Новинки худлита: секс на ферме, скамейка в Европе и длинная книга кратких прощаний

Произведения этого автора переведены на многие языки, их ставят в театрах Европы, Азии и обеих Америк, по ним снимают фильмы известные режиссеры. В частности, экранизация пьесы «Том на ферме» Мишеля Марка Бушара (К.: Видавництво Анетти Антоненко) в 2013 году победила на Венецианском кинофестивале и недавно, наконец, добралась в Украину. Но почему именно эту книжку лучше читать, чем смотреть? Дело в том, что медленное чтение открывает горизонты не только злободневной темы «сексуальных меньшинств», но и ее предыстории в более широкой историко-литературной перспективе.

Например, приезд героя — юного менеджера из Парижа — на похороны своего любовника в его родное село. Напоминает, честно говоря, «Постороннего» Камю. Самый близкий человек здесь тоже никому не нужен, его никто не слышит, и его реплики в пьесе Бушара — сплошные мысли вслух, которыми он отвечает на редкие вопросы семьи погибшего. Оказывается, никто, само собой, не знал о пагубной страсти покойного и, более того, из города ждали его невесту, а не близкого друга.

Даже само название пьесы отсылает еще к одному знаковому эпизоду из истории культуры. Известного английского художника Фрэнсиса Бэкона в 16-летнем возрасте, как известно, выгнал из дома отец, отставной офицер, застав его облаченным в женское белье в компании конюхов, и именно это стало началом истории нашего героя. В данном случае и конюх на ферме имеется (брат покойного), и в белье наш герой облачается. Дело в том, что кроме явных, «театральных», штампов массовой культуры вроде «Тома» в названии пьесы, отсылающего к всемирно известной серии комиксов гомоэротического характера, автор в своем тексте использует более глубокие знаки и символы

То есть понятно, что в данном случае поднимаются проблемы равенства, однополой любви и роковой силы социальных стереотипов. Но история у Бушара не зря перенесена в привычный, даже патриархальный регистр отношений, где она приобретает признаки типичного явления. Смерть любовника, ложь в семье, противостояние села и города — это ведь извечное противостояние цивилизации и культуры. И все это нам пытаются рассказать в привычных категориях, но финал сметает привычную в таких случаях политкорректность. «Кто-то становится мистификатором собственной жизни, а кто-то — посмешищем, — устало напоминает автор. — Презрение к гомосексуалистам не осталось в прошлом, как некоторым хотелось бы думать, особенно тем, кто устал об этом слышать, или тем, кто, как и большинство, убеждены, что если проблему обсуждают в медиа, то кто-то ею занимается».

Следующая книга нашего обзора предваряется сразу двумя эпиграфами (на которые не стоит обращать внимание, поскольку окажется, что начинал ее писать еще Лев Толстой) и одним предуведомлением в стиле Пригова. Мол, все тексты в «Сидеть и смотреть» Дмитрия Данилова (М.: Новое литературное обозрение) были созданы в режиме реального времени, то есть непосредственно в процессе наблюдения, при помощи смартфонов Samsung Galaxy Note II, Samsung i990 и Alcatel One Touch Pixi 4007D. И совсем уж ернически автор выражает всем трем устройствам свою искреннюю благодарность.

На самом же деле генеалогия жанра здесь более ветвистая, чем просто «литература опыта», как ее нынче принято величать. Во-первых, кроме Толстого, который советовал «не сочинять, а только рассказывать то значительное или интересное, что случалось наблюдать в жизни», этим порой пробавлялся Чехов. Признаваясь, что для него «высшее наслаждение — ходить или сидеть и ничего не делать; любимое мое занятие — собирать то, что не нужно (листики, солому и проч.) и делать бесполезное».

Как бы там ни было, но эксперимент Дмитрия Данилова (просто «сидеть и смотреть», куда поехал грузовик и сколько прошло девушек), будучи воспроизведен в книге, неожиданно настраивает на определенный тип восприятия, когда не вполглаза, а действительно втягиваешься. И аннотация зря утверждает, что это не рассказы, поскольку тексты иногда напоминают Хармса. Порой кажется, что из них можно составить целую повесть, дописав его «Старуху». «На скамейку села пожилая дама в черном и закурила». «Мимо идет толстый человек и на ходу читает текст, напечатанный на газетной бумаге». «Две маленьких собачки на поводках вдруг страшно расшумелись и разругались». И что это не роман — тоже зря, поскольку записи, выстраиваясь в сюжетный ряд, напоминают «Невесту» Рагозина. Там тоже заснул, а проснулся — всюду жизнь. То есть, когда его герой «со смущением и досадой обнаружил, что, пока с закрытыми глазами безуспешно придумывал сон, у него появился сосед».

Причем таких соседей не то что в книжке Данилова, а вообще в целой Европе не на каждой лавке найдешь, поскольку там для них на городской площади, говорят, специальную кабину установили. «Грязная майка пузырем, штаны разинуты, и пальцы, кривляясь, контрастом с невозмутимым выражением невыразительного лица, судорожно надраивают наведенное на солнце орудие внушающих благоговейный ужас размеров».

Отсидев свое на скамейках Мадрида, Берлина, Вены, Афин, Тель-Авива, Хайфы и совсем немного — Москвы, Брянска и Великого Новгорода, автор пускается в дальний путь уже транзитным пассажиром. И вот чешет он, значит, во второй части своей книги в поезде «Москва — Владивосток», а там, оказывается, гораздо лучше, чем в Италии на лавочке. Веселее, что ли, привычнее. «В вагоне спокойно, даже как-то уютно. Прапорщик и его жена читают что-то на верхних полках. Пожилая дама дремлет. Полковник в отставке играет с цыганом в карты». На какой автобусной остановке вы еще увидите такое? Какого еще Запада вам надо? — как бы восклицает автор, попав, наконец, в родную атмосферу коллективной безмятежности, а не тревожного одиночества в сети европейских фантазий.

Или вот еще глубинка. «Краткая книга прощаний» Владимира Рафеенко (Х.: Фабула) — по сути, первая книга прозы донецкого автора, публиковавшегося после этого исключительно в российских издательствах. Этакий короткий метр местного эпикурейца и бонвивана, в дальнейшем развившийся в полноценный жанр романа, и не одного. «Снилась Волку Золотая собака. Он заулыбался и проснулся. Встал — походил. Снова лег.

Сон продолжился. Часа в четыре пошел к реке. Попил. Посидел. Мог поймать зайца, но не стал. — Зайцы — не виноваты, — подумал Волк, — виноваты все мы».

Как бы там ни было, но читать все это совсем не скучно. Скорее, наоборот, читать это бывает больно и горько. От знакомой сладости некоторых ситуаций першит в горле и сосет под ложечкой. И если в результате экономного письма у автора получаются довольно простые сюжетные построения, то эта простота того же рода, что и у классиков жанра. То есть, допустим, у Добычина и Ремизова. Письмо вроде бы ни о чем, а на самом деле о главном — о Боге, боли, смерти. Все эти тексты донецкого анахорета о Заболоте, Марише Потопе, Власе, Николае — не что иное, как очередная попытка озвучить одиночество. «Эй, Вишня, — уговаривал Вишня себя, — у нас еще что-то осталось! У нас еще есть Диего Веласкес, Маркес, медсестра Зоя, три сотни в кубышке и новый, удивительный стетоскоп!».

В этих рассказах почти отсутствует время и место действия. Все происходит будто в беспросветном пространстве какого-то вязкого сна, который в целом представляется не лучшим, чем горьковатая реальность: «Какая там весна, — не согласился Влас, — июнь на дворе. Март, — устало сказал шеф, — март, ты просто забыл». Причем это сейчас мы пишем с заглавной буквы слова, имена и чувство, присутствующие в рассказах Рафеенко, а в самой «прощальной» книге все довольно просто и невинно, все вроде бы случайно и с буквы прописной — вдруг приобретает символическое значение. Кабан, накормленный мокрыми газетами, видит сон, в котором аэропланы и листовки, словом, революция. Немолодой врач, заснув в трамвае, слышит сквозь сон, как кто-то тормошит его за плечо, приговаривая: «Тетя Маня, тетя Маня, проснитесь». Просыпается, а он — действительно, дворничиха тетя Маня, и впереди у него «асфальт, осенние листья, ужас старого женского тела». И подобные детали кошмарных, апокалипсических видений оказываются будничной жизнью для большинства героев этой необычной книги.

Время от времени они борются с этой «жизнью во сне»: убегают из дома, едут на съемки к Феллини, в конце концов, просто вешаются. Хотя по большей части остаются жить. Их удивление собственной судьбой в прозе Рафеенко не обозначено даже знаком вопроса в конце вопля: «Когда все закончилось, Николай в халате пошел выносить мусор из квартиры. На улице дуло, сумерки трещали от разрядов близкой грозы. — Мамочка родная, — подумал он, разглядывая яркие окна, — когда же я поумнею?». Недоумение подобного рода, за которым скрываются исконные «проклятые вопросы» русской литературы, слишком пронзительно именно на фоне веселого маразма, который случается в «Краткой книге прощаний».

Тэги: книга, литература, худлит

Комментарии

Выбор редакции
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Топ игровых проектов для заработка криптовалюты: Blum, TapSwap, Major и другие
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Блум (BLUM): цена может вырасти до $0,05 и дать возможность заработать больше $1000
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Primex PricePulse: угадайте, куда пойдет крипторынок и заработайте
Tapswap: листинг, цена, коды
Tapswap: листинг, цена, коды
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
SOON от TON Station: скоро листинг, но вы еще можете заработать свои токены
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
Crypto Mason: в Telegram запустили масонскую тапалку
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
UNITS: в Телеграм запустили «тапалку» на базе RWA - активов реального мира
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
fraza.com
Все новости
Главное
Популярное
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
На известном аукционе продали ну очень странный лот
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Виктория Кьер Тейлвиг: «Мисс Вселенная» стала 21-летняя датчанка
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Кэролайн Ливитт: Трамп назначил сексапильную пресс-секретаря Белого дома
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Бриджит Джонс 4. Без ума от мальчишки (2024): трейлер и дата выхода культового фильма
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Секретный уровень (2024): трейлер и дата выхода новинки от создателей «Любовь. Смерть. Роботы»
Аномальные ливни затопили Сицилию
Аномальные ливни затопили Сицилию
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Элизабет Пипко: эротическая модель станет пресс-секретарем Трампа
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Легенда сборной Ураины вошел в Зал славы итальянского футбола
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Зеленский встретился с Боррелем и сообщил важную новость
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
Лубинец заявил о расстреле украинских военнопленных на Курщине
fraza.com

Опрос

Чего вы ждете от 2024 года?