Сегодня, когда прошел первый ажиотаж относительно проведенного Юлией Тимошенко форума и презентации программы действий под названием «Новый курс», можно более спокойно и трезво посмотреть на предложенный документ и дать ему именно политологическую оценку. Уже высказались ярые адепты Тимошенко и ее политической силы (которых в экспертной среде немало). Уже вылились потоки грязи со стороны недоброжелателей (которых еще больше). Именно поэтому можно сесть и внимательно почитать, а не просто полистать документ.
Бросается в глаза то, что Юлия Тимошенко остается верна себе: ее обещания звучат мощно, современно и глобально (в принципе, это всегда привлекало внимание к ней — начиная с того времени, когда она 20 лет назад впервые баллотировалась в Верховную Раду — поинтересуйтесь ее предвыборными выступлениями, которые заставили искушенную политическими баталиями публику обратить внимание на молодую днепропетровскую бизнес-вумен). Она легко апеллирует к мировому опыту и пытается привнести новые краски и новое звучание в обыденность традиционных украинских идеологем. По большому счету, Тимошенко пытается выйти за обычный набор прописных истин, когда политики борются «за все хорошее, против всего плохого». Традиционный «джентльменский набор» (евроинтеграция, НАТО, мир-война, борьба с коррупцией, социальные гарантии, «плохой» Президент, Путин-ла-ла-ла и так далее) звучит в самом начале речи и дальше внимание на этих заезженных фразах не акцентируется . Вместо этого представлена программа, которая базируется не на критике нынешнего состояния дел, а на предложении нового видения развития. Это — большой плюс, даже если в программе и имеются откровенно утопические вещи (хотя как сказать? Герберт Уэллс считал Ленина «кремлевским мечтателем», а спустя десять лет представленная Лениным программа была воплощена в жизнь).
В стиле подачи — некоего политического зрелища с участием большого количества людей — Тимошенко и ее команда (респект технологам) форум и презентация программы были ориентированы на западные образцы подобных акций. Это еще не откровенно популистское предвыборное шоу Жана-Люка Меланшона (когда кандидат одновременно появлялся в виде голографических изображений на четырех больших площадках страны), но во многом форум и программа «Новый курс» перекликаются с Геттисберской речью Дональда Трампа 16 октября 2016 года. Даже целые пункты и сама идеология документа, а также сама организация мероприятия перекликаются с главным действом избирательной кампании нынешнего президента США. По сути, это незавуалированный посыл Вашингтону: мы говорим в плоскости общего понимания и общих дефиниций.
Важный момент: в отличие от предыдущих партийных форумов, куда Тимошенко пыталась пригласить максимум членов партии и своих сторонников, на нынешнюю презентацию были приглашены также и оппоненты (это отметили многие). То есть, была изначально создана атмосфера «управляемого оппонирования», что всегда намного лучше, чем полный «одобрямс». И поток критики в средствах массовой информации в день проведения форума тоже сыграл только на руку Тимошенко: она бы вряд ли добилась бы желаемого результата, если бы на форум были приглашены только ее единомышленники. Кстати, это очень интересный ход, который — уверен — в ближайшее время возьмут на вооружение и ее политические оппоненты.
Можно спорить о том, целесообразно ли проводить столь серьезное мероприятие накануне «мертвого сезона» в политике: ведь к осени и к старту нового политического сезона форум может позабыться. Но подобная акция целесообразна в том случае, если Тимошенко обладает надежной инсайдерской информацией о том, что осенью ТОЧНО пройдут досрочные президентские (именно президентские — программа, которую презентовала Тимошенко, лидерская по своей сути, а не партийная) выборы. Даже заявление, что в августе пройдет второй этап форума, подталкивает к мысли о том, что «она что-то знает» и что «это „жжжж“ неспроста». Если до проведения форума число тех, кто верили в досрочные выборы в 2018 году, было невелико, то теперь о президентской кампании в сентябре — октябре не говорит только ленивый.
По сути программы. Как по мне, неудачным моментом было обещание превратить Украину в Сингапур. Во-первых, сравнение с Сингапуром в последнее время стало уже шаблонным (как ранее шаблонными стали апелляции к «реформам Бальцеровича», «опыту Маргарет Тэтчер» и другие модные истории и параллели с мировой историей). Во-вторых, Сингапур — крошечное государство со своей абсолютно отличной от Украины спецификой и структурой экономики; опыт Сингапура практически невозможно применить для больших территорий со сложившимся промышленно-хозяйственным укладом. В-третьих, в основе «сингапурского чуда» — по-настоящему авторитарный режим Ли Куан Ю, который, возможно, и посадил троих своих друзей — но параллельно с тысячами других сограждан. Восточная деспотия — даже облеченная в одежды технического и финансового прогресса — остается антиподом демократии.
Но это, наверное, один из немногих слабых пунктов. Возможно, его стоит воспринимать символически, а не дословно. Сингапур как некий символ процветания, а не идеал для подражания — да, вполне приемлем.
Куда больший интерес представляет предложение Тимошенко проводить выборы в стране на основе технологии блокчейна. Не так давно первые в истории выборы на основе данной технологии прошли в Сьерра-Леоне и показали очень хороший результат. Также данная технология применялась для контроля на президентских выборах в России в марте 2018 года, что позволило избежать обвинений в подтасовке результатов. В Европейском Союзе рассматривается вариант постепенного перехода к блокчейну в ходе избирательных кампаний. В Украине Тимошенко первой предложила подобный шаг и продемонстрировала, что следит за развитием технологий в мире. Предложение действительно дельное и требует более тщательного изучения и дискуссии, но в плане создание «вау-эффекта» у присутствующих — пять баллов! Точно так же, как и предложение использовать блокчейн для борьбы с коррупцией.
Идея Палаты чести, в которую будут путем случайной выборки выбирать юристов для контроля над судьями, не нова (точнее это — «хорошо забытое старое»). Подобная система управления и контроля существовала в ряде средиземноморских республик (Дубровник, Венеция) на протяжении всего Средневековья и хорошо себя зарекомендовала. Сегодня подобная система существует (в видоизмененном виде) в Швейцарии и Сан-Марино: ротация контролирующих институтов в первом случае раз в год, во втором — раз в полгода заложена на законодательном уровне.
Говоря о том, что все успешные страны, кроме США и Южной Кореи, имеют парламентскую форму правления, Тимошенко забыла добавить еще и Францию. Ну и, по большому счету, Китай. Но факт стоит признать: парламентская модель доминирует в Европе и действительно парламентские страны демонстрируют достаточно серьезный прогресс в политическом плане (за редким исключением). То, что в Украине уже давно сложилась ситуация, при которой переход к парламентской модели более чем оправдан, очевидно. Об этом сегодня говорят разные политики. Но правда состоит в том, что фраза о парламентской модели прозвучала из уст Тимошенко в 2003 году (когда вся страна обсуждала политическую реформу от Кучмы), а в 2009 году Тимошенко даже была готова представить проект Конституции, который предвидел именно парламентскую республику с выборами президента в стенах Верховной Рады.
То есть, в этом плане Тимошенко последовательна и ей нельзя ставить в упрек желание следовать политической моде.
Но вот не бесспорной является идея проведения парламентских выборов в два тура, при которых во второй тур выходят две политические силы, получившие наибольшее количество голосов. И тогда парламент формируется двумя политическими партиями, при этом победившая партия получает право формировать правительство и нести за него ответственность. С одной стороны, похвально, что Юлия Тимошенко ищет возможность обойти острые углы коалиционных соглашений (известно, что коалиционные правительства — наиболее уязвимы). С другой — подобная схема (а она неоднократно обсуждалась в политологических сообществах) несет в себе немало рисков. Да, в некоторых странах (например, во Франции) парламентские выборы проходят в два этапа. Но при этом там действует мажоритарная система, где в одномандатных округах в первом туре депутаты должны получить абсолютное большинство, а во втором туре принимают участие только те депутаты, которые не смогли в первом туре получить свыше 50% голосов избирателей (но не меньше 12,5%). В любом случае, подобное предложение требует дальнейших дискуссий и консультаций.
Здравой кажется идея введения поста канцлера. Некоторые мои коллеги уже упрекали Тимошенко в том, что таким образом она ведет страну к федерализации — мол, и в Австрии, и в Германии, где законодательно предусмотрен пост канцлера, федеративное устройство государств. Но ведь первоначально — и при Бисмарке, и во времена Веймарской Республики — Германия не была федеративным государством? Более того: первоначально канцлер в политической практике государств XVIII — XIX веков совмещал функции главы исполнительной власти и главы внешнеполитического ведомства. В таком случае к канцлеру в украинском понимании отойдет функция выработки внешнеполитического курса государства (то, чего сегодня лишен премьер-министр). Предлагаемая Тимошенко модель, при которой первый номер партийного списка автоматически является кандидатом на пост канцлера, абсолютно соответствует европейским нормам и практикам (хотя для итальянской или испанской политической модели эта взаимосвязь неочевидна).
Наконец, принципиально важным моментом является идея возвращения гражданам Украины права законодательной инициативы. Кстати, подобное право существует во многих государствах и оно себя оправдывает, делая политику более близкой и понятной народу. Сама Тимошенко не первый раз выдвигает подобный лозунг и опять же в ее устах он не звучит как нечто новое.
Более важно то, что значительное место в «Новом курсе» отведено самоуправлению и гражданским инициативам — вплоть до возможности переподписания нового «общественного договора» вместо несовершенной Конституции. Мне лично импонирует то, что некоторые мысли перекликаются с давно пропагандируемой мною идеей: в новой Конституции необходимо посвятить отдельную главу взаимоотношениям между государством и гражданскими инициативами. В понимании Тимошенко необходимо создать Всеукраинские общественные ассоциации с законодательной инициативой и правом вето на кадровые назначения. По сути, Тимошенко во многом повторяет то, о чем говорила лет десять-пятнадцать назад, когда увлекалась политической доктриной солидаризма — этот пункт для нее тоже не нов и органичен.
В целом «Новый курс» носит достаточно завершенный и стройный характер — при всей небесспорности отдельных тезисов.
Но важно подчеркнуть два момента. Во-первых, Тимошенко стала первой, кто презентовал свое видение развития страны и первой, кто предложил стратегию преобразований (а не просто программу «для галочки»). Во-вторых, эта программы действительно станет важным документом, по которому политологи и политические аналитики будущего будут изучать нашу эпоху. Конечно, будут критиковать. Конечно, будут спорить о заложенных в ней рисках и возможностях. Но этот документ точно заслуживает внимания со стороны экспертной среды.
Хотя — ждем, что другие силы последуют примеру Тимошенко и (подобно герою Высоцкого — «Эй, вы, задние, делай как я!») представят свое видение развития Украины и свою стратегию перемен. С не менее смелыми и дискуссионными предложениями.
