Концы света

Незнакомый мужчина в клетчатой рубахе стоял возле моего рабочего стола и нетерпеливо перекатывался с пятки на носок.

— Знаете, мне совершенно не смешно! — сказал я.

— А никто и не шутит.

— Вы действительно хотите опубликовать этот, как вы называете, сценарий?

— Не «сценарий», а «сценарии». Несколько десятков. Вы, как главный редактор научного журнала, должны понимать всю важность поднятой мной темы.

— Мне вообще не нравится тема конца света.

— А читателям нравится!

Незнакомец по-хамски ткнул пальцем в грязно-жёлтую папку с ботиночными шнурками, которая лежала у меня на столе:

— Читайте, читайте!

Я потерял возможность сопротивляться и развязал тесёмки. Медленно вынул верхний лист, исписанный мелким шизофреническим почерком.

«Нет на земле ни одного человека, который бы не задумывался о конце света. Как будет выглядеть апокалипсис? Что будет происходить...» Я поднял голову.

— Вы хоть знаете, что означает слово «апокалипсис»?

— Конечно, — ответил незнакомец. — Конец света, яснее ясного.

— Это распространенное заблуждение. Апокалипсис — это, прежде всего «откровение», и только потом, в переносном значении, то, что вы только что сказали.

Незнакомец смотрел на меня как часовой на младенца. Я нахмурился и углубился в буквы.

«Предлагаем вам ***дцать сценариев, по которым может развиваться это увлекательное событие. Изучите их внимательно, и вы в жизни не пропустите ни одного интересного момента.

Вариант первый — конец календаря индейцев Майя. Жрецы древнего племени небезосновательно полагали, что время не линейно, а циклично и спирально, следовательно, в какой-то момент оно должно прийти в исходную точку. А значит в этот миг вся жизнь на планете „обнулится“ и произойдёт полная перезагрузка бытия. Индейцы Майя славились знаниями в астрологии и астрономии, потому в некоторой степени можно смело доверять их расчётам. Огорчает одно: временной цикл в 5125 лет, который они спрогнозировали, уже закончился 21 декабря 2012 года, но ничего явного не произошло. Хотя, может быть, мы имеем дело с расхождениями в летоисчислении и в скором времени мы увидим...»

— Ну, прям-таки, — сказал я. — Календарь себе и календарь. Закончился один — начнётся другой.

— Э, не скажите, — возразил незнакомец. — Читайте дальше.

«Вариант второй — столкновение с космическим телом. Это может быть крупный астероид, а может, и целая планета. И есть такая на примете: планета Х или Нубиру. Несостоявшаяся в прошлом звезда движется с огромной скоростью навстречу Земле и однажды приблизится настолько близко, что своей силой тяготения собьёт ось вращения нашей планеты. Это непременно вызовет глобальную катастрофу с нарушением гравитации. А возможно, планета врежется прямо в нас, как говорится, «лоб в лоб».

— Ерунда какая, — я поднял глаза на гостя. — Развитие астрономии на современном этапе таково, что мощнейшие орбитальные телескопы способны обнаружить подозрительный объект на расстоянии в несколько световых лет. Так что кино «Армагеддон» сразу исключаем из списка реальных вариантов. Выкиньте это.

— Не разбрасывайтесь чужими сценариями, — нахмурился автор. Я опустил глаза в текст.

«Вариант третий — ледниковый период, который возникнет из-за остывания Солнца. Классическая астрономия даёт гарантию нашей ближайшей звезде на миллионы лет, но некоторые учёные регистрируют тенденцию затухания солнечной активности. Вследствие этого остывания климат на Земле резко изменится. Наступит настоящий Ледниковый период и убьёт всё живое».

Не успел я оторвать глаза от плотно исписанных листов, как следующие строки развеселили меня: «Вариант четвёртый — увеличение солнечной активности».

— Как же это у вас солнце и затухает, и разгорается одновременно?

Собеседник промолчал, скривившись. Я продолжил чтение.

«Сверхмощная вспышка на Солнце (она же „Солнечный шторм“) принесёт на Землю геомагнитные бури, которые выведут из строя всю аппаратуру. Сгорят трансформаторы и подстанции, телевышки и компьютеры. А если на Землю прилетит гигантский протуберанец, оторвавшийся от звезды по имени Солнце, то озоновый слой нашей планеты будет уничтожен в миллисекунды. И цивилизацию быстро уничтожит жёсткое гамма и рентгеновское излучение, губительное для всей биосферы».

— Вирусы обязательно выживут и микробы. Они способны жить даже в открытом космосе, — сказал незнакомец.

— Это меня успокаивает, — сказал я, криво улыбнувшись. — Следующим пунктом у вас, конечно же, ядерная зима?

— Вы угадали.

«Вариант пятый — ядерная война. Атомный арсенал мировых империй настолько совершенен, что позволяет один ударом гарантированно приблизить конец света. Последствия масштабной ядерной бомбардировки не предсказуемы и строго научно не обоснованы. Но на основании печального опыта можно предположить, что световое излучение испепелит всё живое в зоне видимости, взрывная волна разрушит все постройки на Земле, а последующее за этим проникающие смертоносное излучение завершит процесс уничтожения всего живого».

— М-да... — пробурчал я. — Пока что это, к сожалению, самый реалистичный сценарий в вашей папке.

— Пережить ядерную зиму не имеет шансов никто! — воскликнул автор.

— Миру мир! — откликнулся я.

Это помогло мне переключиться и продолжить читать далее быстро, не отрываясь.

«Вариант шестой — техногенная катастрофа. Чернобыль, авария на Саяно-Шушенской ГЭС, Фукусима — примеров много. А если прибавить ко всему этому человеческий фактор, то надо признать, что безопасность даже самых мирных ядерных объектов — вещь чрезвычайно хрупкая. Отдельно надо учесть, что прогнозы и предсказания сбываются совсем не в тех «слабых» местах, на которые предварительно указывают учёные и международные комиссии...

Вариант седьмой — биотехническая катастрофа. Генная инженерия, которая сегодня радует нас новыми сортами картошки и пугает необразованную публику возможными монстрами — результатами селекции свиньи и картошки — в любой момент может преподнести человечеству неприятный сюрприз. Вырвавшийся из научной лаборатории смертельный вирус приблизит конец света. А результат реакции организма человека на некоторые генно-модифицированные продукты может вызвать опасные мутации и превратить жизнь населения в плохое подобие фильма про «зомби-апокалипсис».

Моя рука брезгливо отодвинула папку.

— Я отказываюсь это читать дальше.

Незнакомец посмотрел на меня так, как будто думал: бить или не бить.

— Читайте, читайте. Пока не закончите, я никуда не уйду.

Мне ничего не оставалось делать, как продолжить пытку над здравым смыслом.

«Вариант восьмой — вторжение инопланетян. Неизвестно, чем их может привлечь наша планета: кислородом, металлом, химическими веществами, человеческим мясом или же просто они прилетят в поисках пространства для заселения своей расой, но существует твёрдая уверенность в том, что мы не одиноки во вселенной. И если есть где-то братья по разуму, им обязательно понравится на Земле, и они захотят тут жить, плодиться и размножаться, вытесняя человечество».

— И что? Таки полностью истребят нас? — съязвил я.

— Обязательно. Иначе никак, — незнакомец смотрел на меня, как смотрит усталый учитель на тупого ученика.

«Вариант девятый — восстание машин. Один не в меру активный робот-лидер, собравший толпу послушных самодвижущих аппаратов, может захватить власть на всей планете, поработив, а впоследствии и истребив всех Хомо Сапиенсов».

— Глядя на некоторых бездушных и бессовестных политиков, я готов уже признать, что этот сценарий осуществляется, — попытался пошутить я.

— А вы не такой глупый, как показались с самого начала, — собеседник сурово смотрел мне в глаза.
Мне стало стыдно оттого, что у незнакомца оказалось полностью атрофировано чувство юмора, и я решил продолжить чтение.

«Вариант десятый — массовое безумие. Психическое здоровье населения в последнее время значительно ухудшилось. Медицина, изобретающая всё новые химически активные вещества, подрывает хрупкую психическую основу организмов. Разрушена старая система принудительной психиатрии. Депрессии и самоубийства становятся обыденным делом. Население стареет, глупеет, становится душевно уязвимым. Эпидемия самоубийства из фантастического варианта в любой момент способна стать реальностью. И это может спровоцировать простая телевизионная передача...»

Спорить с незнакомцем не хотелось вовсе. Я быстро пробежал глазами дальше.

«Вариант одиннадцатый — извержение огромного вулкана. Из нескольких сотен активных супер-вулканов на Земле наиболее опасен американский Йеллоустоун. Он выбрасывает сотни миллионов тонн серной кислоты в год, что оказывает отрицательное влияние на всё живое Земли.

Вариант двенадцатый — чёрная дыра...»

— Всё, я больше это читать не буду. Хоть застрелите меня.

— Подождите, это ещё не всё: чёрная дыра. Одна из них может засосать нас в свою орбиту, где мы и пропадём всей планетой, — зловеще прорек незнакомец.

Я спешно выключил компьютер и быстрым шагом пошёл к двери. Незнакомец собирал листы и громко бубнил:

— Вы и половины вариантов не прочитали. Смена магнитных полюсов, когда южный становится северным, и наоборот! Выравнивание галактик, второй всемирный потоп!

Я бежал по улице. За моей спиной раздавались выкрики:

— Разложение гидридов как признак умирания Земли, СПИД, Всемирный экономический кризис, разлом под Антарктидой...

Уже возле своего дома я оторвался от преследователя, но как только я захлопнул дверь в подъезд и быстро побежал по лестнице, то вновь услышал сквозь разбитое окно знакомый противный голос:

— Террористическая атака, компьютерный супервирус, «просветный» луч, адронный коллайдер, мировой сионизм и масонство, климатические диверсии...

Я захлопнул дверь в квартиру и включил песни группы «Ленинград» на полную громкость. Снял с полки любимый «День триффидов» Джона Уиндема. Конец света в отдельно взятой квартире не планировал начинаться.