История поисковых объединений в Украине насчитывает несколько десятков лет. Ещё в конце
«Палки в колёса»
11 октября
Поисковая вахта длилась с июля по сентябрь. 104 воина обнаружили активисты «Схида», 26 — на счету у луганчан. Восьмерых бойцов удалось опознать. Среди прочих в
Не знает счастливый львовянин, что за прах его тётки поисковикам приходилось биться сразу на двух фронтах. Отбивать её у неизвестности и параллельно вести войну в чиновничьих кабинетах.
Глава правления «Патриота» Дмитрий Орлов поясняет, что, согласно министерским требованиям (работу поисковиков курирует Министерство регионального развития), найти останки бойца — это ещё полдела. Дальше начинается «бумажная» часть работы. Она, как правило, отнимает намного больше времени и сил, чем сидение в военных архивах и труд «в полях».
«Когда поисковик нашёл останки, он должен оформить акт установления места захоронения при свидетелях и при представителях местной власти. И после этого написать письмо на спецпредприятие. Допустим, спецпредприятие пишет письмо на Минрегион. Там дают разрешение. Это разрешение согласовывается на местах. Это может быть и месяц, и два, и три. И это, если никто не ставит палки в колёса», — жалуется Орлов.
Спецпредприятиям везде у нас дорога
«Бойцы лежат не захороненные, а современникам плевать, за что и за кого они погибли. Этим всё сказано», — со вздохом произносит житель Стаханова Сергей Сендеев.
Уже несколько месяцев, он, руководитель военно-патриотического объединения «Донбасс», не может перезахоронить останки трёх десятков бойцов, обнаруженных им и его коллегами на Привольнянском плацдарме. Проблема в том, что общественные организации, а к ним относятся и поисковые отряды, не имеют права проводить эксгумацию. Перезахоранивать мертвецов могут лишь организации, имеющие статус спецпредприятий.
Борясь за историческую справедливость, стахановец Сендеев начал переписку со столичными чиновниками, прося у них разрешения на похороны. Но те были непреклонны: хоронить может исключительно спецпредприятие. «Бумаги ездят туда-сюда: Киев — Луганск, Луганск — Киев. А бойцам всё равно. Они лежат, как лежали», — резюмирует Сендеев.
Помочь Сендееву вызвалась начальник отдела культуры Лисичанского горсовета (к чьей юрисдикции относится и Приволье) Людмила Ткаченко. Она тоже обращалась в министерство. И ей тоже отказали. Но в качестве компромисса предложили привлечь к перезахоронению павших бойцов... местную ритуальную службу. «У нас на территории города существует коммунальное предприятие, ритуальная служба, которое имеет право на эксгумацию», — сообщила чиновница.
«Черным» копателям на радость
«Вот у меня в руках копия бумаги, выданной министерством на Лисичанскую ритуальную службу, — показывает мне стопку бумаг председатель Луганского военно-патриотического объединения „Каскад“, секретарь областной комиссии по вопросам увековечивания памяти Александр Гизай. — В этом документе чётко указано — „проведение эксгумации и перезахоронение“. И вот у меня в руках устав КП „Лисичанская ритуальная служба“. В нём мы не найдём ни одной строчки, где бы говорилось о том, что это предприятие занимается поисковой работой, ни одной строчки нет, что оно может заниматься эксгумацией».
Гизай занимается поисковой деятельностью более 30 лет. Многоопытный поисковик отказывается понимать, зачем привлекать к поисковым работам организации, имеющие довольно смутное представление о данном виде деятельности.
Усилиями «каскадовцев» в селе Дьяково Антрацитовского района найдены и перезахоронены останки 115 воинов Красной армии. Большинство из них погибло в ноябре
Во время своей работы «каскадовцы» также пострадали от её «бумажного этапа». Пока собирали необходимые разрешения на перезахоронение найденных во время весенней вахты, у одного из воинов пропал личный медальон — единственная возможность опознать останки. В тот раз повезло — пропажу вернули. Но довольно часты случаи, когда после долгих месяцев, угробленных на сбор необходимых бумаг, хоронить уже нечего.
«Останки после обнаружения формально берут под охрану, — объясняет Дмитрий Орлов. — Хотя, никто их, конечно, не охраняет. Когда вы через 2-3 месяца, наконец, получаете все разрешения, на месте найденных останков может вообще ничего не быть. Потому что „черные археологи“ копают каждый день».
А стать «черным археологом» может, по сути, кто угодно. Достаточно лишь купить металлодетектор — и можно начинать поиски. Если верить онлайн-аукционам, один найденный Орден боевой славы с лихвой покроет затраты на этот чудо-прибор. И, что характерно, в нарушении законодательства вас никто не обвинит. Отвечать будут те, кто работает по закону.
«Каскад» вне закона?
«После того, как мы в мае на территории Дяковского совета провели международную вахту памяти, нас обвинили в нарушении закона. Мы не дали данные по спецпредприятию», — говорит «каскадовец» Гизай.
Несколько месяцев назад он помог руководителю Дяковского сельсовета перезахоронить найденные в селе останки. Все требуемые бумаги у поисковиков были. Не хватало пресловутого акта об эксгумации. Желая избежать многомесячных блужданий по чиновничьим кабинетам, брать его не стали. Тем более, что в тот момент «Каскад» проводил в Дяково международную вахту памяти с участием поисковиков из России и Латвии.
Гизай хотел обезопасить останки от мародёров с металлодетекторами, а получил обвинение в «противоправном осуществлении работ по эксгумации»...
И после этого еще останутся вопросы о том, как на самом деле государство «чтит» память павших?
