Человек может годами сидеть за решеткой, ожидая приговора суда, а риск утечки тайной информации сильно повышается.
Журналист «Сегодня» с помощью экспертов уже рассказал о позитивных сторонах нового Уголовно-процессуального кодекса Украины. Настал черед узнать и его минусы, которых, к слову, оказалось не так уж мало.
Говорит известный юрист, представитель интересов Мирославы Гонгадзе, Валентина Теличенко:
— Эксперты Совета Европы оценивают наш новый УПК положительно, но тем не менее отмечают следующее: «Если ваши следователи, ваши прокуроры и ваши судьи не отвечают лучшим европейским стандартам, то не закон в этом повинен».
Для того чтобы оценить УПК, надо для начала договориться о критериях. Я предлагаю зафиксировать как минимум два критерия — уровень защищенности обычного человека, потерпевшего от преступления, и вероятность преследования и наказания невиновного.
Поговорим о защищенности. Представим, что случилось преступление и потерпевший обратился к правоохранительным органам с соответствующим заявлением. Раньше его должны были уведомить, возбуждено ли уголовное дело или в таком возбуждении отказано, в таком случае он мог обжаловать в суде отказ. Все процессуальные сроки, назначенные УПК, следовало отсчитывать от даты возбуждения уголовного дела, даже если речь шла о так называемом фактовом деле. Сейчас же, поскольку считается, что по каждому заявлению правоохранители должны начать расследование, заявителя они ни о чем информировать не обязаны. На практике это выглядит просто — подал заявление — и можно оставить все надежды, тем более если имя подозреваемого еще предстоит установить. Следователь по новому УПК не обязан ни о чем информировать заявителя или потерпевшего, все сроки он будет отсчитывать не с момента обращения с заявлением к нему, а с момента, когда он вручит уведомление о подозрении. Будет ли он спешить вручить такое уведомление? Конечно же — нет. И не существует действенных методов повлиять на следователя. Жаловаться на бездействие — фактически смысла никакого нет, ведь существует тайна досудебного следствия, и следователь имеет право решать, что ему и когда делать.
Допустим, преступник все же найден и дело передано в суд. Если досудебное следствие проведено хорошо — потерпевшему повезло. Если же оно проводилось не очень старательно или у обвиняемого нашлись деньги для хорошего защитника (или даже на подкуп), то дело может закончиться оправдательным приговором. Преступник уйдет от ответственности. По новому УПК суд даже не может вернуть дело обратно следователю. Да и иск о возмещении ущерба прокурор от имени потерпевшего подавать не может.
Это значит, что без юридической помощи не обойтись. Ищите деньги для адвоката. А по старому кодексу представителем потерпевшего мог быть не обязательно адвокат, что стоило существенно дешевле или даже ничего не стоило потерпевшему. Понятное дело, обычный человек вряд ли имеет заначку для адвоката на случай преступления. Беда чаще всего случается неожиданно и в самый неподходящий момент, когда с деньгами сложно. Таким образом, отмена возможности вернуть дело на дорасследование, конечно, приведет к тому, что количество оправдательных приговоров возрастет, но вот хорошо ли это? Я думаю, что в нашей системе за этот счет от наказания будут уходить преступники, а не невиноватые. Следовательно, уровень защищенности потерпевшего, по-моему, существенно снизился.
Еще один показатель — защищенность от незаконного уголовного преследования. По новому УПК уже нельзя оспорить безосновательные подозрения. И даже если суд оправдает невиновного, то оснований для возмещения вреда, причиненного незаконным преследованием, не будет, ведь формально все было законно, следователь просто ошибался в своих подозрениях.
Кроме того, если раньше защитники имели доступ ко всем материалам дела, то теперь — только к тем, которые следователь подал в качестве доказательств. Как же проверить законность действий следователя? Невозможно. А ведь незаконно собранные доказательства не могут быть признаны судом приемлемыми. Осуждение невиноватых — так было при старом УПК и так будет при новом — не столько зависит от качества закона, сколько — от суда. Если суд не мотивирован показателями, не зависим от прокуроров, власти, денег и т. д., то он увидит несостоятельность обвинения и воспользуется обязательным принципом — все, что неоднозначно, следует трактовать в пользу обвиняемого. Если же этого нет, то новый УПК никого не спасет...
И последнее. Нас раньше сильно критиковала Европа за то, что в старом УПК не было ограничено содержание под стражей в период судебного следствия. Этот вопрос новый УПК тоже не решил. Он установил граничный срок содержания под стражей не 18, как было раньше, а 12 месяцев, но лишь для досудебного следствия. А после того как дело пошло в суд, сроков как не было, так и нет. И человек может сидеть до приговора годами, все будет зависеть от конкретного суда...
Компьютеры с судейскими секретами могут взломать хакеры
По словам руководителя одного из региональных судов, новый закон в целом хорош, но выполняется плохо. В частности, практически до сих пор не выполняются переходные положения УПК. Нет замены решеток в судах (в районных — почти нигде) на оргстекло, в райсудах практически нет оборудования для видеоконференций (кроме Киева). Не произошло увеличения финансирования и количества судей в связи с увеличением нагрузки (на следственных судей). Правда, Судебная администрация Украины предусмотрела увеличение количества судей, причем немалое, на 6014 человек по стране. Однако на самом деле эти цифры пугают судей. Судейский руководитель заявил «Сегодня», что такое количество, какое предусмотрено ныне, им просто не надо. Даже помещений для судей нет. Например, в среднем районном суде сейчас работают 4 судей. А предлагается — 10 судей. «Где я их размещу, если дадут?», — спрашивает руководитель. Впрочем, пока это все прожекты, никто нигде судей не добавил.
Нет также защищенных компьютеров для секретной работы. То есть компьютеры, на которых работают следственные судьи и содержащие документы о тайных оперативных действиях, могут быть взломаны хакером. А защищенный аппарат стоит
Прокурор: знает «лишние» секреты и завален делами
Говорит сотрудник одной из районных прокуратур:
— Новый УПК и тот объем работы, что навалился, — это просто катастрофа! Вот у меня — четыре следователя и 320 уголовных производств. Причем не продумано никакой специализации, мы занимаемся всем: и разбой, и убийства, и семейная ругань... Короче, завалены в основном тем, чем раньше занимались участковые. А сам участковый теперь может проводить какие-то действия только по поручению следователя (раньше он занимался самостоятельно). Мог вызвать на беседу, предупредить хулигана, применить через начальника или суд меры админвлияния. Теперь же, если муж, скажем, угрожал жене, это вносится в Реестр, расследуется следователем и прокурором от начала и до суда. И никак иначе! Если же выяснится (в ходе следственных действий), что угрозы не было, производство закрывается. Но прокурор полностью отвечает за правильность такого решения. И сопровождает дело от начала до конца, до кассации. Поэтому теперь прокуроры бегают в суд чуть ли не ежедневно, поддерживают обвинения по семейным дрязгам, а в это время своя работа стоит. Раньше же мы проверяли следователей лишь в порядке надзора, по сложным делам, раз в месяц или квартал. Теперь следователь каждый свой шаг должен согласовать с прокурором.
Это касается и негласных действий оперативников. Ныне они действуют только через следователя, а тот — через прокурора и следственного судью. Мы все оказываемся секретоносителями. А, представляете, в маленьком городке, где все друг друга знают, разве можно утаить секрет, о котором знает куча народа? Раньше следователь и прокурор только давали указание операм установить такую-то личность, совершившую преступление. Теперь же мы все поневоле знаем, каким именно образом это будет сделано. Это, считаю, лишнее знание, которое может повлечь за собой рассекречивание литерных мероприятий.
Мы расследовали преступления одной банды, которую поймали, считаю, только благодаря тому, что злодеяние было совершено за несколько дней до вступления нового УПК в силу. Оперативники успели, используя свои возможности, в том числе по отслеживанию телефонных переговоров, раскрыть преступление и задержать бандитов. Сейчас, боюсь, не смогли бы...
