Недавно в СМИ появилась информация о попытке представителей Госдепартамента США убедить ряд европейских и азиатских стран в целесообразности введения санкций по отношению к России. В центре внимания американской дипломатии оказался Китай, придерживающийся достаточно сдержанной позиции по вопросам урегулирования военно-политического конфликта на Донбассе.
И хотя Поднебесная ответила американским коллегам вежливым отказом, аргументируя своё решение необходимостью «политического урегулирования» существующего кризиса, реакция компетентных лиц России была достаточно бурной. Прозвучало даже мнение о том, что КНР придётся полностью изменить внешнеполитический курс в случае поддержки «третьей волны» санкций Запада. Не будем преувеличивать либо преуменьшать значение России как нефтегазового придатка Китая, который заинтересован в начале строительства газопровода «Сила Сибири» этой осенью.
Но не стоит недооценивать и внешнеполитические манипуляции США. Вполне допустимо, что предложение США китайскому руководству ввести санкции по отношению к РФ является дипломатической вуалью неписанных геополитических договорённостей двух центров силы.
Об этом говорят действия Китая, которые имели место в регионе Центральной Азии — традиционной сфере интересов Кремля — на фоне переговоров с американскими дипломатами. Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) и «Узбекнефтегаз» договорились о строительстве четвёртой ветки газопровода «Центральная Азия — Китай». Также стороны решили запустить третью ветку данного газопровода в начале 2015 г. Это позволит увеличить объёмы поставок голубого топлива из Туркменистана в Китай с 40 до 85 млрд. куб. м по территории Киргизии и Таджикистана в обход России.
Примечательно, что количество поставляемого природного газа через китайскую ветку российского газопровода «Сила Сибири» (запуск не раньше 2017 г.) не будет превышать 38 млрд. куб. м. Фактически, Китай берёт на себя реализацию давно вынашиваемой в Белом доме идеи перенаправления экспортных потоков углеводородных ресурсов из Центральной Азии в обход территории России. Нужно учитывать, что в РФ достаточно популярной бизнес-схемой до недавнего времени являлась перекупка по более низкой цене углеводородных ресурсов у Туркменистана, Казахстана и Узбекистана, а затем перепродажа по более высоким тарифам европейским потребителям. Особенно интересным для РФ был туркменский газ. Однако, начиная с 2009 г., РФ сократила ежегодные объёмы закупок с 30 до 7,5 млрд. куб. м туркменского газа в виду ценовых разногласий, а также отказа действующего политического режима проводить евразийскую интеграцию при сохранении закреплённого отдельной резолюцией ООН нейтрального статуса. Осознавая невозможность на текущий момент добиться оперативной реализации лоббируемых американскими компаниями проектов газопровода ТАПИ (нестабильность в Афганистане, Пакистане), Транскаспийского трубопровода (территориальные споры Туркменистана и Азербайджана), Китай является единственным альтернативным направлением сбыта природного газа из месторождений Туркменистана, самых крупных после российских запасов.
Понимая бесперспективность политики «перезагрузки», Белому дому выгодно выдавливание России из региона Центральной Азии и недопущение её усиления на Среднем Востоке. Небезызвестно, что при благоприятной возможности Иран не прочь рассмотреть возможность инициации сотрудничества с РФ в сфере транзита нефти и газа, учитывая позитивный опыт сотрудничества в сфере ядерной энергетики. Транзит иранского газа в Европу по маршруту Центральная Азия — Россия вполне реалистичен.
Как бы нейтрально Китай ни воспринимал геополитические инициативы В. Путина по перекраиванию территорий соседних государств, текущая деятельность китайских компаний в Центральной Азии подрывает ранее существовавшую монополию России на реэкспорт и транзит туркменского газа. Это при том, что ветки газопровода «Центральная Азия — Китай» проходят и будут проходить через территорию как стран-членов Таможенного союза (Казахстан), так и основных кандидатов на членство (Киргизия, Таджикистан). Несмотря на чрезмерные потуги Москвы проводить корректировку политического курса своих партнёров, вряд ли Казахстан откажется от дополнительных доходов от транзита туркменского газа в Китай. В данном случае режим Н. Назарбаева будет придерживаться аналогичной позиции, как в случае с отказом заморозить экономические контакты с неугодной Кремлю Украиной.
Таможенный союз и ценности евразийства это одно, а экономическая выгода — совсем другой вопрос. Не менее интересно участие в дальнейшей реализации проекта газопровода «Центральная Азия — Китай» для Туркменистана и Узбекистана, чьи политические режимы не прочь диверсифицировать поставки углеводородных ресурсов за счёт китайского направления на случай попытки России устроить очередной шантаж: «Транзит нефти и природного газа через территорию стран Таможенного союза в обмен на евразийскую интеграцию». Не исключено, что РФ попытается надавить на руководство Киргизии и Таджикистана с целью принудить их воздержаться от участия в транзите туркменского газа через свою территорию. Ведь в крупных российских городах трудится немалое количество трудовых мигрантов из данных республик. Китай может использовать в свою пользу зависимость Киргизии и Таджикистана от поставок природного газа. Недавно Узбекистан поднял вопрос о передаче нескольких приграничных территорий Киргизией в обмен на поставки природного газа. КНР сможет гарантировать Киргизии и Таджикистану обеспечение их энергетической безопасности за счёт туркменского газа в обмен на строительство на их территории четвёртой ветки газопровода «Центральная Азия — КНР». Стабильные поставки природного газа и пополнение госбюджета за счёт его транзита не менее интересны, чем трудовая миграция собственных граждан. Поскольку от членства Киргизии и Таджикистана в Таможенном союзе Россия не получит какой-либо экономической выгоды, кроме дешёвой рабочей силы, российскому руководству выгоднее закрыть глаза на переориентацию экспорта туркменского газа в обход своей территории в обмен на выход на китайский газовый рынок.
Вашингтон пытается усыпить бдительность Москвы посредством предсказуемого отказа Пекина от введения санкций и заодно использовать его интересы в Центральной Азии как предпосылки для постепенного экономического ослабления России. В условиях увеличения поставок туркменского газа в Поднебесную через новые ветки трубопровода «Центральная Азия — Китай», РФ потеряет возможность перекупки и транзита немалых объёмов голубого топлива из Туркменистана. А значит потеряет дополнительный доход в условиях экономических санкций Запада. Встанет вопрос новых расходов на разработку собственных месторождений природного газа для наполнения существующих и проектируемых нефте- и газопроводов в условиях отсутствия доступа к западным инвестициям и технологиям. Замкнутый круг, похожий на тот, из которого СССР не нашёл выхода, может повториться вновь. Показателен другой момент. Внешняя политика Поднебесной характеризуется многовекторностью, и одной из её ключевых целей является обеспечение энергетической безопасности страны. Россия в данном контексте играет роль всего лишь одного из сырьевых придатков Китая.
