Украина уже много лет является настоящим полигоном для испытаний новых видов лекарственных средств. В последнее время много говорят о тестировании вакцин против коронавируса и лекарственных средств, связанных с вирусом, но на самом деле эта история начинается не сегодня и не вчера, и связана она не только с новой инфекцией, начали эти испытания проводиться намного раньше и по широкому спектру заболеваний.
Чтобы было понятно, что эта тема имеет давнюю историю, стоит указать, что современные испытания проводятся в соответствии с приказом Министерства здравоохранения Украины № 281 ещё от 2000 года (формально, впрочем, не действующем). А участвуют в испытаниях на украинской территории такие известные мировые бренды как американские Pfizer и Atea Pharmaceuticals, Merck & Co, французская Sanofi, шведские AstraZeneca и Cyxone, китайская Shanghai Junshi Biosciences и многие другие как зарубежные, так и собственно украинские компании. Всего в настоящее время проводят испытания на украинской территории более 30 компаний.
Необходимо уточнить, что, как правило, к самим компаниям предъявлять претензии не имеет смысла, так как непосредственно испытаниями занимаются сторонние организации, существующие для того, чтобы сделать эксперимент более «чистым», независящим от компаний-производителей. Правда это или нет, сказать сложно, но по крайней мере, так выглядит ситуация в теории.
Причиной такого интереса к проведению тестирования лекарственных средств на украинской территории является дешевизна подобных испытаний, разница между проверкой медицинских препаратов где-нибудь в США и странах Западной Европы и в Украине зачастую составляет 10-кратную величину. А требования, особенно строгие в ЕС к лекарственным препаратам, требуют участия определённого количества участников, которые и добираются в странах, где эти испытания проводить намного «бюджетнее» и юридически проще. Наряду с собственно Украиной в числе стран, принимающих участие в подобном тестировании, находятся и другие республики постсоветского пространства, Индия, Китай, страны Африки и Латинской Америки.
При этом условия для участия в подобных программах для граждан Украины, как легко догадаться, намного менее комфортные, чем для их коллег в странах ЕС и США. Как правило украинцы не получают заработной платы за участие в программе тестирования (в отличие от европейцев и американцев, гонорары которых составляют суммы порой в несколько тысяч долларов), их права в случае появления побочных эффектов и смерти менее защищены, а дорогостоящее лечение и компенсации в случае появления побочных эффектов и смерти практически недоступны. Однако и такие условия являются привлекательными для десятков тысяч граждан Украины.
В случае участия в программах по тестированию лекарств участники программы получают экспериментальный препарат, а очень часто и другие сопутствующие медицинские препараты, которые выдаются всем тестируемым для чистоты эксперимента. Больные во время прохождения лечения подвергаются более тщательному наблюдению со стороны врачей, бесплатным процедурам таким как рентген, УЗИ, ЭКГ и другие тесты.
В некоторых случаях для больных участие в подобных программах последний шанс выжить, так как традиционные лекарственные средства зачастую бессильны, в первую очередь здесь речь идёт об онкологии. Были случаи, когда больные раком на последних стадиях заболевания получали улучшение состояния и даже полное выздоровление.
Однако есть и другая сторона вопроса. Как правило пациенты получают информацию о возможных рисках и побочных эффектах в неполном объёме, либо эта информация от них вообще скрывается. Для того, чтобы государство могло оценивать риски и последствия от экспериментов необходим единый реестр проводимых экспериментов и их последствий, куда интерактивно необходимо будет вносить всю информацию от медицинских учреждений, где проводятся испытания, и которая была бы доступна в любой точке Украины для профильных специалистов. Однако в настоящее время нет не только такой системы, но и более того — весь учёт ведётся в бумажном виде, и для того, чтобы понять, что происходит с каждым отдельным испытанием, необходимо «вручную» собирать документы из медицинских центров, находящихся зачастую в разных частях страны.
Отдельный вопрос — кто и какие данные вносит даже в эту бумажную документацию. Сотрудники медицинских учреждений, получающие крошечную зарплату, заинтересованы в сотрудничестве с фармацевтическими компаниями, которые обеспечивают им гонорары и дополнительные заработки. Легко представить, что большинство сотрудников внесут любые данные и скроют неудобные факты, в интересах заказчика.
Вообще тема коррупции и непрозрачности данной сферы — это одна из больных тем современной украинской медицины. Во-первых, есть серьёзные опасения по поводу результатов испытаний, как считается, они могут подделываться в интересах компании-заказчика. Во-вторых, в случае осложнения или смерти для пациента добиться медицинского освидетельствования, что ухудшение здоровья или смерть наступили в результате использования экспериментального средства практически невозможно. Да и то, как даются разрешения на проведение подобных исследований, вызывает много вопросов. У всех в памяти история с и. о. министра здравоохранения Ульяной Супрун. Все помнят, что первым шагом на новом посту стал приказ № 835, которым она разрешила испытания на украинцах 95 лекарственных средств. При этом разрешение получили и те тесты, которые в другой ситуации ожидали бы долгое время на проведение экспериментов на украинской территории. Загадочным способом буквально за несколько месяцев благосостояние семьи Супрун, что не удивительно, выросло. Только легальные выплаты за проведение исследований составляют внушительные суммы, так, например, директор Национального института рака Елена Колесник, в декларации о доходах за 2019 год указала 1 млн 122 тысяч гривен дохода за клинические исследования.
Из-за непрозрачности медицинской сферы в украинской медицине нам неизвестно, сколько людей пострадали от подобных испытаний. Но мы можем посмотреть прецеденты, имевшие место в других странах. Например, правительство Нигерии уже много лет официально обвиняет компанию Pfizer в том, что в результате испытаний антибиотиков, направленных против менингококковой инфекции, в 1996 году погибло 11 малышей. Многие другие остались инвалидами. Сумма исков — миллиарды долларов, на кону также репутация компании.
Американская журналистка Соня Шах в своей книге «Проверено на людях» говорит, что фармацевтическая индустрия в погоне за многомиллиардными прибылями использует бедных отчаявшихся людей, скрывая от них информацию и пользуясь их невежеством. Испытание медикаментов на жителях стран, где хуже гарантированы их права, не новость, так уже давно известна история, рассказанная Der Spiegel, о том, как западные компании из США, Швейцарии и Западной Германии проводили испытания на восточных немцах, делалось это по договорённости с правительством ГДР вплоть до 1989 года. Всего было проведено 600 клинических испытаний в 50 больницах. Более 50 тыс. граждан ГДР стали объектами для испытаний новых средств, зачастую не зная об этом, либо имея неполную информацию.
В настоящее время индустрия испытаний медицинских препаратов в значительной мере вынесены из США, Западной Европы и Японии в постсоветские страны, Африку, Латинскую Америку, Индию. При этом если 20 лет назад одним из основных полигонов для испытаний был Китай, то сегодня он практически прекратил подобные эксперименты со своими гражданами, оставив только интересующие местную медицину средства.
Всё это показывает место, которое заняли современные постсоветские страны, в том числе Украина, в международном разделении труда, наряду с самыми слаборазвитыми и коррумпированными странами мы поставляем своё население в качестве живого материала для тестирования медицинских средств, которые впоследствии скорее всего будут не по карману большинству наших граждан. В самих подобных исследованиях нет ничего предосудительного, но то, как они проводятся, куда идут полученные от фармацевтических компаний средства, юридическая и медицинская незащищённость наших граждан вызывают много вопросов.
