Писатель и журналист Евгений Ясенов — о нынешней ситуации в шахтерской столице, отношениях между дончанами, а также о том, как сейчас живет поселок «Октябрьский», расположенный вблизи Донецкого аэропорта.
Евгений Юрьевич, где вы сейчас живете?
В Киеве.
Много ли ваших родственников и друзей осталось в Донецке?
В целом, да. Родственников не так уж много, а вот друзей гораздо больше.
Что они говорят о тамошней ситуации?
Я сам бываю в Донецке регулярно. Если даже нет особой необходимости, я туда езжу, чтобы посмотреть, что там происходит, увидеть своими глазами, а не пользоваться какими-то посторонними источниками. Когда туда приезжаю, стараюсь поговорить как можно с большим количеством людей, узнать их настроения. Знаете, даже сидя на линии фронта, человек не может объективно оценивать ситуацию — это понятно, человек нигде не может объективно ее оценивать, так он устроен. Поэтому, только поговорив с несколькими людьми, можно составить какую-то более-менее объективную картину происходящего...
Как сегодня выглядит эта картина?
Она меняется. Порой меняется очень сильно. Я ездил в сентябре, в ноябре, в декабре — перед Новым годом и вот совсем недавно, в апреле. Все эти картины были совершенно разные. Настроения людей зависят от того, во что они верят и надеятся в данный момент, а эти надежды, в свою очередь, очень сильно зависят от текущей ситуации на фронте, насколько она обострена, и в какую сторону вообще движется развитие событий. Я должен сказать, что мой последний апрельский визит показал гораздо большую степень растерянности и пессимизма среди тех людей, с которыми я разговаривал. Ситуация подвисшего противостояния, которое не развивается ни в одну, ни в другую сторону и в любой момент грозит очередными обстрелами города и жертвами среди мирных жителей, — все это висит над людьми и составляет очень мрачный эмоциональный фон. Немногие верят в какой-то позитивный исход. Но еще раз подчеркну, что ситуация может быстро меняться и через два-три месяца дать уже не столь безнадежные настроения.
Насколько сейчас ощутима, на ваш взгляд, проблема раскола между жителями Донбасса?
Она весьма ощутима, если даже судить по «Фейсбуку» и прочим сетям. Но при этом надо учитывать, что там в основном активничают люди, политически или эмоционально «подогретые», поэтому степень накала фейсбуковских дискуссий не отражает реальных раскладов; но сам факт разделенности, конечно же, есть. И с этим не поспоришь. Лично мне не раз приходилось сталкиваться с такой позицией, что, мол, ты переехал — значит, потерял моральное право говорить о делах Донбасса. Люди, которые остались там, страдают, их жизнь под угрозой, поэтому их отношение к людям и миру, естественно, трансформировалось. У кого — меньше, у кого — больше. Мне кажется, это оправданно, учитывая, в каких обстоятельствах живут эти люди.
Относительно уехавших — многое зависит, о ком конкретно идет речь, что довелось пережить этим людям, какие родственники и друзья у них остались в Донбассе. Многие переселенцы также пытаются психологически защищаться от той ситуации, в которую они попали, немало среди них испытывают моральные неудобства от того, что они выехали и никак не могут поддержать свой регион. Но эти психологические защиты бывают разными, не всегда симпатичными, порой даже — агрессивными. Например, некоторые считают, что все оставшиеся просто не нашли способа уехать и якобы поэтому теперь завидуют уехавшим. Однако защищаются как те, кто уехал, так и те, кто остался, — выстраивают какие-то психологические схемы, позволяющие чувствовать себя правым в этом конфликте. Ведь эта разделенность привела к тому, что люди порой судорожно ищут свою правоту, хватаясь за все, что попало, за любой аргумент, за любой довод, а потом жалея, что ухватились именно за это.
Стремление некоторых дончан оправдать происходящее в городе из-за невозможности что-либо изменить — это тоже такая психологическая защита?
Наверное, что-то такое есть. Но надо понимать одну вещь: когда люди говорят, что, мол, у нас в Донецке не все так плохо, они редко вкладывают в это оправдание местной политической обстановки. Просто они хотят подчеркнуть, что живут не прям уж в таком мраке, как порой рисуют некоторые СМИ. По-моему, люди хотят донести больше эту мысль, а не какие-то политические оценки — от политики они, как правило, далеки.
Еще одно заблуждение отдельных СМИ — представлять всех оставшихся там сторонниками «ДНР». Это так же неверно, как и представлять противниками «ДНР» всех уехавших. У большинства людей были чисто житейские, бытовые причины того, чтобы уехать или остаться, а отнюдь не политические. У людей есть свои потребности, которые одних вынуждали уехать, а других остаться. Затем под это может подгоняться уже какая-то политическая надстройка. Среди людей, с которыми я разговаривал в Донецке, есть те, кто активно поддерживает «ДНР», а некоторым вообще глубоко плевать на все это, есть и те, которые ненавидят «новую власть» и всеми фибрами хотят выбраться оттуда, но у них не получается, что-то их держит. Все эти люди очень разные, но большинство как раз старается доказать, что у них не все так мрачно, как рисуют некоторые СМИ.
И это отчасти правда. Не буду говорить, что там все хорошо — это далеко не так, но катастрофической — по крайней мере, в Донецке — местную ситуацию не назовешь. Есть донецкие поселки, где гуманитарная катастрофа действительно наступила. К сожалению, в их число входит и мой родной поселок «Октябрьский», в котором я жил, и надеюсь, еще буду жить. Я там периодически бываю, он постоянно находится под огнем. Там живут мои соседи, они несчастные люди, но им надо отдать должное за то, что они остаются там и сохраняют при этом какую-то жизнеспособность в неотапливаемых помещениях, в которых порой нет ни света, ни воды.
Сколько осталось на сегодняшний день от этого поселка?
Здесь мы снова возвращаемся к тому, как донбасские реалии отражаются в СМИ. Помните, когда «днровцы» взяли Дебальцево, в Киеве было популярно говорить и писать, что это уже не город, а якобы «поверхность Луны». И вдруг через две недели оказывается, что там пошли поезда, появилась каким-то образом вода и т. д. Так гиперболизируется информационная картина происходящего. Степень разрушений в Дебальцево, бесспорно, очень значительная, просто ужасная, но там продолжают жить люди, а на поверхности Луны, как известно, люди не живут. Я понимаю, идет информационная война, и раз одна сторона позволяет себе фантазировать, значит это может делать и противоположная сторона. Но именно поэтому люди должны понимать: не все заявления официальных лиц и, тем более, СМИ соответствуют правде.
Впрочем, я Дебальцево своими глазами не видел, поэтому не буду больше развивать тему «поверхности Луны». Поговорю о том, чему был свидетелем — о ситуации на своем родном поселке шахты «Октябрьская», про который тоже иногда пишут, как о «стертом с лица земли. Это совершенно не так. Там много домов разрушено и повреждено, но есть и большие участки, где ни один дом вообще не пострадал. Просто надо представлять себе масштабы этих донецких микрорайонов. Там тысяча с лишним домов, и если пострадала даже сотня, то это не создает картины тотального разрушения. При этом инфраструктура «Октябрьского» серьезно повреждена, сложнее всего на поселке со светом, но жизнь там все равно продолжается.
Как жители поселка переносят эти условия психологически?
У них тяжелейшее психологическое состояние. Они каждый день ждут какой-то беды и иногда ее получают. Люди очень мало улыбаются, хмурые, но это такая себе деловитая хмурость — они все равно, как бы ни было тяжело, что-то предпринимают. У кого есть машина — таксуют, кто-то подрабатывает на рынке и т. д. Люди не склеили ласты и не легли на кровати в ожидании снаряда — они цепляются за ту жизнь, которую им оставила судьба.
