...Эта книга — даже не три в одном и скидка 40%, а вообще все — здесь и сейчас. То есть сто страниц с картинками о самом главном на свете. Многовато, конечно, для одной поездки в метро, но, во-первых, интересно — «Происхождение всего: от Большого взрыва до человеческой цивилизации» Дэвида Берковичи (М.: Альпина нон-фикшн) все-таки о том, как появились звезды, галактики, атмосфера Земли, океаны, клетка и, наконец, человеческие цивилизации. Во-вторых, написано с юмором и безупречной научностью. Иначе, наверное, нельзя в том же самом метро, где все читают с телефона, и даже соседского. А тут целая книга! Вот почему ученый автор с головокружительной скоростью проводит нас сквозь пространство и время — почти 14 млрд. лет! — показывая при этом связи между теориями, помогающие понимать такие темы, как физика частиц, тектоника плит и фотосинтез.
Словом, уникальный эксперимент, и даже для метросексуалов. Здесь вам и научная убедительность, и литературное мастерство, и вообще приятное знакомство в пути — в частности, с вопросами космологии, геологии, климатологии, человеческой эволюции. И потом, отношение к читателю. Оно ведь тоже влияет на комфортность поездки. Автор, например, предлагая писать историю Вселенной вспять, поясняет сонному пассажиру, что имеется в виду не набор текста от конца к началу, а выстраивание рассказа в обратном хронологическом порядке.
Глотнув кофе, с которым в метро уже можно (а с книжками и подавно), узнаем следующее. А именно — о том, что ехать нам еще далеко и удобно, поскольку если начать с настоящего момента и отмотать пленку назад на 7000 лет человеческой истории, как предлагает автор, то мы увидим, что далее перед нами простираются еще 7 млн. лет до самой зари человечества. Главное, к дверям не прислоняться и надпись «выхода нет» на стенах туннеля не читать. Ведь мы же в метро, словно на сквозняке истории, и поэтому все пройдет почти незаметно. Точнее промелькнет перед глазами, как тень автора за окном, оставшегося на перроне домахивать мысль руками.
«Как бы ошеломительно это ни звучало, — радостно кричит он нам сквозь шум и ветер, страх и трепет, кровь и почву (названия треков в плейлисте), — но нас ждут еще 600 млн. лет до появления животных, 3 млрд. лет до момента зарождения жизни, ну и еще какой-нибудь жалкий миллиард до рождения нашей планеты и Солнечной системы. А уж из той точки открываются еще 9 млрд. лет до момента возникновения самого времени».
Короче, если бы мы успели прочитать эту книгу до станции «Майдан незалежності», прокрутив историю Вселенной назад, как невыносимо длинный авангардистский фильм, то история человечества заняла бы в нем примерно 0,04 секунды и закончилась задолго до того, как с экрана исчезнут вступительные титры и прозвучит просьба не забывать в вагонах свои вещи. «Были бы вещи», — говоришь следом за Сократом в костюме Терминатора, выходящего следом.
А уж следующая книга с командным рефлексом в названии, а именно — «И не пытайтесь!» Эдварда Слингерленда (М.: Corpus) — пугает еще и подзаголовком, из которого узнаем, что речь пойдет о древней мудрости, современной науке и искусстве спонтанности. На самом деле известный канадский востоковед и специалист по когнитивной науке рассказывает о феномене спонтанности в том смысле, как его понимали древнекитайские философы (в особенности представители конфуцианства и даосизма) и оценивают современные психологи и нейробиологи. И это еще не все, не расслабляйтесь, подливая чая и говоря твердое «нет» более насущным утренним капризам. Потому что даже если вы не выпьете натощак пива, мир за окном не рухнет, а вот вопрос о пользе «культивирования естественности» в древнекитайском духе может принести вам, члену динамичного, требовательного и агрессивного современного общества, какую-нибудь пользу еще до обеда.
Итак, на первое у нас в книге умудренного нарзаном ученого — «Умелые повара и благородные мужи: что такое у-вэй». После чего, конечно, никакой не ранний аперитив, а «Опьяненные Небом: социальное и духовное преломление у-вэй». (Причем «у-вэй» — это не печальное «увы» из-за отсутствия стопки на столе, как все подумали, а всего лишь принцип невмешательства в процесс борьбы с абстиненцией).
Далее немного легче, и главы книги предлагают нам расслабиться. «Старайся, но не слишком: о пестовании ростков морали», — гласит одна, а другая вообще советует: «Забудь об этом: плавание по течению». И этому тоже есть научное объяснение для нашего душного, обезвоженного, понимаете, климата. Здешние творческие люди вот это самое стремление не стараться чрезмерно, а «плыть по течению», «быть в ударе» давно полюбили, особенно с утра. Это у них, на Западе, какой-нибудь великий Чарли Паркер советовал начинающим музыкантам: «Не играйте на саксофоне. Дайте ему играть на вас». А у нас в Одессе? «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе», — говорят в таких случаях старые турки.
Дальше вообще про футбол, то есть о звездах эстрады. Продолжая разговор о спонтанности, автор рассказывает о мировых знаменитостях, которым стало дурно на сцене, как Карли Саймон в 1981-м. «После двух песен меня все еще била дрожь, -- рассказывала Саймон журналисту, — и я сказала, что, наверное, почувствую себя лучше, если кто-нибудь поднимется ко мне на сцену. Явилось человек пятьдесят, и это было как в группе телесной терапии. Они растерли мне руки и ноги, приговаривая: «Мы тебя любим». После чего нам сообщают, что «спонтанность» — основное требование для звезд, а их благосостояние зависит от умения постоянно «быть в ударе».
Хотя, если вспомним заснувшего на сцене Джима Моррисона, блюющего Чарли Буковски или курящую косяк Майли Сайрус, то «удар», наверное, зависит от предыдущих долгих лет тренировок. Ну и от того, какой именно чай перед этим вы пили на завтрак.
Кстати, и книжка об этом подоспела. «Математика для "гиков". От бутылки Клейна до теории хаоса» Рафаеля Роузена (М.: АСТ) рассказывает не о том, что все подумали — в классе, на работе, за стойкой бара — а про то, что эта сама математика — не только ряд механических упражнений. Хотя вы правы, подкрепиться никогда (и нигде) не поздно, и автор это прекрасно знает. Главное в его книге — комфорт для читателя, интересные темы, практические советы и прочие истории для кроссвордов в электричке.
«Наше путешествие по поиску математики в нашей повседневной жизни приведет нас от пиццы к пончикам, от онлайн-покупок к системе навигации в наших смартфонах», — предупреждает гид (то есть, гик, конечно же). Если же по-русски, и, кроме пончиков, ничего не понятно (и их тоже не хочется), то стоит пояснить, что нас просто ознакомят с ситуациями, когда мы целую вечность стоим на остановке, но автобусов так и нет, а потом вдруг два или три приезжают одновременно. Если такси поблизости мы принципиально не замечаем, а каршеринг в городе еще не изобретен, то можно сосредоточиться на изучении странных вещей из жизни и вообще поблизости. Например, об овощах из ближайшего супермаркета, или о том, как музыка преобразовывается в файл на вашем iPod, или почему дополнительные дороги могут только ухудшить пробки.
Между прочим, овощи здесь не случайны. В этой книге вообще все имеет свой смысл, о чем бы ни задумался автор, разглядывая грязь под ногтями.
Это и есть, между прочим, любовь к математике, а не только неумение сосчитать пальцы на ногах, обутых в кеды. Так вот, некоторые из них, говорят нам, выглядят просто жутко. В смысле, овощи, конечно. Желтый цитрон пальчатый — как осьминог из рассказов Лавкрафта. Картошка похожа на бесформенные глыбы земли. В луке «есть такие же кольца, которые можно найти в стволах деревьев», а если разрезать яблоко поперек, то вообще можно увидеть, что «семена расположены в форме звезды». Звезды, пальцы, глыбы — все это должно, по идее, доставлять удовольствие не только дендрофилу, но и настоящему мичуринцу. То есть математику, который не ждет милостей от природы, а сам пишет о ней книги.
«Но ничто не может сравниться по красоте в овощном отделе с капустой романеско! — восклицают, в частности, в одной из них. — На самом деле от нее трудно отвести взгляд. Романеско — это один из сортов Brassica oleracea, или просто капусты, она имеет форму сосновой шишки, но на ее поверхности находится изобилие других шишек меньшего размера, а на поверхности этих меньших шишек находятся еще шишки и так далее». Так вот, если отвлечься от сомнительных терминов, позабыв о кальяне, осьминогах и лучке кольцами, то можно отметить, что математики во главе с автором книги скажут при этом, что «форма капусты романеско самоподобна».
Бесподобно, правда? И далее жизнь с математикой уже не кажется такой беспросветной: автобусы уходят и приходят, овощи смахивают на фрукты в райском саду, а побережье Канады — самая длинная в мире береговая линия, примерно 152 100 миль — может быть намного длиннее, если измерять ее картошкой. То есть, тьфу, рулеткой.
