В ноябре 1858 года в Санкт-Петербург приехал афро-американский актер Айра Олдридж. В Мариинском театре он должен был исполнить главные роли в спектаклях «Отелло» и «Король Лир». Бурный темперамент и точный самоконтроль, которые изысканно сочетались в его игре, еще при жизни обеспечили Олдриджу звание одного из лучших интерпретаторов Шекспира. Кроме того, он был первым в истории чернокожим актёром, который играл Отелло на сцене.
Как-то раз после спектакля, в гримерке выдающегося актера застали с Тарасом Шевченко. «...В широком кресле полулежал усталый „король Лир“, а на нем — буквально на нем — находился Тарас Григорьевич; слезы градом катились из его глаз, сдавленным голосом он шептал отрывчатые пылкие слова возмущения и восторга, покрывая поцелуями раскрашенное масляной краской лицо, руки и плечи великого актера...» — писал в своих воспоминаниях случайный свидетель этой сцены Михаил Микешин, автор памятника Богдану Хмельницкому в Киеве.
Михаил Микешин. Немой восторг Шевченко от Айры Олдриджа (1858)
Впоследствии Шевченко предложил актеру сделать его портрет. Умение передавать тонкий психологизм — одна из особенностей изобразительных работ Кобзаря. На его полотнах читается не только очень точное портретное сходство людей, которых он писал, но и чувства великого поэта к этим личностям: симпатия к крестьянину, отвращение к напыщенному помещику, хрупкая влюбленность в тех, к кому испытывал нежное чувство... Когда
Айра Олдридж заходил в комнату Шевченко, чтобы попозировать, двери закрывались на ключ.
«Тарас жил тогда в Академии, комнатка была небольшой, неуютной. С маленькими окошками, и господствовал в ней большой беспорядок...», — описывает помещение поэта Микешин. Олдридж торжественно садился на стул напротив Шевченко, в мастерской воцарялась тишина и было слышно лишь скрип карандаша.
Известный актер говорил только на английском, который Шевченко не понимал. Поэтому на сеансы рисования приходила в качестве переводчика и Екатерина Юнге. «Господин Айра, не дергайтесь» — неоднократно приходилось ей повторять, ведь Олдридж никак не мог усидеть на месте. Когда он начинал гримасничать, Шевченко прерывал работу и сурово смотрел на него. Когда актер ловил на себе этот взгляд — его лицо приобретало комично-испуганный вид.
Во время одного из сеансов Айра что-то спросил у Екатерины Юнге, которая постоянно смеялась над шалостями актера.
— Чего он хочет? — спросил Тарас Григорьевич, не знавший английского.
— Он спрашивает, можно ли спеть... — перевела Екатерина.
— Да чёрт с ним — пусть поет, — ответил Шевченко.
«Начиналась трогательная тоскливая негритянская мелодия, которая постепенно переходила в живой темп и заканчивалась отчаянной Джигой, которую Олдридж отплясывал посреди мастерской. После этого он представлял нам комические бытовые сцены (он был замечательным комиком); Мы все время смеялись... Тарас смотрел, и карандаш бессильно опускался на колени... А потом и сам заводил малороссийскую песню. После этого завязывались разговоры о типичных чертах разных народностей, о сходстве фольклорных преданий и т. д.», — писала в своих воспоминаниях Екатерина Юнге.
Тарас Шевченко. Портрет Айры Олдриджа (25 декабря 1858)
Кроме схожих темпераментов, у Олдриджа и Шевченко было много общего, что вызывало у них глубокое взаимоуважение и сопереживание. Тарас в молодости был крепостным, Айра — принадлежал к презираемой нации. Оба прошли долгий путь лишений и достигли высот мастерства за пределами своей родины. Украинский поэт стал академиком в Петербурге. А Олдридж — единственным в истории афро-американцем среди 33 актеров, которые были удостоены серебряной памятной доски на стенах Королевского театра Шекспира в Стрэтфорде-на-Эйвоне. Но главное — они верно служили культуре своих порабощенных народов.
По неписаному закону некой небесной справедливости каждая порабощенная нация выталкивает на вершину эпохи гения, который призван на весь мир заявить о своей стране. Стране, в которой им самим при жизни нет места.
Олдриджу и Шевченко так и не суждено было больше увидеть свою родную землю. Айра умер через десять лет после этой встречи в Лодзи (Польша), а Тарас — через три года в Петербурге.
P. S. Подробно взаимоотношения Олдриджа и Шевченко показала в своём спектакле «Тёмная ночь. Ясные зори» режиссёр Вирляна Ткач. В мае этого года он впервые был поставлен на киевской сцене.
