Это обзор итальянского философа и критического теоретика, профессора Фабио Виги, пытается отследить экономическую цепочку событий по дате, которые предшествовали пандемии с целью выявить главное — пландемия это следствие кризиса капитализма.
Формулировка заголовка «моделирование» не подразумевает явного заговора, чтобы быть ясным, хотя в произведении делается попытка исследовать логические связи между событиями и результатами, именно причинно-следственные связи.
Несколько ключевых цитат из этого созданного произведения:
«Спустя полтора года после появления вируса некоторые, возможно, начали задаваться вопросом, почему обычно недобросовестные правящие элиты решили заморозить глобальную машину получения прибыли перед лицом патогена, нацеленного почти исключительно на непродуктивных (старше 80-х). К чему такое гуманное рвение? Cui bono? Только те, кто не знаком с чудесными приключениями GloboCap, могут обмануть себя, думая, что система решила отключиться из сострадания. Давайте проясним с самого начала: большие хищники нефти, оружия и вакцин не могут заботиться о человечестве.
В доковидовые времена мировая экономика была на грани очередного колоссального краха. Вот краткая хроника того, как нарастало давление ... [он перечисляет их, делая вывод, что] ... Соединение точек — достаточно простое упражнение. Если мы сделаем это, мы можем увидеть появление четко определенной повествовательной схемы, краткое изложение которой гласит следующее: блокировки и глобальная приостановка экономических операций были предназначены для
1) Позволить ФРС наводнить больные финансовые рынки свежепечатанными деньгами, в то время как отсрочка гиперинфляции;
2) Ввести программы массовой вакцинации и паспорта здоровья как основы неофеодального режима капиталистического накопления.
Как мы увидим, две цели сливаются в одну.
В 2019 году мировую экономику поразила та же болезнь, которая вызвала кредитный кризис 2008 года. Он задыхался из-за непосильной горы долгов. Многие публичные компании не могли генерировать достаточно прибыли, чтобы покрыть процентные платежи по своим долгам, и оставались на плаву только за счет новых займов. «Компании-зомби» (с низкой годовой прибыльностью, падением оборота, низкой маржой, ограниченным денежным потоком и балансом с высокой долей заемных средств) росли повсюду. Обвал рынка репо в сентябре 2019 года следует рассматривать в этом хрупком экономическом контексте.
Когда воздух насыщен легковоспламеняющимися материалами, любая искра может вызвать взрыв. А в волшебном мире финансов tout se tient: один взмах крыльев бабочки в определенном секторе может заставить весь карточный домик рухнуть. На финансовых рынках, основанных на дешевых ссудах, любое повышение процентных ставок может иметь катастрофические последствия для банков, хедж-фондов, пенсионных фондов и всего рынка государственных облигаций, поскольку стоимость заимствования увеличивается, а ликвидность иссякает. Именно это произошло с «репокалипсисом» сентября 2019 года: процентные ставки за считанные часы подскочили до 10,5%, вспыхнула паника, затронувшая фьючерсы, опционы, валюты и другие рынки, на которых трейдеры делают ставки, заимствуя средства из репо. Единственный способ разрядить инфекцию — это вливать в систему столько ликвидности, сколько необходимо — как вертолеты, сбрасывающие тысячи галлонов воды на лесной пожар. В период с сентября 2019 года по март 2020 года ФРС вложила в банковскую систему более 9 триллионов долларов, что эквивалентно более 40% ВВП США.
Следовательно, следует перевернуть основную идею: фондовый рынок не рухнул (в марте 2020 года), потому что пришлось наложить ограничения; скорее, пришлось ввести карантин, потому что финансовые рынки рушились. С блокировкой последовало приостановление деловых операций, что снизило спрос на кредиты и остановило распространение инфекции. Другими словами, реструктуризация финансовой архитектуры посредством чрезвычайной денежно-кредитной политики зависела от отключения двигателя экономики. Если бы огромная масса ликвидности, закачанной в финансовый сектор, достигла транзакций на местах, было бы спровоцировано денежное цунами с катастрофическими последствиями.
Если мы «проследим за деньгами», мы увидим, что экономическая блокада, которую коварно приписывают вирусу, дала далеко не незначительные результаты не только с точки зрения социальной инженерии, но и финансового хищничества.
Массы все более непродуктивных потребителей контролируются и отвергаются просто потому, что г-н Глобал больше не знает, что с ними делать. Вместе с неполной занятостью и исключенными, обнищавший средний класс теперь представляет собой проблему, которую нужно решать с помощью палки запретов, комендантского часа, массовой вакцинации, пропаганды и милитаризации общества, а не пряника труда, потребления и участия. демократия, социальные права (замененные в коллективном воображении гражданскими правами меньшинств) и «заслуженные праздники».
Поэтому бредово полагать, что цель блокировок носит терапевтический и гуманитарный характер. Когда капитал когда-либо заботился о людях? Безразличие и человеконенавистничество — типичные черты капитализма, единственная настоящая страсть которого — прибыль и сила, которая приходит с ней.
Почему мы должны доверять мегапармацевтическому картелю (ВОЗ), который отвечает не за «общественное здравоохранение», а за маркетинг частных товаров по всему миру по максимально выгодным ставкам? Проблемы общественного здравоохранения проистекают из ужасных условий труда, плохого питания, загрязнения воздуха, воды и пищевых продуктов и, прежде всего, из-за безудержной бедности; тем не менее, ни один из этих «патогенов» не входит в список гуманитарных проблем ВОЗ. Огромный конфликт интересов между хищниками фармацевтической промышленности, национальными и наднациональными медицинскими агентствами и циничными политическими силовиками теперь является секретом Полишинеля. Неудивительно, что в день, когда COVID-19 был классифицирован как пандемия, ВЭФ вместе с ВОЗ запустили Платформу действий Covid, коалицию «защиты жизни», которой руководят более 1000 самых влиятельных частных компаний мира».
Он продолжает много интересных мыслей о тестировании ПЦР как движущей силе карантина, особенно как прибыльной силе, и о пандемии как театре.
По материалам ЖЖ
