Двухлетние тяжбы вокруг продажи «Укртелекома», инициированные Фондом госимущества, имеют своей целью возвратить предприятие государству. О чем прежнее руководство ФГИ заявляло не раз. К разбирательствам подключились также и госбанки, перед которыми у компании, приобретшей в 2011-м году «Укртелеком», зависли долги. Чем закончится эта судебная эпопея для предприятия и для страны — в нашем материале.
Как все начиналось
Чтобы ознакомится с сутью вопроса — краткая ретроспектива.
В мае 2017 года — Фонд госимущества подает иск в суд о расторжении договора купли-продажи 92,79% акций «Укртелекома» с компанией «ЕСУ», которая в ходе приватизации в 2011-м году выступила покупателем.
Формальной причиной, ставшей «официальным толчком» к этой судебной тяжбе, оказались два из 50-ти инвестиционных обязательств, взятых на себя покупателем, которые якобы не были закрыты.
По словам тогдашнего руководителя Фонда Юрия Трубарова, «в рамках послеприватизационного контроля, Фонд госимущества зафиксировал невыполнение инвестиционных обязательств „Укртелекомом“, в частности, внесения инвестиций в размере 450 млн долларов и достройку и передачу в собственность державы линии спецсвязи. Соответственно Фонд государственного имущества обратился в суд с требованием разорвать договор купли-продажи, возвратить акции в собственность государства и взыскать штрафные санкции в размере 80 млн долларов за невыполнение инвестобязательств».
В октябре-декабре 2017 года ФГИ выигрывает в судах первой инстанции и апелляции. Однако в июле годом позже уже Верховний Суд отменяет соответствующие решения и передает дело на новое рассмотрение в Хозсуд Киева. В ноябре 2018 Хозсуд отклоняет иск ФГИ. Далее в феврале 2019-го Северный апелляционный хозсуд оставляет это решение без изменений, а уже в августе того же года Верховний Суд отправляет дело на повторное рассмотрение, мотивируя тем, что «суды предыдущих инстанций, не установили всех обстоятельств, необходимых для правильного решения по делу». Решение и постановление в части первичного иска были отменены, а кассация ФГИ удовлетворена лишь частично.
На данный момент история не окончена, судьба предприятия остается под вопросом. Риск быть реприватизированным с «Укртелекома» никто пока не снял.
«Ограбление собственника»
Попытки вернуть в госсобственность предприятие, которое было продано девять лет назад, должны быть оправданы только очень вескими причинами, считают опрошенные нами эксперты. Речь идет либо о грубом нарушении законодательства со стороны инвестора, либо — о том, что приватизированное предприятие, оказавшись у нового хозяина, приходит в запустение (то есть у государства ему было лучше).
Однако, ни одной из этих причин на поверку нет. Приватизированный «Укртелеком» вполне успешно развивается (и если бы не суды, эти результаты могу быть еще эффективнее). Еще семь лет назад он превратился из убыточных в прибыльную компанию, которая представляет интерес в том числе и для иностранных партнеров и инвесторов.
Что касается выдвинутых ФГИ претензий насчет невыполнения двух из 50-ти инвестобязательств — они скорее надуманны, чем реальны. Скажем, упомянутая линия спецсвязи давным-давно достроена и эксплуатируется государством. На самом предприятии утверждают: все обязательства давно выполнены и в полном объеме.
Впрочем, если бы даже если бы упомянутые два обязательства не были выполнены, — это вряд ли основание для отъема компании в пользу государства. Такая инициатива сама по себе незаконна, настаивают эксперты рынка.
По мнению эксперта Александра Пасхавера, деприватизировать раннее разгосударствленное предприятие можно лишь тогда, когда его собственник нарушает закон. В противном случае — «это ограбление собственника».
«Его нужно наказать, если он ведет себя недостаточно корректно, но нельзя у него отбирать!» — убежден Пасхавер.
Аналитики приходят к выводу, что заявления со стороны Фонда госимущества иначе как спланированной манипуляцией назвать трудно. Манипуляцией, которая направлена на поддержку стремления со стороны чиновников хоть тушкой хоть чучелом деприватизировать «Укртелеком».
Четыре версии одного столкновения
Главный вопрос в этой ситуации конечно же, зачем? И количество версий в экспертной среде на сей счет только растет.
Одни видят в рвении руководства ФГИ примитивную попытку выслужиться перед властями и выполнить во что бы то ни стало спущенную некогда команду. Другие поясняют происходящее интересом к постоянно тлеющему конфликту вокруг «Укртелекома» со стороны потенциальных покупателей предприятий-гигантов, которые планируется выставить на продажу уже в будущем году в ходе Большой приватизации. Пользуясь своим немалым влиянием, они пытаются поддерживать на рынке нездоровую атмосферу, чтобы сбить цену при покупке приглянувшегося актива. Третьи видят в судебных тяжбах симптом внутренней войны между сильнейшими игроками, кто, возможно, претендует на сам «Укртелеком». Александр Пасхавер называет ключевой причиной «конфликт сильных потенциальных собственников, которые борются за право управлять этой гигантской структурой».
Наконец, еще одно мнение: государство примитивно отжимает предприятие, которое уже много лет работает с прибылью и которое можно поэксплуатировать в свою пользу. То есть на поверку — классическая схема рейдерского отъема компании, где рейдер сама держава. Среди наиболее эффективных инструментов государство-рейдер применяло судебную систему, а если случалось непредвиденное и суды все же справедливо становились на сторону собственника,- в ход вступала ревизия законодательства. Появлялись новые нормы и требования, на уровне буквы закона и правил обеспечивающие рейдерский захват.
В пользу этой версии — заявление того же Трубарова, сделанное почти два года назад.
Чиновник напомнил, что его структура не спускает глаз с приватизированных предприятий и в любой момент каждое из них может оказаться вновь в госсобственности.
«Фонд государственного имущества усилил контроль за выполнением условий договоров-купли продажи. В частности, разработан и введен в действие новый Порядок контроля за выполнением условий договоров,- написал он на своей страничке в „Фейсбук“ в начале прошлого года. — Теперь факт недопуска работников органов приватизации четко фиксируется, установлена ответственность за достоверность представленных документов владельцем имущества и определена новая норма по проверке выполнения условий договоров купли-продажи объектов незавершенного строительства. Также введен в действие новый Порядок возвращения объекта приватизации в государственную (коммунальную) собственность, по которому возможно возвращение в добровольном или принудительном порядке и четко прописано определение нанесения убытков и оценки имущества, которое возвращается. В 2018 году начато претензионно-исковую работу по расторжению 26 договоров купли-продажи, 19 из которых это объекты незавершенного строительства. В течение года в государственную собственность возвращено 10 объектов, которые повторно выставлены на продажу. Общий перечень объектов, в отношении которых осуществляется работа по расторжению договоров купли-продажи и принимаются меры по их возвращению в государственную собственность, включает 121 объект, из которых: 11 — пакеты акций акционерных обществ, 16 — единые имущественные комплексы и 94 — объекты незавершенного строительства», — привел тогда статистику Трубаров.
Можно, разумеется, поспорить: причем здесь рейдерство, если речь идет о предприятиях, которые, скорее всего, после приватизации оказались в незавидном состоянии (стройки остановились, заводы «разобрали по частям» и пр.)?
Но не все так однозначно. Аналитики напоминают, что любые реприватизационные шаги со стороны государства — это прежде всего, шаги политические. Это инструмент запугивания, принуждения к диалогу, давления.
«В Украине реприватизация начитается как политический процесс путем применения различных средств политического давления без какого-либо юридического оформления и завершается также только политическими сигналами, устранением политического давления, — считает Сергей Студенников. Главная опасность реприватизации, по его мнению, заключается не в нескольких резонансных делах, а «в стимулах ее массового распространения на неопределенный период».
И наиболее настораживающим во всей этой истории является тот факт, что государственная машина, не дрогнув, использует для достижения цели одну из ветвей своей власти — судебную. Тут уже о беспристрастном подходе к делу говорить сложно.
Так, во всяком случае, было совсем недавно.
Изменилась ли ситуация сегодня? Очень хотелось бы верить, что да — в том числе, и с реализуемой сейчас судебной реформой.
Хотелось бы верить, что не имеющие под собой оснований претензии истца не будут удовлетворены ни при каких обстоятельствах, а права собственника (которые священны в любом цивилизованном государстве) будут справедливо и безоговорочно защищены. Но...
А если завтра — реприватизация?
Мы еще пока не знаем, в каком измерении находится нынешняя судебная система.
Предлагаем побыть на минуту пессимистами, мрачно пофантазировать и предположить, что она работает по старым принципам. И затяжная эпопея завершается победой государства.
Что имеем и что получим?
Имеем: как мы уже отмечали выше, ровно развивающееся предприятие, которое показывает вполне успешные результаты и при этом нуждается в постоянной поддержке и модернизации.
Несколько цифр — из открытых источников. Если в 2011-м (до приватизации) убыток компании по итогам года составил 137 млн грн (при том, что абонентская сеть включала в себя почти 11 млн человек), то уже через два года после приватизации она вышла на прибыль в 139 млн грн и объемы этой прибыли увеличиваются от года к году. По итогам 2018-го «Укртелеком» показал прибыль в размере 474 млн грн — и это при том, что из-за непрекращающихся попыток его реприватизировать предприятие находится в режиме турбулентности уже 8 лет.
Турбулентность, конечно, сказывается.
«Должен признать, что эти факторы (судебные разбирательства — ред.) оказывают негативное влияние...Естественно, спор ООО ЕСУ (мажоритарного акционера «Укртелекома») с Фондом госимущества о выполнении приватизационных обязательств оказывает негативный эффект«,- отметил директор предприятия Юрий Курмаз во время своего общения со СМИ.
В свою очередь, предприятие пытается идти вперед.
Несмотря на схлопывание рынка фиксированной связи, где оно традиционно было бесспорным лидером, «Укртелеком» удерживает позиции за счет других направлений.
«Продолжают расти поступления от услуг интернета, которые оператор предоставляет более чем 2,3 тыс. населенных пунктов страны. За год в целом доходы увеличились на 7% до 1,32 млрд грн. В массовом сегменте доходы от этого направления деятельности выросли на 6,6% и составили 1,04 млрд грн. Среди бизнес-пользователей они достигли 277 млн грн, что на 8,2% больше, чем год назад. „Укртелеком“ продолжает реализовывать проекты по развитию оптики и подключать к ней села, медицинские и учебные заведения, предлагая абонентам высокоскоростной интернет. В этом году уже проложено почти 2,3 тысячи километров волоконно-оптического кабеля в более 80 н.п.», — сообщается в недавнем релизе компании.
По официальным данным, инвестиции в развитие телекоммуникационной инфраструктуры выросли за год на 25% — до полумиллиарда грн.
Теперь моделируем ситуацию, если «Укртелеком» возвращается.
Имеем: полученные по наследству долги нынешнего собственника предприятия перед государственными банками зависают мертвым грузом — без какого бы то ни было шанса их возвратить.
Напомним, в ходе приватизации «Укртелекома» компания-покупатель «ЕСУ», под руководством предыдущего собственника, не имея всей суммы (пакет акций был оценен в 10,6 млрд грн), выпустила на часть ее облигации, которые выкупили.
Переговоры о реструктуризации долгов, которые в настоящее время еще идут, в случае реприватизации «обнуляются».
Потенциальные инвесторы, которых ждет «Укртелеком» (на его дальнейшее развитие уже в ближайшее время потребуются несколько десятков миллиардов грн), уходят в сторону.
В то же время, новый собственник — государство — не имеет ресурса поддержать предприятие.
Кроме того, в ходе деприватизации, возможно, придется изыскивать огромную для бюджета сумму — около 32 млрд грн — чтобы заплатить компенсацию бывшему владельцу предприятия. Сегодняшнее законодательство не обязывает этого делать, но разгосударствление компании проходило еще тогда, когда в Законе о приватизации работала соответствующая норма, гарантирующая покупателю возврат средств.
Параллельно бюджет прилично недополучает в свою доходную статью из-за сорвавшихся планов Большой приватизации (сейчас Кабмин все еще надеется привлечь от нее в 2020-м году до 13 млрд грн). Решение суда в пользу реприватизации поставит на паузу все эти планы.
При этом рынок фиксированной телефонии в течение полутора-двух лет, как прогнозируют аналитики, уходит в историю. Ключевая услуга «Укртелекома» остается без применения, а для развития новых направлений (высокоскоростной интернет, облачная телефония) необходимы ресурсы, которых у компании нет. Зарабатывать не на чем.
Оптимистичный результат первого же года деприватизации: стагнация. Пессимистичный: банкротство и дробление предприятия.
Вместо заключения
Стране нужен рост. А значит — инвестиции. А значит — инвесторы.
Инвесторы, как и обычные люди, хотят знать, что к ним в стране относятся с уважением, что закон в стране работает и не имеет обратной силы, что суды принимают честные и справедливые решения.
Иначе — многомиллиардные потери в связи с уничтожением репутации государства как комфортной зоны для инвестиций. Эти потери чуть позже почувствуют не только инвесторы, а каждый украинец. Все без исключения.
И эти потери будут для экономики фатальными. Настолько, что даже исчезновение «Укртелекома» как предприятия с экономической карты страны на их фоне может показаться скромной неприятностью.
Почему так дорого обойдется потерянная репутация?
Потому что «Укртелеком» — пример качественной выгодной приватизации за хорошие деньги. За дорого. Пример того, как убыточный в руках государства актив стал в частных руках хорошо работающим — потому что новым инвестором в него вложены миллионы. И деприватизация такого актива через суды станет без всяких сомнений примером государственного рейдерства.
Инвесторы прочитают для себя эту историю именно так — суды сработали не в пользу инвестора, в пользу государства-рейдера. Этому государству верить нельзя.
Здесь уместно, кстати, заметить, что даже сегодня, без подобных судебных решений нас продолжают опасаться.
«Не каждый инвестор сюда придет. Не придет потому, что не решена глобальная задача, связанная с правом собственности», — признает исполнительный директор Международного фонда Блейзера, советник президента Украины Олег Устенко.
Сейчас Украина на раздорожье. Либо государство показывает, что уважает существующих эффективных инвесторов, в стране есть прозрачные законы и суды перестали быть инструментом рейдерства.
Либо оно демонстрирует, как умеет забирать у частного инвестора работающие активы. И получит крест на инвестициях и инвесторах ещё на 5 лет вперед.Потому что инвестор смотрит не только на Index Doing Business. Он прежде всего смотрит на то, как уже работается бизнесу и другим инвесторам в нашей стране.
И наконец философский вопрос: зачем руководство проводит инвестиционные форумы, тратит уйму усилий на поиск новых инвесторов? Если одновременно — не ценит (и это мягко сказано) существующих? Снова, как в прежние годы, — спектакль?
Надеемся, что нет. Надеемся, что инвесторы, которые собрались в зрительном зале, увидят не очередную постановку, а четкие и честные сигналы: инвесторов ценят, законы работают, а суды — независимы, непредвзяты и справедливы.
