Что изменил новый закон об образовании? Какой логики должны придерживаться реформы? Как меняется студенчество и его мотивации? Об этом и многом другом в интервью «Фразы» с Владимиром Спиваковским — известным украинским ученым, бизнесменом и писателем, президентом корпорации «Гранд».
Владимир Михайлович, как бы вы оценили новый закон о высшем образовании? Это шаг вперед, модный фасад, или невыполнимый документ?
Конечно, это шаг вперед. В этом законе много прогрессивных норм и этот закон дает больше возможностей тем из ректоров, кто хочет себя реализовать. А для тех, кто «ретроград», и привык жить по команде и на дотациях, тем будет труднее. Они вообще не знают — что, как и зачем менять.
Вообще, я рассматриваю законы, как чертежи для строительства здания. Ведь кроме чертежей, нужно иметь «кирпичи» и «просто начать строить». А если есть одни чертежи, даже самые гениальные, но строить не из чего и некем, то зданий не будет. Поэтому законы — это лишь 20% дела.
Частное среднее образование в Украине с точки зрения государства — государство не вмешивается, мешает, помогает?
Украине повезло. Частное образование (школьное) не сильно зажимается государством, которое и не помогает, но и не сильно мешает. Не очень сложно открыть частную школу. Но в качестве бизнеса — это мало- или нерентабельное занятие. Иначе у нас открывались бы ежегодно сотни таких школ. А их за последние 10 лет создано всего 2-3. Сейчас в стране примерно 200 частных школ, в Англии — 2000.
Тем не менее, спрос на частные школы увеличивается. Это связано с общим ухудшением качества образования, когда родители хотят «спасти» своих детей от деградации. Ну и реально материализуется расхожее мнение о том, что надо «вкладывать инвестиции» в своих детей. Нередки случаи, когда, несмотря на высокую цену, родители оплачивают наперед на 5 или все 11 лет. Это положительная тенденция.
В целом состояние среднего образования у нас как-то влияет на экономическое развитие?
Я объездил 102 страны, копнул их образование (и экономику) достаточно глубоко, и пришел к выводу, что все глобальные кризисы в мире (экономический, энергетический, продовольственный, финансовый, моральный...) — от того, что тот фундамент знаний, на котором мы все воспитаны, устарел. Нужны «новые» знания вместо «старых», иная работа с информацией.
Вот вопрос задан про экономическое развитие... Как же его обеспечивать, если экономике и деньгам не учат все 11 лет в школе + 5 лет в вузе? Ведь если школьников и студентов не учить, то откуда взяться потом экономическим прорывам?
Основным мотором Революции Достоинства было прогрессивное студенчество — откуда оно взялось в таких количествах, и почему оно оказалось прогрессивным? Дело в том, что еще несколько лет приспособленчество и хвастовство в стиле «а я в вузе ничего не делаю» было комильфо...
Действительно, Революция Достоинства во многом обязана нескольким тысячам студентов, которые проявили себя героями на Майдане. А вот потом количество не перешло в качество.
Студенчество по-прежнему выходит на митинги, недовольное низкими стипендиями, наименованием диплома (специалист или бакалавр), большими учебными нагрузками, плохим расписанием занятий... Это разве цивилизационные вопросы? Они даже с коррупцией в какой-то степени солидарны, платя за оценки, экзамены и дипломы.
Если бы они потребовали настоящих знаний! Настоящих профессоров! Настоящей практики! Настоящей работы! Настоящих выборов!
Уж кому, как не им, следовало бы создать, скажем, настоящую Интернет-партию, а не карикатурно-позорную? Набрать туда яйцеголовых умненьких ботанов и продемонстрировать всему обществу, что вот мы, молодёжь, мы хотим сделать нашу страну лучше и богаче, потому что мы умеем то-то, то-то и то-то.
А они митинги устраивают, что дипломы им не те дают. По-прежнему предметом гордости является списать, рерайтить, копипастить, проспать. Это как бы норма. Хотя на Западе, куда мы стремимся, это нереально, ненормально и невозможно, так как за это сразу отчисляют. Да и деньги не за то платятся, чтобы сачковать.
Расскажу одну историю. Лет 15 назад в Англии почувствовали наступление кризиса в высшем образовании. Это было связано с тем, что начался отток студентов, приезжавших из Юго-Восточной Азии. И британский бюджет стал недосчитываться ежегодно 50 млрд фунтов. И тогда премьер Тони Блэйр, лейборист (!) принял решение повысить оплату за обучение на 1000 фунтов.
Я тогда был в Лондоне и читал тысячи гневных статей взбешённых англичан, которые голосовали за лейбористов именно потому, что те обещали не повышать эту оплату, а их так жестоко надули.
И вот один разъяренный отец написал такое письмо в Гардиан: «Тони Блэйр, я, конечно, не ожидал от вас такой подлости. Но раз такое дело, я, несмотря на все трудности моей семьи и недостаток денег... заплачу эту проклятую тысячу... Но берегитесь: я вытрясу с ваших профессоров такое качество знаний и уровень образования для моего сына, что вам мало не покажется. Вы отработаете эту тысячу»... Вот это — правильная постановка вопроса.
Выгодно ли инвестировать в отрасль высшего и среднего образования (понятно, что это разные вещи, и все же) в нашей стране? И где это выгодно?
Да, если это будут инвестиционно привлекательные проекты. Вот я разработал проект Глобальной всемирной сети 5-звездочных школ, с абсолютно иными параметрами и результатами школьного образования. И сразу нашлись инвесторы в 10 странах. Ведь ни один инвестор не будет вкладывать деньги в прокисшую и архаичную систему образования, которая выдаёт сейчас 80% бракованной продукции.
Что такое, по-вашему, элита?
Элита — это те:
• которые влияют на умы и настроения людей, а также могут в силу этого быть моральными авторитетами;
• которые смотрят вперёд, а не назад;
• про которых говорят: чтобы таких людей побольше было;
• которые не просто обладатели власти, славы и денег, а слой, отвечающий за полное воспроизводство нации, и её моральных ценностей;
• которые улавливают тенденции развития общества и не находятся с ними в противофазе. Потому что у них то, что они думают, говорят и делают — это один цельный пазл.
Политики в элиту не входят.
Чем нынешняя эпоха — и эпоха ли это — отличается от 90-х, от «нулевых», продолжается ли кризис?
Первое. Это переход мира к глобальной экономике, что повлекло переформатирование и всей глобальной политики. Такой переход-перелом — это всегда кризисы, тотальное перераспределение ресурсов, зон влияния, сегментов рынка, и появление новых экономических и технологических стран, компаний, лидеров и аутсайдеров.
Второе. Мало кто замечает, что эпоха называется информационной, а работе с информацией никто не учит и не уделяет внимания. А на самом деле, информации надо уже не только «внимать». А надо уметь её добывать, фильтровать, анализировать, обогащать, применять, трансформировать, защищать, обобщать, конструировать и пользоваться.
Третье. Кризис — это перманентное состояние человечества, стран, фирм, семей и каждого человека. В кризис всегда ищутся новые возможности или идут сдаваться. Сильные люди кризисы преодолевают, слабые сгибаются.
Вот у нас опять программы реформ, то от премьера, то от президента, то от партий...но ведь и беглый экс-гарант замахивался на десятки реформ, и даже сначала Запад его поддерживал, крупные корпорации...Почему ничего не вышло, выйдет ли сейчас?
Реформы не могут быть целью. Реформы — это процесс по достижению определенных результатов. Попробуйте сказать: мне нужна реформа моего сайта... И начните его годами перерисовывать и упражняться без конца просто так, не представляя себе конечного формата...
На самом деле правильная постановка задачи иная: например, надо создать сайт с посещаемостью 200 000, ориентированный на спортивный сегмент, с затратами 100 тысяч, и рентабельностью 50%. И тогда, отталкиваясь от этих конечных показателей, обратным ходом думать, какой должна быть реформа сайта.
То же самое и в экономике. Неправильно говорить: нам нужна реформа налогообложения, снижать налоги или их повышать. Правильная постановка такая: нам для экономики страны надо довести ВВП до триллиона, зарплаты до $1000, безработицу снизить до 10%, и ещё несколько показателей.
И тогда обратным счетом определить, за счет чего. Например, для этого нам надо развить 10 крупных национальных брендов, создать вокруг них 100 000 фирм, привлечь 10 млрд инвестиций... И только после этого понять, какие должны быть для всего этого налоги. А не наоборот: сначала из воздуха придумать цифры налогов, а потом смотреть, что из этого выйдет.
Поэтому реформы, не имея цифровых целей, переходят в плоскость имен: реформа президента, премьера, спикера, министра. И это обречено на неудачу.
Вот предыдущий вопрос был отчасти к тому, что вспоминается, как в 2005 году именно в лицее «Гранд» в рамках мероприятия «Успешная Украина», мы представляли проект «гильотины регуляторных актов» вместе с экс-конгрессменом Джоном Конленом. Президент Ющенко даже указ подписал потом... А в нынешнем году, глядишь, опять двадцать пять, практически то же самое предлагают, внедряют. Что нужно для того, чтобы Украина перестала ходить по кругу?
Она должна... вырваться из этого порочного круга. Порочный — потому что из-за того, что наша страна очень богатая, а её экономика неструктурированная и бесхозная, то каждый новый президент со своими и не своими олигархами забирают все богатства под себя и для себя.
Ведь не случайно у нас нет фондового рынка, рынка земли, и вообще «рынка». Как только «рынок» сформируется, Украина выйдет из порочного круга, и начнет свой путь по спирали вверх. К процветанию и благополучию.
На ваш взгляд, проходит ли несколько одиозная тенденция юных поколений поголовно становиться юристами и экономистами?
Моё мнение на этот счет не очень популярное. Я считаю, что тенденция становиться юристами и экономистами очень оправдана и полезна. Просто общество неправильно считает.
Оно думает, что если сбить на калькуляторе, что народному хозяйству нужно, например, 10 000 юристов, то и учить надо 10 000 юристов. На самом деле, для того, чтобы иметь 10 000 юристов, надо учить 100 000, так как юристами станет только половина из них, а толковыми юристами из оставшихся — процентов 20. Печаль в том, что никто заранее не знает, кто станет толковым, а кто бестолковым.
Потом, считается, что на юристов надо учить только будущих адвокатов, прокуроров, судей. А директоров фирм, а депутатов — не надо? Поэтому общее правило такое: учить надо с избытком. Поэтому тенденция правильная.
То же самое с экономистами. Смотрим пропорцию: из 1000 абитуриентов получается 100 толковых выпускников, из них 10 талантливых бизнесменов, и один будущий министр финансов. Просто, так как у нас учат очень плохо и несовременно, то пропорция такая слабая.
Скажем, если бы у нас не угробили сотни тысяч фирм малого бизнеса, то избыточные «экономисты» были бы вполне востребованы.
Ну и ещё. Вот, например, девушки получают диплом экономиста, но потом становятся домохозяйками и не работают по специальности. Что плохого в том, что они «экономически умно» ведут своё домохозяйство, и вообще — образованны?
Таким образом, вопрос образования — это не только расчеты на калькуляторе потребности в рабочей силе.
Куда стремятся выпускники вашего лицея «Гранд»?
Они получают два результата в одном: и сильное базовое образование, и то, что нужно в жизни. Они настоящие «компетисты», то есть многое умеют, знают, могут.
Спектр их предпочтений широкий, потому что родители хотят, чтобы у детей раскрывались их индивидуальные особенности, что в лицее и делается.
Кто учится на бизнес, кто на строителя, кто на программиста, кто на юриста, кто на искусствоведа-дизайнера. Или сразу на несколько специальностей, так как за это потом больше платят и меньше риска не угадать с тем, что станет потом делом жизни. Некоторые едут учиться за рубеж.
Те, которым 25-30 лет, уже твёрдо стоят на ногах. У них волевой характер, современные знания, устойчивые моральные ценности и, главное, полезные связи, полученные в лицее. И они уже приводят своих детей в «Гранд», как на скоростную взлетную полосу в жизнь.
И, last but not least, работаете ли вы сегодня над новыми книгами?
Да, после семи бестселлеров сейчас пишу футурологию. О том, как всё будет уже скоро.
