооперировалась в Нью-Йоркском медицинском центре — еще дороже.
Последние месяцы жизни мать Тереза провела в комнате, напичканной современным оборудованием.
Чтобы отнести к святым этого успешного финансового агента Ватикана, последний постарался «натянуть сову на глобус», приписав ей необходимое по дресс-коду чудо.
Сначала таким пытались объявить исчезновение злокачественного 17-сантиметрового новообразования в желудке у индейки Моники Бесры. Но муж исцеленной признал: у жены был не рак, а киста яичника и справились с ней врачи. Объявление Терезы святой отложили пока преподобный Брайан Колодийчук не нашел новое «чудо».
Житель Бразилии Марсилио Хаддата Андрино страдал раком мозга. Его жена Фернанда молилась матери Терезе, и все прошло. Медики в этой истории не участвовали. Подтвердить или опровергнуть ее было невозможно. И в 2016 году на площади Святого Петра в Риме, в присутствии 120 тысяч человек, включая 1,5 тысячи итальянских бомжей, Папа Римский Франциск канонизировал мать Терезу. Еще бы, ведь по разным оценкам она «заработала» для католической церкви от трех до пяти миллиардов долларов.
А теперь вишенка на торте. Цитата из дневника матери Терезы, обнародованного в 2007 году: «Я чувствую себя потерянной. Господь меня не любит. Бог может быть Богом. Возможно, его нет».
