На прошлой неделе глава Минюста Павел Петренко с воодушевлением рассказал, как на законодательном уровне будут расширены права украинцев на защиту в случае проведения у них обыска. Правда, есть важный момент: права эти будут расширены только после вступления в силу правительственного законопроекта № 7275 по противодействию давлению на бизнес.
Видеофиксация следственных действий, обязательное присутствие адвоката и запрет изъятия оргтехники — таковы главные новшества, которые предлагает правительственный законопроект.
Вот здесь сложно понять, в чем же конекретно заключается новшество, ибо следственные действия и ранее подлежали видеофиксации, причем как по распоряжению следователя, так и по заявлению одной из сторон.
«Если к вам пришли правоохранители с любым следственным действием, вы имеете право требовать вызова адвоката, и если этот адвокат не допущен, все, что они у вас изъяли, будет незаконно. Обыск проводится только под видеофиксацию. Это означает, что вам не смогут подбросить какие-то незаконные вещи, не смогут сделать провокацию. Не смогут вам хамить и давить на вас, чтобы выбить какие-то показания. Видеофиксацию обязательно будет делать следователь. Также вы имеете право осуществлять видеофиксацию действий следователя, и это потом будет в суде доказательством неправомерных действий следователя», — отметил Петренко.
Вот здесь тоже не совсем ясно, в чем заключается новизна идеи. Адвокаты и раньше имели право присутствовать при всех без исключения следственных действиях. Работники следственных органов и раньше имели в своем распоряжении пару-тройку видеокамер, на которые иногда фиксировали следственные действия. Является ли видеофиксация гарантией того, что вам ничего не подбросят во время обыска? Тут уж думайте, как вам удобно, просто не забывайте, что камера не охватывает сразу все помещение и может иногда выключаться в самый неподходящий момент.
Идем дальше. «Изъятие оригиналов документов и оргтехники во время обыска без решения суда запрещено. Правоохранителям можно будет сделать копию. Возбуждать одни и те же уголовные дела более одного раза запрещается. Вводится обязательная видеофиксация принятия судебных решений. Мы таким образом защищаем и суды, потому что на них не будут давить прокуроры, чтобы они подписали ряд постановлений. Ибо судья за это понесет ответственность», — отметил Петренко.
Видеофиксация судебных заседаний -- это тоже не новость. Более того, в Украине по умолчанию все судебные заседания всегда записывались на аудионоситель. Тем более -- оглашение решения суда. Да и с запретом повторного возбуждения одного и того же дела не совсем понятно. А как же быть с дораследованием? История знает немало прецедентов, когда по вновь вскрывшимся фактам дела отправлялись на дораследование.
Кстати, теперь, по словам Петренко, правоохранителей обяжут в течение 24 часов выдавать выдержку из Единого реестра досудебных расследований. Вы подали заявление о совершении преступления — вам обязаны выдать выписку из ЕРДР о том, что дело начало расследоваться.
Так что же на самом деле нового в этом законе о запрете "маски-шоу" и что это даст украинцам? И, самое главное, чем является этот закон: попыткой что-то изменить или очередным мыльным пузырем, как, например, реформа полиции? Об этом "Фраза" спросила у людей, которые умеют просчитывать события на несколько ходов вперед.
Павел Дикань, адвокат Небесной сотни:
По сути, это написание императивной нормы вместо позволительной. На самом деле было письмо Генпрокуратуры, которое, насколько я помню, подписывал еще Сердюк, где речь шла о том, что присутствие адвоката обязательно и его необходимо допускать на следственные действия. И, разумеется, настойчивые адвокаты попадали на следственные действия, хотя злоупотребления имели место.
Видеофиксация по требованию и так проводилась. Сейчас это уже обязательная норма. Безусловно, это улучшение. Там есть еще несколько норм, которые, с точки зрения защиты, улучшают позицию обвиняемого и препятствуют злоупотреблениям следственных органов. Однако тут, опять-таки, присутствует подход, который нам демонстрируют на протяжении последних лет: это несистемное точечное изменение законодательства без учета всей системы права. Меняются какие-то точечные вещи, причем далеко не всегда в профильных законах, но не меняется сама система в целом и не меняются вещи, которые препятствуют эффективному расследованию. Например, у нас так и не принят закон о криминальных проступках, который освобождает следователей от кучи рутинной работы. Сами по себе правки хорошие, но подход, к сожалению, несистемный.
Виктор Небоженко, политолог, директор социологической службы «Украинский барометр»:
Все очень просто: дело идет к выборам. Они же прекрасно понимают, что у них очень низкие рейтинги. И они также прекрасно понимают, что со времен Майдана 2004 года украинский мелкий и средний бизнес, который больше всего страдает от этих "маски-шоу", принимает активное участие в политике. И как только они почувствуют, что власть зашаталась, то сделают все, чтобы эту власть свергнуть. Поэтому речь идет о некой нейтрализации недовольства в кругах среднего бизнеса Украины. Большой бизнес совершенно спокойно открывает двери в любое министерство и дружит с нужными людьми в СБУ, прокуратуре и Администрации президента. Они не боятся "маски-шоу" или, по крайней мере, знают цену.
Вадим Карасев, политолог, директор Института глобальных стратегий:
Если этот закон что-то и изменит, то не существенно. Чтобы обеспечить процессуальные и гражданские права граждан и свободы бизнеса, необходимо то, что в западноевропейской юриспруденции и политике называют либерально-конституциональным государством. Иными словами, необходимо правовое государство, в котором есть либеральная конституция, главная задача которой -- защищать права человека, и все это работает не на словах, а на деле.
Постсоветское состояние, в котором Украина находится до сих пор, как раз и характеризуется нелиберальным подходом. Причем как к бизнесу, так и к защите прав граждан. Более того, по мере выхода из постсоветского состояния в странах Центральной и Восточной Европы утверждается не либеральное конституционное государство, а так называемая нелиберальная демократия. Достаточно посмотреть на Польшу, Венгрию, Словакию и т. д. К сожалению, в не очень отдалённой перспективе в этом ряду окажется и Украина, а может, она уже там.
Главная проблема в том, что в специальной литературе называют дилеммой государственности. Государство достаточно сильное для того, чтобы вмешиваться в частную и экономическую жизнь формально автономных и независимых субъектов, но не настолько сильное, чтобы при помощи процессуальных механизмов защитить автономию и права человека. Это и есть дилемма: государство сильное, чтобы вмешиваться, но не настолько сильное, чтобы защищать.
Поскольку эта дилемма государственности в Украине сохраняется и ни первый, ни второй Майдан ее не разрешил, впрочем, как и проводимые реформы, все разговоры о том, что можно как-то ограничить "маски-шоу" и другие формы административного давления на бизнес и граждан, в общем-то служат каким-то риторическим прикрытием романтических желаний, дымовой завесой неумения властей как-то решить эту дилемму. Эти разговоры и намерения вряд ли принесут результат.
Владимир Фесенко, политолог, глава Центра прикладных политических исследований «Пента»:
Проблема в том, что у нас законы и практика их применения всегда отличаются. Главная проблема именно в этом, а не в том, плохой или хороший закон. Мне сложно сказать, чем этот закон отличается от того, что у нас уже был, и чем он нормативно может изменить ситуацию. Но здесь обязательно должно быть наличие политической воли. На мой взгляд, тот факт, что премьер-министр активно поддерживает эту идею и есть поддержка от ряда депутатов, означает понимание наличия проблемы.
Я думаю, что политическая воля ограничить влияние силовиков на бизнес хотя бы у части политического класса есть и такой воли будет еще больше. Другое дело, что тут нужно искать баланс интересов. Кодекс Портнова, принятый в 2012 году, тоже многое из того, о чем мы говорим, задекларировал, но по сути усилил права депутатов, чиновников и резко ограничил возможности следствия и правоохранительных органов в борьбе с коррупцией. Поэтому я -- сторонник баланса. Безусловно, обязательно нужно защищать права и граждан, и бизнеса от давления силовых органов. И в этом плане я поддерживаю инициативу премьер-министра. Я думаю, что это действия в правильном направлении. Однако нужно искать баланс интересов. Есть часть бизнеса, который грубо нарушает закон, и это тоже факт. Но в то же время есть есть и коррупция, с которой нужно бороться. Если возможности правоохранительных органов будут резко ограничены и силовики загнаны в резервацию, то никакой борьбы с коррупцией не будет. Это нужно понимать и искать некий баланс интересов. Нужно сохранять потенциал правоохранительных органов в борьбе с коррупцией, но в то же время ставить эту борьбу на жесткую правовую основу, чтобы здесь не было проявления государственного рэкета.
Руслан Бортник, политический аналитик, директор Украинского института анализа и менеджмента политики:
Все это уже есть. Я когда слушал выступление министра юстиции, у меня волосы дыбом вставали. Они заявляют о преступлениях, совершаемых силовиками, которыми они руководят! И вместо того, чтобы бороться с преступлениями, с правонарушениями, которые совершают силовики, они просто придумали новую пиар-агитку -- закон против "маски-шоу". Причем обратите внимание: в этой идее отсуствуют какие бы то ни было дополнительные механизмы контроля. Что будет барьером для силовиков, чтобы они этого не делали? Это очень примитивный пиар, и, по сути, это явка с повинной премьер-министра и министра юстиции, так как они признают факты массовых и системных нарушений со стороны правоохранителей, которыми они руководят. Пока этот беспредел был очень нужен, пока делили имущество предыдущей власти, он поддерживался и поощрялся. А сегодня, поскольку ключевые активы уже переделены, они просто хотят создать видимость какой-то стабилизации и сделать на этом пиар.
***
Безусловно, критиковать всегда легче, чем делать что-то самому. Но когда что-то новое как две капли воды напоминает то, что уже давно есть, однако откровенно не работает, невольно возникают вопросы.
