Намеченные на 11 ноября, так называемые, «выборы» в самопровозглашенной ДНР, которые по замыслу организаторов были призваны заморозить сложившееся положение и легитимизировать его в глазах международной общественности, на деле грозят обернуться результатом, полностью противоположным. Слишком уж грубой оказалась политическая борьба в непризнанной республике, да и сама процедура «волеизъявления» жителей неподконтрольной Украине территории все больше напоминает фарс.
Итог весьма печален для организаторов мероприятия. Если совсем недавно эти выборы не признавались лишь мировым сообществом и Украиной, то теперь они потеряли легитимность в глазах не только населения неподконтрольного региона, но даже революционного мильё, возглавившего в 2014 году массовые протесты.
Неудивительно, ведь ни одна из знаковых фигур этих протестов не была допущена к выборам. Более того, стоящие за организацией выборов околокремлевские политтехнологи активно продвигают крайне непопулярную в Донецке фигуру Дениса Пушилина, ранее силой захватившего пост спикера, а после убийства Александра Захарченко ставшего врио главы республики. Кстати, в кресле донецкого «Бати» Денис Пушилин также оказался вследствие переворота, в ходе которого ближайшее окружение Захарченко подверглось уголовным преследованиям, а выстроенная им управленческая модель полностью деконструирована.
Впрочем, обо всем по порядку.
Московские политтехнологи
Гибель авторитарного Александра Захарченко, задвигавшего всякого, кто не входил в круг его приближенных, была воспринята ветеранами революционных событий как окно возможностей. И не только для самореализации в управлении, но прежде всего для оживления общественной дискуссии о будущем самопровозглашенной республики и ее идеологии, ибо всякая революция рождает идеи о социальных преобразованиях, тогда как военно-административная повестка их глушит. Успешным оказывается то общество, которому удается найти баланс, однако самопровозглашенные ДНР и ЛНР, очевидно, трудно отнести к таковым.
Ноябрьские выборы стали рассматриваться участниками процесса как первый шаг на пути перехода от ручного внешнего управления к более демократической форме правления. Ситуация на фронте оказалась в значительной степени стабилизирована минским процессом и соответственно тоже благоприятствовала перезапуску всей политической системы непризнанной республики. Напомню, что система строилась в разгар боевых действий, наспех. В ходе выборов главы, решающую роль сыграл прежде всего авторитет Александра Захарченко как полевого командира, располагавшего на тот момент самым мощным силовым подразделением и лихо ходившего со своими бойцами в атаку. Никто из реальных лидеров не отважился составить ему конкуренцию, а кандидаты-спойлеры Александр Кофман и Юрий Сивоконенко выглядели смехотворно даже для этой роли.
С парламентскими выборами дело обстояло сложнее. Украинские политические партии (включая пророссийские) были запрещены декретами самопровозглашенной республики. Статус общественных движений, ставших костяком общественных процессов 2014 года, был неопределен, а потому понаехавшие в Донецк московские политтехнологи засучив рукава принялись за ее формирование, создавая весьма причудливые политические союзы ужей и ежей. Так, патриарх маргинальной пророссийской политики, донбасский пророссийский иредентист и создатель запрещённого в 2005 году движения Донецкая Республика Андрей Пургин, относимый к правому политическому спектру, оказался в блоке с коммунистами, а также созданным на основе местной ячейки Компартии Союзом Левых Сил. А вот бывший самопровозглашенный народный губернатор Донецкой области Павел Губарев, с его лево-эсеровским движением «Новороссия», оказался в одной фракции с ветераном МВД Юрием Сивоконенко — лидером организации с недвусмысленным названием Союз Ветеранов Донбасса «Беркут». Обе группы оказались разбавлены так называемыми деревянными солдатами Урфина Джуса — военными без каких-либо политических убеждений, но представлявшими позиции своих командиров: Александра Захарченко, Александра Ходаковского. Отдельное место заняла «горловская группа» Игоря Безлера, который на тот момент оказался вытеснен Александром Захарченко в Россию.
Трудно судить, какими приоритетами руководствовались политические варяги: не разобрались ли в ситуации, объединяя активистов по наитию, ужаснулись ли масштабу «политшизы» как части революционной пены — те дни на всевозможных круглых столах можно было, например, услышать, что Ноев Ковчег причалил вовсе не к горе Арарат, а к Донецкому кряжу. Возможно, московским гостям было попросту недосуг возиться в революционной клоаке, и они пошли путем имитации общественных и парламентских процессов, чему в полной мере способствовала война.
Данная конфигурация де-факто обнулила всякую политическую мысль, ограничив ее иредентистской и военной повестками. Любое предложение касательно будущего республики, если оно не было инспирировано «сверху», зависало внутри фракций по причине фундаментальных политических и философских противоречий их субъектов. А потому монополия на внесение любых государственных инициатив прочно перешла в руки московских политтехнологов, возомнивших себя эдакими генерал-губернаторами, инкогнито делегированными Кремлём.
Гибель Александра Захарченко и деконструкция его управленческого клана должны были подвести черту под этой моделью. Варяги уже выстроили конструктивные отношения с фигурантами местной политики — революционеры очистили ряды от буйно помешанных и оказались договороспособны по всем вопросам, за исключением разве что возвращения в состав Украины.
Но это, разумеется, в рамках идеальной модели. Без учета таких субъективных составляющих, как личные симпатии, амбиции и коррупция. Ведь не секрет, что на всем постсоветском пространстве имеет место практика заноса «кабана» вверх по должностной пирамиде. Увы, там, где нет легального лоббирования, этот элемент буржуазного управления не исчезает, но приобретает сугубо незаконный характер. Ибо, как гласит пословица, «не подмажешь, не поедешь» и забесплатно никто хлопотать за тебя не будет.
Отставные ЛОМ
Между тем, вопреки надеждам социально активного мильё, формирующего идеологию сепаратистской республики, варяги не оправдали надежд лидеров общественного мнения (ЛОМ). Наоборот, принялись ещё сильнее зажимать гайки, опираясь на унаследованную от Украины силовую вертикаль, откровенно недолюбливающую революционеров и революционариев в силу собственной профдеформации.
Одновременно с объявлением о назначении выборов московский политтехнолог Алексей Чеснаков делает заявление о безальтернативности кандидатуры Дениса Пушилина: «С вероятностью в 99% можно предсказать победу Дениса Пушилина в ДНР и Леонида Пасечника в ЛНР», — заявил он в интервью ТАСС.
Впрочем, одновременно он предлагает оппонентам и. о. главы попробовать свои силы, обещая, что Денис Пушилин победит их в честной борьбе, как Хабиб Макгрегора: «Если им (альтернативным кандидатам) нравится лозунг школьных соревнований „не победа, а участие“, они могут, конечно, попытаться. Но шансы ничтожны». Вот только с честной борьбой не сложилось.
Сперва Андрей Пургин сравнил участие в выборах с игрой в карты с карточным шулером, о котором известно, что он карточный шулер. Он также заявил, что в принципе не может участвовать в выборах, поскольку до сих пор не имеет паспорта самопровозглашенной ДНР. В этом он винит бюрократическую волокиту: занимаются бюрократическим футболом, а документы бывшему спикеру не дают.
Вслед за Пургиным на самоуправство властей пожаловался и Александр Ходаковский. Бывшему командиру донецкой «Альфы» и главе СНБО самопровозглашенной республики времен раннего Захарченко было отказано во въезде на ее территорию со стороны Российской Федерации: «Вчера ночью при возвращении домой из России на Успенском погранпункте российские пограничники в незатейливой, но корректной форме объяснили мне, что они меня не выпустят и что мне нужно возвращаться назад в РФ. Причины названы не были, но они и так понятны», — написал он в Фейсбуке.
Подать регистрационные документы удалось коммунисту Игорю Хакимзянову, однако спустя два дня в офисе Компартии взорвалась небольшая превентивная хлопушка, и получивший ранение коммунист снял кандидатуру.
В тот же день проблемы возникли и у Павла Губарева — еще одного знакового фигуранта весны 2014 года, также рискнувшего поучаствовать в выборах вопреки рекомендациям «серьезных людей». Вдвоем с Хакимзяновым они подавали документы в ЦИК и даже запечатлели свое рукопожатие у входа в учреждение. В день, когда Игорь Хакимзянов уже размышлял на больничной койке о снятии кандидатуры, близкие Губареву депутаты Народного Совета самопровозглашенной ДНР чуть было не оказались за бортом предвыборного списка ОД Свободный Донбасс — в настоящий момент большинство членов фракции и ее глава Евгений Орлов представляют условную группу Губарева. Сам самопровозглашенный экс-губернатор в парламент допущен не был еще в 2014 году, однако группу его соратников неформально возглавляет его супруга Екатерина.
Казалось, доминирование губаревцев во фракции не подлежит сомнению, оставалось лишь утвердить новые списки на съезде движения. Декоративная двухпартийность самопровозглашенной ДНР гарантирует обеим фракциям значительное количество парламентских мест по результатам любых выборов, ибо иных конкурентов все равно нет. Однако те, кто помнит превращение социалистов Александра Мороза в социалистов Ильи Кивы, должен понимать, что рано или поздно подобный прецедент должен был повториться и в неподконтрольных республиках. Можно вывести пару-тройку районов из под контроля Украины, но невозможно вывести Украину из этих районов. Так вот, ситуация с губаревцами полностью повторила события в руководстве украинской соцпартии. Арендованный для проведения съезда и утверждения списков зал оказался закрыт. Ломиться туда депутаты побоялись — в самопровозглашенных республиках нет закона о депутатском иммунитете, от чего политики довольно часто перемещаются из сессионного зала на подвал и обратно.
Тем временем их коллега по фракции Юрий Сивоконенко — глава упомянутой организации СВД «Беркут» — провел неанонсированное альтернативное мероприятие. Там в отсутствие партнеров и были утверждены и переданы в ЦИК новые списки депутатов. Пикантность ситуации придает еще и тот факт, что согласно законам самопровозглашенных республик списки подаются закрытыми. А это значит, что окончательный состав фракции в новом созыве отдан на откуп людям Дениса Пушилина из ЦИК. Ситуация оказалась как бы подвешена: парламентское будущее большого количества депутатов из окружения Губарева было поставлено в зависимость от сговорчивости своего лидера, его готовности отказаться от личных амбиций ради интересов партии. Более того, ситуация динамична, и окончательное решение может многократно меняться, вплоть до окончательного оглашения результатов выборов.
Разумеется, это породило множество слухов, распространителем которых становятся популярные телеграм-каналы, нередко весьма компетентные в вопросах местных интриг. Изначально там писалось о полном исключении губаревцев из списка, однако, по последним данным, речь идет о потере группой Губарева четырех кресел. Еще два потеряют горловские, или, как их называют в Донецке, группа Безлера.
Губарев, впрочем, так и не снял свою кандидатуру. Он даже организовал сбор подписей, однако зарегистрирован не был. ЦИК объявил 50% поданных списков фальшивыми. При этом ролики, опубликованные на сайте Избиркома, выглядели неубедительно и отображали скорее частные несостыковки, нежели объявленный властью масштаб фальсификаций. Данный прецедент не объединил гражданское общество вокруг фигуры Губарева, но стал весомым вкладом в общее недовольство его лидеров политикой московских политконсультантов. О бунте, разумеется, речи пока нет, однако сигналы в Москву идут в непрерывном режиме и носят тотальный характер. И, как бы там ни было, именно с таких жалоб начинался крах авторитарной модели Захарченко и Ташкента.
Денис Пушилин vs гражданское общество
Конфликт врио главы самопровозглашенной республики и гражданского общества, на плечах которого республика возникла, носит системный характер. Эта ситуация мало чем отличается от взаимоотношений Банковой и ветеранов Майдана и АТО, чье мнение точно так же оказалось помножено на ноль вследствие договоренностей нового управляющего класса и структур внешнего управления. Власть Александра Захарченко имела несколко иную природу, она в значительной степени держалась на личном авторитете покойного главы. А вот Денис Пушилин и Петр Порошенко — фигуры консенсуса внешних партнеров и местных элит, в равной степени инициированные и навязанные институтами внешнего управления.
По сути, у них одна задача: перезапустить остатки построенной еще Леонидом Кучмой и сметенной революционными событиями весны 2014 года управленческой модели, заставить их работать в режиме, максимально приближенном к прежнему. При этом одним из ключевых элементов этой системы является предельное дистанцирование власти от гражданского общества. Ставка снова делается на дорогой пиджак, лояльность телевизора, сообщения об одобрении внешними управляющими. Но прежде всего в политику Украины и ОРДЛО возвращаются старые добрые командно-административные и полицейские методы организации избирателя, но уже под брендом поддержки условным «белым господином».
Петр Порошенко неоднократно ловился на вранье, сообщая о несуществующих договоренностях с Дональдом Трампом и прочими западными лидерами. В свою очередь, Денис Пушилин довольствуется фейками о встречах с Владиславом Сурковым, якобы пообещавшим повысить зарплаты в самопровозглашенной ДНР. Президент Украины обвиняет оппонентов в гражданском обществе в неспособности построить собачью будку, призывая эту будку не шатать, тем же занимаются и политтехнологи Дениса Пушилина, когда говорят о неспособности оппонентов управлять и отсутствии у них команды. Будем справедливы: у Пушилина команда есть — бывшие коллеги по МММ: сотники, десятники, тысячники. «Скованные одной цепью», как пелось в известной песне. У них даже была партия МММ, от которой в 2013 году он участвовал в перевыборах в 94-м округе в Киевской области, где занял 19-е место, получив 0,08 % — 77 голосов. Знал бы кто тогда, что этот смешной субъект украинского избирательного шапито очень скоро станет лидером вооруженных повстанцев и будет принимаем в Кремле.
Впрочем, такая команда — это не совсем то, что необходимо непризнанному государству. Тут следует понимать, что реинкарнация МММ в новом тысячелетии — это уже не тот МММ, который был во времена Сергея Мавроди. Это не схема Понзи в своем классическом виде, но схема, стабилизируемая финансовыми операциями на рынке криптовалют, майнинге биткоина и прочих способах преумножать большие финансовые объемы. Такие умения, очевидно, и помогли Денису Пушилину выстроить отношения с внешними консультантами. Ведь «золотой мальчик», умеющий преумножать деньги, может стать полезен любому московскому околополитическому прожектеру.
Вот только экономику на этом умении, увы, не построить, даже если в первые две недели финансового года удвоить бюджет республики через биржевые спекуляции. Экономике нужны инвестиции, и Денис Пушилин знает, что получить их можно, вступив в отношения с прежними хозяевами Донбасса. И вот источники в ДНР сообщают о возврате неких активов Борису Колесникову и подтверждают недавние слухи о тайном визите в Донецк Рината Ахметова. А уж растущей роли в непризнанной республике окружения Сергея Курченко посвящен каждый второй пост донецких телеграм-каналов. Если при Александре Захарченко государство продвигало миф о полном изгнании «регионалов» и связанной с ними организованной преступности, то Денис Пушилин отчасти даже бравирует связями с бывшими хозяевами Донбасса. Так, подконтрольный Алексею Чеснакову телеграм-канал 99% публикует статью российской «Новой газеты» «Скажи мне, кто твой куратор», где в главе «Сходка сняла таможню» сообщается о переделе территории непризнанной ДНР украинскими криминальными кланами. В числе участников указываются хорошо знакомые фамилии: это близкие к Виктору Януковичу Юрий Иавнющенко и Александр Батурин, близкие к Ринату Ахметову Виталий Метла и вор в законе Андрей Саркисян и даже представители днепропетровской преступной группировки, представившие интересы воров в законе Сергея Олейника (Умка) и Александра Накрешвили (Нарика). Разумеется, все эти люди так или иначе оперировали в самопровозглашенной ДНР и во времена Александра Захарченко, но лишь при Денисе Пушилине это перестали скрывать.
Отчасти в этом присутствует сигнал гражданскому обществу: ваши вооруженные люди из бывших ополченцев уже не являются единственным источником силы. А как умеют действовать люди Рината Ахметова в союзе с днепропетровской мафией, об этом в Донецке помнят очень хорошо, хотя в беседах и отмахиваются от аналогий. «Ну и что? — возражает источник в Донецке в ответ на указание на очевидное сходство убийства Александра Захарченко и подрыва криминального авторитета 90-х Ахатия Брагина (Алика Грека). — Почему не как Ахмада Кадырова?»
Разумеется, кроме прямых и косвенных угроз, у нового главы припасены и пряники. И всякий, кто примет новые правила, получит от нового руководства свой кусок. Вот только касается это не самих ЛОМ, а скрорее их окружения. В частности, недопущенный к выборам Александр Ходаковский не может не приветствовать решения новой власти об освобождении семей погибших участников боевых действий от оплаты коммунальных расходов. Слишком уж много людей потерял подконтрольный ему батальон «Восток», слишком для многих из них вопрос о помощи власти семьям погибших друзей значит больше, чем люяльность к политическим амбициям командира. Депутаты-губаревцы, боровшиеся с арестованным за растаты Ташкентом и подконтрольным ему Министерством доходов и сборов в интересах всевозможных предпринимательских групп еще при жизни Александра Захарченко, получат возможность выступать в роли спикеров, озвучивая приходящую из России информацию о новых фактах хищений. Вот только повышая таким образом собственную узнаваемость, они де-факто будут лить воду на мельницу избирательной кампании Дениса Пушилина, поскольку война с «папередниками» — самая успешная избирательная стратегия.
Кому нужны провальные выборы
Так за чем же Москве проводить дорогостоящее мероприятие, эффект от которого будет сомнителен как в международном плане, так и внутри самих непризнанных республик? Да очень просто. Людям, стоящим во главе процесса, совершенно безразлична как судьба донбасского общества, так и Донбасса в целом. Донбасс и вообще украинское направление — это не Сирия с точки зрения работы в «горячих точках», и не заграница, с точки зрения политического туризма. Никаких призов оно не принесет, а головной боли много. По сути, по мнению московских политтехнологов, вся Украина ничем не отличается от российской провинции и технологии, предлагаемые и в Киеве, и тем более в Донецке, ничем не отличаются от выборов в Перми, Нефтеюганске или Улан-Удэ. И этот взгляд всегда будет приводить российских специалистов к из рук вон плохим результатам.
Впервые они продемонстрировали свою несостоятельность на выборах 2004 года. С точки зрения выборов в российской провинции, все было сделано безупречно: освоены огромные суммы; приглашены лучшие артисты; созданы престижные дискуссионные площадки, пропустившие через себя тысячи больших и малых активистов; взяты под контроль модные клубы и их владельцы, размещены пиар-материалы в самых престижных местных СМИ. Круг киевских друзей России включал в себя многих патентованных украинцев, сегодня перешедших на самый радикальный антироссийский фланг.
Но это в России. Украину же, как другую, в общем-то, страну, напугал объем присутствия России. Местные люди вдруг почувствовали себя чужими в собственной же стране. Музыканты — вторыми номерами на разогреве у российских артистов, художники — исполнителями художественных замыслов московских менеджеров от искусства во главе с Маратом Гельманом, а местные журналисты увидели в российских коллегах более сильных конкурентов. Россияне же вели себя высокомерно и, демонстрируя превосходство, сорили деньгами.
В Донецке авторитаризм российских политконсультантов оказался еще более непробиваемым. В атмосфере стопроцентной лояльности они принялись реализовывать все свои властные комплексы и удовлетворять хищнические чиновничьи инстинкты. Российские тележурналисты, тем временем, решали свои художественные задачи, используя местное население в качестве декораций и фактуры. И пока журналисты коррумпировали полевых командиров, раскручивая видео для сбора адресных благотворительных пожертвований, политконсультанты принялись стричь руководство, реализовывая в революционной республике привычную для российского чиновничества пирамиду взяток и откатов.
Александр Захарченко был хорош тем, что его главный мытарь был лихой дядька. Такому человеку грешно было не поспособствовать в получении гуманитарной помощи, за которую опять-таки здорово откатывали. Однако времена изменились, а после непопулярных решений в сфере пенсионного законодательства бюджет республики уже не сможет потянуть таких больших откатов. Денис Пушилин, в свою очередь, умеет заработать иначе. Не отжимом, но по-умному, прокручивая бюджет через виртуальные биржи или переориентировав на добычу криптовалюты технические возможности какого-нибудь мощного кибернетического центра (слухи такого рода циркулировали в Донецке последние пять лет) либо просто провернув большую финансовую аферу где-нибудь в Индии.
Гражданское же общество на Донбассе, героизму которого еще два года назад пелись диффирамбы на российских каналах, утратило актуальность, да и в прежние времена оно имело ценность исключительно в качестве расходного материала для внутрироссийских патриотических кампаний. А потому, когда результат оказался обратным ожидаемому, его маргинализировали через пустпорожние ток-шоу, превратив в бесконечную Санта-Барбару с тасканием за волосы Вячеслава Ковтуна. Да и для Минских соглашений, реализация которых рано или поздно станет реальностью, политические активисты в Донецке и Киеве являются проблемой, но не двигателем. И подавлять их будут синхронно — в Донецке и в Киеве.
Тут важно напомнить, что внешние управляющие Украины относятся к подконтрольной территории столь же цинично. Например, Госдепартамент США назначил спецпредставителем по делам Украины Курта Волкера — бывшего сотрудника лоббистской фирмы BGR Group, обслуживающей интересы Петра Порошенко. То есть разница в подходах сводится лишь к формальностям — занос денег в США защищен легальным институтом лоббизма, а россиянам приходится выдумывать для этого сложные схемы с выплатой отката через биткоин. Но в обоих случаях как россиян, так и американцев интересует уже не будущее Донбасса или Украины, а постоянство финансовых потоков, текущих от бедных к богатым, как основы неолиберального миропорядка.
Выборы в самопровозглашенной ДНР будут безальтернативными. К власти будет приведен кандидат от внешнего управления со смешным рейтингом.
Полгода спустя нечто подобное произойдет и в Киеве. Вот только в Донецке главного клоуна однозначно решили оставить, а в Киеве все еще возможны варианты.
В конце концов смена лидера в непризнанной республике прошла еще до выборов, так почему бы не поменять надоевшего вождя нации еще и в Киеве? И чем нелегитимней будет процесс избрания лидера на территории, находящейся во внешнем управлении, тем меньше шансов ее выхода из-под него.
