Все мы знаем, что живем в мире неравенства и стремительных изменений, но многие не осознают масштаба этого неравенства. Если посмотреть на экономическую карту мира, то ясно видно, что около 60% мирового ВВП сосредоточено в развитых странах — отсюда и появление метафоры «золотой миллиард». Остальная же, большая, часть человечества вынуждена довольствоваться объедками с барского стола. При этом эти 40% тоже распределены далеко неравномерно и тяготеют к стабильным государствам, находящимся в тесных экономических отношениях с Западом — таким, как Китай, Россия, Турция, Индия...
Общепринятая точка зрения состоит в том, что бедные страны — сами кузнецы своего несчастья. Все неудачи происходят от их порочности: слишком коррумпированны, малообразованны, антидемократичны и т. д. (подчеркните любое слово по вашему выбору). А Запад и преуспевающие незападные общества достигли успеха потому, что демократичны и некоррумпированны. Значит, их успех предсказуем и абсолютно заслужен, следовательно, дает им право поучать других, неся свет просвещения.
Однако такой подход отличается поразительной исторической слепотой. Для начала необходимо вспомнить, что вплоть до 50–60-х годов прошлого века большая часть человечества находилась в колониальной кабале у государств Западной Европы. Страны Азии, Африки и Латинской Америки активно эксплуатировались, и их богатства стали фундаментом экономического взлета западных государств. Даже сейчас, смотря на географию незападных историй успеха, очевидно, что экономического расцвета, в большинстве случаев, добились государства, которым удалось избежать судьбы европейских колоний: Турция, Иран, Япония, Корея, Китай...
Однако то — дела давно минувших дней. Времена старого колониализма остались в прошлом, и с 70-х годов XX века начался период неоколониализма. Запад начал использовать развивающиеся страны как место размещения малорентабельных и экологически вредных отраслей промышленности, помогать диктаторам отмывать грязные деньги и при посредничестве МВФ загонять целые страны в налоговою кабалу. Поэтому Запад, радеющий за развитие стран третьего мира, — это из разряда «пчелы против меда». И Украина со своими проблемами — лишь частный пример общей тенденции. Нас поставили в стойло и используют на общих основаниях.
Казалось бы, ничто не угрожало такому положению вещей, но случилось неожиданное. И имя этой неожиданности — Китай, огромная страна с колоссальными запасами рабочей силы, высокой трудовой этикой и тысячелетней государственной традицией. Изначально Пекин дружил со старшим советским братом и шел по его пути. Благодаря силе коммунизма, массовых расстрелов и огромному населению Китай, в годы Мао, совершил крупные вложения в инфраструктуру и фактически повторил путь СССР при Сталине. Конечно, при этом погибло множество людей, но был создан прочный фундамент для дальнейшего развития государства.
И если СССР, исчерпав внутренние ресурсы роста, не нашел ничего лучшего, как сесть на нефтегазовую иглу, став на скользкую дорожку деградации, то Китай начал дружить с Америкой против Москвы. Что начиная с 1979 года дало ему приток капитала и стремительный экономический рост. По сути, он пошел японским путем, правда, с опозданием на три десятилетия и без американской оккупации. Эта тенденция, начатая в эпоху холодной войны, продолжилась и в 90-е годы. При этом это никого особо не беспокоило, поскольку все считали, что Китай является одной из развивающихся стран, которую однажды постигнет экономический крах, как это происходило до того со многими другими.
Но Коммунистическая партия была мудра и поставила дело так, что у них даже организованная преступность вкладывала свои деньги обратно в китайскую экономику. Вложи деньги в отечественный бизнес — и живи долго и счастливо. Или не вложи — и не живи. Вот так Китай стал второй экономикой мира, и на планете возникла вторая сверхдержава, существование которой прямо бросало вызов существующему порядку.
Казалось бы, ну и что с того? Земля большая — места хватит всем. Но, как уже упоминалось выше, 60% ВВП принадлежит ядру мировой экономической системы, которое в основном находится на Западе. И только оставшиеся 40% распределены между жителями развивающихся стран, причем около трети из них теперь сконцентрированы в Китайской Народной Республике с ее полуторамиллиардным населением. Фактически Китай достиг потолка своего роста и дальше может развиваться в основном за счет других стран. То есть либо Китай прирастает за счет слаборазвитых государств, и тогда третий мир уносится в тартарары, либо начинает забирать деньги у США, ЕС и развитых стран Азии. На практике мы видим, что Китай использует оба пути. С одной стороны, падение цен на энергоносители, во многом вызванное уменьшением скорости роста китайской экономики, обвалило всю сырьевую корзину и повлекло переток капитала из аграрно-сырьевых придатков в развитые страны и Китай. В конечном итоге если где-то прибыло, значит, где-то убыло. На Ближнем Востоке и у России в 2014 году убытки были весьма заметны. Но поскольку запас капитала в сырьевых странах крайне невелик, то они могут лишь смягчить проблему, а не решить ее.
С другой стороны, Китай имеет профицит в торговле со США в 300-350 млрд долларов. Такая ситуация не могла не вызвать обнищание и деградацию американской экономики. В конечном итоге, как мы помним из школьного курса физики, жидкость в сообщающихся сосудах устанавливается на одном уровне. В экономике это правило тоже работает.
И хотя принято говорить, что в последние годы Китай вследствие исчерпания резервов дешевой рабочей силы стал сдавать в темпах экономического роста, все не так однозначно.
Он потерял в темпах по той причине, что на «противоположной стороне» рынка и Тихого океана начали заканчиваться деньги, что привело с 2015 года к уменьшению китайского экспорта. Так, в 2016 году товарооборот со США снизился на 6,7%, а с ЕС — на 3,1%. Схожая ситуация наблюдается и внутри Азиатского региона. По сути, последние два года Китай продолжает расти за счет внутренних ресурсов, поскольку еще осенью 2014 года по покупательной способности своих граждан превзошел США. И хотя эти годы давали относительно слабый рост, стоит обратить внимание на его качество. Развиваются наукоемкие сферы промышленности: айфоны, промышленные роботы, интернет-продажи и другие подобные отрасли.
И именно сейчас экономические отношения США с Китаем достигли того уровня, когда бурный поток капитала в сторону Китая должен быть прерван.
Иначе Америка потеряет все, что было нажито столетиями непосильного труда. Вот поэтому Трамп победил на выборах, в том числе и под антикитайскими лозунгами. А над американо-китайскими отношениями сгущаются тучи и рокочет гром.
Казалось бы, силы сторон не равны и Пекин неизбежно проиграет в этом конфликте. Ведь США обладает первой экономикой и первой армией мира, а также большим количеством союзников. Но на практике все куда сложнее. Чтобы разобраться в этом, нам необходимо ввести новое понятие — государство-гегемон.
В свое время известный итальяно-американский экономист Джованни Арригги, исследуя перипетии развития мировой экономической системы, заметил, что всегда есть государство, стоящее над всеми прочими и явно или неявно определяющее лицо эпохи. И сила этого государства заключается вовсе не в его армии и флоте, а в экономике. Поскольку его положение в мире таково, что интересы развития мировой экономики совпадают с интересами этого государства. Именно поэтому у него никогда не заканчиваются деньги, оно всегда может заплатить своим союзникам, и всем очевидно, что на международную арену оно несет, если не добро, то уж точно порядок и выгоду.
В XIX столетии таким государством была Британская империя, фактически создавшая международный либеральный порядок, позволяющий всем чего-то стоящим странам получить свой кусок пирога. В XX столетии лавры гегемона перешли к США, поскольку после Второй мировой войны их экономика составляла около половины всей экономики мира. Это позволило Вашингтону — путем раздачи инвестиций, займов, доступа к своему внутреннему рынку — править миром. Американцы сами стимулировали распад европейских колониальных империй: откуда уходил европейский колонизатор, там появлялся американский банкир. И что характерно: это был не откровенный грабеж, а действительно взаимовыгодное сотрудничество. Другое дело, что для американской стороны оно было более выгодным, чем для новых постколониальных государств. С каждой банановой республики отщипывался небольшой кусочек на американский каравай. Так что пока США могли потреблять достаточно много, размещая заказы на обеспечение своих потребностей в странах третьего мира, они были непобедимы.
Но в 2008 году машина американской гегемонии сломалась и покатилась под откос. Американцы больше не могут потреблять, как раньше, а значит, им нечего дать своим союзникам в ответ за «преданность». Чтобы США смогли остаться великой державой, они должны добровольно экономически изолироваться от внешних рынков, провести реиндустриализацию и отстроить инфраструктуру. Таким образом, развитие США как государства больше не совпадает с интересами мировой экономики. Сейчас американская элита загнана в вилку: сохранять власть над миром, наблюдая, как твоя страна разваливается на части, или сделать большой шаг назад и восстановить страну, пока весь остальной мир будет рушиться.
На этом фоне единственным государством, которое сможет заполнить вакуум в политике и экономике в случае «ухода» США, будет Китай. Он останется практически единственным доступным рынком для стран третьего мира, что создаст для него возможность стремительно обогатиться сверх всякой меры.
С политической точки зрения, единственным конструктивным способом перезапустить мировую экономику станет более равномерное распределение богатств на мировой арене. Для начала этого процесса нужна лишь достаточно сильная незападная страна, сумевшая сплотить всех несогласных с нынешним мировым порядком и повести их в бой. На данный момент единственным таким государством является опять-таки Китай.
В результате американцы могут обнаружить, что их разбросанные по всему миру военные базы уничтожаются чуть-ли не силами местного ополчения, а вся Евразия покрыта прокитайскими режимами. Такая ситуация заставит Вашингтон, как минимум, обороняться, а как максимум, отступать. Тем самым Пекин сделает то, что всегда мечтал, но не мог воплотить в жизнь Советский Союз, возглавив крестовый поход «обиженных и оскорбленных» против проклятых «эксплуататоров».
Остается ключевой вопрос: как Украина может использовать такое положение вещей в свою пользу? По моему мнению, ситуация грядущего хаоса не только несет в себе риск потери государственности, но и открывает новые интересные возможности.
Мы слишком много и долго смотрим на вечно обеспокоенные, но ничего не делающие США и ЕС, не оглядываясь по сторонам. В конечном итоге что мы для Запада? Вечная головная боль, назойливо требующая внимания к своим нуждам? Много мороки и практически никакой выгоды. А РФ — надежный поставщик нефти и внушительный рынок для европейской продукции.
Но давайте подумаем, что мы для Китая. Китай уже давно не может обеспечить себя провизией, а наши черноземы потенциально могут прокормить 600 млн человек. Китай, как фабрика мира, постоянно нуждается в стали, но его экология настолько плоха, что люди годами не видят синего неба. Им было бы приятнее, если бы эту сталь можно было импортировать. И мы можем дать им сталь, много стали. Таким образом, если для Запада Украина — это пассив, то для Китая мы — ценный актив.
И это лишь экономический аспект ситуации, а ведь есть еще геополитический. Я бы вспомнил тут пример Кубы и Карибский кризис, когда далекий СССР, с его ядерными боеголовками, внезапно стал для Америки пугающе близким. Если в степях Украины внезапно возникнет китайская «подлодка» с ядерными боеголовками, то ситуация рискует повториться, и тогда Украина станет пистолетом у виска РФ и ЕС. В конечном итоге тот факт, что мы когда-то отдали свое ядерное оружие за спасибо, не означает, что мы не можем «одолжить» кусочек чужого ядерного щита. Да, сейчас все это звучит фантастически, но 4 года назад аннексия Крыма и война на Востоке нашей страны тоже казались казались невероятными.
На роль китайского «военно-сырьевого» друга в регионе сейчас активно претендует Россия. Но по сравнению с Москвой у Киева в глазах Пекина есть важное преимущество. Украина не является самостоятельным игроком на мировой арене, мы можем лишь пришвартовать свой кораблик к звезде чужой удачи, а РФ — это более-менее независимый игрок планетарного уровня. Сегодня они против США, завтра они уже вместе с ними. В такой ситуации диверсификация и намек, что в случае внезапного обострения отношений Московии придется воевать на два фронта, — это хорошая идея.
В любом случае следует понимать, что Украина является всего лишь разменной монетой в глобальных геополитических играх. Но мы должны помнить, что, по крайней мере пока, мы можем решать, в чьем кармане находиться и монетой какого «номинала» быть.
