В далеких 60-х эта группа была американским ответом британскому вторжению вроде вездесущих «Битлз», продала гораздо больше альбомов, чем легендарная ливерпульская четверка, и теперь вот вполне жива, бодро играет на своем двенадцатом студийном альбоме, и вообще, «Good Times!» The Monkees — это то, что обязательно стоит послушать. Для чего?
Ну, хотя бы ради того, чтобы вспомнить, как Дэвид Боуи вынужден был взять свой фирменный псевдоним, поскольку его фамилию Джонс уже носил гораздо более популярный солист «обезьянок». Который, кстати, присутствует на диске лишь в одной песне, а именно — в «Love To Love», записанной еще в 1967-м и, словно на черновиках Джона Леннона вроде «Real Love», «допетой» сегодня остальными участниками группы.
Таким образом, полувековой юбилей «обезьянок», распавшихся в 1971 году и с тех пор не раз собиравшихся, удался на славу. И, собственно, добавить им самим уже нечего — на альбоме звучат неизданные песни тех авторов, что работали с ними в 1960-х, а также композиции, написанные современными знаменитостями. Какими именно? Ну, хотя бы, на минуточку, Ноэлем Галлахером из «Oasis» вместе с Полом Уэллером, написавшим для «обезьянок» диковатую «Birth Of An Accidental Hipster». Также стоит упомянуть Бена Гиббарда из «Death Cab For Cutie» и «фирменного» брит-попового Энди Патриджа из «XTC», подарившего диску замечательную «You Bring the Summer».
Словом, улетные, просто убойные номера, которые могут пробить какую угодно стену равнодушия к музыке 60-х — вроде «She Make Me Laugh» и упомянутой «You Bring The Summer», заканчивающейся, словно у битлов, — ситаром, да чем угодно, хоть пущенной задом наперед записью, благодаря чему хочется длить эту интригующую концовку, не слушая саму песню. Так бывает, поверьте. А вот будет ли когда-нибудь еще, неизвестно.
Станут ли так же слушать лет этак через сорок каких-нибудь «The Last Shadow Puppets», и сохранят ли они такой же отличный звук, драйв и стеб — это, согласимся, большой вопрос.
В целом, подобные живые альбомы сегодня выпускают редко, но вот «Dig In Deep» Bonnie Raitt относится как раз к таким работам. А все почему?
Казалось бы, обычный блюз-рок, кантри с фолком да прочая американская музыка, которую 66-летняя обладательница многочисленных «Грэмми» исполняет, если не изменяет память, с 1971 года. Да-да, того самого, в котором распались «The Monkees», хотя у нашей «цыганки», о чем напоминает ее одноименный хит, совсем не бит, как в «зоопарке», «серпентарии» и прочих «насекомых» местах славы, где роились легендарные «жуки», «сверчки» и «муравьи» 60-х. И даже если гитара у миссис Райт, выступающей в предвыборной кампании республиканцев, напоминает местами не менее классических «ZZ Top», а клавишные — «Deep Purple», то это всего лишь аберрация. Зато никаких модных инди-приколов на ее альбоме вы не услышите — только классика жанра, только блюзовый вокал, долгие гитарные партии и совсем немного электроники во фривольной «Unintended Consequence Of Love».
Такие альбомы сегодня выпускают, пожалуй, лишь Эрик Клэптон, Боб Дилан да их апологеты вроде Марка Нопфлера, а из женского батальона, правда, несколько утяжеленных войск, стоит отметить незабываемую рок-диву Сьюзи Кватро и ее последовательниц вроде Дороти Пеш и Литы Форд.
С другой стороны, «This Path Tonight» Graham Nash — это даже не работы его собратьев, участников великой американской фолк-рок группы, не то что потуги каких-то последователей. Со времен бурной молодости — все тех же 60-х и, в частности, эпохи Вудстока, одной из героинь которого и заодно бывшей любви 74-летнего автора, Джонни Митчелл, посвящена «Target» с этого альбома — изменились даже «назывные» вехи на пути к славе. И если поначалу были лишь «именные» координаты, звучащие в группах вроде «Peter, Paul & Mary», то далее даже такие «фамильные» коллективы того легендарного времени, как «Back, Boggart & Appice» и, собственно, «Crosby, Stills, Nash & Young», в котором звучал тенор-вокал нашего героя, стремительно рассыпались на пресловутые дуэты и прочие эрзац-замены вроде «Emerson, Lake & Powell», происходящие, когда «оригинальные» участники вроде Карла Палмера из того же «ELP» уходили в смежные проекты вроде «Asia».
Кстати, именно подобной семейной драмой был вдохновлен автор этого альбома, записавший его после развода с женой, словно Боб Дилан — свой «Blood On The Tracks». Два десятка песен за восемь студийных сессий — сомнительный рекорд по сравнению с 38-летним браком, не так ли? И все-таки диск хорош — мелодичный, классический, деликатно «оформленный» целым рок-коллективом, звучащим так интимно, будто это играет один автор, не более. И все-таки «семейного» звучания здесь не хватает, нет задора Нила Янга, с которым автора поссорил собрат по группе Дэвид Кросби. Это как у Леннона с Маккартни, помните? Остальные битлы в каких только составах не собирались вместе, и только двух главных лидеров группы ничто не могло примирить. «Я не хочу иметь ничего общего с Дэвидом Кросби, — заявляет Грэм Нэш. — Он вырвал у «„Crosby, Stills, Nash & Young“ сердце».
Ну, по крайней мере, душа группы уж точно осталась жива и невредима, о чем сегодня сообщает на своем «вечернем» альбоме нестареющий рок-ветеран.
В подобном «семейном» ключе выступает еще один герой того незабываемого времени, и «Invention of Knowledge» Jon Anderson можно слушать с широко закрытыми глазами — ничто не отберет у нас эффекта звучания легендарных «Yes», вокалист которых снова радует нас новой работой. А ведь что такое классика прогрессивного рока? В данном случае это всего лишь привычный вокал плюс знакомая гитара да еще незаменимые клавишные. Джон Андерсон — это «серебряная глотка с восхитительным диапазоном», как писал про него в 1970-х журнал «Rolling Stone», а вот гитара... Нет, это не оригинал Стива Хау, и орган — не Рик Уэйкман, и стоит уже раскрыть карты этого проекта, поскольку диск можно дослушать до конца, так и не поняв, что перед нами не классический состав супергруппы.
Дело в том, что филигранная стилизация под времена и первоисточники прогрессивного рока — «Genesis», «Pink Floyd», «Van Der Graaf Generator», «Jethro Tull» и той же самой «Yes» — стала возможна по двум причинам. Во-первых, альбом — это совместная работа Джона Андерсона и ветерана прог-рока Ройни Штольта, участника таких коллективов, как «The Flower Kings» и «Transatlantic». Идея совместного проекта пришла к музыкантам в начале 2014 года, во время совместного выступления на фестивале «Progressive Nation at Sea», а упомянутую филигрань фирменного звучания «Yes» обеспечили такие музыканты, как Том Брайлин («Yes Symphonic Tour»), Daniel Gildenlow («Pain Of Salvation»), Nad Sylvan (из группы Steve Hackett, ex-Genesis) и многие другие приглашённые исполнители.
Записывали этот феерический альбом в течение двух лет, и, да, со времен разбитой дружбы «Битлз» ничего не изменилось — работа проходила на расстоянии, поскольку Штольт живёт в Швеции, а Андерсон — преимущественно в США. Лицом к лицу, лица не замечая, а лишь ноты да слова припева, партнёры привычно обменивались файлами и каждый работал со своими музыкантами, после чего результат сводился в студии. Наверное, говорить об очередном воссоединении «Yes» мы при этом, скорее всего, не будем.
А вот знакомых мотивов в «The Ship» Brian Eno, также покинувшего в свое время свою супергруппу, мы точно не услышим. Давно осиротевшая «Roxy Music», в которой с начала 70-х с облегчением заправлял его коллега Брайан Фэрри, очевидно, не особо от этого пострадает, поскольку ее давно уже нет. Ну а фанатам электронной музыки очередной трюк их кумира, придумавшего стиль ambient, его новая работа вряд ли будут по нраву.
Дело в том, что британский электронщик решил составить свой новый сольный альбом из песен без привычных для большинства слушателей ритмических структур. Это своеобразный хаос, правда, довольно мелодичный, и все объясняется тем, что речь — о «катастрофических разрушениях» в истории человечества и последующем «транскультурном безумии». Здесь даже кавер-версия на «I’m Set Free» The Velvet Underground звучит на удивление актуально.
Впрочем, работа все равно эмбиентная, ведь только Брайан Ино может создать этакий музыкальный чип, где звуковые вариации длятся до тех пор, пока ты их сам не выключишь. Когда-то он дарил их Биллу Гейтсу, теперь предлагает нам четкую концепцию, на которую его вдохновили гибель «Титаника» и Первая мировая война, где аморфная атмосфера расфасована в не менее «техногенные» треки альбома.
Таким образом, странноватая вроде бы музыка, напоминающая психоделическую классику ранних «Pink Floyd», а тем не менее — безусловно прогрессивная. Стоит упомянуть при этом звезду уже новейшего времени, а именно Джеймса Блэйка, который создает подобные звуковые ландшафты, колеблющиеся в концептуальной матрице проекта. Конечно же, экспериментального, при всей его мелодичности и атмосферности. Да, и бессловесный, как правило, музыкант при этом запел! Он пел и раньше, на альбомах «U2», например, которым ставил звук наряду — только задумайтесь! — с «Talking Heads» и Дэвидом Бирном, Дэвидом Боуи и Робертом Фриппом, Элвисом Костелло и Джоном Кейлом, Нико и Полом Саймоном, а также «Genesis», «Cluster», «Slowdive» и «Coldplay», а теперь и сам подал голос с атмосферных глубин своей «авторской» Вселенной.
