Следственный комитет начал проверку фактов внесудебных расправ, опубликованных «Новой газетой».
1 апреля «Новая газета» опубликовала статью «Убийство чести», в которой мы сообщили о массовых незаконных задержаниях, пытках и убийствах жителей Чечни, заподозренных в гомосексуальной ориентации. Расследование «Новой газеты» началось в середине марта, когда в газету обратился источник с сообщением об убийстве известного чеченского телеведущего. Смерть телеведущего подтвердило большое количество других источников «Новой». В ходе проверки этой информации мы узнали о масштабной кампании против чеченского ЛГБТ-сообщества. Информация о преследовании чеченских геев практически одновременно и независимо поступила другим СМИ (в частности, «Медузе» и проекту «Кавказ реалии» радио «Свобода»).
Наши источники в силовых структурах Чечни говорили о более чем 100 задержанных; были и убитые.
За два дня до публикации, когда у нас появилось представление о масштабах репрессий, «Новая газета» совместно с волонтерами организовала горячую линию для жертв и распространила информацию о ней в социальных сетях, включая официальные аккаунты «Новой». Обращения на горячую линию начали поступать сразу после первой же публикации. Только за две с половиной недели на горячую линию обратились 75 человек.
Несколько человек смогли выбраться в Европу, именно они поначалу оказали огромную помощь в распространении информации о горячей линии, подтвердив ее безопасность и высокий уровень доверия правозащитникам, организовавшим беспрецедентную спасательную операцию.
Следом «Новая газета» опубликовала первые свидетельства жертв, которые рассказали об одной из секретных тюрем в Чечне, расположенной в г. Аргун.
На данный момент зафиксированы свидетельства более 10 человек, прошедших чудовищные пытки в аргунской тюрьме. Все показания людей (из которых только двое оказались прежде знакомы друг с другом) сходятся между собой в мельчайших деталях, когда описывают характер и способ истязаний, комнату, где был установлен так называемый «электрический стул», унижающее достоинство обращение, иерархию среди задержанных в этой тюрьме.
В камерах вместе с задержанными по подозрению в гомосексуальной ориентации находились и другие лица, оказавшиеся там в связи с подозрением в употреблении наркотиков и в экстремизме. Все эти люди пребывали в заточении незаконно и также подвергались насилию. Однако наиболее жестокое обращение по отношению к ним испытывали именно задержанные по подозрению в гомосексуальной ориентации. Сотрудники правоохранительных структур заставляли подозреваемых в наркомании избивать подозреваемых в гомосексуальной ориентации, также заставляли гомосексуалов избивать друг друга.
6 или 7 марта он участвовал в «процедуре освобождения» удерживаемых по подозрению в гомосексуальной ориентации. Сразу несколько очевидцев сообщили нам о том, как это происходило: в большом зале были собраны родственники задержанных (только мужчины — отцы, братья или дяди), а также сами задержанные. М.Х. Даудов выступил перед собравшимися и осудил гомосексуальность как явление для Чечни недопустимое. К прямым расправам над гомосексуалами М.Х. Даудов не призывал, однако из его выступления прямо следовал вывод о том, что таким людям не должно быть места в чеченском обществе. Затем называли имя и фамилию конкретного задержанного, после чего родственник этого человека выходил вперед, на всеобщее обозрение. Он должен был выслушивать оскорбительные высказывания М.Х. Даудова, опустив голову. Затем родственники должны были публично заклеймить члена своей семьи как опозорившего род и отречься от него. От задержанного требовали публичного признания, что он — гей. Если задержанный отказывался признаваться, его не выпускали.
Надо сказать, эта процедура для Чечни — типична. Незадолго до публикации о преследовании чеченских геев «Новая газета» выпустила статью «Война детей», в которой описывалась аналогичная «профилактическая работа» с родственниками задержанных по подозрению в экстремизме (среди задержанных мы впервые зафиксировали большое количество несовершеннолетних). Работа с родственниками проходила в УМВД по г. Грозному, осуществлял «профилактику по-чеченски» начальник полиции Грозного Магомед Дашаев. Факты, изложенные в этой статье и подтвержденные документально, не нашли никакого отклика у правоохранительных органов.
На данный момент «Новой газете» известно о шести секретных тюрьмах, в которых незаконно (без надлежащего процессуального оформления) содержатся сотни задержанных граждан, включая тех, кого подозревают в гомосексуальной ориентации. Факт массовых задержаний не отрицала даже член Совета по правам человека при главе Чечни Хеда Саратова. 14 апреля в интервью РБК она заявила: «Те люди, про которых писала „Новая газета“, — они не геи, это люди, задержанные в декабре прошлого года в подозрении в пособничестве террористам. Виновны они или нет, разберется следствие».
Однако у республиканских следственных органов нет информации о сотнях задержанных в Чечне, пусть даже по подозрению в экстремизме. Вопрос: кто эти люди и на каком основании их лишили свободы?
Штирлиц понял: это провал
Публикации «Новой газеты» о преследовании геев в Чечне вызвали бурную реакцию со стороны чеченских чиновников. Причем, что важно, никто из них не отрицал факт задержаний, пыток и убийств. Все эти чиновники отрицали саму возможность существования в чеченском обществе людей гомосексуальной ориентации. Это было бы, наверное, смешно, если бы не зашкаливающий уровень агрессии, направленный против сотрудников «Новой газеты», а затем и «Эха Москвы» (реакция на жесткое заявление главреда «Эха» Алексея Венедиктова, продемонстрировавшего высший стандарт профессиональной солидарности).
3 апреля 15 тысяч религиозных и общественных деятелей Чечни собрались в центральной мечети Грозного и высказали открытые угрозы в адрес журналистов. Было понятно, что таким образом власти Чечни уводят в сторону разговор о бессудных репрессиях в республике и, пользуясь ультраконсервативным общественным настроем в отношении гомосексуальности, канализируют агрессию в сторону тех, кто поднял эту тему, якобы оскорбляющую национальные и религиозные чувства всех чеченцев.
19 апреля Рамзана Кадырова вызвали в Москву. На встрече с Путиным Кадыров вынужден был отчитываться о ситуации с преследованием чеченских геев и по факту угроз в адрес журналистов. Он заявил президенту страны, что информация «Новой газеты» — ложь. Он сказал: «Хорошие люди в кавычках пишут то, что у нас в республике... ну даже говорить про это неудобно (в этом месте у Кадырова нервный смех),людей задерживают там, убивают. Даже назвали там одного фамилию (идентифицирует человека. — Е. М.)... Сказали — его убили, а он находится дома. Вот на таких неподтвержденных фактах в республике бывают в год два-три раза <скандальные публикации о Чечне>...»
Рамзан Кадыров явно до конца не продумал свой разговор с Путиным. Поспешив обвинить «Новую газету» во лжи, он сам обманул президента.
Дело в том, что «Новая газета» никаких фамилий не публиковала — ни живых, ни убитых людей. Мы сразу приняли на себя обязательство не предавать публичности персональные данные жертв без их согласия или согласия со стороны родственников. Мы руководствовались принципом «не навреди» и учитывали национальные и религиозные особенности чеченского общества.
Человек, имя, фамилию и статус которого Рамзан Кадыров назвал в разговоре с Путиным, действительно упоминался разными нашими источниками в качестве задержанного в рамках антигейской кампании. И тот факт, что Кадыров первым назвал его имя и фамилию, доказывает высокую информированность главы Чечни о данной ситуации. Но он никак не мог узнать имя этого человека из публикаций «Новой газеты». В публичном пространстве оно вообще нигде не фигурировало.
Как узнал Кадыров? Вопрос, ответ на который Следственный комитет России должен получить у главы Чечни в рамках санкционированной Кремлем доследственной проверки.
Реакция Кремля
В последние годы все плохие новости из Чечни оставались в информационном поле максимум несколько дней, после чего интерес к ним угасал. Тактика чеченских властей — стиснув зубы, игнорировать все критические публикации, чтобы не провоцировать новую информационную волну своей неадекватной реакцией, — довольно успешно позволяла избегать масштабного резонанса. В свою очередь, только резонанс мог спровоцировать федеральный центр на какие-то действия.
В этой ситуации чеченские власти не выдержали и нарушили «обет молчания». Но решающим фактором, предопределившим реакцию российского руководства, в этот раз оказалась жесткая и солидарная поддержка журналистов и международного сообщества. Впервые Следственный комитет России был вынужден начать доследственную проверку по опубликованным фактам массовых задержаний, пыток и убийств в Чечне.
Также мы передали СКР все известные нам фактические данные, позволяющие установить и доказать обстоятельства преследования жителей Чечни по подозрению в гомосексуальной ориентации. Следователь Игорь Соболь, который проводит проверку, является одним из самых опытных и совершенно точно — самым информированным о чеченских реалиях сотрудником Следственного комитета России. Но мы также понимаем: каким бы профессионалом он ни был, не от него зависит, закончится ли проверка возбуждением уголовного дела и дойдет ли это дело до суда. Мы не сомневаемся только в одном: если дело дойдет до суда, то обвинительное заключение будет сенсационным, а на скамью подсудимых сядут многие чеченские силовики. Соболь на это вполне способен.
В свое время именно он расследовал уголовное дело, возбужденное по заявлению бывшего охранника Кадырова Умара Исраилова, открыто обвинившего главу Чечни в пытках. Именно из-за своей профессиональной позиции в этом деле Игорь Соболь был уволен из прокуратуры и перешел в Следственный комитет.
В 2009 году Умар Исраилов был убит в Вене. Как установило австрийское следствие, организатор убийства — советник Кадырова Шаа Турлаев, объявленный в федеральный и международный розыск по целому ряду заказных убийств. Он не скрываясь живет в Чечне, но все эти годы чеченские власти категорически не позволяют Москве задержать Турлаева.
