Дорога на букву «Ж...». Но не железная, а жидовская

Автор: Михаэль Каганович, председатель донецкого землячества в Израиле (Иерусалим)

17.10.07 20:31

14894

Дорога на букву «Ж...». Но не железная, а жидовская

Так отозвался в сердцах о русских стальных магистралях император Александр Третий накануне крушения царского поезда 17 октября 1888 года недалеко от Харькова. Сегодня как раз 17 октября – повод вспомнить о тех событиях, которым через год исполнится ровно 120 лет. В Иерусалиме написана первая книжка об этом. И по стечению обстоятельств, именно сегодня большой прием в украинском посольстве в Тель-Авиве и сегодня это совместное израильско-украинское издание будет там представлено и презентовано. Мемориальное издание с 2000-го года готовилось к печати, сообщалось, что приглашаются к сотрудничеству все, заинтересованные в развитии любых гуманитарных и культурных связей по линии Украина-Израиль. Встречных инициатив, конечно, не последовало, у нас об их необходимости только много говорят на всех уровнях. И вот издание завершено. Оно окупило само себя и готово стать источником новых средств для благотворительных кампаний Украины. Небольшая, но существенная историческая деталь: 17 октября, это, вообще-то, по старому стилю. Так что через 13 дней будет повод поговорить на эту тему снова. Так и получилось у местных селян, проживающих ныне на месте крушения царского поезда в поселке с говорящим названием Спасов Скит. Как-то они явились с хоругвиями отметить эту дату 17 октября, забыв, что стиль теперь новый, а был тогда старый. Пешим ходом пришли и жители окрестных Борок, Тарановки, пришли даже из дальних Мерефы и Змиева. Лил страшный дождь, но людей это не остановило. А 17 октября по старому стилю они пришли опять. В народе из крайности в крайность. То Пушкин пишет про царя: «Самовластительный злодей, тебя, твой трон я ненавижу! …и смерть детей с жестокой радостию вижу!», та же мысль и у Тараса Шевченко из произведения в произведение. И угнетенный народ поднимается с вилами против ненавистного самодержавия. А то вдруг такое новомодное почитание царя и царской семьи, такая скорбь по его детям, возможным будущим тиранам, что посмей только сказать хоть одно неосторожное нелицеприятное слово о монаршей династии и дубина народного гнева обрушится на твою голову! Книга в Иерусалиме и писалась довольно осторожно и скрупулезно долго, чтобы не ранить никого. Но все же справедливая и объективная оценка событиям под Борками 17 октября 1888 года дана, ведь, по мнению некоторых историков, именно оно, в конце концов, привело к Октябрьской революции. Считается, что, если бы царь Александр Третий не получил тогда ушиб почек и не умер бы от этого через 6 лет, успел бы подготовить слабохарактерного отпрыска – будущего царя Николая Второго (ребенком тоже ехавшего в том поезде) к нарастающим революционным событиям, и он, глядишь, не допустил бы столь страшной участи для страны, для себя, для своей семьи. Когда смотришь, как ведут себя новые современные «цари», новые «князья», те, что из грязи, паразитируя, жируя на теле народа, закипает справедливый гнев и хочется просто собрать их всех в кучу и ударить головой об стенку. Так, наверное, и получилось в 1917 году, когда переполнилась чаша народного терпения, и при чем тут немецкие деньги и «подстроившие» революцию евреи? И так, может быть, еще и будет, когда ограбленному народу терпеть надоест, ведь все в истории повторяется и развивается по спирали… Заметьте: мы ни к чему не призываем, а только констатируем исторические реалии, напоминаем о диалектике жизни. Не вдаваясь в политические дебри и не стремясь открыть дискуссию, кто прав, кто виноват был в 1917-м, отметим, что написанная в Иерусалиме и изданная в Украине историческая книжка – интересный пример полезного международного сотрудничества. Полезного не только морально, но и, так сказать, общественно материально, что теперь совсем немаловажно. Как это понять? Средства от издания пойдут на благотворительные цели, на развитие памятника на месте крушения – Спасова Скита. Если только их согласятся принять хозяева в лице начальника Южной железной дороги Героя Украины Виктора Остапчука. Пока что, к сожалению, не видно шагов навстречу иерусалимской инициативе… «Крестным отцом» всего этого культурно-исторического комплекса – Святогорского монастыря и его «филиала» – Спасова Скита, помогавшим восстанавливать полуразрушенные святыни, является Премьер-министр Украины Виктор Янукович. Первая книжка о катастрофе царского поезда в тех местах открывает подзабытую страницу края, возрождает новый интерес. Со своим изданием иерусалимские авторы провели в Украине в рамках недавней предвыборной кампании весной и летом немало встреч в верхах. Попутно много говорилось о возможностях дальнейшего сотрудничества в разных сферах, прежде всего в гуманитарной, культурной, исторической. На снимке: место катастрофы царского поезда на перегоне Тарановка-Борки. Фото 1888 года

(увеличенное фото - в новом окне)

Книга из украинской истории написана в Иерусалиме Был пасмурный осенний день 17 октября (по старому стилю, – 30 по новому) 1888 года. За окном – дождь с изморосью, пронизывающий ветер и слякотно. Но в вагоне-столовой уютно. Поезд, гремя колесами на стыках и стрелках, катил в Санкт-Петербург, возвращая царскую семью после крымского отдыха в столицу. Сановная семья, а также часть свиты спокойно завтракала. Помимо императора Александра Третьего, в салоне находилась его супруга, (недавно обретшая вечное упокоение в России принцесса датская Мария Федоровна), двадцатилетний наследник Николай — будущий последний русский царь Николай Второй, великие князья и великие княжны. В 2 часа 14 минут (относительно минут разные источники называют и другие цифры), в нескольких верстах южнее Харькова и на 277-ой версте от Курска, на перегоне Тарановка-Борки, когда поезд, спустившись с уклона, шел по ровной насыпи около 5 сажен высоты со скоростью 64 версты (по свидетельству очевидцев официант как раз наливал императору сливки в кофе) вагон вдруг резко закачало, бросило в сторону, развернуло, стена отвалилась, и на головы застывших в ужасе людей стала опускаться крыша. «Сильный толчок сбросил с мест всех ехавших в поезде. После первого толчка последовал страшный треск, затем произошел второй толчок — еще сильнее первого, а после третьего — тихого толчка поезд остановился. Ужасная картина разрушения, оглашаемая воплями и стоном изувеченных, представилась глазам уцелевших от крушения. Все спрашивали друг друга: «Где государь? Где его семейство? Что с ними сталось?» Все бросились их разыскивать и вскоре увидели царя и его семью живыми и невредимыми. Вагон с императорскою столовою, в которой находились их величества, с августейшими детьми и свитой, потерпел полное крушение. Вагон был сброшен на левую сторону насыпи и представлял ужасный вид: без колес, со сплюснутыми и разрушенными стенами, вагон полулежал на насыпи; крыша его лежала частью на нижней раме. Первым толчком повалило всех на пол, а когда после страшного треска и разрушения пол провалился и осталась одна рама, то все оказались на насыпи под прикрытием крыши. Обсыпанные землею и обломками, из-под крыши вышли: государь император, государыня императрица, наследник цесаревич, великий князь Георгий Александрович, великая княжна Ксения Александровна, а вместе с ними и лица свиты, приглашенные к завтраку. Большинство лиц этого вагона отделалось легкими ушибами, ссадинами и царапинами, за исключением флигель-адъютанта Шереметева, которому раздробило палец руки». (Из газет того времени) Вагон, большой, тяжелый и длинный, был укреплен на колесных тележках, которые при крушении оторвались, покатились назад и нагромоздились друг на друга. Тем же ударом были выбиты поперечные стенки вагона, а боковые стены треснули, и крыша стала падать. Стоявшие в дверях камер-лакеи погибли, погиб также и официант, остальных бывших в вагоне спасло только то, что крыша при падении одним концом уперлась в пирамиду из тележек. Образовалось треугольное пространство, позволившее практически уже обреченным августейшим путешественникам выбраться из вагона — пораненными, перепачканными, но живыми. Император позже занемог и скончался через шесть лет от болезней почек. Молва увязывала причины его недуга с физическим (ушиб поясницы) и моральным потрясением, пережитым во время крушения. Справка «Борки — село Змиевского уезда Харьковской губ., при рч. Дугуне, в 25 верстах от Змиева, жителей около 1500 душ, станция Курско-Харьково-Азовской железной дороги, получившая известность после крушения здесь Императорского поезда 17-го окт. 1888 г.» Видя общую растерянность, несмотря на пронизывающий ветер, дождь и сильную грязь, царь Александр несколько раз спускался под откос, к размещенным там убитым и раненым. А его супруга Мария Федоровна, разорвав белье на бинты, сама перевязывала раненых. «Во всем поезде, состоявшем из 15 вагонов, уцелело только 5 вагонов, остановившихся от действия автоматических тормозов Вестингауза. Также остались целыми и два паровоза. Вагон, в котором находились придворно-служащие и буфетная прислуга, был совершенно уничтожен, и все находившиеся в нем убиты наповал и найдены в обезображенном виде — 13 изуродованных трупов подняты с левой стороны насыпи среди щепы и мелких остатков этого вагона. В вагоне августейших детей в момент крушения находилась лишь великая княжна Ольга Александровна, выброшенная вместе с нянею своею на насыпь, и малолетний великий князь Михаил Александрович, вынутый из обломков солдатом при помощи самого государя». * * * Великая княжна Ксения Александровна, тогда еще ребенок, после этой катастрофы стала горбатенькой. И через 70 лет она не могла забыть этого происшествия… Как это могло случиться? Как такое могло случиться с «главным поездом» империи? Теракт? Основания для такого предположения были, ведь на отца Александра III – «царя-освободителя» — Александра II было совершено несколько покушений, и, в конце концов, бомбистам удалось его уничтожить. И вот семь лет спустя после гибели отца – покушение? По некоторым свидетельствам, после крушения поезда в столовой раздались голоса: «Какой ужас! Покушение! Взрыв!», — на что император в сердцах прореагировал резко и неожиданно: «Красть надо меньше!» «Весть о крушении императорского поезда быстро разнеслась по линии, и помощь спешила со всех сторон. Его императорское величество, несмотря на ужасную погоду и страшную слякоть, сам распоряжался извлечением раненых из-под обломков разбитых вагонов. Ее величество государыня императрица с медицинским персоналом обходила раненых, подавала им помощь, всячески стараясь облегчить больным их страдания, несмотря на то, что у ней у самой повреждена была рука выше локтя и что она осталась в одном платье. На плечи царицы накинули офицерское пальто, в котором она и подавала помощь». (Из газет того времени) Всех пострадавших при крушении оказалось 68, причем 21 убитых (разные источники сообщают разные цифры: 19, 20, 21). Только в сумерки, когда приведены были в известность все убитые и не осталось ни одного раненого, их величества сели во второй прибывший сюда царский (свитский) поезд и отбыли назад на станцию Лозовую, где ночью сельским духовенством, прибывшим по высочайшему повелению, было отслужено в зале третьего класса первое благодарственное молебствие за чудесное избавление царя и его семьи от смертельной опасности. Часа через два императорский поезд отбыл в Харьков для следования в Петербург. …Не растерялся император, резко поднявшись, подхватил падающую крышу. Человек он был крепкого телосложения, сильный, и ему удалось на спине удерживать крышу, как сообщали, минут сорок, пока из столовой не выбрались все. Так доносит предание. Но нельзя исключить, что эта трактовка чудесного спасения императорской семьи, – легенда. Расследовавший причину катастрофы знаменитый российский юрист, прокурорский работник (а вовсе не адвокат, как почему-то иногда утверждается) Анатолий Федорович Кони считал, и это описано в книге «На жизненном пути», что царская семья спаслась благодаря тому, что крышу удержали сдвинутые от удара стены. Это более правдоподобно. На снимках, сделанных после катастрофы, видно, что крыша так и осталась висеть. Что-то же ее удерживало. Расследование однозначно показало: крушение произошло не из-за теракта, как можно было предположить сразу, а по технической причине. Тяжелый царский поезд вели два паровоза. Скорость была, соответственно, «царская». И второй паровоз, а за ним еще четыре вагона сошли с рельсов. Из-под вагона-столовой выбило все колесные пары. Ситуацию усугубило еще и то, что авария случилась на высокой насыпи, над глубокой балкой. Еще одна справка «Императорские поезда (литер «А» и «Б») обычно вели два паровоза. В состав входили вагоны с конвоем и прислугой, кухня, столовая, царский вагон, детский, фрейлинский и другие. В пути поезда иногда менялись местами, дабы не было понятно, в каком из них едет сам император. В день крушения царский поезд вели два паровоза, изготовленных в Америке». ВПРОЧЕМ, нельзя сказать, что царская семья в этой железнодорожной катастрофе никого не потеряла. Погибла любимая собачка, к счастью, не человек, а все равно живая душа. За пять лет до этой трагедии в царской семье появилась камчатская лайка. Ее подарили Александру III матросы крейсера «Африка», вернувшегося из тихоокеанского похода. Ее так и назвали – Камчаткой. И император очень переживал, что его любимая собака погибла при крушении поезда. Судя по дневнику, он часто вспоминал о ней. «Сегодня я воздержался кого-либо приглашать, – записывает царь в один из своих тяжелых дней, – в подобных случаях страшно не достает хотя бы собаки; и я с таким отчаянием вспоминаю моего верного Камчатку; ведь это глупо, малодушие, а что же делать — оно все-таки так! Разве из людей у меня есть хоть один бескорыстный друг; нет и быть не может, а пес может, и Камчатка был такой». Царь получил травму ноги. Собака в этот момент лежала у его ног. Четвероногому другу в императорском саду, под царскими окнами был даже поставлен памятник. Жалел ли вот так же государь о погибших под Борками людях? Дневник на этот вопрос ответа не дает. Но в царской семье катастрофу вспоминали постоянно. В дневнике сына Александра Третьего, его наследника следующего и последнего российского императора Николая Второго находим запись от 17 октября 1914 года: «Сегодня 26 лет со дня крушения…» Чудесное спасение всей царской семьи послужило поводом для религиозного всплеска в стране. На пожертвования населения были построены десятки церквей и часовен в ознаменование этого события, по всей России – от Крыма до Восточной Сибири. И, конечно же, скит на месте крушения. "Событие 17 октября увековечено устройством многих благотворительных учреждений, стипендий и т. п. У места крушения вскоре был устроен скит, именуемый Спасо-Святогорским". (Из газет того времени) Государственные последсткия крушения Но были и более значимые для страны последствия этого крушения – кадровые, технические и политические. «Сходы с рельсов представляют, к сожалению, довольно частое явление на дорогах: их совершается у нас около 300 в год», – писала через два дня после крушения газета «Русские ведомости». – «Причины сходов крайне многочисленны и разнообразны и могут заключаться как в несовершенствах пути, так в недостатках подвижного состава и в неправильностях при управлении поездом. Размытый дождями путь, гнилые шпалы, внезапно лопнувший рельс, неправильная постановка стрелки, несвоевременное выставление сигнала, испортившееся колесо, неравномерное заторможение вагона, — все это может привести к сходу с рельсов и подвергнуть поезд большому или меньшему вреду». Не потому ли царь произнес в разбитом вагоне свою знаменитую фразу: «Красть надо меньше!»?! После крушения царского поезда в отставку были отправлены министр путей сообщения адмирал Константин Посьет и главный инспектор железных дорог барон Шерваль. Но дело было не только в недобросовестности, нечистоплотности конкретных железнодорожников или чиновников ведомства. Лизоблюдство и подхалимство на Руси всегда в чести. И чтобы угодить императору, его поезду дозволялось ездить в нарушение правил безопасности. Летом того же 1888 года Александр III трижды проезжал по Юго-Западным железным дорогам. В состав входили тяжелые вагоны, и вели поезд два товарных паровоза. При этом скорость была слишком высокой для тогдашних железных дорог с легкими рельсами, деревянными шпалами и насыпью из песочного балласта. Такой поезд мог просто-напросто вышибить рельсы. Об этом в рапорте на имя министра путей сообщений написал управляющий Юго-Западными железными дорогами будущий глава правительства России Сергей Юльевич Витте. Из воспоминаний бывшего царского премьер-министра Сергея Юльевича Витте, в 1888 году — управляющего частной компании Юго-Западных железных дорог: "Расписание императорских поездов составлялось обыкновенно министерством путей сообщения без всякого спроса и участия управляющих дорогами. Я своевременно получил расписание, по которому поезд из Ровно до Фастова должен был идти такое-то количество часов, причем в такое количество часов это расстояние мог пройти только поезд легкий, пассажирский; между тем в Ровно вдруг явился громаднейший императорский поезд, составленный из массы тяжелейших вагонов… Так как такой поезд, и притом с такой скоростью, какая была назначена, не только не мог везти один пассажирский, но даже и два пассажирских паровоза, то нужно было… везти его двумя товарными паровозами… Между тем как скорость была назначена такая, с какой идут пассажирские поезда. Поэтому для меня совершенно было ясно, что каждый момент может случиться несчастье, потому что если товарные паровозы идут с такой скоростью, то они совершенно расшатывают путь, и если в каком-нибудь месте путь не вполне, не безусловно крепок… то паровозы эти могут вывернуть рельсы, вследствие чего поезд может потерпеть крушение…. Я представил расчеты, из которых было ясно, что при наших русских путях – со сравнительно легкими рельсами, при наших деревянных шпалах (за границей – металлические шпалы), при нашем балласте (у нас балласт песочный, тогда как за границей почти везде балласт из щебенки) – путь, естественно, является неустойчивым… Я писал в рапорте, что принимать на себя ответственность за движение императорского поезда при таких условиях я более не намерен… Когда я входил на станцию, то заметил, что все на меня косятся… Подходит ко мне генерал-адъютант Черевин и говорит: государь император приказал передать вам, что он очень недоволен ездой по Юго-Западным железным дорогам. …Вышел сам император, который слышал, как мне Черевин это передает. Тогда я старался объяснить Черевину то, что уже объяснял министру путей сообщения. В это время государь обращается ко мне и говорит: - Да что вы говорите! Я на других дорогу езжу, и никто мне не уменьшает скорость, а на вашей дороге нельзя ехать просто потому, что ваша дорога жидовская. (Это намек, очевидно, на то, что строителем дороги был еврейский промышленник Лазарь Поляков, а председателем железнодорожного правления еврей И.С. Блиох.) Конечно, на эти слова я императору ничего не ответил, смолчал. Затем сейчас же по этому предмету вступил со мною в разговор министр путей сообщения, который проводил ту же самую мысль, как император Александр III. Конечно, он не говорил, что дорога жидовская, а просто заявил, что эта дорога находится не в порядке, вследствие чего ехать скоро нельзя. Тогда я не выдержал и сказал министру путей сообщения: «Знаете, ваше высокопревосходительство, пускай делают другие как хотят, а я государю голову ломать не хочу, потому что кончится это тем, что вы таким образом государю голову сломаете». Император Александр III слышал это мое замечание, конечно, был очень недоволен моей дерзостью, но ничего не сказал… Прошло два месяца. Тогда я жил в Липках против дома генерал-губернатора… Вдруг однажды ночью стучит ко мне в дверь камердинер… Говорят: есть срочная телеграмма… Приехал я на место крушения поезда… Произошло то, что я и предсказал: поезд, вследствие качания товарного паровоза, выбил рельс. Товарные паровозы конструируются без расчета на большую скорость, и поэтому, когда товарный паровоз идет с не соответствующей ему скоростью, он качается…" На снимке: на месте крушения, современный вид