Когда в Церкви покой, то это для нее, пожалуй, самое страшное время. То, что мы переживаем сейчас, — это, на самом деле, процесс роста и возмужания.
Почву под ногами христианина можно сравнить с болотом. Нам необходимо постоянно трудиться, двигаться вперед, ведь если стоять на месте, то можно гарантированно утонуть. Сам того не замечая, христианин будет опускаться все ниже и ниже, пока не захлебнется в собственном окамененном нечувствии. Таково свойство времени покоя. Это касается как мирян, так и духовенства. Внутри все незаметно прокисает. Скрипит, как старая половица, утреннее и вечернее бездушное молитвенное правило. Скрипит не смазанная благодатью душа, а потом умирает, как чахоточная старуха.
Ведь не зря рассвет монашества начался тогда, когда православная вера стала не только дозволенной, но и желанной. Когда вместо рычания зверей в римских театрах и крови мучеников стало бряцать золото в кошельках архиереев, а выгодные зарплаты клириков стали привлекать на церковные должности людей, которые готовы были вприпрыжку бежать за Христом, но совсем не ради самого Христа. Тогда кровь настоящих христиан стала литься бескровно в пустынях Египта и Сирии, а подвиг распятия плоти со страстями и похотями заменил собой подвиг мученичества и исповедничества. От брака государства и Церкви всегда рождаются уродливые дети — это закон, данный на все времена.
Другое дело, когда градус создаваемой в обществе антицерковной истерии становится таковым, что в Церкви могут остаться только те, кто ставит свою веру в Бога выше любых других жизненных приоритетов. Церковные приспособленцы и карьеристы, те, кто ищут в Церкви выгоды, денег, известности, почитания, кто любит «председательствовать на собраниях» и «чтобы люди о них говорили хорошо», постепенно уходят туда, где они этих целей могут достигнуть. Т.е. в такое время Церковь очищается от всего ненастоящего, что в ней есть.
Церковные приспособленцы и карьеристы, те, кто ищут в Церкви выгоды, денег, известности, почитания, кто любит «председательствовать на собраниях» и «чтобы люди о них говорили хорошо», постепенно уходят туда, где они этих целей могут достигнуть. Т.е. в такое время Церковь очищается от всего ненастоящего, что в ней есть.
И это здорово. Христос четко обозначил парадигму взаимоотношений мира и Церкви: «Меня гнали и вас будут», «Меня мир ненавидел и вас будет ненавидеть» и даже «убивая вас, будут думать, что делают дело, угодное Богу». Как только мир начинает нас любить, мы сразу же перестаем быть рабами Христа и становимся рабами мира, а это и есть самая страшная подмена в жизни.
Смотря на свой домашний иконостас, я не вижу на нем ни одного человека, который прожил бы благочестивую «застойную» жизнь и вошел бы в мир Света. С каждой иконы на меня смотрит или мученическая кровь, или бескровное мученичество. Алгоритм «работы» диавола с Церковью нам хорошо известен. Он до наивности прост и потому черзвычайно эффективен. В первые времена христианства сатана кричал в тогдашних «СМИ», что «христиане — развратники и каннибалы», что «они на тайных собраниях режут младенцев, пьют их кровь и потом блудят».
Конечно же, как за такое не отдать христиан на съедение львам в амфитеатр. Сто лет назад сатана тоже учил, что христиане — это «реакционное духовенство», «пособники империализма» и «враги революции». Ленина, по воспоминаниям современников, буквально трясло от одного упоминания о Церкви и Христе. Через пару десятков лет духовенство расстреливали «за связь с контрреволюцией», за «работу на иностранную разведку», за «организацию сговора с целью свержения советской власти» и за «пособничество западным спецслужбам». На дворе двадцать первый век, а аргументы у сатаны все те же. «Агенты Кремля», «работники ФСБ», «пособники агрессора». Пластинка та же и почерк узнаваемый.
На дворе двадцать первый век, а аргументы у сатаны все те же. «Агенты Кремля», «работники ФСБ», «пособники агрессора». Пластинка та же и почерк узнаваемый.
Но настоящие христиане жили, живут и будут жить только одним — Христом и Евангелием. Их, конечно же, можно оклеветать, убить, посадить в тюрьму, как это уже было не раз в истории, но они будут продолжать любить Бога, Церковь и свою Родину. Потому что, как и Бог, она у нас одна.
Время гонений — лучшее время жизни Церкви. Тогда для спасения достаточно одного — просто быть верным Богу и нашей Матери-Церкви. На самом деле, все в этом мире очень, очень просто. Потому что сам Бог прост. В мире есть Добро и Зло. Есть Вселенская Любовь и есть такая же Ненависть. Спаситель дал нам заповедь любви. Все, что несет в себе любовь, свет, добро, милосердие, сострадание, так или иначе, берет свое начало в Боге. Потому что он Добр. Все, что несет в себе ненависть, разрушение, войну, призыв к убийствам, жажду смерти — берет свое начало в аду, независимо от того, в какие одежды мотивов и намерений сатана свое зло облекает. Наше истинное гражданство — это Царство Божие, и нужно приложить много усилий, чтобы получить там вечную прописку.
То, что мы переживаем сейчас, это, на самом деле, процесс роста и возмужания. Зона комфорта никогда не дает динамики роста. Это касается любой системы, какая бы она ни была. Рост возможен только в труде и сложной обстановке, в самых неблагоприятных условиях. Тогда открываются внутренние резервы, приобретается новый опыт, от «терпения происходит благочестие, из благочестия братолюбие, из братолюбия любовь... А в ком нет сего, тот слеп... Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание, так поступая, никогда не преткнетесь» (2 Петр. 1: 6-10).
