Анатолий Могилев о потере Крыма: У силовиков была проукраинская позиция

Анатолий Могилев — последний глава Совета Министров Крыма. Он, хоть и «донецкий», родом из Славянска, но связан с полуостровом еще с 2007 года. Тогда он был руководителем Главного управления МВД Украины в АРК и засветился в громком скандале против крымских татар на Ай-Петри, когда «Беркут» на основании решения суда силой зачистил крымскотатарские летние кафе и торговые точки.

В 2010 году Могилев возглавлял крымский штаб Януковича на президентских выборах. После инаугурации Януковича Могилев был назначен министром внутренних дел, а через полтора года — в ноябре 2011 года его заменил на этой должности представитель «семьи» — Виталий Захарченко. Могилева же сослали в Крым руководить полуостровом.

Именно при его руководстве Крымом Россия вела подготовку к захвату полуострова, пока внимание общественности было приковано к событиям в Киеве.

Замглавы Меджлиса крымскотатарского народа Ахтем Чийгоз напрямую обвиняет Могилева в бездействии и убежден, что тогдашний руководитель Совета министров Крыма способствовал сдаче полуострова.

Кроме того, позиция властей Крыма, впрочем, как и позиция официального Киева, неизбежно вела к тому, что крымчане не приняли Революцию Достоинства. Крымский «Беркут» воевал с активистами на Майдане. Масла в огонь подлил и ролик с участием Могилева, направленный против Евромайдана, который в феврале 2014 года крутился в общественном транспорте на полуострове.

В парламенте АРК, прикрываясь событиями в Киеве, стали говорить об изменении статуса Крыма и возможном обращении к России «за защитой». 20 февраля тогдашний спикер парламента АРК Владимир Константинов в Москве угрожал, что Крым уйдет в РФ в случае победы Майдана.

Могилев заявляет, что не имел полномочий влиять на СБУ и заставлять кого-то заводить уголовные дела. Хотя, по информации «Украинской правды», после сепаратистских заявлений Константинова, он потребовал от прокуратуры немедленной реакции.

Фактически эту информацию подтвердил и Константинов. В одном из интервью он признался, что 20 февраля прокурор Крыма повесткой вызвал его в прокуратуру по поводу «сепаратистских высказываний».

Однако дальше вызова в прокуратуру дело не пошло. А уже в конце февраля 2014 года после тайного голосования парламента Крыма за его отставку Могилев покинул полуостров.

Спустя четыре года он снимает в центре Киева офис с шикарной отделкой на Банковой. Возглавляемая им общественная организация занимается юридической помощью бывшим силовикам.

Он убежден, что действовал по закону и сделал все, что мог для спасения Крыма, а также обижен на «молодую команду» Януковича и осуждает экс-президента за его побег.

Об интервью «Украинская правда» просила Могилева три года подряд. И лишь после дачи показаний на суде о госизмене Януковича он согласился ответить на наши вопросы о том, что происходило во время Майдана и в момент оккупации Крыма.

— Во время событий на Майдане вы наверняка ездили к экс-президенту Януковичу в Киев. Обсуждали ли Майдан или Крым?

— С Януковичем я общался раз в две-три недели, приезжал в Киев и докладывал ситуацию по региону. Вопросы касались социально-экономического развития Крыма. В тот период политическая ситуация в АРК была спокойная.

Возможно у спецслужб были разведданные, но они докладывают по отдельной линии.

Последний раз с Януковичем я виделся 21-го числа (О своей встрече с Януковичем Могилев рассказывал на допросе в суде. Встреча была в АП, где Янукович готовился подписать соглашение с оппозицией. Во время встречи Янукович жаловался Могилеву на угрозы жизни).

— Были ли какие-то указания от Януковича, как действовать в Крыму, например, отправлять ли кого-то в Киев на Антимайдан или не пускать людей на Майдан?

— Ко мне Янукович с такими вопросами не обращался. От меня таких указаний тоже не было. Если были какие-то партийные проекты, я их не исключаю, то их проводили городские и районные отделения штаба.

Хоть я формально считался главой партии в Крыму, у меня по горло было своих обязанностей в Совмине.

— Советовался ли с вами Янукович, как поступить с Майданом?

— Нет. Может быть, я на себя много возьму, но я скажу так. Молодая команда, которая пришла к власти — Арбузов, Янукович-младший и другие — они перевернули ценности, на которые власть вообще должна работать. Пришли люди, которые не понимали, что нужно делать в таких ситуациях.

По инициативе этой молодой команды меня и убрали с должности министра. Если бы я оставался главой МВД, то не допустил бы таких кровавых событий на Майдане. Это была абсолютно неадекватная реакция руководителей силовых структур.

Я общался со своими бывшими коллегами, говорил о недопустимости противоправных действий. Приказы, которые уходили сверху вниз, по всей видимости, были абсолютно неадекватны тем событиям, которые развивались.

— Но Майдан тоже сносили, основываясь на решении суда.

— Я же говорю, что задачу, которую поставили, исполнить можно по-разному. Тогда ее исполнили с дуростью, я бы сказал. Абсолютно с дуростью тех лиц, кто давал команды на самом верху.

Сейчас привлекают сотрудников «Беркута» к ответственности. «Беркут» по большому счету — это инструмент власти. Как скальпель у хирурга: можно им помочь, а можно повредить человека так, что он погибнет, не дай Бог.

Так вот в этом всем виноваты те лица, которые принимали решения о неадекватных действиях власти на тот момент.

— А ситуация на Ай-Петри в 2007 году, когда вы использовали «Беркут» против крымских татар, там были жертвы.

— Последствия после Ай-Петри какие были? Там снесли здание. Несколько человек были привлечены к ответственности, которые вели себя агрессивно. Когда стоит большое число людей, и один из граждан тащит баллон с газом в костер, то это вообще-то бомба, которая может взорваться.

Жесткие меры по его остановке и изъятию этого баллона вполне оправданы, потому что если бы он бросил его в костер, то был бы взрыв. Мы упредили то, что там могло быть. А здесь надо было нормально действовать.

— Почему вы требовали, чтобы АТR прекратила трансляцию Майдана, как нам рассказывает Ленур Ислямов?

— Я требовал у АТR? Я скажу так. Ислямов однажды высказался обо мне в эфире, мне потом из Крыма звонил его отец и извинялся, мол он у нас эмоциональный, такое говорил. Канал АТR работал в Крыму, показывал то, что он хотел, не было никакого запрета на его деятельность.

— Я не говорю о запрете. По его словам, в личных беседах от вас передавали, чтобы его телеканал не вел прямую трансляцию.

— Это Ислямов, мягко говоря, лжет. Не хочу про Ислямова говорить.

Я приходил на канал АТR, там участвовал в ток-шоу с Лилей Буджуровой. Если бы я запрещал этот канал, думаете я бы пошел туда что-то говорить? Нет.

Его отец, который владел крупным транспортным предприятием, его никогда не ограничивали, он участвовал во всех тендерах.

— В Крыму во время Майдана в гражданском транспорте транслировали ролик, который настраивал людей против Майдана. Что это за ролик и как вы его допустили? Это было ваше сознательное решение?

— Ситуация накалялась. По телевизору показывали, что происходит в Киеве, со всеми драками, избиениями. В Крыму это вызывало страх и требовало какой-то реакции. Естественно наши информационные службы приняли меры, чтобы объяснить, что надо как-то себя удерживать. Я удерживал ситуацию в Крыму, чтобы не было никакого насилия.

— Но этот ролик — это прямое запугивание — с использованием соответствующих устрашающих кадров.

— Это предупреждение о том, чтобы не допускать подобные кровавые события в Крыму. Там же есть очень сложные межнациональные, межконфессиональные вопросы. Это единственный регион, который на протяжении своей истории раз 10 переходил из рук в руки. Там конфликт мог возникнуть очень просто.

Если мы пытаемся упредить какую-то драку между кем-то, то мы, наверное, рассказываем о последствиях этой драки?

И до событий 24-25 февраля, возможно, 20 февраля в Крыму не было допущено никаких особо негативных действий.

— 4 февраля 2014 года, когда всеобщее внимание было сосредоточено на событиях в Киеве, «регионал» Владимир Клычников и еще один депутат Сергей Цеков заявили о намерении пересмотреть Конституцию, статус Крыма вплоть до обращения к РФ с просьбой, чтобы Москва выступила гарантом и защитником «российской автономии». Почему это не получило резких оценок?

— Вопросы об изменениях в Конституцию Украины возникали в Киеве на Майдане.

После принятия крымской Конституции 1994 года на протяжении последующих 20 лет постепенно отдельные полномочия Крыма уходили в центр. Наступала централизация. Этот процесс продолжался, когда я уже был главой Совмина в 2012-2013 году. Все это видели. Поэтому когда возник вопрос об изменении Конституции Крыма, естественно зашла речь о том, чтобы вернуть хотя бы те полномочия, которые у нас были до этого.

— Но обращение к России как гаранту безопасности — это совсем другое.

— Надо учесть, что Крым — это русский регион. В памяти людей, которые там жили до 1954 года, когда Крым перешел УССР, осталось еще то постсоветское прошлое, что они были в Российской Федерации.

Вспомните, другие страны же выступали гарантами нашей неприкосновенности, например по Будапештскому меморандуму. То же самое и тут, депутаты начали говорить по аналогии.

Но во всех своих выступлениях, после бесед с ними, они уточняли, что все в рамках правового поля Украины. До 27 февраля — дня захвата зданий — при заявлениях, что они хотят обратиться к России, они подчеркивали, что это в рамках правового поля Украины.

— То есть у вас эти заявления не вызывали никаких опасений и подозрений?

— У меня вызывали опасения те высказывания политиков, которые могли что-то повлечь. Я полемизировал и с Константиновым, и с депутатами, просил оставаться в правовом поле, не высказывать сепаратистские мысли.

Цеков действительно получал деньги от РФ, но для Крыма это не было удивительно. Он 20 лет говорил одно и то же, мол «Мы русские, у нас есть братская российская сторона». Но еще раз подчеркну, эту тему они все время вуалировали формулировкой «в рамках украинского правового поля».

— Я подняла ваши заявления, они звучали в другом контексте — скорее оправдывающем, как будто вы за них заступаетесь.

— Я говорил о том, что любой депутат имеет право высказывать свое мнение. Ни один из депутатов до 27-28 февраля не призывал к отделению Крыма от Украины. Это пошло уже потом, когда парламент Крыма доблестно отправил меня в отставку.

Выступать за то, чтобы Россия была гарантом нашей неприкосновенности — это не призыв к сепаратизму, не призыв к отделению Крыма. Гарантом может быть кто угодно. И США, и Великобритания, и Франция в конце концов.

— 20 февраля Константинов был в России и заявил, что если победит Майдан, то Крым будет принимать все решения сам. Это уже было некое проявление сепаратизма. Знали ли вы, что он едет в Россию?

— 20 и 21 февраля я был в Киеве. Константинова после 20 числа я видел один раз. Когда он вернулся из Москвы, я с ним разговаривал в Верховной Раде Крыма на заседании фракции и предупредил, что у Крыма нет внешнеполитических функций и не его компетенция делать такие заявления в другой стране.

— Встречались ли вы в этот период с помощником президента РФ Владиславом Сурковым?

— Я с Сурковым встречался, когда он приезжал в Крым, в конце 2013 или начале 2014 года. С ним приехали еще 4-5 человек, как он представил — работники инженерных служб. Речь шла о том, что еще в 1995 или 1997 году было подписано совместное соглашение Украины и России о возведении Керченского моста. Этот документ ходил между Россией и Украиной в Кабинетах министров, он обсуждался, шло согласование служб. Одно из согласований зависло в Киеве.

Сурков объяснял, что его приезд связан именно с этим. Я тогда связал его с кем-то из украинских министров, кто вел транспорт — или министр транспорта, или вице-премьер, который курировал эту должность. Мы с ним обсуждали только этот проект.

Никаких намеков и обсуждений ситуации в стране у нас не было вообще.

Я с ним поговорил минут 40 или час. И все. Я не знаю, были ли еще какие-то встречи у него с кем-то другим. Я даже не могу сказать, улетел ли он из Крыма в этот день или на следующий.

— Докладывали ли вы в Киев о ситуации, которая начала складываться в Крыму с 20-х чисел февраля? Если да, то кому?

— Доклады в Киев были после захвата зданий Верховной Рады и Совмина Крыма.

— До 26 февраля никаких докладов не было?

— Во-первых, еще было непонятно, с кем разговаривать в Киеве. 23-24 февраля там еще формировались органы власти.

23-24, когда в Крым приезжали Аваков и Наливайченко. Вот я ни одного из них не видел и никто из них к нам не обращался. По логике, надо было спросить, что у нас происходит.

Единственное, что ко мне в понедельник, 24 числа приехал Андрей Сенченко (на тот момент депутат ВР, впоследствии в.и.о. замглавы АП при Турчинове — УП) и говорит: «Понимаете, в Киеве изменилась вся структура власти. Вам, наверное, нужно уходить».

Я ответил, что прекрасно понимаю, что работать главой Совмина без понимания в Киеве невозможно, но я работаю в этой должности не потому, что мне нравится сидеть в этом кресле, а потому что необходимо удерживать ситуацию в Крыму.

Он еще попросил, чтобы я его к крымскому «Беркуту» свозил как представителя новой власти. Я Сенченко оставил там и вернулся в Совмин.

Потом мне позвонил Пашинский. Советовался, кого назначать на мое место. Видимо, товарищи уже делили портфели.

Говорит: «Вот есть две кандидатуры — Куницын (Сергей Куницын — с 27 февраля 2014 года представитель президента в Крыму — УП) и Сенченко. Кого из них лучше назначать?»

Я говорю: «Мне, конечно, тяжело вам что-то рекомендовать, потому что я их знаю. Но с моей точки зрения, более разумно было бы назначить Сенченко — его знают в Крыму, он там работал. Куницын тоже работал, но у него постоянно были какие-то коррупционные скандалы».

Еще я сказал, что нельзя допустить, чтобы ситуация накалялась, потому что Крым «взорвать» очень легко. Пашинский согласился, высказал мне еще свое уважение. Этот разговор закончился.

А уже после 27 февраля, когда захватили административные здания, я доложил в Киев, что меня будет снимать парламент и что надо принимать решения. Мне позвонил или Сенченко, или Пашинский: «Анатолий, вы остаетесь и разруливайте там ситуацию».

Я говорю: «Подождите, господа дорогие, чтобы как-то разруливать ситуацию, нужно иметь полномочия. А меня тут уже почти снимают».

— Наливайченко рассказывал, что 23 февраля в Крыму они видели российскую технику на дорогах.

— Он был уполномоченным ВР по работе СБУ. Эта должность была у него 2 или 3 дня. Если он видел какую-то технику, то как куратор такого силового ведомства, должен был принимать адекватные действия. Если не предпринимал, то это уже вопрос к нему.

— А вы? Опять же 23 февраля в Севастополе появляется «народный губернатор» Чалый, на улицах — противотанковые ежи.

— Давайте так, Севастополь и Крым — это разные территориальные единицы. Кто должен был бы докладывать мне о ситуации в Севастополе? Ни один силовой представитель в Севастополе — СБУ, МВД, прокуратура, налоговая, МЧС — отношения ко мне не имеют. Они обязаны докладывать по своим линиям.

— Но когда произошел захват зданий 26 февраля, вы, не имея влияния на правоохранительные органы, пришли в Главк и принимали участие в заседании силовиков. То есть это была чрезвычайная ситуация, а Чалый, ежи и российская техника на дорогах — нет?

— Я отвечаю за ситуацию в Крыму, а не в Севастополе. У меня и так забот по Крыму хватало с головой. А то, что я пришел в Главк и собрал там всех, я считаю, что в той ситуации я не превышал свои полномочия, но должен был скоординировать их деятельность.

Мы смотрели видео, которое мы сняли с видеокамер, все определили, что это профессиональные военные. Чьи они — одному Богу известно. Сейчас-то можно предполагать, что это был спецназ таких-то государств.

— Каких государств?

— Я не могу утверждать. Я могу лишь предполагать. На тот момент можно было предположить что угодно. Это могли быть любые подразделения. И российские, и национальные, и какие-то еще.

— То есть вы даже не подумали, что это россияне?

— Нет. Я это подумал. Последующие события показали, что с великой долей вероятности это были именно российские военные. Это опять же предположение, я ведь документы не проверял.

— На суде вы говорили, что в день захвата зданий вы приходили туда и разговаривали с одним из захватчиков.

— Я подошел к зданию Совета министров Крыма. Разбито стекло входной двери, за ним стоит человек в балаклаве, камуфляжной форме без знаков отличия. Вооруженный и с автоматом.

Через стекло я увидел два поставленных пулеметных гнезда. Я много лет проходил в погонах, поэтому понимаю, как расставляются такие точки. Расставлено было все по уму: секторами обстрела, соответствующими всем правилам науки. Это были люди с военной подготовкой.

Я ему говорю: «Вы кто, откуда, какие у вас требования, зачем захватили здание

Он говорит: «Я не уполномочен говорить ни с кем и ни о чем».

Я дал ему мой номер телефона и попросил позвонить того, кто уполномочен говорить.

Он сказал: «Хорошо». Записал мой номер, и я от двери отошел.

— По его говору нельзя было понять, что он неместный? Он говорил с акцентом?

— Он говорил на русском языке. Аканья, как говорят москвичи или оканья не было. Если на Донбассе, или в Харькове русский язык с украинизмами, то в Крыму практически все говорят на русском языке. И он говорил на чистом русском языке.

— Вы после этого пошли в главк?

— Я вернулся. На совещании я сказал генералу начальнику главка Валерию Радченко, что необходимо оцепить здания Совмина и Верховной Рады, потому что там вооруженные люди. Аваков после этого сказал, что это он дал команду. (Турчинов в своих показаниях в суде заявил, что это он дал такую команду — УП). А команду Радченко давал я. Не команду, а просьбу, потому что я командовать им не мог.

— Тогда у силовиков были силы? Они не отказывались?

— Абсолютно все силовики были с проукраинской позицией. Подтверждение этому — тогдашний командующий береговой обороны генерал Воронченко — теперешний командующий ВМС Украины. Генерал Балан тогда командовал территориальным управлением внутренних войск в Крыму. Сегодня он — замглавы Нацгвардии Украины.

— А СБУ? О них говорят, что первые предатели были именно там. Об их главе Геннадии Калачеве нет никакой информации после его отставки 2 марта 2014 года.

— Во-первых, силовое подразделение для массовых операций — СБУ — это орган несколько иного направления. Тут больше должны участвовать войска, внутренние войска, МВД.

Генерал Радченко сейчас в Украине. Он на пенсии. К нему претензий никаких нет. Руководители силовых ведомств Крыма были готовы принимать решения.

Более того, в тот день ранним утром мы с Воронченко разговаривали. Он мне говорит: «Надо подгонять технику, я буду заниматься».

Я говорю: «Так, подожди. Вопрос в одном — кто тебе даст команду? Ты сам по своему положению и статусу принимать решение о проведении военной операции на территории города — гражданский объект — не имеешь права. Надо вводить какие-то определенные условия АТО, военное положение — тогда будет приемлемо. Вы все, господа, докладывайте наверх своим ведомствам, а там пусть принимают решение. Я бы действовал так, будучи начальником главка или министром МВД».

Все руководители силовых ведомств, министры, и.о. министров входят в СНБО по своей должности. Надо было собираться 27 вечером, ночью, 28 утром и рекомендовать и.о. президента принимать соответствующие меры по Крыму.

У каждого чиновника на высокой госдолжности, есть обязанность — принимать решения. Если он этого не делает, то как минимум можно говорить о составе преступления — бездействии.

Меня даже на это СНБО не звали, чтобы ситуацию прояснить. Ладно, не доверяли мне, то хотя бы пригласили всех силовиков, чтобы они рассказали.

Если бы власть адекватно отреагировала в первые сутки в Крыму, эти граждане из админзданий отошли бы в сторонку. Никто бы не рискнул развязывать вооруженный конфликт на территории чужого государства при отсутствии каких-то гарантий и полномочий.

— Давайте вернемся к тому, что происходило в главке 27 февраля после захвата зданий.

— Утром мы сняли информацию с видеокамер. Часов в 9 я пошел в главк, переговорил с человеком в балаклаве. Там, кстати, возле двери было несколько использованных гильз и холостых патронов. Они также собрали пластиковый заряд. Я об этом доложил.

Из здания, кстати, всех милиционеров отпустили с оружием. Вывели и отправили в расположение частей.

От захваченных зданий я вернулся обратно в главк.

Подозревая, что это могут быть понятно чьи войска, я позвонил и пригласил консула РФ, который находился в Крыму. Он мне сказал, что ничего не знает и что сейчас поедет в Севастополь, где у них находятся свои закрытые каналы связи. И уехал.

Потом в крымском главке появился господин Чубаров. Мы в течение получаса обсудили ситуацию. Он попросил себе охрану, начальник главка ее предоставил. По-моему, двух милиционеров.

После этого все, силовики находились в главке до вечера. Вели переговоры с Киевом.

— С кем вели переговоры они и вы?

— Я разговаривал по линии своей подчиненности с кем-то из Администрации президента. Я не готов сказать, был ли это Сенченко или Пашинский. И с Наливайченко. Первый мой разговор с ним был, наверное, часов в 5 или 6 утра.

Я полностью описал ситуацию: какие меры по блокировке этих зданий мы предприняли, по окружению их милицейским кордоном, чтобы там не ходили гражданские лица, потому что люди с оружием — это опасная вещь.

Наливайченко сказал, что будет думать и принимать какое-то решение.

— Какие ответы вы получали?

— За весь этот период 27 числа с утра и до вечера никаких вразумительных слов вообще не поступило ни от кого. Я один раз говорил с Сенченко, который сказал, что теперь я должен остаться и руководить. Мол, мы вас не будем смещать с должности. Я говорю: «Я тут еле-еле порядок удерживаю, а вы решение какое-то примите, куда мы будем двигаться. Или приезжайте сюда, полномочия мне какие-то давайте, гарантируйте полномочия».

Тогда все еще было под контролем нашей власти. А 27-28 снимают начальника Крымского главка. Радченко там почти год работал, пользовался авторитетом. А назначили зама мэра Феодосии Игоря Овруцкого.

Это бывший милицейский полковник, но давно уже не работал. Естественно, его авторитет намного ниже. Он продержался в главке полдня и ушел из кабинета. Практически Крымский Главк перешел под юрисдикцию Аксенова.

— А в Администрации президента какая была реакция?

— Мы думаем, подождите. Вот мы и дождались до упора. Они думали весь день. И никакой реакции не было. А 27 вечером было голосование.

— В этот период кто-то еще с вами контактировал? Депутаты из РФ или украинские, туда приезжал Порошенко?

— Я ни с кем из российских и украинских депутатов не общался. После того, как меня сняли с должности, формально я там еще день, 28 числа, с кем-то разговаривал из своих товарищей, и все. Когда приезжал Порошенко, меня уже не было.

— Почему вы так быстро уехали? Вы не считали, что могли вы что-то еще сделать?

— Мне не очень комфортно было там находиться. Когда ты лишен всех рычагов управления, кроме телефона, по которому ты можешь кому-то позвонить... тем более поймите, кому звонить? Депутатскому корпусу? Я собрал в здании Министерства финансов Крыма членов своего Кабинета министров, Совета, человек 10-12. Сели, обсудили ситуацию, что делать. Они уже тоже были отстранены от должностей.

— Когда вы выезжали, перешейки уже были заблокированы?

— Я свободно выехал из Крыма. Там стоял блокпост, но это еще был свободный проезд. Через несколько дней или недель я еще ездил в Крым забрать личные вещи и документы.

Когда я выезжал, на блок-посту стояли одетые в форму без опознавательных знаков люди. Я спросил, откуда они. «Мы из Крыма», — ответили они. Меня визуально могли бы опознать, думаю 95% населения. Учитывая, что люди на блокпосту меня не узнали, они не были крымчанами. Но сказать это точно я не могу.

— Вас задерживало СБУ, однако никаких дел на вас не завели, я правильно понимаю?

— Никаких обвинений мне не предъявляли.

Я прилетел из-за границы в Киев и оттуда ехал домой в Артемовск, нынешний Бахмут. На посту ГАИ в Славянске остановили мою машину. Выяснили, что я бывший министр внутренних дел. Мне сказали ждать. Из Краматорска приехали два микроавтобуса, наверное, человек восемь. Они сопровождали меня в Киев.

Мы приехали в Киев где-то к половине второго ночи. Зашли в здание СБУ, но оказалось, что следователь будет лишь завтра. Я ночевал там на маленьком диванчике. Утром пришли ребята, напоили меня чаем — надо отдать им должное. Ждем следователя.

Я случайно услышал разговор с ним по телефону. Ему говорят: «Мы привезли Могилева». Этот следователь задает вопрос: «А какие материалы на него есть?». Ему отвечают: «У нас нет ничего, но сказали вам его доставить».

Я понимаю, что это все какая-то фикция. Он кладет трубку, я говорю — уважаемый капитан (или майор), вообще-то по идее меня надо допросить по делу об аннексии Крыма. Где-то через полчаса меня таки допрашивали до самого вечера.

— Оглядываясь сейчас, есть ли что-то, что вы бы сделали иначе?

— Мне понравился Евгений Червоненко, он сказал, что Могилев бился лбом в киевские двери, чтобы принять решение. Например, вы сидите в больнице, ваш родственник в тяжелом состоянии. Что я мог сделать? Вы можете потрясти врача, что, товарищ, иди делай операцию. Вы сами можете ее сделать? Нет. Вот и я так.

Я не имел ни таких возможностей, ни сил, ни прав. Я считаю, что то, что я мог сделать, я сделал, пробивая лбом киевскую власть — примите решение.

— Чувствуете ли вы свою ответственность за то, что произошло в Крыму?

— Нет. Убежден, что нет. В рамках своих полномочий, возможностей я сделал все. Более того, в какой-то мере я находился уже в положении, когда я пытался сделать то, что не свойственно моей должности — координировать силовиков, это не моя компетенция. Но тем не менее я это делал, потому что я понимал, кто может принимать решения, я разговаривал именно с ними.

— Как вы думаете, зачем Янукович обратился с этим письмом к Путину?

— Вы это письмо видели? Я тоже его не видел.

Путину нужно было легитимизировать то, что произошло в Крыму. Поэтому говорить об этом письме...

Письмо можно написать под угрозой потерь материального характера, под угрозой семье и родственникам, просто под угрозой оружия. Или в ходе переговоров.

На самом деле я полагаю так, что сам Янукович и его адвокат должны на такой вопрос ответить — было такое письмо или нет. Если да, то спрашивать, почему такое письмо появилось.

Во всяком случае алогично — убежать из страны и потом писать письмо о введении войск.

— Для вас Янукович — предатель?

— Эту формулировку пускай подтверждает суд. Я убежден, что какое бы решение ни было, потом его будут рассматривать европейские суды, адвокаты не остановятся. А вообще суд должен принимать решение, почему бездействовали в Крыму, это вопрос к тем, кто был при власти уже в 2014 году.

Тэги: Петр Порошенко, Виктор Янукович, Украина, Крым, Владимир Путин, Анатолий Могилев, Россия, мир, политика, аннексия

Комментарии

Выбор редакции
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Tapswap: листинг, цена, коды
Tapswap: листинг, цена, коды
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
fraza.com
Все новости
Главное
Популярное
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Аномальные ливни затопили Сицилию
Аномальные ливни затопили Сицилию
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
fraza.com

Опрос

Чего вы ждете от 2024 года?