Наверняка словосочетание «Роттердам плюс» слышали все или почти все. Но далеко не каждый сможет внятно рассказать, что это такое, как работает и для чего нужно. Предлагаем вместе шаг за шагом в этом разобраться.
Что это?
Начнем с определения, что это. Итак, «Роттердам плюс» — это такая методика-формула оценки стоимости угля. И не просто абстрактно угля, а угля для производства электроэнергии на теплоэлектростанциях (ТЭС). «Роттердам плюс» утвердила Национальная комиссия, осуществляющая госрегулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ), 3 марта 2016 года, а уже с мая 2016-го данная формула, или методика оценки, стала действовать.
Предпосылки и сама формула
Разумеется, формулу ввели не просто так. В связи с войной на Донбассе наша страна утратила часть Донецкого угольного бассейна. Вместе с шахтами с антрацитовым углем. А именно на таком твердом черном топливе работает значительная часть теплоэлектростанций.
Зачем нужен уголь, наверное, пояснять не надо. Но на всякий случай нужно сказать, что в энергобалансе Украины на долю ТЭС приходится примерно 30 процентов общего объема электроэнергии. Не нужно забывать и о том, что ТЭС являются своеобразными «предохранителями» энергосистемы, обеспечивающими балансирование в периоды пиковых нагрузок. Без них веерные отключения света стали бы широко распространенным явлением.
И вот не стало важнейшего полезного ископаемого, которое используется ТЭС, и энергобезопасность Украины оказалась под угрозой. Нужно было что-то делать. Решили покупать антрацитовый уголь за границей. А чтобы энергетикам было за что его покупать, заложили в тариф ТЭС стоимость угля на крупнейшей европейской международной бирже в Нидерландах.
Так средняя за 12 месяцев стоимость угля в портах Амстердама, Роттердама и Антверпена плюс стоимость доставки в Украину стала ценовым ориентиром для украинских энергетиков. Отсюда и название. Но «Роттердам плюс» действует как для импортного антрацита, так и для газовой группы угля, добываемого в Украине.
Зачем?
Существование двух административных цен на один товар (в данном случае импортный и отечественный уголь) является пережитком советского прошлого. В рыночной модели экономики не имеет значения происхождение товара, важны его потребительские свойства.
И если за уголь сходной калорийности трейдеру-импортеру генерирующие компании ТЭС будут платить по 2800 гривен за тонну, а украинский угледобывающей компании — 1200 гривен за тонну (как это было до введения «Роттердам плюс»), то это может вызвать как минимум обвинения в ценовой дискриминации отечественных производителей угольной продукции. Как максимум — очередную волну шахтерских протестов.
Тем более что цена угля по формуле «Роттердам плюс» даже ниже, чем затраты на большинстве государственных шахт (в 2019 году это 2800 против 4250 гривен за тонну). Таким образом, «Роттердам плюс» не завышает цену для украинских угледобытчиков, а приближает ее к справедливому уровню, сравнивает с импортным аналогом. И снижает давление на государственный бюджет, ведь разницу между заниженной ценой угля и себестоимостью его добычи приходится компенсировать из государственной казны.
Заключение Европейской ассоциации угля и лигнита (EURACOAL) о том, что использование формулы «Роттердам плюс» было обоснованным, лишь подтверждает своевременность этого решения.
Как влияет «Роттердам плюс» на тарифы для населения?
Никак не влияет и никогда не влиял. Действие формулы распространяется исключительно на небытовых потребителей, прежде всего — промышленные предприятия. Действующие тарифы для населения определяются постановлением НКРЭКУ от февраля 2015 года, т. е. были утверждены за год до введения «Роттердам плюс».
В этом суть государственной политики в сфере электроэнергетики: рыночная цена применяется только для юридических лиц, а для обычных украинцев действует фиксированная низкая цена. Самая низкая в Европе. В восемь раз ниже, чем, например, в Дании.
Но формулу стали активно критиковать.
Кто и почему критикует?
Первыми «Роттердам плюс» стали критиковать представители энергоемких промышленных предприятий. Они покупают электроэнергию миллионами киловатт-часов. И даже незначительные повышения тарифа приводят к потере миллионов гривен прибыли. А для некоторых предприятий — миллиардов. Речь идет о ферросплавных заводах бизнесмена Коломойского, в себестоимости продукции которых плата за электроэнергию занимает до 50 процентов.
Еще в 2016 году связанные с «Роттердам плюс» постановления НКРЭКУ в судебном порядке попыталась обжаловать Украинская ассоциация производителей ферросплавов УкрФА. Однако тяжбу с НКРЭКУ ферросплавщики проиграли. Впоследствии судами неоднократно была подтверждена законность и экономическая обоснованность «Роттердам плюс».
Проиграв суды, промышленники начали кампанию по дискредитации «Роттердам плюс» в подконтрольных СМИ. Особенно усердствовал в этом телеканал упомянутого бизнесмена, выпустивший не один десяток сюжетов на эту тему.
НКРЭКУ не поддалась давлению владельцев промышленных гигантов. Как бы «Роттердам плюс» ни критиковали, регулятор стоял на своем: небытовые потребители должны оплачивать рыночную цену электроэнергии. У государственного бюджета есть более важные задачи, чем обеспечивать льготные цены на электроэнергию для олигархов.
Как долго будет действовать «Роттердам плюс»?
Недолго. Еще в августе 2018 года НКРЭКУ приняла решение о том, что формула прекратит свое действие с момента запуска нового рынка электроэнергии. Если все пойдет по плану, то с 1 июля 2019 года.
На смену временной формуле придет настоящий конкурентный рынок электроэнергии, в котором цена будет формироваться не государством, а спросом и предложением. Как и на любой другой товар. На этом настаивают западные партнеры Украины — ЕС и США.
Но в любом случае «Роттердам плюс» стал важным этапом реформирования энергетики, ведь порядок и четкая методика всегда лучше хаоса и неопределенности. «Это рыночный и правильный механизм, который подтвержден европейскими экспертами и нашими внутренними институтами», — охарактеризовала формулу глава НКРЭКУ Оксана Кривенко.
