Александр Ляпин: Французы настолько потеряли лицо, что уже почти не отличаются от англичан. А в Украине все еще сохраняется самобытность. Часть I

Несмотря на то, что в Украине абсолютно не развита инфрастурктура арт-фотографии, наша страна порождает фотографов, за работами которых охотятся зарубежные коллекционеры и арт-дилеры. Последний пример тому — продажа работы отечественных фотографов Елены и Виталия Васильевых на июньских торгах аукционного дома Phillips в Лондоне за $60,8 тыс. Однако эта продажа — лишь вершина беспечно дрейфующего айсберга украинской арт-фотографии.

А обо всех «подводных течениях» отечественной фотографии мы решили расспросить Александра Ляпина. Человек он по истине уникальный, ведь уже долгие годы Александр продолжает заниматься изучением и систематизацией нашего фотоискусства, при том, что определения его профессии — «фотокритик» — до сих пор нет даже в украинской Википедии.

О том, чем отечественная фотография выделяется среди работ зарубежных художников, о том, почему после фразы «Я из Харькова» за нашими фотографами выстраивается очередь зарубежных искусствоведов и арт-дилеров, о ключевых личностях и самых интересных проектах украинской фотографии в эксклюзивном интервью «Фразе» рассказал Александр Ляпин.

Украинская фотография стоит особняком в мировом арт-процессе?

Западноевропейские теоретики фотоискусства смотрят на Украину как на своеобразную лабораторию. Ведь в развитых странах в результате глобализации происходит наслоение и смешение культур разных стран. Например, фотография из США уже практически ничем не отличается от немецких фото. А французы настолько потеряли своё лицо, что уже почти не отличаются от англичан. А в Украине всё ещё сохраняется самобытность.

Чем же славится украинская арт-фотография на западе?

Конечно же, своей треш-фотографией. Этот стиль был изобретён ещё в конце 60-х годов в силу образа жизни, качества техники и фотоматериалов, а также мыслей, посещавших головы фотографов в Харькове. Наиболее известным представителем треша является Борис Михайлов. Он входит в десятку самых известных арт-фотографов мира.

СССР — это страна треша. Так что этот стиль родился закономерно. Кто-то говорит, что эти фотографии показывают ужасные вещи, но на самом деле это портрет страны. И когда говорят, что Михайлов нас позорит, это не так. Он просто называет вещи своими именами. И то, что его выставки продолжают закрывать и сегодня (года два назад в Харькове прервали его экспозицию), лишний раз подтверждает, что тема эта ещё не закрыта.

Борис Михайлов. Из серии «Наложения». Книга «Вчерашний бутерброд» (1965-81)

Почему именно в Харькове появилось так много интересных и самобытных фотографов?

По своему социальному содержанию это очень яркий город, в нём особая среда. Все заметные харьковские фотографы — это люди с высшим нефотографическим и даже негуманитарным образованием. В основном все они — технари. И они хорошо понимали, что советская реальность, в которой они оказались, — абсолютный сюрреализм. Она имеет какой-то совершенно фантастический образ. Это они и интерпретировали в своих работах.

В других городах это было выражено не настолько ярко. В Харькове была какая-то особая фотографическая среда. Например, именно там ещё в 70-е годы зародилась школа подводной фотографии, хотя город расположен очень далеко от моря. Харьков порождал каких-то мутантов в искусстве. Все они создавали свои произведения как бы вопреки.

Кроме уже названного Бориса Михайлова харьковская школа выдала больше двадцати мощных арт-фотографов: Роман Пятковка, Евгений Павлов, Сергей Солонский, Игорь Карпенко, Миша Педан и др. Засветиться на авторитетных международных выставках нашим фотографам удалось только в 1986 году.

Но ведь в Харькове также есть фотографы, которые работают в других стилях...

Там были и есть художники, которые специализуются на гламурной фотографии. Но в результате они так и остались на своём уровне. А заметными стали те, кто брутально занимался актуальной «арт-социалкой» и показывал, издеваясь часто над самими собой, эту дебильную, извращённую, кондовую «советскость».

Кто-то сегодня наследует традиции харьковской треш-фотографии?

Вторая волна молодых арт-фотографов в Харькове появилась года два-три назад. Из представителей могу назвать группу «Шило», «БОБА-group»... Также начала развиваться женская фотография, которой раньше в Харькове не было. Некоторые продолжают создавать именно треш, но показывают его уже более тонко. Иногда они уходят в акционизм, пытаются создавать свои стили.

группа «Шило». Из серии «Негативы хранятся»

Как-то вы говорили, что харьковскую эстетику треша со временем наследовали многие звёзды арт-фотографии. Кто именно из звёзд арт-фотографии наследовал эстетику треша?

Частично — немецкие фотографы Тильманс и Тэллер, американец Ричардсон, даже японец Араки стал красить фотографии после общения с Михайловым. Они взяли антиэстетику Михайлова и ввели её в гламур. Харьковская традиция арт-фотографии настолько авторитетна в мире, что если ты на какой-то зарубежной выставке скажешь: «Я из Харькова», — то на тебя сразу же обращают внимание. Ни один другой город или регион Украины не выдал такого количества интересных фотографов.

Какая тема среди наших фотографов сегодня является наиболее актуальной?

Те, кто занимается у нас пресс-фотографией, в большинстве своём просто фиксируют события, ни о чём не задумываясь. Но среди них есть и такие, кто пытается вести свои авторские проекты. Например, Содель фотографирует часы власть имущих. Условно говоря, одного политика он сфотографировал с часами за 100 тыс., а второго — с часами за миллион. И тот, у кого часы дешевле, наверное, начинает нервничать и хотеть купить себе более дорогие часы. И всё это в какой-то мере отражается на экономике страны — надо же откуда-то выдрать этот миллион на часы... Таким образом, Содель провоцирует неприязнь между народом, который за всем этим наблюдает, и политиками, которые, в свою очередь, завидуют друг другу из-за дороговизны часов.

Сколько у нас фотографов, которые создают документальные проекты?

Совсем немного. Осмыслить в своих работах нашу действительность пытаются Александр Чекменёв, Анна Войтенко, Александр Гляделов, Иван Черничкин, Максим Дандюк... Есть ещё ряд молодых документальных фотографов, которые пока что находятся на этапе становления.

фото Анны Войтенко

Когда вышла книга Александра Чекменёва «Donbass», в которой показываются, в частности, и люди, работающие в копанках, бытовало мнение, что эта тема на тот момент уже была неактуальна...

Я знаю это мнение. Но книга о Донбассе не может быть неактуальной. Конечно же, если бы она была опубликована в начале 90-х годов, то имела бы значительно больший эффект. Но со временем эта книга будет только набирать ценность. Это документальная фотография, которая зреет годами.

фото Александра Чекменёва

В 90-е годы, например, появился проект «Донбас-Шоколад» Арсена Савадова. Он привёз своих натурщиков в Донбас и пригласил шахтёров, одел их в балетные пачки и сделал серию фотографий в шахте. Эту серию он соорудил очень правильно и гениально. Она ещё и вышла в начале 90-х годов, когда эта проблема была очень актуальной. Время требовало такого проекта. Это была очень точная реакция на то, что происходило в обществе.

Какие темы в последнее время поднимают наши арт-фотографы?

В арт-фотографии больше свободы. Ведь в документальной — ты вступаешь в жёсткий контакт с той действительностью, которую снимаешь. Сегодня арт-фотография направлена преимущественно на какие-то личные переживания. Кроме того, в арт-фотографии появилось много женщин, которые привнесли в это искусство свою эстетику, чувства, желания и страдания. Например, недавно прошла выставка Марины Поляковой «Женихи». Это такой веселый любительский проект о феминизации мужчин.

Какие украинские фотографы издали свои фотоальбомы или книги с фотографиями?

Их совсем немного. Была попытка заняться творческой фотографией у Павла Гудимова (директор «Я Галереи» — ред.). Он издал пять небольших альбомов с украинскими фотографиями. Спрос на них есть, но — не массовый. А кроме этого в Украине ничего не издавалось. Хотя подобные издания могут сыграть решающую роль в судьбе арт-фотографа.

В Европе альбом тиражом в тысячу экземпляров раскупается в течение трёх лет. А в Украине — в течение десяти-пятнадцати лет. Причины просты: у нас нет культуры восприятия фотографии.

Если же брать все альбомы с украинской фотографией, которые когда-либо издавались во всём мире, то их очень много. Один только Борис Михайлов издал около 80 альбомов со своими фотографиями. За рубежом выходили книги у Сергея Браткова, Виктора Марущенко, Саши Чекменёва, а также у тех, кто уехал за рубеж на ПМЖ. В Украине издать книги с их фотографиями просто невозможно.

Сергей Братков «Вулканоиды» (2004)

Сегодня фотоаппараты есть практически у каждого, даже в мобильном телефоне. Многие вдруг стали считать себя фотографами. Не начался ли из-за этого хаос в мире арт-фотографии?

Нет. Ведь арт-фотография всё-таки структурирована. Да и арт-фото должно быть глубоким по содержанию, абсолютно уникальным по форме и определять личность самого автора. Ну, а тот, кто просто фотографирует что попало, такие задачи перед собой не ставит. Общая масса не думает о творчестве, и их работы не представляют никакой ценности.

Какие последние тенденции в мировой арт-фотографии?

Например, использование чужих работ в своих проектах, практически с присваиванием себе авторства. Под такие проекты на Западе даже можно получить грант.

Недавно в Киеве прошла выставка немца Бурхарда фон Хардера «Зеркало Архива». Это был проект, в котором он использовал плёнки, найденные им в заброшенном здании коммунистической газеты в Виннице. В нашем министерстве культуры он получил бумагу о том, что эти плёнки не представляют никакой культурной или исторической ценности и вывез их к себе на родину. Там он их распечатал и теперь возит выставки по миру, на которых посетители падают в обморок... Этот человек не делал этих фотографий, но он сделал проект, и эта выставка носит его имя. Фотографий в Интернете так много, что их авторство стало уже неактуальным.

фото Виктора Марущенко

Окончание следует...