Праздник 23 февраля: «Победа» за завесой вранья

Советский Союз обожествлял собственное величие и никому не прощал наименьших сомнений в нем. Советская иконография руками агитпропа так вылизала историю империи, что у воспитанных в духе марксистско-ленинского патриотизма граждан не возникало даже желания заглянуть за занавес обмана. В то же время псевдоподвигов, псевдодостижений и лжесвидетельств в истории СССР хватало. Яркий пример — небылицы о рождении и героизме Красной армии, которые и сегодня продолжают жить в сознании многих людей на постсоветском пространстве.

23 февраля мы снова увидим на телеэкранах патетичный фильм «Мы из Кронштадта» и талантливую двухсерийную ленту «Красная площадь» с замечательным актерским ансамблем (Станислав Любшин, Валентина Малявина, Вячеслав Шалевич), но абсолютно неправдивую относительно событий под Псковом и Нарвой...

Советские люди знали наверняка: 23 февраля 1918 г. в победных боях против кайзеровских войск под Псковом и Нарвой родилась «непобедимая и легендарная» Красная армия. Этот миф власть старательно поддерживала, начиная с 1919 г., когда в конце февраля о триумфальном шествии нового, социалистического воинства отчитался на заседании Петроградского Совета Яков Свердлов. «Год назад сознательные рабочие и крестьяне массово вступали в ряды Красной армии, окрыленные победой над войсками немецких оккупантов», — цитировала питерская печать его пламенную речь.

На этом обмане воспитывались поколения, которых в СССР с детства приучали не думать, а безоговорочно верить. Вот отрывок из школьного учебника по истории: «Социалистическая Родина в опасности!» — с таким тревожным призывом обратилась наша партия к народу в грозные февральские дни 1918 года, когда немецкий империализм начал наступление на Страну Советов. В трудных боях под Псковом и Нарвой молодая Красная армия получила свое первое боевое крещение и дала решительный отпор немецким оккупантам — кайзеровским войскам. В память об этом подвиге красноармейцев и краснофлотцев, в честь массовой мобилизации сил народа на защиту Отчизны 23 февраля ежегодно отмечается как день рождения Советской Армии и Военно-Морского флота«.

Гримаса советского агитпропа в том, что эта цитата повторяет слова давно развенчанного на время написания учебника Иосифа Сталина, который, как утверждают некоторые историки, и был «отцом» мифа о победе. В статье, опубликованной в «Известиях» 16 февраля 1938 г., он писал: «Под Нарвой и Псковом немецким оккупантам был дан решительный отпор. Их продвижение на революционный Петроград было прекращено. День отпора войскам немецкого империализма стал днем юбилея молодой Красной Армии».

Сегодня мы знаем, что никаких побед большевиков под Нарвой и Псковом не было. Была непродолжительная перестрелка с немногочисленными отрядами кайзеровцев, после которой «доблестное войско» оставило позиции, бросив Петроград на произвол судьбы. В глубоких архивах сохранилось полное отчаяния высказывание по этому поводу Владимира Ленина, датированное 24 февраля 1918 г.: «Мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о невыполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говорим уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве... В Советской республике нет армии». Первый нарком морских дел РСФСР Павел Дыбенко вместе со своими краснофлотцами банально бежал из Гатчины, небезосновательно опасаясь ответственности за сдачу Нарвы. И нашли его за тысячу километров в Самаре. Вскоре состоялся суд, Дыбенко оправдали, но сняли с должности и исключили из партии. Такая вот победа!

Советская историография всячески поддерживала миф едва ли не о святости «единых пролетарских вооруженных сил», впечатывая в сознание граждан цитаты Ленина: «Вопрос о построении Красной Армии совершенно нов, он совсем не ставился даже теоретически... Мы беремся за дело, за которое никто в мире в такой широте еще не брался. Я уверен, что великая задача создания социалистической армии, в связи со всеми трудностями момента, и несмотря на эти трудности, будет решена успешно».

«Ленин был опасным мечтателем, идеалистом, перфекционистом, человеком железной воли и направлений, настоящим фанатиком идеи победы пролетарской революции. Ему мы обязаны бескомпромиссными декретами, призывами и страшным красным террором, который проводился в Украине руками той же славной и боевой Красной армии», — констатирует исследователь истории революции Павел Козак.

Современные архивы не скрывают правды: в феврале 1918 г., когда, по словам того же Якова Свердлова, «во всех городах прошли массовые митинги по демобилизации старой гвардии и вступлению в ряды Красной армии», Украина захлебывалась в крови, пролитой карательными отрядами новой армии. «Людей не только расстреливали, но и сжигали живьем, резали штыками и ножами, чтобы сэкономить заряды. Убивали тех, кто разговаривал на украинском языке, носил вышитую сорочку или имел казацкие усы», — рассказывает историк Александр Гунько о «боевых подвигах» армии большевиков.

Владимир Винниченко в драме «Между двух сил» описал события того страшного февраля 1918 г. «Вы только взгляните туда за окно: горы трупов этих проклятых украинцев. Горы, мадам, понимаете ли вы это? Мальчики, дети, старики. К стенке — и готово. По усам узнают контрреволюцию. Малороссийские усы — и к стенке. ...И как не божеволеть? Ведь это же ясно, что социализм пришел, и не какой-нибудь там гнилой, европейский, а большевистский, российский, самый настоящий», — говорит один из персонажей пьесы.

Разве советские люди могли знать об этих кровавых событиях? Идеологию и пропаганду в СССР строили так, чтобы ни одного пятнышка не появилось ни на жилетке Ленина, ни на репутации системы в целом.

Во времена ленинской нетерпимости народ учили ненависти к классовым врагам, при сталинской диктатуре дозировано кормили информацией о «врагах народа» и внутрипартийных преступлениях, с периодом хрущевской оттепели пришло знание о «культе личности», «махровом двурушнике» Берии и других. В течение всей своей истории СССР искал и находил виновных в своей же преступной системе. Наскоро созданная руками большевиков Красная армия стала неотъемлемым винтиком этой машины, безотказным исполнителем злодеяний новой власти.

Участник антибольшевистской борьбы первых послереволюционных лет Сергей Мельгунов вспоминал, с каким упорством красноармейцы и краснофлотцы выполняли постановление «О «красном терроре», выданное Совнаркомом 5 сентября 1918 г. По его словам, с особой жестокостью они действовали в Украине: «Харьковское ЧК и красноармейцы применяли скальпирование и „снятие перчаток с кистей рук“, в Полтаве и Кременчуге священнослужителей сажали на кол. В Екатеринославе практиковали распятие и забивание камнями. В Одессе офицеров (Белой гвардии. — О.Г.) привязывали цепями к доскам, разрывали пополам колесами лебедок или опускали поочередно в котел с кипятком и в море».

Историки оценивают количество жертв «красного террора» почти в 1,8 млн человек. За этими страшными цифрами стоят не только «звери ЧК», но и многочисленные доблестные части Красной армии, их боевые командиры и полководцы. За эти «ратные подвиги» признательная большевистская власть объявляла благодарности, награждала орденами, медалями, именным оружием, наградными знаменами...

По сравнению с убийствами и зверствами почти невинной кажется бурная деятельность Красной армии и флота под ленинским лозунгом «Грабь награбленное!». Вот небольшой, но очень выразительный штрих, который писательница Лариса Васильева добавляет к «подвигам» красного флота под командованием Федора Раскольникова: «В 1918 году военная флотилия прошла по Волге, Каме, Белой, помогая Красной армии отвоевывать города и поселки от белогвардейцев. На пути флотилии было множество брошенных помещичьих усадьб. В некоторых остались мебель, пища, одежда. Всеми этими „ничьими“ богатствами краснофлотцы и красноармейцы активно пользуются. „А разве нельзя? Мы воевали и заслужили!“».

Из этого волжского похода Федор Раскольников и его боевая подруга Лариса Рейснер привезли захваченные в царских рыбных складах бочки с черной икрой. Они выложили горы этого деликатеса перед участниками приема в Кремле по случаю второй годовщины революции. «Эта икра стоном прошлась по устам поколений — забыто, кто, когда, по какому поводу ее привез; помнится — едят икру ложками, а люди голодают!» — пишет Лариса Васильева.

Советские люди о таких «подвигах» не могли знать и подавно. Им подавали «правильные» воспоминания проверенных людей.

Красная армия росла и мужала большей частью не в боях «за социалистическую родину», а в бесконечных битвах с собственным народом. Сама ВКП(б) главной предпосылкой полноценного функционирования вооруженных сил искренне считала вовсе не профессиональную военную подготовку, а партийно-политически-агитационную работу в армейских и флотских частях и подразделениях.

Надо отдать должное большевикам: они, как и любая другая власть, хорошо понимали важность грамотной и качественной пропаганды. Красная армия с первых дней существования стала замечательным субъектом собственной рекламы, и одно из первых распоряжений, спущенных вскоре после ленинского декрета бюро Всероссийской коллегии по формированию Красной армии «на места», касалось именно создания военных курсов по подготовке агитаторов и изготовлению «образцов агитации для повышения боевого духа социалистических вооруженных сил».

Художники, поэты, композиторы взялись за работу, но на первых порах за творческим вдохновением далеко не ходили — без колебаний брали старые песни, плакаты, другие примеры агитпропа, даже «вражеского» белогвардейского, и успешно перерабатывали.

Старшие люди помнят известный плакат «Ты записался добровольцем?». На фоне дымной фабрики красноармеец тычет в зрителя пальцем, призывая вступать в ряды рабоче-крестьянской Красной армии. Автор этого образца большевистского агитпропа Дмитрий Орлов не скрывал, что фактически скопировал американский агитационный плакат времен Первой мировой войны — I want you for U.S. army.

И чего бы это товарищу Орлову переживать, если сам Ленин не видел в плагиате ничего крамольного? Еще зимой 1917 г. вождь советовал: «Красивое надо сохранить, взять его как образец, исходить из него, даже если оно „старое“».

Очевидно, этим принципом руководствовались и песенники, упорно штамповавшие «аудиопродукцию» о Красной армии. Львиная доля этих песен-скороспелок осталась в далеких послереволюционных годах, некоторые пережили весь советский период и дошли до наших дней. Их разучивали дети в школах, исполняли хоры на торжественных концертах и собраниях, посвященных 23 февраля, не ведая, какой откровенный плагиат может подсунуть под маркой патриотичных произведений имперская машина.

«Сегодня уже очень трудно сказать, кто первым начал воровать песни и музыку друг у друга. Но дыма без огня не бывает. В плагиате до сих пор обвиняют авторов и известной песни „Красная Армия всех сильней“, мелодия которой была якобы идентичной корсиканской песне 1768 года, и песни „Смело мы в бой пойдем“, скопированного из армейской времен Первой мировой войны. Кстати, в 1930-х годах ассоциация пролетарских музыкантов призвала запретить эту песню как „перелицовку старого буржуазного песенного хлама“», — рассказывает музыковед Анатолий Добридень.

Обман в наименьших мелочах — такую основную черту советского агитпропа называет исследователь истории советской песни Андрей Безпалько. «Своего придумать пролетарские композиторы, занятые разрухой и хаосом гражданской войны, не могли и не успевали, поэтому без всякого стыда воровали песни, созданные до них. И получали за это признание, награды, ленинские и сталинские премии. Большинство песен посвящалось легендарной Красной армии», — утверждает он.

В числе украденных песен Андрей Безпалько называет «По долинам и по взгорьям», которая раньше была «Маршем Сибирского полка» времен Первой мировой, и одолженную у поляков «Варшавянку», известную как популярный в 1860-х гг. «Марш зуавов», и песню «Мы — красная кавалерия, и про нас...», которая, по утверждению Исаака Бабеля, первоначально была свадебной хасидской мелодией.

Более поздние творения советско-армейского агитпропа — песни, произведения изобразительного искусства, фильмы — уже были оригинальными и безоговорочно работали на миф о героизме и непобедимости Красной, а со временем и Советской армии.

Следовательно, как видим, обман и кощунство были верными спутниками и советчиками Красной армии с первых лет ее существования. И поэтому возобновление праздника 23 февраля в независимой Украине, введенное указом Леонида Кучмы в 1999 г., «учитывая многочисленные обращения общественных организаций, ветеранов войны и с целью содействия патриотическому воспитанию молодежи», вызывает, по меньшей мере, изумление. До каких же пор мы будем жить по мертвым стандартам несуществующего государства? До каких пор будем копировать пример России? Разве нам, украинцам, пристало продолжать советские традиции обмана? Ведь у нас есть своя история.