Очередной виток дискуссии о миротворческой миссии на Донбассе продолжается уже вторую неделю, перспективы реализации этой идеи, как и прежде, весьма туманны, но на сей раз появились новые вводные, которые дают свежую пищу для размышлений.
Позиции сторон и мотивации агрессора
Изначальная позиция Кремля, озвученная Путиным в начале сентября, заключалась в том, что миротворцы должны охранять наблюдателей ОБСЕ исключительно на линии разграничения и при условии прямых переговоров между Украиной и боевиками по поводу разведения сторон и отвода тяжелой техники.
Соответствующий проект резолюции Россия направила в ООН. Украина и США заявили, что рассматривать его не будут.
В недавней телефонной беседе с Ангелой Меркель Путин дал понять, что готов идти на дальнейшие уступки. Он согласился дополнить российский проект резолюции пунктом, согласно которому миротворческая миссия должна быть введена на всех участках зоны АТО, где работает ОБСЕ.
Вскоре Киев, по всей видимости, направит в ООН свои предложения. Пока же украинская позиция остается неизменной: миротворцы должны стать и на линии соприкосновения, и внутри захваченной территории, и на неконтролируемом участке границы.
Между тем открытыми остаются, по меньшей мере, два вопроса: действительно ли Россия готова к размещению континента ООН на Донбассе и какие цели в данном случае она преследует?
Здесь можно выделить несколько вариантов:
• На самом деле Кремль не готов к введению миротворцев, а с данной идеей выступил, чтобы в очередной раз продемонстрировать свою якобы мирную позицию по Украине.
• Путин готов к миротворческой миссии и пытается этого добиться, чтобы таким образом на линии разграничения была выстроена живая и плотная граница, а РФ окончательно перешла бы к плану «национализации» захваченных районов.
• Москва готова к «голубым каскам» на линии соприкосновения и/или по всей зоне АТО, рассчитывая, что это как минимум создаст условия для диалога об ослаблении санкций, а как максимум вынудит Киев пойти на прямой контакт с боевиками и принять кремлевскую трактовку Минских соглашений.
• Россия, не видя в сложившейся ситуации никаких других альтернатив, соглашается на миротворцев, беря курс на постепенный уход из Донбасса.
Что может подталкивать Путина к тому, чтобы и дальше гнуть свою линию?
Вероятнее всего, это — вера. Вера в то, что РФ способна сколько угодно терпеть западные санкции, затягивать пояса и продолжать борьбу на внешнеполитическом фронте.
Есть ли у Москвы экономические основания для этой веры? С одной стороны, есть, с другой — очевидно, их не так много, как хотелось бы Кремлю.
Куда дует ветер
Экономист и экс-сотрудник администрации президента РФ Дмитрий Некрасов считает, что нынешнее состояние российской экономики можно охарактеризовать одним словом: застой.
«С одной стороны, основные кризисные явления, связанные с внешним шоком — падением цен на нефть и санкциями, уже прошли, экономика перестала падать, некоторые показатели даже начали расти. С другой стороны, доходы населения продолжают снижаться, а главное — не видно предпосылок для быстрого и последовательного роста. В условиях санкций и отсутствия иностранных инвестиций его точно не будет», — отмечает Некрасов в интервью «Фразе».
Между тем развитие сланцевых технологий, по его мнению, будет способствовать стремительному падению цен на обычную нефть, и если они упадут до 20-30 долларов, запас прочности российской экономики составит 5-8 лет.
Кроме экономических факторов, возможное ослабление кремлевской позиции в целом и по миротворческой миссии в частности может быть продиктовано серией неоправданных ожиданий, которые Путин связывал с внутриполитическими процессами на Западе.
Экономическое давление на Россию продолжается, приход к власти Дональда Трампа ничего не изменил, более того, Вашингтон усилил санкции, и теперь глава Белого дома не может единолично их отменить. Президентом Франции стал не Франсуа Фийон, проявлявший лояльность к Путину, а прохладно относящийся к своему российскому коллеге Эммануэль Макрон. После же парламентских выборов в Германии, которые пройдут в конце сентября, на посту канцлера, скорее всего, останется явно не прокремлевская Меркель.
Все это может заставить Москву становиться более сговорчивой и уступчивой уже сейчас. Поэтому сценарий с поэтапным уходом России из Донбасса — сдачей позиций, которая может начаться в ближайшее время с введения миротворцев — представляется не таким уж маловероятным.
К слову, на днях бывший генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен и экс-заместитель главы альянса Александр Вершбоу предложили ввести миротворческую миссию на Донбассе в три этапа. Первый: контингент ООН становится на линии разграничения, второй: миротворцы углубляются в захваченные районы, третий: миссия охватывает всю территорию конфликта, включая неконтролируемый участок границы.
Такое развитие событий вполне укладывается в украинские интересы, учитывая, что развернуть контингент ООН одновременно на линии соприкосновения, захваченной территории и неконтролируемом участке границы нереалистично. В Министерстве по вопросам временно оккупированных территорий уже подсчитали, что для этого потребуется 40-60 тысяч миротворцев. Другое дело — поэтапный процесс.
Опыт хорватов и эффективность миротворческих миссий
Хорватский пример, который украинская власть рассматривает как образцовый, показывает, что введение «голубых касок» даже на одну линию соприкосновения может предварить полное освобождение неподконтрольной территории.
В свое время контингент ООН разделил хорватов и сербов, подведя черту под первым этапом противостояния. На втором этапе Загреб вернул контроль над оккупированными районами. Однако без жертв среди миротворцев при освобождении не обошлось. И это одно из черных пятен в хорватском опыте.
Между тем исследования результативности миротворческих миссий показывают, что не все они одинаково эффективны. Такие миссии обычно разделяют по четырем типам мандатов:
• Мониторинговые миссии с мандатом на наблюдение за перемирием, отводом войск, демилитаризацией и ситуацией на линии разграничения. Всегда отправляются по соглашению сторон конфликта.
• Традиционные миссии. Также направляются по соглашению участников противостояния, но с расширенным мандатом, а именно: полицейские полномочия в буферной зоне и помощь в переговорах по мирному урегулированию.
• Многомерные миссии. Их мандаты определяются по соглашению сторон и касаются истоков конфликта: экономическая перестройка, реформа полиции, армии, судебной системы, проведение выборов и прочее.
• Принудительные миссии. Они не требуют согласия сторон конфликта и основываются на статьях 25, 42 и 43 Устава ООН, оговаривающих применение силы для реализации целей операции.
Важно, что невооруженные или легко вооруженные миссии с ограниченными мандатами практически не имеют никакого эффекта для поддержания мира.
В свою очередь, многомерные или принудительные гораздо эффективнее для миротворческого процесса. Особенно это касается работы миссий, когда конфликт еще продолжается.
