Привязка стоимости угля к мировым ценам в тарифе на производство электроэнергии выглядит довольно логично. Ровно до той поры, пока ее не начинают подгонять под чьи-то интересы.
Вероятнее всего, «Роттердам +» официально отменят уже в этом году. По изначальному замыслу Нацкомиссии по регулированию энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) формульное ценообразование — временная мера, и с реформированием энергетической отрасли, переходом на полностью рыночное ценообразование необходимость в формульном регулировании тарифов отпадет сама собой. По идее переход на рыночные рельсы произойдет 1 июля 2019 г. Хотя по факту «Роттердам+» не работает уже сейчас.
Алгоритм на реверсе
О том, что «Роттердам+» фактически прекратил действовать, заявил в декабре прошлого года Андрей Герус, глава Ассоциации потребителей энергетики и коммунальных услуг. В этом году, по словам Геруса, согласно расчетам НКРЭКУ, по формуле «Роттердам+» цена угля должна вырасти на 10,5% — до 2,8 тыс. грн за т. Однако Герус уверяет, что фактическая цена на уголь, по которой будут расплачиваться с ТЭС, будет на 500–600 грн ниже. «По нашим оценкам, тарифы ТЭС будут покрывать цену угля около 2,2–2,3 тыс. грн за тонну», — отмечает Герус.
По его словам, фактический тариф для ТЭС будет на уровне 1,6–1,7 грн/кВт·час, даже притом что в НКРЭКУ озвучивают среднегодовой тариф на электроэнергию от тепловой генерации на уровне 2 грн/кВт·час. Такое изменение в официальном тарифе НКРЭКУ и расчетном тарифе Минэнерго эксперт связывает с изменением общего прогнозного баланса производства электроэнергии в пользу увеличения выработки более дешевыми видами генерациями.
В отличие от первоначально утвержденного 28 сентября 2018 г. энергобаланса, декабрьская редакция документа предусматривает резкое увеличение производства атомной и гидроэлектроэнергии. В частности, «Энергоатом» должен выработать на 700 млн кВт·час больше ранее утвержденного плана (рост с 83 045 до 83 745 млн кВт·час). Предполагается, что ЧАО «Укргидроэнерго» увеличит производство электроэнергии с 8900 до 9600 млн кВт·час.
О том, что такой баланс нереалистичен, практически сразу же отметили в «Энергоатоме». «Эта позиция министерства необоснованная. Она будет напрямую влиять на безопасность эксплуатации наших электростанций. Мы не можем согласиться с этой позицией министра, она незаконна, мы будем ее оспаривать», — заявляла в НКРЭКУ во время обсуждения тарифов компании на 2019 г. Татьяна Амосова, директор по инвестициям и перспективному развитию НАЭК «Энергоатом».
Но вряд ли в Минэнерго и НКРЭКУ действительно рассчитывают на аномальное увеличение выработки атомных и гидроэлектростанций. Манипуляции с балансом не более чем попытка сдержать рост ОРЦ и тарифов в преддверии выборов. Недостающие объемы электроэнергии придется добирать за счет маневренных мощностей ТЭС. И тут на руку регулятора играет замыкающий принцип оплаты услуг тепловой генерации. Какой бы объем ГК ТЭС не выработали, денег им заплатят ровно столько, сколько останется после выплат другим видам генераций. А так как выработать придется гораздо больше, чем формально указано в энергобалансе, фактический тариф будет гораздо ниже первоначально озвученного. Равно как и фактическая цена покрытия энергетического угля.
Индивидуальные минусы
Вводя весной 2016-го «Роттердам+», НКРЭКУ планировала рассчитывать стоимость угля в тарифе с привязкой к европейской бирже, для того чтобы производители электроэнергии были обеспечены средствами для приобретения сырья, в том числе импортного. После оккупации части Донбасса в Украине не осталось ни одной антрацитовой шахты, и данный вид топлива приходится ввозить из-за рубежа.
Уголь для блоков ТЭС, работающих на газовых марках угля, добывается преимущественно в Украине — либо на госшахтах (цену на продукцию которых устанавливает Минэнерго в административном порядке в привязке к формуле «Роттердам+»), либо на частных шахтах Ахметова и Кропачева. Проблема заключается в том, что геология украинской угледобычи такова, что дешевым отечественный уголь не назовешь.
Если прогноз Андрея Геруса относительно цены покрытия угля в тарифе ТЭС в 2019 г. на уровне 2300 грн/т окажется верен, то в государственном углепроме не исключен новый виток кризиса. По данным Минэнергоугля, в 2018 г. госшахты добыли 4 млн т угля, получили из него 3 млн т угольной продукции на сумму 6,038 млн. При этом ее себестоимость составила 9,404 млрд грн, соответственно, средняя себестоимость тонны — 3135 грн. Таким образом, разница между себестоимостью и выручкой — 3,367 млрд грн. Согласно министерского прогноза средняя себестоимость тонны угольной продукции на государственных угледобывающих предприятиях в 2019 г. вырастет на 36% — с 3135 грн до 4258 грн за тонну.
В прогнозных расчетах МЭУП не фигурируют данные госпредприятия «Угольная компания «Краснолиманская», мощности которого арендует входящее в орбиту влияния Виталия Кропачеа ООО «Краснолиманская». С сентября 2018 г. «Краснолиманская» не подает свои данные в профильное министерство.
«Формула является базовой для определения затрат тепловой генерации при определении оптовой рыночной цены, — поясняет Светлана Голикова, директор компании „Транс Энерго Консалтинг“. — Формульный подход выгоден владельцам ТЭС, которые имеют приватные шахты, где эффективность добычи выше, а себестоимость угля ниже».
Действительно, экономика прошедших модернизацию частных шахт несколько лучше, и им удается помещаться в «роттердамский» тариф. К примеру, ДТЭК инвестировал в угледобычу $2,5 млрд. Делалось это в том числе за счет кредитных средств, погашение которых сегодня является головной болью менеджмента компании. И резкое снижение тарифа явно не добавит компании оптимизма.
В выигрыше могут оказаться лишь импортеры российского угля, который добывается карьерным методом, а значит, способны составить ценовую конкуренцию украинскому. Эксперты акцентируют внимание на том, что большая часть антрацитового угля импортируется через РФ. Однако инициатива Совета ОРЭ установить приоритет включения блоков, работающих на украинском угле газовой группы, в свое время была заблокирована Антимонопольным комитетом Украины.
Лето перемен
Говоря о «Роттердам+» и возможностях его изменения, нельзя упускать из виду тот факт, что с 1 июля должен заработать конкурентный рынок электроэнергии. Именно с этого момента, в соответствии с постановлением НКРЭКУ от 23 августа прошлого года, действие формулы «Роттердам+» должно прекратиться.
«Первичная нормативная база для запуска рынка есть, правила работы прописаны. Критична на сегодня главным образом готовность к электронному сопровождению этого рынка. Платформы сейчас работают в тестовом режиме, и насколько они окажутся надежны — вопрос, — отмечает Светлана Голикова. — Как говорят специалисты, только на тестирование понадобится полгода».
Скорее всего, с 1 июля рынок не заработает, но до конца года его запуск выглядит вполне реалистично. «Когда начнутся рыночные торги электроэнергией, цена на нее вырастет», — прогнозирует Андриан Прокип, эксперт по вопросам энергетики Украинского института будущего. Он поясняет это нормальной реакцией на рыночное ценообразование. «Энергоатом» продает энергию по самой низкой цене, но с запуском рынка цена вырастет. Выиграет ли от запуска рынка тепловая генерация — сомнительно«, — считает эксперт, объясняя потери угольщиков в первую очередь изношенностью производственных мощностей и необходимостью больших затрат на их модернизацию.
Светлана Голикова рекомендует воспринимать информацию о возможном повышении цен на электроэнергию взвешенно. «Скачков в тарифе, скорее всего, не будет. Есть механизм перекрестного субсидирования. Тарифы будут расти, но в долгосрочной перспективе. Не будет шоковой терапии. Регулятор может сдерживать тариф генераций», — отмечает она.
Несмотря на возможные сложности при запуске оптового рынка электроэнергии, Андриан Прокип считает, что у Украины практически нет вариантов отказаться от рыночной модели. «Традиционная энергетика (атомная, тепловая) практически не строит новых мощностей, на это нет средств. Старые мощности изнашиваются. Возникает вопрос: не станем ли мы импортозависимыми по электроэнергии со временем?» — рассуждает эксперт.
Рыночные механизмы регулирования и свободная конкуренция — самый действенный способ избежать манипуляций на любом рынке. Но Украине с ее традиционным политико-административным влиянием в ресурсных индустриях придется пройти долгий и непростой путь, чтобы создать действительно конкурентный рынок.
-1.thumb.jpg)
