Фракция Слуга народа заявила о разработке законопроекта «О медиа», который должен будет фактически ввести цензуру в отношении украинских СМИ, а также украинских сегментов социальных сетей. Главным апологетом этого проекта выступает народный депутат, глава Комитета по гуманитарной и информационной политике, бывший руководитель канала «1+1» Александр Ткаченко. Не смотря на всю картинность и утопичность этого проекта, он — продолжение необъявленной войны Владимира Зеленского против украинских СМИ.
Отношения нынешнего президента со СМИ незаладились со старта его президентской кампании. Тогдашний президент Пер Порошенко развернул в отношении своего конкурента настоящую травлю в подконтрольных ему СМИ и на общественных площадках. Количество информационных фекалий, вылитых на Зеленского, перевалило некую критическую черту и обернулось беспрецедентным для Украины уровнем доверия к кандидату. СМИ, сами того не желая, помогли Зеленскому выиграть президентскую гонку, и это еще больше осложнило их отношения.
Если разобраться, никто так не унижал украинских журналистов, как Владимир Зеленский. Во-первых, он не занес им денег за предвыборную кампанию, направив все бюджеты на другие виды коммуникаций. А журналисты и их хозяева давно привыкли, что на каждом политическом движняке они зарабатывают свою долю малую. Во-вторых, Зеленский продемонстрировал обществу, что украинские СМИ — далеко не так важны и влиятельны, как они сами привыкли считать. Ведь Зеленский выиграл выборы, фактически не проводя никакой кампании в средствах массовой информации. 1+1 не в счет. Рабы-пропагандисты Коломойского на выборах работали за еду.
После победы Зеленский продолжил унижать журналистов, отказавшись от регулярных брифингов и других пресс-событий. Вместо этого его команда начала выпускать фильмы-интервью с президентом, которые работали и работают на его рейтинг в 10 раз эффективнее, чем любое общение с журналистами.
Рекордный пресс-марафон с обжирашечками тоже был тактической победой команды Зеленского. Он полностью нейтрализовал обвинения в том, что Зеленский бегает от журналистов и не умеет общаться лицом к лицу. Украинский президент за день пообщался со столькими журналистами, со сколькими Порошенко, наверное, не говорил за все 5 лет своего президентства. Пообщался, а потом снова отправил в мягкий игнор.
Спустя небольшое время ГБР провела обыски на информационной сливной помойке, которая гордо именует себя телеканалом «Прямой» и, де-факто, принадлежит Петру Порошенко. Хотя злоупотреблять открытым давлением и насилием, как это делал Порошенко, Зеленский не стал. Он сделал основными субъектами войны со СМИ своих депутатов и министров, а не силовиков. И поручил Кабинету министров до конца 2019 года разработать и внести на рассмотрение Верховной Рады законопроект о требованиях и стандартах новостей в СМИ.
Со стороны законотворцев ответственным за закон о цензуре стал, как я уже писал, бывший директор «плюсов» Александр Ткаченко. Я не знаю, было ли это инициативой самого Ткаченко или ему спустили директиву из штаба СН, но лучшей кандидатуры для этого дела представить невозможно. Дело в том, что журналисты, которые у большинства обывателей олицетворяются со свободой слова и защитниками прав человека, на деле — крайне авторитарные, двуличные, жестокие и амбициозные люди.
Как человек не понаслышке знакомый с медиа-средой, могу спокойно утверждать, что процент моральных и порядочных людей среди работников СМИ ничтожно мал. Любой, кто последние пять лет наблюдал за информационной средой, мог сам убедиться, насколько журналисты — кровожадная и аморальная публика. Особенно те, кто преподносят себя как сторонников западных, в частности европейских, ценностей.
Именно они внесли наибольший вклад в разжигание гражданского противостояния на востоке страны. Именно они призывали к безжалостным расправам над гражданским населением неподконтрольных территорий, русскоязычными согражданами, прихожанами канонической УПЦ, а главное — над своими коллегами из идеологически чуждых им изданий. Именно эти журналисты внутри своих коллективов устраивали травлю несогласных вроде Жана Новосельцева или Ирины Гавриловой. Именно они призывали убивать российских журналистов, которые работали в зоне АТО и пытались работать в Киеве.
Да и с профессиональной этикой и гражданской ответственностью у большинства журналистов не очень. Достаточно вспомнить, как два самых ярых борца с коррупцией, Лещенко и Найем, став депутатами сами вляпались в коррупционные скандалы с незаконным обогащением. Как человек, который очень хорошо знает эту публику, могу смело утверждать, журналистами, которые выводят на чистую воду нечистых на руку политиков и чиновников, движет не жажда справедливости, а зависть, классовая ненависть и корыстный интерес.
Помните, в одном из своих фильмов Сильвестр Сталлоне говорит сакраментальную фразу: «чтобы убить маньяка, нужен другой маньяк». Это верно и в отношении работников СМИ: «чтобы загнобить журналистов, нужен другой журналист».
В принципе логика Зеленского в отношении СМИ и цензуры в них вполне понятна. Именно благодаря СМИ государственный переворот во время майдана в 2014 году стал возможен. И именно благодаря им он прошел по очень кровопролитному сценарию. В этом смысле контроль над СМИ — это залог безопасности государственной власти. Но все же в этой логике есть один изъян.
Бороться с информационными манипуляциями и разжиганием вражды, нужно не создавая новые ограничения и органы цензуры, а выполняя уже действующие законы. Сегодня есть масса оснований для привлечения к ответственности большинства украинских журналистов за клевету, разжигание межнациональной и религиозной розни и еще целого ряда правонарушений. Достаточно дать команду правоохранителям. А вот создавать новый карательный орган, который в недалеком будущем может обернуться против тебе самого — весьма недальновидное решение. Особенно для политической силы, чье положение, не смотря на высокую народную поддержку, довольно шаткое. Ведь тысячи специалистов по государственным переворотам снова на низком старте и ждут, когда Зеленский со своей партией подставятся достаточно сильно, чтобы их убить. А в политическом смысле или в прямом — это как получится.
