Откуда проистекают ошибки социологов? Как объяснить взлеты и падения некоторых украинских политических проектов? Становятся ли украинцы ближе друг к другу, кому они доверяют и чего ждут? Об этом и другом — в беседе с политическим аналитиком Фонда «Демократические инициативы» имени Илька Кучерива Русланом Кермачем.
Руслан, думается, этот вопрос интересует всех: что же происходило с социологами в уходящем году — откуда у респектабельных фирм во всем мире столько промахов?
Ответ на данный вопрос на самом деле многослойный. Полагаю, что речь в вашем вопросе идет в первую очередь о социологических опросах в рамках президентской избирательной кампании в США, где большинство американских авторитетных социологических служб пророчили победу не тому кандидату, который в конечном итоге победил на выборах.
Действительно, по моему мнению, американские социологи могли серьезно просчитаться в том плане, что строили свои оценки и прогнозы прежде всего на результатах опросов респондентов, которых преимущественно опрашивали в телефонном режиме (общепринятая практика в США).
Основным изъяном телефонных социологических опросов является та простота, с которой респонденту можно от таких опросов уклониться в отличие от опросов в формате face-to-face. Собственно, этот технический аспект проведения опроса и мог исказить в определенной степени конечные результаты социологического исследования.
Кроме того, не стоит забывать о таком психологическом моменте, когда респонденты могут быть недостаточно искренними в плане озвучивания симпатий к кандидату с не очень хорошей публичной репутацией или имиджем. Будем говорить объективно: подавляющее большинство видных экспертов, аналитиков, журналистов на Западе очень критично высказывались про кандидатуру Дональда Трампа, ставя под большое сомнение (и небезосновательно) его компетенцию и репутацию для того, чтобы занимать должность главы американского государства.
Осознавая эту публичную «неприглядность» своего кандидата, многие симпатизирующие Трампу могли просто воздержаться, уклониться от ответа или откровенно солгать в рамках социологических опросов о том, кого они поддерживают на самом деле.
Если же говорить об украинских выборах, то очень часто такое происходило в контексте рейтингов и реального результата некоторых партий (например, партии ВО «Свобода»). Резюмируя можно сказать, что возлагать вину исключительно на социологов было бы несправедливо, поскольку социология — лишь инструментарий для замера общественных мнений и настроений, который все же не является идеальным и абсолютно точным.
Тут есть и погрешность, и технические нюансы, и даже те важные психологические аспекты ответов респондентов и реального голосования, о которых я уже говорил. Все они способны повлиять на конечный результат, особенно в ситуации, когда разрыв в рейтингах кандидатов незначительный.
Многих в экспертном сообществе удивляет такой феномен, как партия «За життя». Это вообще реальный показатель или же игра социологов, эксперимент?
Я считаю, что никакой особой феноменальности в текущих рейтингах партии «За життя» нет. Пожалуй, ее теперешние рейтинги — это наиболее яркое отражение того, насколько значимым сегодня в контексте становления новых политических партийных проектов в Украине являются медиа и средства массовой информации. Ни для кого не секрет, что один из наиболее рейтинговых на сегодняшний день телеканалов в Украине служил и служит той площадкой, где «куётся» день ото дня рейтинг данного политического проекта, где его рекламируют, где активно выступают его представители, озвучиваются нужные тезисы и даже проводятся интересные «опросы» и так далее. Учитывая также то, что данная партия активно раскручивается в последние месяцы на наиболее злободневных и социально резонансных темах (тарифная проблематика, разоренные вкладчики банка «Михайловский» и прочее), ее нынешние рейтинги общественной поддержки не должны особо удивлять.
Какие организации, кроме КМИС, публично занимаются социологическими исследованиями? Иными словами, кто ваши конкуренты?
Прежде всего хотелось бы оговориться, что у нас нет прямых конкурентов в сугубо «рыночном» понимании этого слова, поскольку Фонд «Демократические инициативы» является неприбыльной организацией. У нас есть партнеры, в частности в рамках так называемого «Общественного социологического консорциума» (Громадський соціологічний консорціум — укр.), в который помимо нашего фонда входят также Центр Разумкова и КМИС. Мы активно сотрудничаем с нашими коллегами. Также довольно авторитетной организацией в сфере социологических исследований в Украине, на мой взгляд, является социологическая группа «Рейтинг».
По вашему мнению, огромный процент «неопределившихся» в разных украинских соцопросах о чем, в принципе, может свидетельствовать?
Прежде всего это, безусловно, прямой индикатор разочарования в существующих ныне политических силах и политиках и отсутствия, с точки зрения общества, достойной им замены на политическом небосклоне.
Последний опрос Фонда «Демократические инициативы» зафиксировал, что большинство граждан (57%) на сегодняшний день не видят среди действующих политических фигур в Украине новых потенциальных политических лидеров.
В то же время запрос на таких политических лидеров нового качества в украинском обществе ныне имеется и является довольно высоким (61%).
Учитывая культурные различия, какую пользу приносит сотрудничество с западными социологическими «конторами»?
Полагаю, что сотрудничество с западными (и не только) социологическими службами может носить многоплановый характер и, конечно же, является полезным, как и в любой другой сфере. Это прежде всего ценный обмен опытом в профессиональной работе.
В рамках реализации тех или иных совместных проектов в других странах лучше также опираться на поддержку партнеров из этих стран, поскольку именно они лучше знают специфику и могут пояснить определенные внутренние нюансы и аспекты, знание которых может быть важным для проведения тех же социологических исследований на месте.
Насколько, если исходить из ваших исследований, сохраняется информационное влияние Кремля на Украину?
На самом деле исследований, посвященных непосредственно данному вопросу, мы пока не проводили. Однако мы на регулярной основе отслеживаем то, в какой степени украинские граждане доверяют тем или иным общественно-политическим институциям в Украине.
И вот уже несколько лет подряд именно российские СМИ удерживают «пальму первенства» как институция, вызывающая наибольшее недоверие украинского общества (доверяют российским СМИ, согласно последним данным, не более 4-5% украинских граждан, тогда как не доверяют им все 83%). На мой взгляд, эти данные могут быть одним из значимых косвенных показателей того, что на сегодняшнем этапе информационное воздействие российских масс-медиа на украинскую аудиторию существенно ограничено. Хотя, наверное, необходимы дополнительные и более фокусированные исследования на этот счет.
Изменилось ли по сравнению с 2013 годом содержание различий между украинскими макрорегионами?
На самом деле изменения произошли, и очень ощутимые за последние годы. Сегодня различия между основными макрорегионами Украины по целому ряду вопросов (видение приоритетного вектора интеграции Украины, отношение к перспективе вступления в НАТО, отношение к России и др.) хотя и сохраняются, но уже не являются столь разительными, как это было до начала российской военной агрессии против Украины в 2014 году.
Особенно ощутимые изменения произошли прежде всего на Донбассе и Востоке Украины. Украинское общество постепенно становится более однородным в своих взглядах относительно ключевых стратегических вопросов развития страны. Это, на мой взгляд, является важной предпосылкой преодоления в будущем извечной проблемы «многовекторности» украинской внешней политики.
В скором времени, я надеюсь, выйдет коллективная монография «Трансфоромации общественных настроений в условиях противодействия агрессии России на Донбассе: региональное измерение». Данная работа как раз посвящена вашему вопросу и в ней предметно рассматриваются различные аспекты трансформации общественного мнения на уровне макрорегионов Украины.
Что такое, в вашем представлении, манипуляции результатами социсследований?
Думаю, все же стоит различать манипуляторов социологическими данными и откровенных «сказочников» или «продавцов рейтингов», которых, к сожалению, в нашей стране тоже немало. А особенно активно они «произрастают» в преддверии выборов.
Манипуляции — это все-таки более изящная и тонкая материя, когда преследуется цель в определенной мере исказить результаты того или иного кандидата либо политической силы, но чтобы общая картинка при этом выглядела более-менее правдоподобно, не сильно отличаясь от данных других (параллельных) исследований.
Спектр манипуляций может быть довольно широким, начиная от тенденциозных формулировок вопросов в анкетах и заканчивая очередностью постановки вопросов и их подачи. Как довольно манипулятивные я, например, рассматриваю такие социологические исследования, которые не предоставляют данных о методологических аспектах проведенного опроса (выборка, статистическая погрешность и т.д.).
