Нацбанк – атлант, держащий гривну на плечах

Судя по динамике вкладов населения в банках, народ в растерянности. Одни кладут на депозит гривны, другие — валюту, третьи все это забирают, предпочитая хранить в чулках... Ведь что станется с национальной валютой, простому человеку неизвестно и как обезопасить свои сбережения от возможного (и не первого в отечественной истории) краха — опять же непонятно.

Совсем недавно нас пугали американским дефолтом и падением доллара, но слухи об этом оказались намного более живучими (прежде всего, в украинской «глубинке»), чем сам американский дефолт, который оказался чисто техническим — деньги в запасе были, не было правового механизма, чтобы ими распорядиться. Чего не скажешь об отечественных реалиях. Если американцы забили тревогу раньше, чем произошло что-то действительно стоящее внимания, то у нас правительство всячески старается поддержать видимость дееспособности сферы государственных финансов, хотя на самом деле дефолт уже вовсю шагает родными просторами.

Напомним, дефолт — это неспособность государства выполнять свои финансовые обязательства, независимо от того, объявлен он официально или нет. Правда, международные обязательства Украина ценой титанических усилий таки выполнила, но это обернулось жесточайшим платежным кризисом внутри страны. Замерли бюджетные платежи по всем возможным статьям, местные власти оказались практически банкротами. Правда, виновные за этот кризис уже назначены и даже названы совершенно эфемерные сроки его преодоления, но эта тема отдельного разговора. А сейчас простейший вопрос — по здравому разумению, могло это отразиться на курсе национальной валюты или нет?

Ответ на этот вопрос валютный рынок дал без нас: на прошлой неделе доллар перешагнул психологический барьер в 8,2 гривны. Это заставило Нацбанк прибегнуть к экстраординарной валютной интервенции — приобрести на межбанковском рынке рекордное количество гривны, около 2,12 млрд за один день, выложив за такое удовольствие около $250 — 300 млн. Такая «пожарная» мера несколько сбила темпы падения курса национальной валюты по отношению к доллару — на время, естественно. Ведь спрос на доллар, несмотря на недавний ажиотаж вокруг угрозы дефолта в США, не падает. А пока давление на курс сохраняется, НБУ будет вынужден и дальше тратить валютные резервы. Вопрос, на сколько их хватит. Сейчас их насчитывается около $20 миллиардов, тогда как еще год назад сумма менее $25 миллиардов считалась угрожающей.

Уже во второй раз за недавнее время Нацбанк героическими усилиями старается смягчить последствия ситуации, не им созданной. Напомним: в ноябре 2012-го угроза девальвации национальной валюты уже стояла, и достаточно реальная. Информационные ресурсы пестрели заголовками вроде «Без внешних займов Украина не справится с возможной девальвацией». Можно, конечно, позлорадствовать, дескать, попали пальцем в небо — за прошедший год МВФ и другие добрые заокеанские дяди ничем нас не осчастливили, а мы все же выкрутились, удержали родную гривну от повторения 2008-го! Да, выкрутились, в тот раз. Но теперь ситуация дает еще меньше оснований для оптимизма.

В октябре 2013-го украинская экономика в очередной раз продемонстрировала падение на 5% (причем в Донбассе это падение еще больше, чем в целом по Украине). Прогрессирующее падение реальной экономики приводит к сокращению платежей в бюджет, тогда как платежи из бюджета, наоборот, растут — с каждым новым витком «покращення» увеличивается число социально незащищенных граждан, претендующих на государственную помощь. Даже честно выплатить всем им причитающуюся государственную помощь проблематично, а с учетом всегдашней нашей коррупционной составляющей — и вовсе невозможно. Тут уже все зависит вовсе не от НБУ, а от экономической политики в целом.

Между прочим, серьезные зарубежные аналитики (например, Андерс Аслунд) давно уже отмечают, что в Украине коррупция достигла таких масштабов и охватила такие широкие слои населения, что из разновидности преступности превратилась в экономическую категорию, серьезно влияющую на общее состояние экономики страны — не лучшим образом, естественно. А раз так, национальная денежная единица нуждается в искусственных мерах обеспечения жизнеспособности, если естественных нет и в ближайшем будущем не предвидится.

Впрочем, тут есть некоторые оговорки. Эксперты Всемирного банка, настаивая на своем требовании ввести гибкий курс гривны, полагают, что в противном случае и при отсутствии структурных реформ в экономике гривну в 2015 году ожидает неконтролируемое падение. Таким образом, у нас еще есть в запасе на эти самые структурные реформы 2014 год. Было бы желание.

На днях глава представительства ЕС в Украине Ян Томбинский заявил, что Европа может выделить нам помощь на проведение реформ, но не на проедание, тем более — разворовывание. Видимо, затягивание парламентского большинства с вопросами евроинтеграции вызвано как раз несогласием с этим утверждением. Ведь настоящие, действенные, а не бумажные реформы у нас предполагают не просто принятие каких-то государственных программ развития определенных отраслей, а полный слом сложившейся системы повальной коррупции снизу доверху. Если найдется кому этим заняться — не только гривна, но и страна спасена. Если же нет — в 2015-м падение ожидает не только гривну, но и еще кого-то. Впрочем, это уже вопрос не экономики.