Убийства всегда шокируют. У них нет срока давности – во всяком случае, в моральном аспекте. Хотя у людей бывает короткая память…
«Убийства ради материальной выгоды – еще не настоящее и чистое Зло. Чистым оно будет, когда убийца, помимо выгоды, на которую он рассчитывает, получает наслаждение от содеянного», - утверждал французский постмодернист Жорж Батай.
Не стоит полагать, однако, что нынешнее суровое время, перегруженное насилием и жестокостью – повод (хоть и весомый) для того, чтобы озверевшие от необходимости элементарно выживать люди привыкли рассматривать их исключительно через призму очередного детективного «мыла».
О «новом» витке в деле Гонгадзе, «нужных людях» и многом другом в эксклюзивном интервью корреспонденту ForUm’a рассказала представитель вдовы журналиста Георгия Гонгадзе Мирославы в суде Валентина Теличенко.
Валентина, в связи с предъявленным обвинением Кучме, рассчитываете ли Вы что правда, наконец, восторжествует? И какой на Ваш взгляд она реально должна быть?
В любом случае возбуждение уголовного дела против Леонида Кучмы – шаг в деле Гонгадзе. Но не следует позволить поймать себя на удочку. Качество работы следственной группы настораживает. Неэффективная работа следователей и политическое влияние может привести к тому, что вина обвиняемых не будет доказана.
Но, может быть, это значит, что обвиняемые действительно не виноваты?
С самого начала, за малым исключением, следствие работает преимущественно для удовлетворения политических интересов – будь то покрытие заказчиков или шантаж политических оппонентов или же попытки доказать непричастность к убийству высших должностных лиц.
Предпосылок рассчитывать на правосудие сегодня я не вижу.
Следствие дезинформирует общественность на предмет исследования записей Мельниченко, использует двойные стандарты, не возбуждая уголовных дел против действующих политиков, несмотря на то что признаки преступления в их действиях содержатся в тех же записях Мельниченко и показаниях Алексея Пукача, на которые ссылается следствие в постановлении против Кучмы.
Как Вы считаете, почему, при наличии столь компрометирующих доказательств, Мельниченко 10 лет назад не спас Георгия?
Я не могу утверждать однозначно, что Мельниченко мог спасти Георгия, но могу сформулировать дополнительные вопросы в его адрес.
Если Мельниченко действительно записывал Президента Кучму с 1998 или 1999 года, как он утверждает, то почему только после убийства Гонгадзе дал им ход? Почему до сих пор он не предоставил внятного объяснения, как именно он записывал и не доказал это, предоставив первичные носители и аппаратуру? Версию про диван я серьезно не воспринимаю.
Еще в сентябре 2010 года следователь отказал в возбуждении уголовного дела против Мельниченко по причине недоказанности, что именно он произвел записи в кабинете Президента. Это постановление прокуратура отменила, но постановления о возбуждении уголовного дела так и не последовало. Так действительно записывал ли разговоры Мельниченко?
Эти записи имеют исключительную важность для дела. Без исследования происхождения этих записей нельзя считать дело Гонгадзе раскрытым, поскольку они являются яркой иллюстрацией того времени и роли конкретных политиков в деле.
Но нежелание расследовать множественные преступления, о которых есть информация в записях, стало причиной того, что прокуратура делает вид, будто не замечает незаконности их происхождения. Узаконить записи может только суд, оправдав действия Мельниченко, исходя из криминального характера разговоров в кабинете Президента.
Сколько еще, по-вашему, будет тянуться дело Гонгадзе?
Досудебное и судебные следствия – процессы сами по себе длительные, а дело Гонгадзе осложнено еще и политическим окрасом. Так что скорого завершения я не ожидаю.
Вы лично считаете Литвина причастным к убийству Георгия?
Слушайте общедоступные записи Мельниченко и делайте вывод сами. У меня ограничено право на высказывание личного мнения относительно конкретных лиц, поскольку я участник в деле.
Могу лишь подтвердить то, что раньше появилось в СМИ без моего участия, – Алексей Пукач в своих показаниях действительно указывает на Литвина в том числе.
Утверждают, что сегодня Кучму и других высокопоставленных лиц невозможно посадить из-за срока давности. Вы на это что скажете?
Только суд может решить вопрос освобождения от привлечения к уголовной ответственности по причине истечения срока давности, но, тем не менее, это не реабилитирующее основание. Кроме того, суд, освобождая от уголовной ответственности из-за истечения срока давности должен четко определить, о каком именно преступлении идет речь.
Я хочу обратить внимание на две очень важные для нас вещи. Во-первых, важно установить всех причастных к убийству – всех заказчиков, всех, кто покрывал их, организаторов и исполнителей, всех кто фальсифицировал расследование. Во-вторых – сегодня уровень недоверия следственным органам и суду настолько велик, что независимо от того, каким будет вывод прокуратуры и вердикт суда, общество воспримет его с недоверием.
Важно, чтобы судебный процесс был гласным, и тогда можно будет рассчитывать хоть на какую-то убедительность. В свою очередь, потерпевшие всегда старались максимально четко формулировать свое видение процессуальных решений, оценку качества досудебного следствия, аргументированность судебных решений.
Последний вопрос, Валентина. Ходят слухи, что «дело Гонгадзе» никогда не будет раскрыто из-за того, что всем «нужным людям» известно – состава преступления не было. Иными словами, «так был ли мальчик»?
Не знаю, о каком мальчике Вы спрашиваете, но знаю, что есть труп и остались сиротами дети; знаю, что были гематомы на теле Андрея Подольского. Я не сомневаюсь в обоснованности обвинительных приговоров, вынесенных ранее в делах Гонгадзе и Подольского.
Я точно знаю, что у осужденных милиционеров не было никаких личных мотивов причинить малейший вред и Гонгадзе и Подольскому. Если бы не Пукач – они не стали бы преступниками.
У самого Пукача личных мотивов относительно обоих потерпевших тоже не было. Так откуда же все взялось преступление и что известно о его составе «нужным людям»? И кто они эти «нужные люди»?
Дело в том, что мы, собственно, и боремся с системой, для которой одни – нужные, а другие – нет. Эта система с необычайной легкостью воспитывала и устраняла ненужных, мешающих ей людей.
Если брать по большому счету, то вина Леонида Кучмы в том, что он эту систему использовал в своих политических целях. Это же касается и многих тех, кто ею пользовался.
Хотелось бы верить, что разбирательство по делу Гонгадзе станет уроком тем, кто рассчитывает на эту же систему сейчас, или попытается ею воспользоваться в будущем.
