То, что украинская политика парадоксальна, – не секрет. Взять, например, параноидальную тягу наших власть имущих к конспирологии. Все, что они не делают, непременно покрыто мраком загадочности.
Словно обсмотревшись крутых фильмов, где серьезные дядьки в штатском заявляют что-то типа «побеспокойтесь, чтобы об этом не узнали репортеры», вершители наших судеб превращают в такой триллер буквально любое свое телодвижение.
Нет, ну, действительно непонятно, почему вокруг коалиционного процесса нужно было разводить такую таинственность? Все эти недоговорки и полунамеки основных спикеров, глупые улыбки и плоские шутки запуганных ребят рангом пониже… Как будто они занимаются чем-то преступным, а не пользуются правом, предоставленным Основным законом. Удивительно, что никто еще не скрывает, что вне сессионного зала депутаты лобызаются друг с другом, не взирая на фракционную принадлежность, и «стреляют» друг у друга сигареты по степени их крепости, а не своих идеологических предпочтений.
В остальном же замечательные, где-то даже интересные в личном общении люди, только лишь заслышав вопрос о чем-то актуальном, вдруг мгновенно мрачнеют, и превращаются в унылую биомассу, несущую какую-то околесицу. Ключевые слова в зависимости от ситуации могут быть разные: «соглашение», «сбор подписей», «договоренность», «недоверие». Сейчас вот «переговоры». В такие моменты по кулуарам Верховной Рады блуждают не народные депутаты, а 450 инфантильных разведчиков, которые знают что-то большое и важное, но стоически молчат. Сквозь сцепленные печатью секрета зубы они цедят лишь «мне об этом ничего не известно». Те, что поинтеллектуальнее, пытаются дезориентировать «врага», выдавая что-то типа «никаких переговоров не ведется». Ну, а официальные лица просто изрыгают тысячи знаков, не несущих в себе ровным счетом никакой смысловой или содержательной нагрузки.
Но самое забавное, что эффект от этого всегда получается обратный – очередной секрет Полишинеля мгновенно обрастает невероятными слухами, «сливами» и просто провокациями, доводящими любое благое начинание до абсурда. Так, что уже и сами участники процесса не могут понять, где правда, а где ложь. В этой связи один коллега сакраментально воскликнул, что если бы, положим, Блок Юлии Тимошенко и Партия регионов действительно хотели о чем-то договориться, то переговоры им бы следовало проводить в прямом эфире.
А так – все идет по плану. Кто-то рассказывает о якобы расколах, на грани которых оказались обе политические силы, другие публикуют несуществующие договоренности о распределении портфелей несуществующего Правительства. А одна газета сообщила, что якобы во вторник, 2 июня, должна была состояться встреча депутатов фракции БЮТ со своим лидером. Якобы по требованию тех членов фракции, которые возмущены тем, что их длительное время не информировали о ходе переговоров с «регионалами». «Наверное, это не совсем порядочно со стороны нашего руководства – не делиться с нами информацией, – пишет издание со ссылкой на одного из храбрецов. – Раньше руководство оповещало нас о малейших изменениях, а теперь мы чувствуем себя неловко, ведь не знаем, как комментировать происходящее». Встреча якобы так и не состоялась.
Реализуя понятное желание узнать, соответствует ли эта информация действительности, «Фраза» и наткнулась на пресловутый комплекс конспирологии. Получить ответ на свой простой и конкретный вопрос - встречалась ли в последнее время Юлия Тимошенко со своей фракцией и планирует ли сделать это в обозримом будущем - нам так и не удалось. Святослав Олийнык весь день находился «поза зоною досяжности». Андрей Шкиль попросил перезвонить, но трубку потом не взял. Анатолий Семинога выявил готовность ответить на любые вопросы, но оказался в зарубежной командировке и честно признался, что знает о происходящем меньше, чем мы. Наконец, нам удалось пообщаться с Олегом Ляшко. Он был предельно лаконичен.
«Фраза»: Вы можете как-то подтвердить или опровергнуть информацию газеты «Дело» о том, что во вторник должна была состояться встреча Юлии Тимошенко с фракцией, но этого не произошло?Олег Ляшко: Я такие глупости не комментирую. У нас нет никаких проблем относительно встреч с Премьер-министром. Кто хочет, встречается, и никаких проблем в этом я не вижу.
«Фраза»: Ну, не каждый же ж день вы встречаетесь.Ляшко: Бывает, что и каждый день. Это рабочие встречи и ничего такого здесь нет. Не состоялась сегодня, завтра состоится, у Премьера ж тоже свой график.
«Фраза»: А что Вы можете сказать относительно информации о возможном распределении мест в новом Правительстве, опубликованные накануне в «Украинской правде»? Кто может быть заинтересован в распространении такой информации?Ляшко: Я не знаю, кто в этом заинтересован. Правительству необходимо усиление, в условиях кризиса Правительство должно быть дееспособным, профессиональным, но кого куда, я не могу об этом говорить.
«Фраза»: Но сами переговоры о возможном распределении портфелей уже имели место?Ляшко: Мне об этом ничего не известно…
У политолога Владимира Фесенко, к которому мы обратились за разъяснениями, своя точка зрения на законспирированность украинской политики. Во многом он считает такое положение вещей оправданным, учитывая непростую историю отношений основных политических сил в парламенте.
Фраза: С чем, по Вашему связана параноидальность украинского политического процесса, в котором любое телодвижение всегда покрыто мраком, порождая бесчисленные слухи, которые зачастую вредят самому процессу?Владимир Фесенко: Я думаю, что главная причина такой «конспирологии» – это особенности ментальности и нравов в нынешней политической элите. Это высокий уровень взаимного недоверия друг к другу, причем зачастую это проявляется даже внутри отдельных политических сил. Кроме того, это низкий уровень договороспособности – привыкли все «кидать» друг друга, а не договариваться, тем более выполнять договоренности. Поэтому, исходя из горького опыта, они сначала вырабатывают документ, согласовывают его, подписывают, а потом уже выходят с согласованным документом на люди. Потому что если опубиличивать процесс, то риски срыва будут гораздо большими.
Тем более в том случае, если речь идет о договоренностях между конкурентами. Здесь риски на порядок, а то и два, больше. Тем более, что в случае БЮТ и Партии регионов нужно учитывать, что и там, и там есть критики, есть люди, которые, по тем или иным причинам, не принимают те или иные условия этих договоренностей. И, видимо, обе стороны исходят из очень простого алгоритам – сначала все согласовать между собой должны лидеры, или узкий круг договорщиков, а потом, опираясь на авторитет лидеров, будут убеждать фракции, что надо принять эти договоренности. А согласовывать приходится очень много, потому что фактически речь идет о выработке системы сдержек и противовесов. Опять-таки, поскольку это связано с взаимным недоверием.
Ну, и еще одна очень важная причина, когда речь идет о политических конкурентах – нужно учитывать общественное мнение. Если, допустим, БЮТ, еще не договрившись, будет заявлять о том, что договаривается с Партией регионов, то, конечно же, они могут на этом иметь определенные проблемы с частью своих избирателей. Не все их избиратели примут наверное даже сам факт договоренностей. В итоге переговоры начнут, об этом сообщат, а результата не будет. Так что получат одни минусы и никаких дивидендов.
Другое дело, если переговоры идут кулуарно, и компромисса достичь не удается, то можно опровергать информацию об этих переговорах, и плавно уходить от обвинений. Если же он будет достигнут, то вся пропагандистская машина будет брошена на то, чтобы обосновывать необходимость, желательность, важность достижения компромисса.
На самом деле, политика не может быть полностью открытой. Подобный политический эксгибиционизм – это крайности. Всегда есть закрытая, кулуарная часть в политике. Другое дело, что, когда уже договорились, то все равно придется оглашать суть договоренностей, и это оглашение – это тоже одна из гарантий союза. Но, как показывает опыт, закрытые гарантии зачастую несут в себе такие вещи, которые могут выглядеть чересчур цинично, чересчур жестко, и которые не могут быть приняты общественным мнением. Такие вещи, как правило, стараются держать в закрытых сейфах.
«Фраза»: Существует ли какой-то запрет со стороны руководства фракций на разглашение какой-либо информации и мнений в этой связи?Фесенко: Да нет. Судя по отдельным заявлениям представителей БЮТ и Партии регионов, каких-то категорических запретов нет. Здесь другая проблема проявляется – значительная часть фракций не совсем в курсе дела, что происходит. Заседаний фракций, на которых бы обсуждались уже согласованные договоренности, судя по всему, не было. Была информация, что вроде бы регионалы собирались, но опять-таки неясно, в каком составе, и, судя по заявлениям отдельных людей, чувствуется, что они не совсем в курсе переговорного процесса. Бютовцы вроде как будут собираться завтра. Так что определенная растерянность, неуверенность, неосведомленность у многих членов фракций БЮТ и Партии регионов, заметна.
А запрета нет. Потому что люди, которые хотя бы какую-то информацию имеют и имеют определенную автономию, они выступают вполне открыто. Я вчера общался с Лукьяновым (Владислав Лукьянов, народный депутат от фракции Партии регионов - ред.) в прямом эфире, и он довольно откровенно говорил о том, что они уже договорились на 90%.
«Фраза»: Вот Вы говорите о собраниях фракции, неосвдомленности рядовых членов, но здесь ведь тоже все законспирировано. Мы пытались уточнить у представителей БЮТ, встречались ли они в эти дни со своим лидером и запланирована ли такая встреча, так никто ничего вразумительного сказать не может. Может это какие-то подсознательные пережитки тоталитарного прошлого?Фесенко: Нет, это скорее отражение ситуации во фракции БЮТ. Все-таки там огромную роль играет лично авторитет Тимошенко. Это раз. Во-вторых, у них есть печальный опыт внутренних конфликтов – с уходом Юлии Владимировны в Правительство отношения во фракции ухудшились. Стали вылезать наружу конфликты между отдельными группировками или, скажем так, влиятельными фигурами. То есть очевидно, что нет единства во фракции. Но в то же время люди не хотят выносить сор из избы, никто не хочет вступать в прямой публичный конфликт с Тимошенко. Все ж понимают, что какие-то переговоры идут, но не торопятся с их оценкой, с высказыванием своей точки зрения. Я от многих бютовцев, причем по разным вопросам, слышал такую точку зрения – мол, как скажет наш лидер, так и будет. Так что они ждут встречи с лидером и, если и будут высказывать претензии, то ей. Или будут пытаться убедить в чем-то.
К тому же, как я понимаю, последний текст проекта Конституции и сути договоренностей, есть только у очень ограниченного круга людей – трех-четырех. Второй круг быть может имеет какие-то отдельные документы, не полный пакет. Но речь идет о единицах, которых можно пересчитать на пальцах двух рук. Большинство же депутатов не видели документов, и им действительно тяжело что-либо комментировать, о чем, собственно, идет речь. Они слышали может быть от переговорщиков и информации в СМИ, основные идеи – выборы Президента в парламенте, возможность продолжения действия парламента до 2014 г., – это видно даже из выступлений ключевых фигур во фракциях. А по всем остальным деталям никто ж толком ничего не знает. И это тоже причина дезориентированности и нежелания идти «на камеру».
Ну, и нельзя забывать, что ряду членов БЮТ, давних оппозиционеров, морально очень тяжело идти на союз с Партией регионов, поэтому они может быть тоже избегают лишних комментариев.
«Фраза»: Может ли эта таинственность и дезориентированность иметь фатальные последствия для всего процесса?Фесенко: Риск есть. Но здесь уже в ход идет диалектика. С одной стороны, такая закрытость – это страховка, чтоб обще стороны могли выйти из переговорного процесса с минимальными потерями в случае, если результат не будет достигнут. Поэтому, думаю, здесь больше все же объективной необходимости в закрытости этого процесса, учитывая фактор недоверия, сложность отношений между двумя политическими силами, и характер этих сил, где все же ключевую роль играет лидер.
Но, с другой стороны, риски есть. Причем, связанные может даже не столько с тем, как это будет воспринято внутри фракций, а с тем, как это будет воспринято в обществе. Потому что, если так произойдет, что завтра, допустим, или через неделю, нам предоставляют проект Конституции, через день он голосуется в Верховной Раде, потом все делается по принципу «цигель-цигель-ай-лю-лю», и не будет полноценной общественной дискуссии, то этим, конечно же, воспользуются оппоненты этой мегакоалиции и конституционного проекта. Тем более, что там поводов для критики будет более чем достаточно. И вот именно здесь фактор зкарытости будет использоваться как аргумент в обвинениях в узурпации власти. Мол, элиты между собой договариваются, игнорируя общество.
В то же время известный украинский журналист, главный редактор газеты «Кіевскій телеграфЪ» Владимир Скачко, считает, что главным участникам очередной коалициады, по большому счету, нечего боятся. А истерию вокруг переговоров устраивают политические лузеры, опасающиеся оказаться не у дел.
«Фраза»: С чем можно связать ту истерию, которая сегодня сопровождает этот процесс?Владимир Скачко: Естественно, что возможный союз, а тем более успешный союз, вызывает страх у тех, кто остается не у дел. Тех, кто, грубо говоря, не сможет привнести в этот союз что-либо новое. Тех, кто, предчувствуя «клыки» как донецких, так и бютовских, боится потерять все, что есть.
«Фраза»: Но ведь все эти люди гораздо слабее, чем они себя проявляют.Скачко: Помимо всего прочего, они еще и слабее, а методика, что бютовцев, что регионалов – это каток японской фирмы «Каток». Кто попался под этот каток, тому капец. Собственно говоря, это и вызывает страх, причем страх абсолютно обоснованный. И бютовцы, и регионалы доказали, что они никого не жалеют во имя достижения своих целей.
«Фраза»: В то же время, может быть, кто-то из них боится утраты своих электоральных позиций, раз они никак не могут договориться?Скачко: Я так думаю, что им глубоко на это дело положить с прибором. Если они смогут договориться между собой, то они смогут и спустить на тормозах и все эти разговоры об электоральных кампаниях. Не зря же один из рефренов этих всех переговоров гласит, что страна устала от выборов, денег на выборы нет, поэтому лучше мы – полномочные представители народа, избранные легитимно, – договоримся. В конце концов, легитимность 350 депутатов равна легитимности одного Президента…
А в БЮТ и в Регионах найдутся юристы-болтологи, которые подведут под это классную теоретическую, юридическую, правовую, да любую базу.
