1 декабря состоится премьера фильма Александра Шапиро «Восемь», который расскажет восемь историй о самоубийствах. Как и в предыдущих лентах этого режиссёра, здесь не обошлось без экспериментов, граничных психических состояний, провокаций, а также эксцентричного перформанса перед премьерой. Обо всём этом подробно и изысканно рассказывает чародей психоза Александр Шапиро.
В чём особенность фильма «Восемь»?
Между всеми восемью новеллами в этой ленте есть лазейка смысла. Каждый эпизод картины снимался одним цельным куском. Работало одновременно с десяток камер. Мы очень подробно репетировали с актёрами, а во время окончательной съёмки я не присутствовал. По сценарию, каждая новелла должна была составлять минут восемь-десять. Но во время съёмок всё произошло намного насыщеннее и значительно длиннее. Поэтому хронометраж полной версии фильма растянулся на пять часов. Позже я смонтирую сокращённую версию фильма, которая составит около часа.
В таком пятичасовом виде вы и будете показывать фильм на премьере. Думаете зритель высидит?
Недавно я просмотрел полную версию фильма за один присест. Я был с друзьями, и ни у кого не возникло желания прервать просмотр, чтобы отлучиться. Мы не будем выпускать зрителей из зала до самого окончания картины. Кроме того, показ фильма состоится в острой палате психиатрической больницы им. Павлова. И каждому из приглашенных будет сделан его персональный укол… Подобные перформансы – абсолютно естественна форма расширения границ зрителя. Это заставляет зрителя почувствовать себя соучастником действа.
Из восьми новел вашего нового фильма, в семи снялись российские актёры. В связи с этим не возникало ли напряжения на почве политических разногласий?
В России нет никаких проблем. Они есть в Украине. Я монтировал фильм в Москве и во время всей работы не услышал ни одного кривого слова в адрес Украины. Я понимаю, что эта позиция не популярна в данный момент, но в России я встречал лишь сочувствие по отношению к нашей стране.
Большинство ваших фильмов раскрывают пограничные состояния человека. Нахождение под наркотиками, алкоголем, или просто одержимость деньгами, сексом, смертью… Вы постоянно толкаете своих героев в какие-то пограничные состояния. Вы не делаете акцент на повседневных и естественных состояниях.
Пользуясь терминологией Бергсона, подобные пограничные состояния раскрывают суть материи, суть твоего проекта. Если довериться своим рефлексам, то они раскроют твою сущность. Меня интересует разоблачение человеческой природы, а не обдумывание человеком его же человеческой природы. Вопрос «Что я есть – человек?» для меня стоит на втором месте. А вопрос «Кто я есть – человек?» для меня первичен. Эти размышления и определили для меня некий коридор концептуальной активности, которая связана с такого рода демонстрациями. К тому же самоубийство – очень привлекательная тема для человека.
Чтобы, например, сделать хорошую мелодраму, которая была бы не чужда моему сознанию, то придётся увязнуть в сложнейших схемах зависимости от больших студий. Но это меня мало привлекает. Поэтому я балансирую на грани такой вот уникальной маргиналии, которая крайне мало проявлена в мире.
В этом году вы впервые подали свой фильм на госфинансирвоание. Хотя до этого сняли более десяти полных метров без поддержки государства. Почему вы решили привлечь государство, как партнёра?
Это будет достаточно экстремальный проект о Холокосте в Винницкой области. В фильме появятся живые свидетели тех событий, которых мы вывезем на место, где всё это происходило. Кроме того, некоторые сюжеты мы обыграем в фильме. Я долгое время занимаюсь еврейством в Украине. И в этом фильме я открою новую малоизученную страницу этого исторического пласта.
Не боитесь ли вы, что участие в проекте Госкино наложит отпечаток на съёмки. Так что в ленте уже не будет той свободы, которая и отличает ваши фильмы.
Конечно, в связи с этим появятся определённые рамки. Но в этой картине затрагивается очень непростая тема. Так что ограничения наверняка пойдут лишь на пользу.
Практически ежегодно вы выдаёте по полнометражному фильму. Как это у вас получается в Украине, где с кино совсем всё туго.
Просто мне нравится много делать и постоянно пребывать в действии. И в таком случае необходимо действовать концептуально, а не искать каких-то перфектных эстетических схем. В концептуальном кинематографе всегда необходимо тренировать ум. В этом плане я достиг некой зрелости. И сегодня мне достаточно некоего куска смысла, чтобы распорядиться им настолько разнообразно, чтобы он превратился в кино.
«Апартаменты» изначально задумывались, как трилогия. Удалось ли снять все три ленты?
Два фильма готовы, а съёмки третьей части по странным стечениям обстоятельств, дважды срывались.
Сейчас вы запускаете Канал TV, авторскую платформу для продуцирования новых форм аудиовизуальной аттракции. В чём будет её отличие от множества других он-лайн каналов?
В авторском почерке каждого видео и в оперировании предельно простыми средствами съёмки. Последний год своей жизни я посвятил монтажу и компеляции потоков видео с целью суммарного получения третьего смысла. В этом ключе и будут создаваться фильмы для Канала TV. Там будут радикальнейшие видео. Сейчас я налаживаю сеть резидентов из разных стран, которые будут снимать видео о насущнейших вопросах. Свои работы они будут высылать мне, а я уже буду оказывать на этот контент непосредственное стилистическое влияние.
Какой фильм из последних просмотренных вас наиболее впечатлил?
Настоящим потрясением для меня стал «Левиафан» Андрея Звягинцева. Не знаю, выйдет ли эта картина в прокат. Она мощнейшим образом направлена против православия и я даже не знаю, какие процессы она может всколыхнуть в обществе. Резонанс у картины будет огромный.
