…Как всегда мистический, остросюжетный и необычный роман от автора культового «Кода да Винчи» — это именно то, чего все так долго ждали. Чтобы и страшно, и модно, и страшно интересно, и суперсовременно, и без особого умничанья. Вот почему «Джерело» Дэна Брауна (Х.: Клуб Сімейного Дозвілля) — международный бестселлер и наиболее знаковая книга этого года. На самом деле история успеха вполне предсказуема, читатели ждали очередного мессию, и он явился: симбиоз Железного Человека из «Мстителей» и Илона Маска – вот что такое эта история о сорокалетнем миллиардере, повсеместно внедряющем высокие технологии. В романе он на каждом шагу делает смелые футурологические прогнозы и вот-вот осуществит невиданный прорыв в науке.
Вот почему основная интрига – это грядущее событие, то есть «всего лишь» речь изобретателя, после которой все в мире должно измениться. На презентацию наш герой приглашает важных гостей, одного из которых в самом начале повествования встречает на вокзале грозный епископ, друг и советник короля. И уж это, наконец, закручивает сюжет романа – опасность, которую представляет для церкви готовящееся выступление, в котором, представьте себе, анонсированы ответы на основные вопросы человеческой жизни. Все, над чем бились лучшие умы, включительно с церковью и государством, будет совершенно бесплатно, без налогов и индульгенций раскрыто и объяснено в ходе речи гениального героя-изобретателя.
Стоит ли говорить, что без вмешательства искусственного интеллекта, протеста фанатиков и ритуальных убийств этот долгожданный роман не обошелся? Весь мир, казалось, сосредоточил свое внимание на эксперименте, который собирается поставить ученый, но его (мира) криминальная составляющая, как всегда, противоречит любой, не только научной логике. «Холод пробіг йому поза шкірою, професор різко встав і почав роззиратися, намагаючись вирізнити у темній залі бодай якісь ознаки руху. — Його пістолет, — прошепотіла Амбра, показуючи порожню кобуру, — зник!
Вона подивилася в темряву навколо й гукнула: — Агенте Фонсека! У темряві почулися кроки, а потім — звуки боротьби. І раптом — оглушливий постріл упритул — різкий, раптовий! Ленґдон, Амбра і Бенья кинулися геть, а за луною пострілу в храмі розкотився болісний крик».
В случае со следующей книгой нашего обзора говорят, что она – это лучшее, что случилось в русской литературе за последнее время. «Как ни посмотри, выдающийся текст», — пишет о ней критика. Интересно, вовнутрь заглядывали? Нет, можно, конечно, сказать, что «Петровы в гриппе и вокруг него» Алексея Сальникова (М.: АСТ) – новое слово в бессловесной массе пороков и болезней, которую литература, как известно, обязана врачевать. То есть если раньше речь шла исключительно об алкоголизме и полубред «Москвы-Петушков» Венедикта Ерофеева приняли за канон и успокоились, то здесь такое «новаторство» намечается!
По сюжету главный герой и его семья гриппуют, Гоголь и Булгаков, выныривая из тумана аллюзий, как умиляется вышеупомянутая критика, аплодируют, и это ведь еще не все. Далее можно, словно художники-передвижники в «Золотом теленке», овсом и сеном картины малевавшие, взяться, например, за описание «пищевого отравления» (поскольку «наркотическая» хворь уже случалась). После задуматься об инкубационном периоде ветрянки, затем поразмыслить над энурезом и гайморитом, как жанрово-стилистическим форматом современной прозы, и успокоиться, скажем, на чем-то другом, но также конструктивном. Допустим, на процессе схватывания бетона. Там тоже свои стадии, как в романной структуре – никакой грипп и близко не лежал, не то что Мамлеев с Горчевым, как корифеи инфернальной жути.
С другой стороны, говорят, страна заслуживает таких героев, а литература, соответственно, – подобного жанра и стиля. Не роман, а бытовуха, в которой тонут ответы на все проклятые вопросы русского бытия, разом взятые. С другой стороны, в таком «болезненном» состоянии можно сказать все, что угодно, все фиги в кармане будут расшифрованы. Юродивому ведь можно – как артисту Ефремову про Крымский мост, который следует отдать Украине. Зачем Украине Крымский мост без Крыма? – тут же вопрошают непьющие умники. И даже они 
добавляют непечатные слова в ответ.
Так вот, роман. Обложка мерзкая, конечно, зеленую тоску, должно быть символизирующая. А может, плесень, болезнь, зеленые сопли нового реализма. Есть такая школа в русской литературе, но там о другом, а здесь – не герои, и персонажи, в полубреду тянущие лямку сосуществования с близкими. Нужен нам такой реализм? И потом, «в гриппе». Ничего не напоминает? А должно сразу же напоминать! Если прежде, во времена критического реализма и соответствующего отношения к жизни, была какая-нибудь «Украина в огне» или «Я вся горю» на оранжевой пластинке Поля Мориа, то сегодня, значит, болеем. С одной стороны, конечно, неплохо – кризис (если все-таки речь о нем, когда не романам, а всяким там Петровым премии дают, да ЖЗЛ про Ленина художественной литературой по очередному приказу сверху считают), так вот, кризис тем и хорош, что из него всегда есть выход.
И значит, впереди нас ждут другие берега и крах трамвайной литературы. С другой стороны, может, лучше не трогать? Ведь есть, например, современные авторы вроде Романа Сенчина, пишущие про таежников, ликвидаторов и милиционеров, и все их знают, государственные потому что люди. А читают, спросим, чего? Может, про Ленина, которого автор просто в свой личный зачет (дабы разобраться с фигурой) записал, а все и поверили? Или, может, настоящие большие романы вроде «Взятия Измаила» и «Лестницы Якова»? Да нет, вряд ли, как говорили в «Сталкере».
Читают, вы правы, связные мысли – о жизни, любви, убийстве Лысого в зарослях лопуха. А здесь интеллектуальная чернуха (ну хорошо, бытовуха, настоящая чернуха – это «Джу-джу» Олега Разумовского), и читая ее, нужно обязательно помнить, что бывают времена, когда гениальными становятся плохие поэты. Ну и прозаики, конечно, тоже.
Заключительный роман обзора — потенциальный европейский бестселлер, чей автор мастерски и профессионально, без купюр и умолчаний рассказывает историю старого мастера фарфорового дела, который влюбился в юного продавца апельсинов. Что будут делать издатели с подобным счастьем в Украине, сказать довольно сложно, здесь такое чтиво не приживется, как показывает опыт Леся Ульяненко и его тяжбы с комиссией по морали и церковью, закончившейся, как известно, отнюдь не метафорической смертью автора. Как бы там ни было, «Хрупкие фантазии обербоссиерера Лойса» Анатолия Вишевского (Чернівці: Meridian Czernowitz) – это атмосфера, быт, мельчайшие детали интерьеров, привычки, лексикон и традиции времен Просвещения. И все изложено с большим знанием дела, тактом и психологической убедительностью. Даже цены на картошку и панталоны прилагаются, не говоря уже об образцах продукции главного героя, представленных в романе черновицкого издательства на цветных вклейках. Мастер по памяти делал фигурки со своего платонического (поначалу) любовника, а когда тот вернулся из армии, его жизнь изменилась, но к лучшему ли? Жизнь втроем — с женой и молодым квартирантом, который лишился ноги, содержание быта и участие в светской жизни того времени — к этому ли стремился и об этом ли мечтал старый маэстро в своих «хрупких фантазиях»?
