Экс-губернатор Донецкой области Сергей ТАРУТА — о том, как год назад власти упустили начало войны в Донбассе и что делать теперь, чтобы не потерять контроль над Мариуполем.
Год назад в разгар мятежа — захвата райотделов милиции по всей области и обладминистрации в самом Донецке — бизнесмен Сергей Тарута был надеждой украинской власти. Вместе с Коломойским, тогда же назначенным губернатором Днепропетровской области, они должны были удержать под контролем два важнейших региона юго-востока. Но у команды Таруты не заладилось с самого начала — в отличие от людей Коломойского, не получилось даже занять главное здание обладминистрации.
Сегодня экс-губернатор Донецкой области Сергей Тарута укрепляет оборону Мариуполя — уже в качестве депутата народной Рады. В самом городе, правда, бывает наездами из Киева, перемещаясь в сопровождении двух внедорожников с автоматчиками.
Люди, которые захватывали здание Донецкой обладминистрации, кто это был?
Эта была спецоперация. Но тогда мы еще считали, что тут не так много представителей России. Даже не России, а Крыма. Тех людей, которые занимались подрывом ситуации и захватом Крыма. Было понятно, что они согласовывают свои действия с Москвой и Кремлем. Этим (захватом ОГА. — П. К.) руководил Аксенов (глава Крыма. — П. К.). На начало апреля сюда уже шло оружие. Но тогда мы думали, что быстрыми действиями по привлечению к ответственности основных зачинщиков мы сможем противостоять захвату власти. Тогда была дана команда силовикам — прокуратуре, милиции и СБУ — найти этих координаторов. Одни и те же лица перемещались по сигналу по всей области, появляясь то там, то здесь, собирали митинги и организовывали раскачку. Мы начали работу по выявлению...
Но, по-моему, вам не удалось.
Давайте говорить до конца: неэффективность на тот момент показала вся система власти. И законодательная, и правоохранительная. Уже в марте милиция с прокуратурой подготовили документы в суд для привлечения к ответственности 130 человек. Но суд по всем этим обвинениям отказал. Система работала крайне неповоротливо в тех чрезвычайных обстоятельствах — требовались веские доказательства, соблюдение всех формальных процедур, как это должно быть в мирное время. Но тогда уже было не совсем мирное время. Нужно было реагировать немедленно, упреждать. Я помню, когда у нас здесь были братья Кузьменко — организаторы (сепаратистского движения. — П. К.) в Мариуполе, — суд их отпустил. Когда говорят, что донецкие силовики не смогли грамотно сработать, мол, именно потому, что они были донецкие и работали так (саботируя. — П. К.), я отвечаю: силовики на тот момент здесь были со всей страны. Прикомандирование отовсюду. На всех объектах — на администрациях, прокуратуре, СБУ — силовики были из других регионов Украины. И все они не смогли ничего сделать.
Но почему в такой же ситуации у Коломойского получилось выстоять?
У Коломойского ничего не получилось! У Коломойского ничего и не было. У него был просто хороший пиар. И я вообще поражаюсь вам. Одно дело, когда не понимает простой обыватель ситуации, а другое дело — когда журналист, продвинутая молодежь. Вы поймите, что в Днепропетровске ничего не было, не было такой угрозы захвата власти. Вот в Запорожье, вы слышали, чтобы там раскачивали?
Про Запорожье не знаю. Но в Днепре собирались митинги по 2 тысячи человек, готовился захват обладминистрации.
Если бы у нас было только 2 тысячи человек, то у нас бы не было никакого захвата. Если бы не было заброшенных сюда провокаторов и координаторов, если бы не было границы прямой с Россией — тоже все было бы спокойно. Надо понимать, что диверсионный сценарий развивался только в Донецкой области и Луганской. Все остальное — это только попытки раскачивания, которые ни к чему бы не привели. Хорошо лечить больного, когда у того болезни нет! Вот в Днепропетровской области и не было болезни.
Но люди Коломойского там пересажали многих из пророссийского актива.
А про Запорожье вы что-то подобное слышали?
При чем тут Запорожье, Сергей Алексеевич?
Запорожье ближе, чем Днепропетровская область к России. Там под 800 тысяч населения.
То есть вы настаиваете, что в Днепре не было угрозы?
Вы же помните, когда было объявлено, что они там скупают автоматы у населения и за каждую голову бандита по 10 тысяч долларов дают. (Такую награду обещал губернатор Коломойский за каждого сепаратиста. — П. К.) А теперь скажите, хоть что-то из этого случилось? Собрал ли он тысячу автоматов, или 50 голов, или 10 хотя бы голов? Что-то было из этого? Нет! А кто победил на выборах в Верховную раду в Днепропетровской области, почти во всех одномандатных округах? «Оппозиционный блок». Вот вам его реальный результат.
Расскажите, когда инициативу в Донецке перехватили исполнители из России? В какой момент они отодвинули местную элиту, пытавшуюся поначалу возглавить протест?
На первом этапе, в начале апреля, это были люди из Крыма, как я уже сказал. Через Керчь паромом шло оружие в Урзуф. Постоянно местным заводилам поступали звонки от представителей Януковича: мол, вы там не сильно старайтесь, мы же скоро вернемся. Поначалу заводилы их еще слушали, но потом просто перестали реагировать.
Окончательно все стало управляться Москвой, когда сюда пришел Стрелков со своими боевиками. Это была стратегическая ошибка (пустить их сюда. — П. К.).
Тогда в Донецке уже был Бородай. Вы с ним вели какие-то переговоры?
Нет, было понятно, что он тоже под управлением Москвы и Кремля, никакой самостоятельности. А до Бородая были всякие разные персонажи — Пушилины, Пургины.
Под чьим управлением были они? Рината Ахметова?
Нет, их он тогда вообще не знал.
Как не знал, если Пушилин ходил к нему в офис на беседы уже после захвата ОГА?
Это Ринат ездил туда к ОГА на переговоры к ним. Он понимал, что если сейчас здание попытается штурмовать спецназ, то могут быть большие жертвы. Он подтвердил тогда свое желание поехать поговорить с народом, объяснить, что надо мирно урегулировать ситуацию. Более того — он пообещал, так сказать, простимулировать вопрос, если они освободят здание. Сказал им, что он готов поддерживать все мирные требования Донбасса и с ними все отстаивать. И в районе половины двенадцатого ночи он поехал на эти переговоры.
Почему вы не поехали с ним как губернатор?
Я для этой толпы был инородный. Я же не был для них авторитетом. Ринат — был, для Донбасса он — авторитет. Футбольный клуб, молодежь, она вся, конечно, к Ринату относилась с большим уважением. Он был для них лидер Донбасса.
А когда он перестал быть лидером?
Когда захватчики ОГА не стали его слушаться. Его лидерская позиция пошатнулась серьезно. Но для многих других он остается все равно хозяином. Вы же знаете: он оказывает многим гуманитарную помощь («Фонд Рината Ахметова» поддерживает беженцев и жителей не подконтрольных Киеву территорий. — П. К.). Помогает в момент, когда государство людей бросило.
В Донецке он сохраняет какое-то влияние?
Ну в той или иной мере да. Потому что гуманитарная помощь идет огромная.
Вообще, кажется, все, что он делает сейчас, — это попытка сохранить свой бизнес. В городе работают и не тронуты все его компании и гостиницы.
Ахметов вхож в высокие киевские и московские кабинеты. Говорят, общается с Сурковым.
Ринат хочет просто мирного политического урегулирования.
Но ничего же не выходит.
Дело в том, что происходящее сейчас — это не его сценарий. Он не может повлиять сам на ситуацию. Тот же Сурков является только частью кремлевской структуры управления, но он не является заказчиком войны. Критического влияния на силовой сценарий нет ни у того, ни у другого.
Какие у вас ожидания относительно нынешнего перемирия? Надолго оно, по-вашему?
Лидерам боевиков мир не нужен. Им нужна война.
Но вы только что говорили, что они подневольные исполнители, действуют по указке.
Конечно. В целом сама силовая операция срежиссирована Москвой. Но у сепаратистов тем не менее есть большой люфт для самостоятельных действий. В любой момент от них можно ожидать самодеятельности.
Ожидаете захвата Мариуполя?
Мариуполь им будет сложно взять. Если бы у них была такая возможность, они бы уже взяли, чтобы показать России: смотрите, какие мы крутые перцы. Но их силами это невозможно сделать.
Вопрос в том, поможет ли Россия с Мариуполем, как это было с Иловайском и Дебальцевом?
Я не верю в прямое вторжение российских войск. Да, это было в Иловайске и Дебальцеве. Но здесь, в Мариуполе, другая ситуация, другая глубина, город далеко от границы. Он укреплен. Все подступы защищены. Но они будут пытаться продвигаться вперед, а мы должны давать по зубам при любой провокации. И сепаратисты должны понять, что любые попытки ударить нас будут очень дорого им стоить. Остужать их надо силой. И мы же должны заставлять их выполнять Минские договоренности.
А самим выполнять?
Сами мы выполним. Мы готовы, при условии, что та сторона не будет уклоняться. Ведь что происходило? Наши получили команду отводить тяжелое вооружение, мы отводим — а они, наоборот, наступают, подвозят технику. Естественно, мы приостановили этот процесс. К сожалению.
Порошенко недавно сказал, что сначала Украина должна установить контроль над границей, и только потом будут проведены местные выборы. Но в Минских протоколах говорится: сначала выборы, потом граница. Так что срывает соглашения и украинская сторона, согласитесь?
У нас есть принципиальное расхождение. Мы не увидели желания с их стороны переводить ситуацию в мирное русло. Они не отводят вооружение. А это непременное условие для запуска прочих пунктов соглашения.
И что делать? Снова воевать?
Зачем воевать? Надо усиливать давление дипломатическое. Надо максимально использовать мирные усилия. Россия же им тоже дает однозначные команды: вы часть Украины, мы не собираемся вас присоединять, вы должны найти компромисс и договориться с украинской властью, как дальше обеспечивать жизнедеятельность этих территорий. Должны появляться системы контроля за ними и внутри территорий. Чтобы они прекратили грабить и уничтожать экономику региона. Ведь даже когда немцы приходили и оккупировали, они не уничтожали заводы и фабрики, а, наоборот, восстанавливали их, потому что они приходили как хозяева. Если брать Мариуполь, они тут же присылали специалистов и народ, чтобы все восстановить. А теперь что мы видим в Донецке: боевики уничтожают предприятия. Они как будто не собираются обеспечивать жизнь этой территории, они повоевали, все порушили и ушли. Вот их идеология.
А ваша идеология? Вы же бросили там людей, не платите пенсий, не пропускаете грузы, осложнили до невозможности передвижение, ведь так?
Это неправильно, я согласен. Ну о,кей, систему пропусков мы еще можем как-то модернизировать, но есть много других глупостей. Опять-таки у нас не было вообще опыта борьбы с диверсионными группами, поэтому сделали самое простое — усложнили перемещение всем. Я общался с военными, они рассказывают, как один дедушка на своем мотороллере через блокпост каждый день проезжал, а потом выяснилось, что дедушка этот передавал информацию в «ДНР». Другая история, когда под видом рабочих перемещались боевики. Так что риски есть, и нам нужны механизмы контроля над передвижением. Но не должно, конечно, быть огромных проблем для добропорядочных граждан.
Как быть с пенсиями, которые заморожены?
Тоже неправильно! В Донбассе живут жители Украины, у них паспорта, они от них не отказались. Их оккупировали, они пострадали, они жертвы. Нет лекарств у них там, жизнь вообще невыносимая, и вместо того чтобы им помогать, мы их еще больше отрезаем от Украины, в их понимании — их мы предали.
Они и «ДНР» недолюбливают, но центральную власть, наверное, еще больше.
Да, конечно. И это ужасно.
По-вашему, Порошенко не эффективен?
Прошел год. Из 10 его предвыборных пунктов пока не выполнен ни один. Вы же помните, это «мир на Донбассе через неделю», «децентрализация», «запуск экономических реформ» и прочее. Ни один пункт не претворен! И зреет, конечно, внутреннее недовольство, и есть угрозы, с этим связанные.
Опять про батальоны, которые идут на Киев?
И этот риск есть. Нельзя его приуменьшать. Власть же пользуется этой ситуацией. А она должна понимать, что если народ устанет терпеть, то итог будет непредсказуемым.
