10 апреля 1944 года Одесса была освобождена советскими войсками от румынско-немецкой оккупации. В городском лексиконе с тех пор прочно устоялось выражение «при румынах лучше жилось». Меня всегда волновал феномен этой вербальной ностальгии по времени оккупации и поэтому к очередной годовщине освобождения Одессы я ознакомился со сборником документальных свидетельств тех событий. Надо сказать, что книжка выпущена в Москве издательством «Политическая энциклопедия» под редакцией профессора кафедры политической истории «Высшей школы экономики» Олега Будницкого и завезена в Украину сомнительными путями. Т.е. историю оккупации одного из крупнейших городов Украины изучают и издают в соседнем, мягко говоря, недружественном на сегодняшний день государстве — чем не приговор украинской гуманитарной науке?!
Книга состоит из четырех частей. Вступительная речь профессора Будницкого и три статьи очевидцев оккупации. Николай Февр бежал с родителями от октябрьской революции в Белград, эстетствующий белоэмигрант-антисоветчик. Я. Петерле, похоже, псевдоним — полагаю, что за ним скрывался некий одесский журналист. Михаил Дмитриевич Мануйлов — специалист по финансам и экономике, при советах трудился в плановом отделе, качество письма весьма посредственное. Румынская оккупация больнее всего ударила по еврейскому населению. Сами репрессии проводились под нажимом нацистской Германии, а не по прихоти румын. Т.к. три автора сборника не являлись евреями, то их отношение к румынскому оккупационному режиму лояльно-комплиментарное.
Что же можно сказать, суммируя прочитанное? Главным плюсом румын было то, что они разрешили частную инициативу. За двадцать лет плановой советской экономики одесситы устали от дефицита и некачественных товаров. Румыны разрешили открыть наливайки-бодеги, рестораны, магазины, парикмахерские, прачечные, гостиницы, бани, кинозалы и даже публичные дома. Крестьянам из близлежащих сел дали свободно торговать на рынке — после десятилетий голодухи наступило продуктовое изобилие, хоть и не по низким ценам. В Оперном театре шло огромное количество спектаклей. Румыны всячески поощряли творческую публику. Открылось множество газет на русском языке. Части улиц в центре города вернули старые дореволюционные названия.
Хотя все авторы склоняются к тому, что румыны малокультурны по своей природе и потянулись в Одессе к музеям, театрам и библиотекам как к источнику повышения образовательного уровня, но при этом упоминается и тот факт, что градоначальник при румынах Герман Пынтя своим постановлением запретил щелкать семечки на улицах. Кому-то это может показаться забавным, но я считаю, что это было весьма разумное решение.
Напрашиваются при прочтении и аналогии между нацистами и сталинистами. На Тираспольской улице румыны казнили партизан с помощью грузовика и виселицы. Табуретки с приговоренными к высшей мере наказания находились в кузове. Грузовик трогался — партизаны оказывались в петле. Сталинисты перед сдачей Одессы избавлялись от собственных раненных солдат с помощью грузовика. Водитель оставлял включенным мотор и на ходу выпрыгивал из кабины. Неуправляемый грузовик с раненными в кузове падал на морское дно в порту. В суровое лихолетье обе стороны конфликта не отличались гуманизмом.
Два с половиной года оккупации стали для оставшихся одесситов передышкой от советской духоты. В повествовании речь идет о том, что многие одесситы вступали в сговор с врачами, делали специальные надрезы для имитации операции чтобы только не служить в советской армии и не отправляться в эвакуацию за тридевять земель. С приближением возвращения советской власти многие одесситы понимали, что им как находившимся на оккупированной территории придется несладко — или НКВД с заградительными отрядами заставит искупать вину кровью на фронте, или поражение в правах с принудительной высылкой в лагеря. Поэтому побросав нажитое имущество часть одесситов спешно сбежала в Европу вместе с отступавшими румынскими и немецкими войсками. Николай Февр кончил жизненный путь в Аргентине. Михаил Мануйлов умер в Канаде.
Отличительной чертой румын авторы указывают взяточничество. Если чиновники разрешали одесситам открыть ресторан или магазин, то сразу требовали долю в новом бизнесе для своих жен, детей, братьев или любовниц. За взятку можно было выкупить и человека, приговоренного к депортации в Румынию. Резюмируя, можно сказать, что румыны — люди южные и темпераментные. Типичные бесшабашные балканцы. Естественно, с ними легче жилось одесситам, чем с нордическими и дисциплинированными немцами. Благо Румыния близко к Одесской области и хватает схожих черт в менталитете. Олег Будницкий приводит фрагмент из дневника писательницы Ирины Ильиничны Эренбург, посетившей город в марте 1945 года: «Об Одессе главное: не любят советских, вспоминают румын.». Одесса таки вольнолюбивый южный город и советская бюрократия со строгим контролем правоохранительных органов явно не по душе публике с торговой жилкой. Предпринимательство, являющееся одной из природных черт одесситов, было задавлено советской властью. Поэтому часть одесситов, несмотря на геноцид еврейского населения, вспоминала румын с теплотой, т.к. при них сытнее жилось и было гораздо больше свобод, чем при советах. Книга читается на одном дыхании и придется по нраву любителям антисоветской трактовки истории.
