«...Определения политического радикализма могут варьироваться на микроуровне в самых невообразимых количествах. Сколько людей — столько определений. Это, как отпечатки пальцев. Для католического клира легализация абортов есть радикальный пункт партийной программы; для лейбористов — запрет на забастовки, для либералов — национализация промышленности; для зеленых — отмена разрешения охоты на китов и так далее, и тому подобное.
Самое главное в том, что ценности и лозунги политического радикализма могут актуализироваться не только обездоленными слоями, но и теми, кто ожидает улучшения своего положения с изменением существующего порядка. В этом случае радикализм отражает такое состояние общества, которое требует немедленных изменений, без временных пауз и компромиссов с противниками перемен...».
(Фредерико Марстеллини. Особенности европейского социально-политического радикализма //Материалы международной научно-практической конференции. Новосибирский государственный университет. Издательство НГУ,1980 , с 37)
26 апреля 1980 года профессор политологии Туринского университета Фредерико Марстеллини прибыл в Новосибирский академгородок и прочитал в Доме ученых доклад об эволюции радикальных политических движений в Европе.
28-летний итальянец выкатился на сцену в инвалидной коляске. Два года назад в университетскую аудиторию, где он читал лекцию своим студентам, ворвались несколько человек в масках и прострелили ему коленные чашечки из пистолета.
Так красные бригады в Италии расправлялись с идеологическими противниками. За шесть лет (1972-1978) пятьдесят четыре преподавателя гуманитарных дисциплин в итальянских вузах стали жертвами насилия политических радикалов.
Профессорам простреливали ноги, выкалывали глаза и отрезали языки. Репрессиям подвергались не все, а только философы, социологи, историки и политологи — носители чуждой для коммунистических боевиков идеологии.
Доклад Фредерико Марстеллини вызвал неоднозначную реакцию аудитории. Политический радикализм итальянец считал результатом аффективных эмоций, которые формируют готовность партийных лидеров идти без всяких компромиссов к достижению цели.
По его мнению, радикалы — «жертвы своего гипертрофированного темперамента и воображения». Однако «радикализм, — подытожил профессор, — имеет не только разрушительную природу, но и магический потенциал организовывать массы людей в борьбе за будущее мироустройство».
В борьбе за будущее мироустройство
Политический радикализм как явление возник в середине ХVIII века в Англии и расцвел пышным цветом во времена Великой французской революции.
Партийные радикалы во Франции не смогли предложить обществу единой и приемлемой для всех (компромиссной) модели будущего мира. Поэтому Конвент сначала казнил умеренных жирондистов, затем на гильотину отправил «клятых» якобинцев и санкюлотов и, в конце концов, через империю Наполеона вновь реставрировал монархию Бурбонов.
Государственное строительство в программах радикальных партий — как «левых», так и «правых» — имеет всегда размытое определение, но... претендует на уникальность.
В 1917 году левые радикалы — большевики — предложили народу вертикальную структуру советов (волость — уезд — губерния — страна). Законодательная, исполнительная и судебная власти должны были осуществляться по принципу демократического централизма: подчинение большинства меньшинству, коллегиальность, отчетность вышестоящих перед нижестоящими органами и т.д.
Эта модель была непонятна населению бывшей Российской империи, привыкшему жить в условиях жесткой монархической вертикали. Архивные документы зафиксировали любопытные попытки местных территориальных общин в условиях Гражданской войны и атаманщины построить свое неповторимое бытие, опираясь на свои представления о справедливости, правде и добре.
На территории современной Николаевской области в 1918 — 1920 годах стихийно возникли 26 новых «государственных образований». Народу, уставшему от революций и войн, хотелось жить хорошо и правильно. Однако это желание не было оформлено в четкий алгоритм деятельности.
Опыту государственного строительства деревенских жителей не учили. Большинство народных республик корабельного края были созданы по принципу махновских самоорганизующихся крестьянских коммун. Все глобальные проблемы решал крестьянский сход, а за текущие дела (исполнительная власть) отвечали выборные лица.
Однако встречались исключения. Например, в Грушевке за образец местного самоуправления была взята большевистская модель. Здесь сельский сход выбрал целый Совет народных комиссаров. Существовали должности народного комиссара продовольствия, здравоохранения и... по делам культуры и искусств. Не было наркомов иностранных дел, армии и флота.
В Новобугском уезде государственная жизнь была организована по модели Украинской Народной Республики. Тут всеми делами заправляли министерские комиссии «от общества».
В волостях Ананьевского округа крестьяне решили вернуться к старому доброму земскому правлению. Громады назначали исправников, казначеев, выделяли деньги на лекарей, учителей и коновалов.
Однако всех переплюнули селяне Анновской волости Елисаветградского уезда. Для организации своей мирной жизни они избрали Громадский конгресс (?), где вопросы «лоббировали 14 конгрессменов»: 8 — из самой Анновки и 6 — из окрестных хуторов.
Такое творчество на местах привлекло внимание самого председателя Реввоенсовета республики Льва Троцкого. С ноября 1920-го по апрель 1921 года он прислал 18 (!) телеграмм с требованием немедленно покончить с местечковой самодеятельностью, и... с ней было покончено.
В Херсонскую губернию были отправлены карательные отряды, которые к концу 1922 года привели cтихийное государственное строительство «к общему знаменателю».
Через десять лет все вернулось на круги своя. Во время коллективизации визит партийного начальника из района в село воспринимался крестьянами, как приезд барина из столицы в свое имение.
Сегодняшние радикальные партии в Украине в программах дают «обтекаемую» расшифровку своих экономических и политических преобразований общественного мироустройства, зато очень подробно говорят о мотивации реформ — украинской национальной идее.
Украинская национальная идея
В программе «Правого сектора» дано четкое определение национальной идеи. Достижению этой цели должно быть подчинено на ближайшую перспективу многогранное бытие украинского народа. Вот оно:
«Национальная идея — это идеологическая формула, которая выводится не только из актуальных проблем общества, но и из постоянных интересов народа, нацеливает его на наиболее общую, главную и определяющую проблему, от решения которой зависит и решение текущих проблем, и осуществления всех стремлений и замыслов народа, и именно его бытия во времени.
Все украинские беды имеют на самом деле одну причину — безгосударственность украинской нации. Ключ к решению в пользу народа всех украинских проблем один: создание украинского национального государства. Любая замена этой идеи чем-то другим — это сознательное или бессознательное преступление против украинского народа».
А вот другое определение национальной идеи, которое было озвучено в брошюре Готтфрида Федера 80 лет назад:
«... Родина — полное волшебства чудесное слово, заклинание, открывающее неведомые доселе источники человеческих сил и позволяющее вырваться этим силам на волю. Любовь к Родине, милой и прекрасной, озаряет лучами солнца и дарует ощущение счастья, переполняющего душу путника, вновь вдохнувшего разливающийся в воздухе аромат родного края и почувствовавшего под собой родную землю, с которой он связан кровными узами. Родина — мать, беспокоящаяся обо всех своих детях, и германец будет чувствовать себя окруженным заботой и вниманием в Германском Рейхе, в своем Отечестве, на своей Родине. Осознание защищенного бытия является самым существенным в ощущении Родины, и из этого осознания растет нежный цветок чувства любви к ней. И более высокой цели, чем развить эту любовь, для народа не существует. Эта цель важнее, чем проблемы отдельно взятого индивидуума: социальная политика, страхование по безработице и программа жилищного строительства. Любовь к своей Родине должна основываться на бескорыстных мотивах, это воздух, это пища, это плоть и кровь германцев...».
Эти определения национальной идеи почти «отзеркаливают» друг друга. Основной их тезис — создание национального государства любой ценой.
Человек существует для государства, а не государство для человека.
Идеологи «Правого сектора» испытывают недостаток базового гуманитарного образования. Они жонглируют определением «национальная идея» как устоявшейся дефиницией.
Между тем, этот термин имеет недолгую биографию в научном обороте. Ученые-этнологи считают, что этническая или родовая перспектива (прообраз национальной идеи) возникла тогда, когда коллективное сознание стало сопоставлять свое бытие с развитием природных циклических процессов: рождение — воспроизводство — умирание.
Именно в этой биологическо-временной парадигме формировалось осмысление своего места в мире первыми этническими сообществами людей.
Процесс бурного развития новых народов и оформление в существующих границах средневековых государств превратили родовой этнический идеал в сложное структурное образование.
В это время вектор личного преуспевания отдельного человека, как более изменчивый и мобильный, постепенно отделяется от статической родовой идеи, которая все чаще реализуется государством через коллективные усилия своих граждан (войны, захват колоний).
Если же индивидуальная программа у кого-то не совпадала с государственной, допустим в средневековой Испании, то он мог запросто покинуть прифронтовой Арагон и переселиться в Кастилию, которая находилась в глухом тылу Реконкисты. Здесь средства достижения национальной идеи были менее напряжены и не мешали бывшему арагонцу спокойно жить по своей перспективе вдали от исторической родины.
Становление национальных идей европейских народов не проходило в атмосфере тотальной жертвенности всех граждан во имя будущего процветания своих государств. Общая этническая цель достигалась через индивидуальные усилия человека, которые реализовывались по совершенно разным программам.
Только большевики и нацисты в ХХ веке отметились тотальным стремлением организовать усилия своих народов в деле реализации национальных идей: построения коммунистического общества и тысячелетнего рейха. На осуществление конечной цели диктаторы бросили все материальные и человеческие ресурсы.
Национальная идея, по мнению большинства этнологов, — понятие эфемерное. Его нельзя осознать и «потрогать». Это то, что лежит за пределами формальной логики.
Для японцев, например, будущее бытие народа и государства не есть самоцель. Главное — путь в будущее «с опорой на силы предков». Именно поэтому они тянут в век компьютерных технологий свои самурайские мечи и чайные церемонии.
Для немцев национальной идеей является существование срединного европейского государства с самой мощной экономикой континента, определяющего жизнеспособность Европейского Союза. Надежность, Стабильность и Мир — выстраданные ценности немецкого народа.
Британцы зациклены на «островной» модели бытия. Они консервативно берегут сложившуюся во времени национальную своеобразность (правостороннее движение, древнее законодательство, сословные привилегии и т.д.). Англия имеет больше других государств «особых условий» вхождения в Европейский Союз.
Можно еще долго перечислять примеры «национальных идей» различных этнических сообществ планеты. Однако народы, построившие эффективные государства, никогда не выбирали себе эту ежедневную рутинную работу в качестве национального идеала и конечной самоцели.
В 1998 году известный украинский политолог Ирина Кресина опубликовала в журнале «Нова політика» честную статью, которая называется «Современные черты украинской национальной идеи».
Ирина Алексеевна, основываясь на широкой источниковедческой базе, препарировала понятие «украинская национальная идея». У неё получилась стройная схема, которая сегодня соответствует реалиям. Вот она:
«Украинская национальная идея — это, во-первых, гармоничная связь с природой и землей, частная собственность на землю и родовой принцип наследования. Во-вторых, наивысшей этнической ценностью должна стать Украина — как общая родина всех граждан, что проживают на ее территории. В-третьих, сохранение существующих границ и защита территориальной целостности государства. В-четвертых, юридическое равноправие всех граждан Украины. В-пятых, духовная и культурная целостность как основа самоутверждения и консолидации нации. В-шестых, национальное самоутверждение на собственных традициях терпимости и защиты национальных интересов. В-седьмых, украинский народ должен стать социальной, полиэтничной общностью на основе общепринятой цели — духовного совершенствования и материального достатка человека в экономически мощном, духовно богатом, правовом государстве — Украине».
Вот и всё. Национальная идея — не цель, а только путь. Это понятие, вырванное из научного контекста, сегодня стало демагогическим пунктом партийной программы украинских радикалов-националистов (кучки людей), но никак не целью существования народа.
Не нужно быть дипломированным психоаналитиком, чтобы ответить на вопрос: «Почему идеологи „Правого сектора“ вслед за германскими нацистами включили понятие „национальная идея“ во все пункты своей программы?».
После Первой мировой войны Германия была унижена. У нее отняли Эльзас и Лотарингию и оккупировали Рурский угольный бассейн. Страна пережила революцию, гиперинфляцию и массовую нищету населения. На перепаде курса марки нажились немногие банкирские дома и международные корпорации...
Думается, не нужно расшифровывать историческую параллель с современной Украиной. Все то же самое: революция, утрата территорий и инфляция, которая выгодна сложившимся олигархическим кланам.
Сходные политические условия породили похожие партийные программы. Чем закончилась реализация гитлеровской национальной идеи, известно. К чему приведут усилия «Правого сектора», покажет время.
