Эдвард Сноуден прибыл в Россию без каких-либо секретных документов. По его словам, все документы, которые были в его распоряжении, он передал журналистам в Гонконге.
«Шансы, что русские или китайцы располагают какими-либо документами, равны нулю», — заявил Сноуден. По его словам, во время работы в Агентстве национальной безопасности США (АНБ) он изучил работу китайской киберразведки, что позволило ему защитить документы от китайских спецслужб. Он также объяснил, что решил не брать с собой в Россию секретные документы, поскольку «это не послужило бы общественным интересам». По мнению Сноудена, в АНБ знают, что он не передавал секретных документов российским и китайским спецслужбам, хотя представители агентства и высказывали подобные опасения, сообщает Lenta.ru.
Говоря о своей жизни в России, Сноуден отметил, что не находится под контролем правительства и может свободно передвигаться. Какие-либо сведения об условиях жизни он сообщить отказался.
В интервью Сноуден раскрыл некоторые подробности о начале своей антиправительственной деятельности. В частности, о существовании программы несанкционированной прослушки (судя по всему, речь идет о программе PRISM, предназначенной для отслеживания телефонных переговоров и электронной переписки) он узнал случайно, наткнувшись в системе на секретный отчет о ней. По словам Сноудена, «документ был слишком секретным, чтобы находиться там, где он находился», и «любопытство взяло верх».
Сноуден в течение нескольких дней отвечал на вопросы в ходе онлайн-интервью, проходившего по зашифрованным каналам. Его целью было ответить на «обвинения, звучащие со стороны официальных лиц США и других критиков». С кем именно общался Сноуден во время интервью, не уточняется.
Бывший сотрудник ЦРУ Сноуден, передавший журналистам информацию о незаконной слежке за гражданами со стороны спецслужб, прибыл в Москву из Гонконга 23 июня. Сперва сообщалось, что он собирается перебраться в другую страну, но 16 июля стало известно, что Сноуден, несколько недель пробывший в транзитной зоне аэропорта Шереметьево, попросил в России политическое убежище. 1 августа ему было предоставлено временное убежище сроком на один год.
