Украинский историк и политолог, координатор Общественного совета по вопросам свободы слова и информации (в
СМИ все меньше говорят о политике
Александр, если сказать любому «регионалу», что в Украине существует цензура, он сразу начнет доказывать, что это не так, мол, у нас не закрыли ни одного СМИ... Что хуже, по вашему мнению, просто закрыть СМИ или его переформатировать, подстроить под себя?
Бывает цензура прямая и дубовая, а бывает косвенная и коварная. Более опасна последняя. Это может происходить даже не благодаря давлению на журналистов, а непосредственно на владельца. Например, под престижным брендом, которому люди привыкли доверять, расставляются определенные, кому-то нужные акценты. Это своего рода мошенничество, подобное уже привычному у нас изменению избирательных правил, когда их меняют каждый год, чтобы люди не успели к ним привыкнуть.
В Европе говорят, что украинские СМИ заполонила «таблоидизация», и называют это новым видом цензуры. Вы согласны с этим?
Определенная «таблоидность» присуща СМИ как таковым, здесь вопрос в мере.
Один американец как-то сказал, что для медиа вполне естественно не видеть разницы между падением с велосипеда и падением цивилизации. Ну, такова уж природа ежедневных СМИ — о чем-то надо же писать. А если к такой природе добавляется еще и сознательное вмешательство менеджеров или политиков, то получается то, что у нас.
Нынешняя власть не заинтересована в том, чтобы общество говорило о политике. Потому что люди о власти сейчас говорят в основном сами знаете как. Даже в так называемых базовых регионах растет скепсис к власти. Если в начале 2010 года Януковича вполне могла удовлетворять демократия, то сейчас власть является ее врагом.
Поэтому в СМИ прекращают говорить о политике как таковой.
Идет постепенная деградация СМИ: сначала они прекращают говорить о политике как наиболее концентрированном выражении общественных дел. Потом даже об отдельных общественных делах, потому что их нынешнее состояние бумерангом бьет по власти. А впрочем СМИ ударяются в сугубо частные дела.
Неужели освещение частных дел — это плохо?
Нет, не плохо, если это органично, а не как технология для устранения граждан от общественных дел.
Сейчас в СМИ это одна из технологий — давить на жалость. Мол, хоть у телезрителей дела плохи, но у кого-то еще хуже.
Хотя, наверное, это самая благородная технология, поскольку она по крайней мере не является деструктивной для человеческого сознания.
СМИ с этим работают во всем мире. Но у нас за частными вопросами часто теряются общие. Например, за больной рисующей девочкой, которую уже несколько раз показывали по новостям, можно было бы показать состояние нынешних украинских интернатов, что там делается, или задаться вопросом: почему дети попрошайничают на улице. Это была бы честная журналистика...
Такую журналистику по отношению к Украине я впервые увидел не на отечественных каналах, а на «Аль-Джазире», которая сняла фильм о шахтерах Донбасса. Фильм сделан с сочувствием к людям, он поднимает и героев, и телезрителей, делает их лучше. Конечно, это сделать труднее, чем гоняться за чернухой, и заказов на такие передачи нет.
Вал «чернухи» в СМИ, особенно на телевидении, призван деморализовать общество
Какова цель этой чернухи? Ведь власть постоянно говорит о морали...
Нынешний вал «чернухи» в СМИ, и особенно на телевидении, призван деморализовать общество и лишить его социальных ориентиров.
Власть пытается посеять недоверие между членами общества, разрушить общественную солидарность.
То есть, чтобы люди были настолько запуганы, чтобы не прибегали к совместным действиям.
Мол, видите что делается, не доверяйте друг другу, доверяйте нам и телевизору, этому «зомбоящику».
Хотя для нормальной власти гражданская солидарность, высокий уровень доверия — это колоссальный ресурс, кстати, и экономический.
Если люди не доверяют друг другу, они не способны совместно работать, организовывать бизнес. Охрана и перестраховка съедают дополнительные ресурсы.
Те государства, где высокий уровень общественного доверия (а сейчас это Северная Европа и Новая Зеландия), имеют лучшие экономические и социальные показатели.
Зато тоталитарные или авторитарные режимы не способны использовать ресурс общественной солидарности, потому что они его боятся. Им для своего господства наоборот, требуется разделение, распыление общества. Ведь искусственные институты этих режимов весьма уязвимы перед обществом.
К примеру, многие ли в Украине считают, что у нас справедливый суд, а не аукцион? Действительно ли у нас правоохранительные органы, а не органы для покрытия преступлений чиновников?
Мы уверенно идем к той черте, когда суд улицы будет признаваться обществом более справедливым, чем все суды страны вместе. А, как известно, то, что происходит в головах большинства, впоследствии происходит в действительности.
Чем ближе к Русскому Миру, тем выше преступность
Но власть сама теоретически может пострадать от пропаганды чернухи?
Возможно, власти надеются на заборы и охрану или думает, что ее минует. Результат совместных усилий власти и отдельных безответственных СМИ, их менеджеров и собственников — взрывной рост преступности.
По официальным данным МВД, которые есть на сайте министерства, в 2010 году, когда пришла нынешняя власть, произошел рост преступности на 15,2%, в 2011 — на 3% и уже в январе 2012 — на 12,1%. И это при уменьшении количества населения в стране.
С 2005 года в Украине происходило стремительное падение преступности, с полумиллиона до 340 тысяч. Тенденция падения преступности продолжалась до 2009 года. А в 2011 году, по данным МВД, опять было совершено преступлений за полмиллиона. И никакие манипуляции со статистикой здесь ни к чему. Ведь фиксируется рост количества преступлений тяжелой и средней тяжести, которые фиксировались всегда.
Власть должна была задуматься, почему в «ее» регионах преступность в разы выше, нежели в тех, где традиционно голосовали за ее оппонентов.
Например, по данным МВД, за 2011 год преступность в Крыму была самая высокая в стране (1898 преступлений на 100 тысяч населения против 422 в наименее криминализированной Ивано-Франковской области, то есть почти впятеро больше). Первая пятерка самых криминальных регионов, по данным МВД, уже много лет имеет такой вид: Крым, Запорожская, Днепропетровская, Луганская, Донецкая области.
Возможно, здесь имеется связь между преступностью и теми образцами поведения, которым население оказывает поддержку на выборах?
Хотя, возможно, имеет место быть корреляция между преступностью и близостью «русского мира», или, скажем максимально политкорректно, числом людей, не родившимся в Украине.
Потому, по данным переписи 2001 года, в той же Ивано-Франковской области рожденных не в Украине было 3%, а в Крыму — уже 35%. В Запорожской, Днепропетровской, Луганской и Донецкой областях — по
Мы близки к Азии, где машинам с мигалками люди низко кланяются
Почему-то чуть ли не к каждому резонансному преступлению в стране так или иначе причастны представители власти...
Недавно всплыла показательная история, когда немецкие журналисты ехали в Украину освещать подготовку к Евро-2012. Их на границе остановили, продержали ночь, а потом захотели денег за простой машины на территории таможни. И чиновники сказали, что все это в рамках украинского законодательства. То есть это такое «ноу-хау» — написать законы, благодаря которым упрощается сбор взяток, и за копейку взятки нанести колоссальный вред стране и отпугнуть инвесторов на миллиарды.
Как говорит один русский анекдот, вот где «счастье»: украсть на строительстве дорог, купить на украденные деньги машину и разбить ее об плохие дороги.
Мы отстаем даже от Молдовы. У молдаван уже значительно больше связь между властью и обществом, чем у нас. Недавно там за использование служебной машины в частных интересах выгнали вице-спикера парламента.
А мы пока в одном пространстве с постсоветской Азией, где машинам чиновников с мигалками простые граждане (или, скорее — подданные) делают «Ку», как в фильме Данелии «Кин-Дза-Дза».
Какой вы видите выход из ситуации?
Наши так называемые лидеры не могут перепрыгнуть через свои головы. Они выросли так, как выросли, и не купят свое прошлое.
Недавно генпрокурор заявил, что большей аферы, чем ЕЭСУ, за время независимости не было... И это при том, что одна афера с неконкурентной продажей «Криворожстали» стоила стране ровно в десять раз больше той суммы, о которой прокуратура говорит в связи с ЕЭСУ (4 млрд. долларов против 400 млн). Или это такой подход, кражи, совершенные членами ПР, кражами не считаются?
У нас чуть ли не ежемесячно воруют значительно большие суммы. Результаты краж можно найти прямо в «Вестнике госзакупок».
Несмотря на все это Украине, вместо проклятий и мести, сейчас очень нужна справедливость. Не такая, знаете, мстительная, а человеколюбивая. Наконец, мы должны помнить, что человек был ребенком и будет мертвецом, и никакие капиталы не спасут.
Нынешних чиновников можно только пожалеть. Складывают в кучку нули своих капиталов, а что-то с ними сделать толком — ни ума, ни фантазии.
Однажды Рокфеллер сказал, что в мире нет более жалкого человека, чем тот, кто собирает деньги ради самих денег.
Хотя и у нас самые умные из олигархов основывают свои благотворительные фонды. Но это скорее как элемент пиара, чтобы все забыли, откуда деньги. К Терещенко и Ханенко им еще как до Луганска боком.
Но еще больше власти мне жаль нашу страну. Кто-то метко сказал, что надо не власть лечить, а тех, кто ее терпит и за нее голосует.
Чем еще опасна чернуха в СМИ?
Об этом хорошо рассказывают психологи. Человек переживает стресс, появляется первая мысль: как бы это с ним не случилось. У некоторых страх трансформируется в агрессию. Часто наиболее жестокими бывают самые напуганные. Ведь СМИ и кино часто используется как инструкция. Примеров этому множество, когда преступники копируют киногероев.
Как известно, по данным социологии, около двух третей граждан Украины выступают за цензуру нравственного характера, и я среди них.
Ответственные правительства это прекрасно понимают.
Например, в США существует серьезная моральная цензура. На телевидении (кроме кодированных подписных каналов) вы и близко не увидите того, свободно увидите у нас.
Когда-то я написал законопроект о защите общественной морали. Но пока мы с Николаем Томенко собирались его регистрировать, началось рассмотрение законопроекта Черновецкого, пустого и беззубого, написанного только для того, чтобы перед выборами поставить рядом фамилия «Черновецкий» и слово «мораль». Этот закон, ныне действующий, ничего по сути не регулирует, а лишь создает «комиссию по защите общественной морали». Которая, в свою очередь, кроме нескольких нелепых скандалов, никак существенно в информпространстве себя не проявила.
Среди депутатов «демократического большинства» мне так и не удалось найти поддержку законопроекта. Почему — понятно. Он явно шел вразрез с позицией телеканалов, с которыми никто ссориться не хотел. Так и живет страна, никто ни с кем не ссорится, а в стране одичание.
А нет ли здесь вины образования, может, даже большей, чем в СМИ?
Что касается образования, то диверсии здесь, к сожалению, продолжаются.
Вспомнилась последняя показательная история, в которой, кажется, собраны все достижения «образовательной реформы» Табачника — в школе учитель и экс-сотрудник МВД организовали нарколабораторию. В других школах журналисты легко купили наркотики на переменах. Похоже, у нас правоохранители знают только о тех преступлениях, о которых сообщает пресса.
Власть направляет в регионы наименее популярные среди детей и учеников учебники. Учебники насыщены ненужными фактами, вместо учить мыслить. Если выполнять все задачи, то на выходе из школы будет согнутый молодой человек с испорченным зрением, не было времени и мотивов ни смотреть на жизнь, ни учиться самостоятельно мыслить.
Вот еще одно показательное нововведение Табачника: он планирует обязательное изучение в школах информатики со 2 класса и второго иностранного языка — с 5 класса. И это в то время, как в цивилизованном мире максимально отодвигают детей от еще одного дебилизатора, кроме телевизора — компьютера. А второй иностранный язык, наверное, нужен детям, которые часто еще не знают свой родной, чтобы при первой возможности уехать и покинуть эту страну таким, как Табачник.
Сегодня основной вид цензуры — через владельцев
Чего не должно быть в новостях на телеканалах?
Текстовые сообщения о преступлениях, стихийных бедствиях и т.п. могут быть, а вот видеоряд должен быть очень взвешенный.
Прежде всего, не должны подаваться отрицательные образцы. И этот вопрос также к фильмам и сериалам. Убийства, мошенничество не должны восхваляться. Есть сложные художественные произведения, где такая постановка вопроса возможна, но они не для всех. Нашему обществу нужно напомнить элементарные вечные истины, столь древние, что многие их уже и не помнит.
На телеканалах, которые смотрят и дети, и взрослые, должна быть черно-белая картина: что такое добро и что такое зло. Недавно на ленте новостей УНИАН прочитал интересную социологию. У европейцев спрашивали, очень важно для них быть богатыми и иметь очень дорогие вещи. Оказалось, что «да» ответили 40% россиян, 35% — израильтяне, украинцы — 30%. за нами словаки, греки и так далее.
Наименее востребованы дорогие вещи в таких странах: 5% — Швеция,
Как по мне, в этом видится некая высшая справедливость. Восточноевропейская беднота, поведенная на деньгах и деморализованная властью и телевидением, заточена на деньги, этих денег не имеет. А богатые европейские страны, которые не считают их суперценностью, их имеют.
А еще надо учитывать, что в ХХ веке в нашей стране была проведена глубокая деморализация через пропаганду атеизма. Я заметил, что люди, родившиеся в
Кто-то из классиков сказал, что вся культура из храма. А если храмы осквернены, если человек — это не искра Божья, а очень ограниченное существо, никак не связанное с высшей силой и с другими людьми, то где взяться нравственным ценностям?
Практически вся европейская, в том числе и украинская, культура построена на христианских ценностях. Собственно говоря, большинство проблем современной Европы, от демографии до экономики, связана с отступлением от этого корня.
Не люблю теорий, люблю научные данные. В Африке есть такая страна Эфиопия, с преступностью, одной из самых низких в Африке и более низкой, чем даже в большинстве европейских государств. Рядом с ней пиратские Сомали, Уганда, где не так давно президентом был людоед... Главное отличие Эфиопии от таких соседей в том, что она была глубоко христианизована полтора тысячелетия назад.
Можете сравнить цензуру при Януковиче и при Кучме?
При Кучме цензура была более простой и дубовой. Хоп — и из факса в редакцию полез темник.
С прямым давлением бороться легче, чем с косвенным. Прямое давление вызывает у людей, имеющих собственное достоинство, естественное сопротивление.
Сейчас, во времена Интернета, власть всего скрыть не сможет, разве выключит свет. Как следствие, власть фактически плюнула на интеллектуальную часть общества, поняла, что ничего им не докажет.
Талантливые люди по своей природе становятся в оппозицию к этому убогому на добродетели и разуму режиму. Поэтому власть сейчас прорабатывает тех, которые не пользуется Интернетом и продолжает смотреть телевизор. Поэтому сейчас основной вид цензуры — через владельцев. А владельцы уже нанимают таких менеджеров, которые деньгами, а в отдельных случаях и угрозами увольнения объясняют журналистам, что такое свобода слова.
Можете ли привести прямые или косвенные доказательства того, что в наших СМИ цензура?
Имеются прямые доказательства, которые измеряются арифметически — количество упоминаний об оппозиции и о власти. Отвечают ли эти упоминания реальному рейтингу власти и оппозиции? Например, сейчас реальный рейтинг оппозиции превышает рейтинг власти. Поэтому логично, что общество должно иметь такую же пропорцию в СМИ, т.е. больше сообщений об оппозиции, чем о власти. Ну, пусть 50 на 50.
Еще хуже с тональностью СМИ. Оппозиции, конечно, есть за что упрекать. Но оппозиция, особенно после двухлетней очистки оппозиционным статусом, по сравнению с нынешней властью — цветочек.
В России еще хуже, чем в Украине
Во многих СМИ, как говорили, стало модно меньше говорить о политике... Чем грозит это «как можно меньше политики»?
Тем, что общество погружается обратно в феодализм. Чем нынешнее современное общество отличается от феодального? Тем, что в феодальном обществе абсолютное большинство людей жили частными проблемами. Они не влияли на изменения в стране. Нынешний мир — мир победных активных сообществ.
Когда Монтескье говорил, что урожайность земли больше зависит от того, кто на ней работает свободные люди или рабы, чем от ее естественного плодородия.
И если у нас люди будут завязаны на своих проблемах, будут политическими рабами, которые ничего не будут решать, у нас не будет эффективного общества.
В старые времена богатство страны зависело от ее природных богатств, а в новые — от энергичности общества.
Возьмем Южную Корею. В
Студенты покидались бутылками в полицию, а затем пришли в офис и оказались способны на открытия, а не на то, чтобы испуганно протирать штаны.
На Корейском полуострове почти никаких минералов нет, в отличие от соседней России. Где кроме таблицы Менделеева, есть еще царская вертикаль власти, а человек ничего не значит. Сейчас можем оценить различие результатов. Сорок лет назад южные корейцы строили деревянные джонки, а сейчас — 50% всех гражданских кораблей мира, не считая их всемирно известные бренды.
Мы уже скатились до уровня России с цензурой?
У нас все еще существует реальная конкуренция олигархических группировок, есть определенный сегмент относительно свободных СМИ. В этом сегменте в России остались буквально считанные СМИ.
Итак, какие выводы?
Выводы рождаются из осознания реализованных или упущенных возможностей. Вина наших демократов в том, что они в те пару лет, когда у власти, даже не попытались изменить систему олигархического плюрализма и заменить ее на реальную свободу слова. Ющенко и остальные пальцем не пошевелили, чтобы что-то сделать в этом направлении. А сделать здесь можно очень много, все рецепты известны. А теперь по одному свисту плети вся эта система выстроилась смирно.
