Третья сессия парламента восьмого созыва началась невесело. Мягко говоря, невесело.
События, ее предварявшие, в частности и бунт возле парламента, организованный партией «Свобода» при участии Радикальной партии, никого не располагали строить планы на следующий парламентский забег. Накануне возле здания Верховной Рады во время протестов против внесения изменений в Конституцию в результате разрыва гранаты (сейчас пытаются раскрутить версию о том, что нацгвардеец якобы погиб от пулевого ранения, а не от осколка гранаты) погиб двадцатипятилетний парень. А к послеобеду 1-го сентября погибших милиционеров было уже трое.
Всего пострадавших - сто тридцать человек. Следствие заявило о подготовке теракта. (Хотя если этот разрыв гранаты - просто подготовка, то что тогда считать терактом?). Расследование уже сейчас стало объектом пристального внимания общественности. Оно будет долгим, в том числе и потому, что среди получающих повестку - бывшие нардепы. А пока выглядит так, что участники событий будут тасовать обстоятельства и версии себе в угоду или во спасение рейтинга с неприкрытым политическим бесстыдством.
УТРО И ВЕЧЕР ВОЗЛЕ МЕСТА УБИЙСТВА НАЦГВАРДЕЙЦЕВ
Мы подошли к ступенькам здания Верховной Рады утром следующего дня. Проходы с улицы Грушевского к зданию парламента были открыты, и к месту убийства Игоря Дебрина киевляне приносили цветы. Я прошлась по площади перед парламентом, по обе стороны от здания в Мариинском парке стояли автобусы с нацгвардейцами. Было утро, они пили кофе из кофемашин и готовились заступать на дежурство, а пока разговаривали по телефону с родственниками, говорили в основном об убитом срочнике из Херсонщины: «Да, он с моего года. Да не волнуйтесь вы так, сегодня все спокойно». Такие разговоры слышались по обе стороны бордюра, где сидела охрана, и я подумала о том, что проживают родители, чьи дети оказались в козырном, как для войны, месте службы - в столице. Но больше меня волновало, что чувствуют политики. Особенно те, кто вчера подогревал настроения, кто спровоцировал, кто привел людей, кто постоянно транслирует месидж о предательстве центральной власти.
Открытие третьей сессии было запланировано на вторую половину Дня знаний. С каким чувством откроют заседание? Как и что будут комментировать? Как будут объясняться с журналистами? Это будет парад политтехнологических отмазок или какое-то осознание произошедшего? В конце концов, это станет видно уже с первых минут работы парламента.
РАДА НИКАКАЯ НЕ ЗРАДА?
Парламент начал работу после обеда. В повестке было только официальное открытие сессии. В кулуарах представители радикальных сил, вспоминая вчерашнее кровопролитие, снова обвиняли власть. Лидер радикалов Олег Ляшко, который через полчаса объявит о выходе из большинства, пускаясь в длинный мировой исторический экскурс, вспомнив Гитлера, поджегшего Рейхстаг, утверждал, что граната - это провокация спецслужб, чтобы дискредитировать противников изменений в Конституцию.
Свободовец Андрей Ильенко открещивался от Игоря Гуменюка, который бросил гранату в толпу и говорил, что якобы Гуменюка под пытками заставляют признаться, что он член «Свободы».
С радикалами все было ясно, невиноватые они. Люди сами под Раду пришли.
Я подошла к народному депутату Татьяне Черновол, у которой огромное количество друзей в самих разных добровольческих батальонах.
- Эти события дискредитируют добровольческое движение, - с горечью говорит Татьяна. - На войне реализовались амбиции и возможности множества хороших людей, очень давних революционеров, сформировавшихся еще задолго до Майдана. Все, что надо было - дать им остаться частью силовых структур или армии. Как им помогать реализовываться на фронте, если их будут воспринимать как радикалов? Но ведь этих людей накручивали лидеры партий, которые или не попали в парламент, или пытались тут поднять рейтинг. За что погибли нацгвардейцы? Потому что кто-то накручивал протесты? В батальоне "Сич" есть много реально светлых и преданных стране людей, я знаю отряд, который стоял в Песках. И как теперь им строить свои военные карьеры, как пытаться сохранять сами добровольческие батальоны? Устроившие под Радой кровопролитие руководители «Свободы», будучи при власти, не расследовали дело Бойко, не расследовали дело Бакулина, а теперь пришли протестовать? Что в том законе по децентрализации такого, что угрожает стране? Ничего. У нас во фракции «Народного фронта» бойцы АТО, да хоть кто-то отдал бы голос за закон, если бы там были риски или, тем более, предательство?
Рядом стояла Юлия Тимошенко, которая сегодня говорила о недопустимости насилия и заявляла, что в стране все контролируется. На самом деле фракция ЮВТ тоже вложила свою немалую лепту в нагнетание протестных настроений. Но сейчас лидер «Батькивщины» вовремя сориентировалась и вроде бы ушла от острой риторики.
Недалеко от нее стоял нардеп, ближайший соратник ЮВТ, ответственный за международную политику партии, Григорий Немыря.
- Григорий Николаевич, а вот Юлия Владимировна на всю страну говорила, что Конституция с децентрализацией и особым порядком самоуправления - это предательство. Ну, вы - дипломат, скажите: мы имели право не выполнять условия Минска, оговоренные за дипломатическим столом с главами ЕС? Мы имели право не делать то, что пообещали сделать Меркель? Даже если результаты переговоров были неприятные? - спрашиваю его.
- Есть много других дипломатических столов, надо было искать пути и продолжать переговоры, - уклонился бывший вице-премьер по евроинтеграции.
Заметила в кулуарах внефракционного Виктора Балогу.
- Виктор Иванович, а вы как трактуете вчерашние события? - спросила я закарпатца.
- Ну, не думаю, что это Олегу Тягнибоку было нужно. Все, кто не сумел просчитать и нейтрализовать риски, - виноваты. Но о спокойствии народа должен думать не Тягнибок, а президент - гарант мира и спокойствия.
- Президент - гарант, а политики при этом подогревают ненависть и недоверие общества?
- Важные законы должны обсуждаться и обществом и политикумом. Вы хотите сказать, что люди виноваты в том, что у них возникли вопросы?
- А если не получалось в Минске тогда по-другому? Ну, не получалось обойтись без того, чтобы внести особый статус в переходные положения. Другое дело, как мы его будем выполнять, и будем ли выполнять...
- Всегда можно понять президента, если он позаботится донести это до совета коалиции и до каждого депутата, чтобы снять это напряжение и снять вопросы. Ни у кого нет интереса выше государственного. Пусть изменения будут приняты, но давайте обсудим. Президент об этом не говорил. А если бы говорил, то может, я бы и проголосовал за. В конце концов, будет второе чтение.
ВЫЖИВЕТ ЛИ КОАЛИЦИЯ?
Это было самое короткое открытие сессии. Выступил спикер Владимир Гройсман. Потом на трибуну вышел народнофронтовец, комбат Юрий Береза, напомнил возраст трех погибших срочников, спросил, как объяснять их родителям, что они погибли в центре столицы. Нардепы стали расходиться. В кулуарах снова возник Ляшко и объявил о выходе из коалиции, и журналисты тут же потянулись комментировать.
Впрочем, заявки Ляшко членов коалиции не напугали.
- Это предвыборное, - шутит представитель БПП Виктор Чумак, - лидер радикалов форматирует и идентифицирует свой електорат. С коалицией все нормально, голоса будут набираться и за счет внефрационных и других групп.
- Ну, большинство в Раде будет, - не сомневается Виктор Балога. - Но оно будет убедительным, если удастся находить компромисс со своими, с «Самопомщью» и «Батькивщиной», а не только за счет Оппоблока и остальных. Пусть все остальные будут «десертом» к консолидированным голосованиям большинства. Обществу будет ценно видеть, что жив и договороспособен парламентский союз демсил.
- Ляшко сказал, что выходит из большинства? - шутит Татьяна Черновол. - Ну, значит, начал торговаться. Может, хочет каких-то должностей, почета и внимания. Коалиция работает. Нет у нас проблем с голосованием. Все ж голосуется и будет голосоваться. Триста голосов конституционного большинства, правда, если и набирается, то коррупционным путем: кому-то что-то обещают, - не трогать схемы партийных спонсоров, отдавать должности. Но простое большинство у нас есть. Но, по большому счету, никаких аналогий с враждой 2004-го года не прослеживается. Сознание людей изменилось. У политиков этого эшелона появилась какая-то мотивация государственного интереса.
Позже в Интернете было опубликовано заявление Андрея Кожемякина из «Батькивщины» о том, что их партия из большинства коалиции не выходит. В общем-то, элементарный арифметический подсчет показывает, что собрать голоса для простого большинства не составляет большого труда.
Еще один член «Батькивщины» Игорь Луценко убежден, что коалиция сохранится, но, возможно, само соглашение потребует какого-то обновления.
Судя по всему, разговоры о широкой коалиции демсил и Оппоблока были преувеличены, и я, по случаю, спросила об этом уже уходившего из Рады оппозиционера Сергея Левочкина.
- Сергей Владимирович, вы собираетесь входить в новую коалицию? - спрашиваю его.
- Да. Но не в этом парламенте, - строго ответил один из лидеров Оппоблока.
В этом входить не собирается. Следующий будет еще не скоро. За это время много можно успеть и многое может произойти.
