На Донбассе в последние месяцы практически постоянно обостряется обстановка на разных участках фронта. При этом с приближением крупных учений российских войск «Запад-2017» в обществе активно заговорили о вероятности новой агрессии Кремля. Директор информационно-консалтинговой компании Defense Express, военный эксперт Сергей Згурец рассказал о том, возможно ли масштабное вторжение российских войск в Украину, а также о готовности ВСУ противостоять агрессии противника.
— Украинское руководство, в том числе президент Петр Порошенко, постоянно заявляют об увеличении мощи нашей армии. Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию?
— С начала российской агрессии украинская армия фактически увеличилась в два раза и численность личного состава достигла более 240 тыс. Естественно, это повлекло за собой увеличение расходов на содержание личного состава. А учитывая потери техники в первые годы войны, естественно, возникла потребность и в восстановлении запасов техники, вооружения для того, чтобы укомплектовать те новые бригады и подразделения, которые были сформированы в рамках увеличения численности.
— В чем армия Украины преуспела и в чем еще есть наши слабости?
— Можно смело говорить, что за период боевых действий, включая последний год, армия получила боевой опыт. Система управления войсками опирается на офицеров, которые действительно имеют практику ведения боевых действий. Что касается оснащения армии, то, с одной стороны, армия действительно укомплектована техникой, но когда мы говорим о старых образцах, модернизированных и новых, то все-таки по-прежнему основной упор делается на советскую технику и частично на модернизированную технику, потому что новая техника поступает в войска в небольшом количестве, что связано с ограниченными финансовыми ресурсами страны на перевооружение армии.
— Россия постоянно перебрасывает на Донбасс новые образцы вооружения, создавая там фактически тренировочный полигон для своей армии. Существует ли сейчас угроза новой эскалации, в частности захвата территории, с учетом переброса техники РФ, увеличения численности состава формирования боевиков?
— Нынешняя ситуация, связанная с ведением боевых действий в зоне соприкосновения с противником, включая российские войска, уже привычна, потому что то количество личного состава, которое сейчас накоплено в зоне Луганской и Донецкой областей со стороны террористов, сепаратистов, войск РФ, по большому счету не позволяет обеспечить какие бы то ни было военные действия, которые бы принципиально угрожали украинским интересам с учетом количества личного состава Вооруженных сил Украины, которые размещены с противоположной стороны зоны соприкосновения.
— Украинских сил достаточно для сдерживания прорыва? Возможен ли захват крупных городов, Мариуполя, например?
— Количество личного состава украинской армии, стянутой в эту зону, позволяет обеспечить сдерживание противника, и поэтому любая наземная операция со стороны России будет связана с большим количеством жертв, на что в принципе делает ставку украинский Генеральный штаб.
— Возможно ли в таком случае наступление сил АТО?
— Проведение наступательной операции сил АТО связано с прогнозируемыми большими потерями среди подразделений ВСУ, что в принципе также сдерживает украинскую сторону от каких бы то ни было активных действий в этом направлении. Поэтому нынешняя ситуация достаточно привычна и понятна, но тут есть другой нюанс: Россия сейчас готовится к учениям Запад-2017, эти учения связаны с накачкой техникой и вооружением зоны соприкосновения и с Украиной, и с Беларусью. Фактически такие риски украинская сторона игнорировать не может, поэтому прогнозирует все возможные сценарии, даже самые негативные, на это делает ставку Генеральный штаб, в том числе поддерживая самую большую численность украинской группировки в зоне соприкосновения с противником.
— Если говорить о возможности масштабного вторжения РФ, то какое количество российских военных нужно стянуть к границам Украины и в ОРДЛО, чтобы говорить о высокой угрозе наступления?
— Сценарии вторжения, которые отрабатывались в 2014 году, немного видоизменились с точки зрения нынешних реалий. Но тем не менее направление, которое тянется с Крыма до Мариуполя, направление на Чернигов, направление с белорусской стороны и основная точка соприкосновения, которая касается «ДНР» и «ЛНР», — эти все направления, конечно, могут быть угрожающими для действий со стороны противника.
Если мы говорим о сухопутной операции, то существуют различные пропорции соотношения наступающих и обороняющихся сил, которые могут быть 1:3, но реально — 1:8. Если в этой зоне порядка 80 тыс. личного состава украинской армии, то для превышения по крайней мере в пять раз 300-400 тыс. личного состава Россия должна собрать.
— Насколько реально такое накопление в нынешней ситуации?
— Фактически это невозможно, судя по тому, что российские войска растянуты по всей территории РФ. Но украинское направление является для них крайне важным. Тем не менее количество боеспособных частей Российской Федерации не позволяет обеспечить то превышение, о котором мы говорим. Но в середине этого года в условиях проведения «Запад-2017» под эгидой учений могут происходить самые невероятные ситуации. Нужно абсолютно внимательно отслеживать любые телодвижения, которые касаются не только боевых действий, но также различных проявлений террористических актов, любых мероприятий на территории Украины, которые также могут быть спровоцированы противником для дестабилизации ситуации и потом перевода этого всего в военное русло.
— Крымское направление. Путин стянул на оккупированный полуостров большой арсенал вооружения, по слухам, вплоть до ядерного оружия. Какие цели он преследует?
— Тут есть два аспекта. Действительно Крым превращен в непотопляемый авианосец, и фактически главная нагрузка на полуостров — военная. Увеличение численности личного состава Черноморского флота, перебазирование новых образцов техники, включая комплексы С-400, ракетные комплексы «Бастион» и другие, существенно повысили боевой потенциал этой административной единицы, которая сейчас контролируется РФ. Учитывая то, что там базируются бомбардировщики Ту-22М3, которые используют крылатые ракеты, этот потенциал фактически способен покрывать достаточно большой радиус действия, начиная от захвата половины Британии и с таким же радиусом нижнее полушарие Земли. Таким образом, они получили возможность осуществления ударов по зонам, которые ранее были не достижимы.
— Как сильно Крым связан с переброской военной техники для операции в Сирии?
— Когда мы говорим о России, то, скажем так, те самые корабли, которые базировались в Крыму, использовались для перевозки личного состава в зону Сирии, при том что потенциал у России по переброске десанта крайне ограничен. Это как раз касалось того, что все время они (РФ, — «Апостроф») хотели купить французские десантные корабли типа «Мистраль», в том числе для этих целей.
Естественно, потенциал Крыма угрожает Европе, странам НАТО, Украине и другим странам, которые расположены ниже по акватории. Поэтому внимание к этому региону со стороны других государств будет крайне большим. И любые действия России будут находить какой-то отклик со стороны стран НАТО с точки зрения создания, например, системы защиты от подобных угроз. Потому что, например, те же базы НАТО в Турции, Румынии также требуют дополнительной защиты со стороны в первую очередь США, чтобы минимизировать риски уничтожения этой базы российскими силами.
— Если говорить о ракетных стрельбах Украины над Крымом 1-2 декабря 2016 года, могла бы тогда Россия реально начать стрелять на поражение огневых точек ВСУ? Ведь градус был весьма высок...
— Этот градус был высоким. В принципе, он отражает и нынешний градус взаимоотношений с РФ. Россия является агрессором, который использует любые поводы для давления на Украину, от военных, до политических. Те учения были интересны по двум нюансам: с одной стороны, украинская сторона проводила стрельбы, которые обеспечили продление ресурсов комплекса С-300, это базовый комплекс ПВО, который обеспечивает прикрытие нашей стороны от воздушной атаки. Зона проведения учений проходила, например, по той зоне, которую Россия считает зоной соприкосновения, учитывая то, что Крым был аннексирован РФ. В итоге проведение стрельб прошло все-таки по украинскому сценарию. Стрельбы были проведены, но действительно звучали угрозы, что Россия будет сбивать украинские ракеты.
Но в этой истории есть вторая часть — на самом деле Генеральным штабом ВСУ в то время было принято весьма интересное и ответственное решение. Один дивизион комплекса С-300 проводил пуск ракет, на которые выделялись ресурсы, а второй дивизион стоял на удалении, и его задачей было уже сбивать российские ракеты, которые будут атаковать украинские ракеты. Фактически Генштаб перестраховался и принял абсолютно правильное военное решение. Получается, что в случае ответной реакции со стороны РФ уже украинские военные должны были сбивать российские ракеты. Эта сторона медали в принципе была известна изначально, когда все говорили о том, что обострение невозможно, украинские военные были готовы к самому серьезному сценарию.
— Что можете сказать о готовности нашей ПВО к борьбе с российской авиацией? Может ли идти речь о воздушном вторжении на Донбасс, например, со стороны Крыма? Какова наша готовность к таким атакам?
— Активное применение бомбардировочной авиации России в Сирии очень внимательно отслеживалось украинской стороной. Например, научное управление Генерального штаба, которое отвечает за анализ текущей ситуации, очень внимательно отслеживало ситуацию по Сирии, был выведен ряд рекомендаций, которые были учтены в учениях прошлого года, когда украинские войска учились обеспечивать оборону в условиях, когда противник применяет массовые атаки воздушных средств нападения. Все эти риски учитываются и с точки зрения подготовки сухопутных войск, и, конечно, непосредственно в обеспечении, способности вести боевые действия в противовоздушной обороне.
Долгое время противовоздушная оборона Украины считалась наиболее плотной в Европе с точки зрения количества на единицу площади. Сегодня мы можем говорить на самом деле, что основу противовоздушной обороны составляют комплексы С-300 и комплексы «Бук». Я думаю, что это количество превышает полусотню дивизионов, и при правильном размещении существующих комплексов урон, который будет нанесен противнику, будет значительным. Мне сложно говорить о количестве тех или иных сбитых самолетов, но, чтобы идти на воздушную атаку по Украине, нужно понимать риски, со стороны того же Путина. Сбитые самолеты будут, и их количество будет весьма значительным. Исходя из этого, по моим оценкам, применение авиации маловероятно, потому что ставки сделаны на ползучую гибридную агрессию, которая меньшими ресурсами обеспечивает достижение результата, который в первую очередь нацелен не на уничтожение народа, а на смену власти в Украине. Это та задача, которая решается в первую очередь дипломатическими, политическими и экономическими методами. А военный вариант является такой «занесенной дубиной», которая все время висит над Киевом. С другой стороны, страх этой «дубины» уже не так велик, потому что три года войны показали способность противостоять якобы обычным российским войскам.
