Подсудимый Луценко в интервью «Обкому» рассказал о попытках «прижать» Рината Ахметова, об отношениях с семьей Ющенко, раскрыл «фактор Давида Жвания» и выразил тюремную благодарность украинским писателям.
Начнем с некоторых эпизодов вашей карьеры на посту шефа МВД. Геннадий Москаль недавно заявил, что Секретариат Президента Виктора Ющенко в 2005 году оказывал давление на МВД с целью поиска правонарушений в деятельности Рината Ахметова…
Да, Москаль был прав. А после моего назначения в ходе первой же встречи в Секретариате Президента я получил указание собрать материалы на господина Ахметова. Для специально созданной группы мы с Москалем сформулировали задачу несколько по-иному: найти и привлечь к ответственности лидеров Донецкой ОПГ. Напомню, что по состоянию на 2005 год, из-за фактического сращивания ОПГ и руководства донецкого УВД, область вышла в лидеры по количеству убийств. На учете стояло более тысячи трупов, что в 2 раза больше на душу населения, чем по Украине в целом.
Спустя некоторое время я стал получать информацию о структуре организованной преступности Донбасса с особым акцентом на фамилии Ахметова. Но при общем обилии фактов о причастности к вымогательству, пыткам, избиению и убийствам тех или иных членов ОПГ, по Ахметову не было ничего, кроме видеохроники похорон авторитетов начала 90-х.
Я начал выяснять - в чем дело? Ответ был по-милицейски искренним: так просили сверху.
Здесь нужно пояснить, что в первые полгода 2005-го в МВД бытовала версия, что Луценко – «временный». Поэтому часто команды от имени «руководства страны» проходили за моей спиной.
Надо отдать должное Москалю – он первым понял смысл этих игр. Мы приняли решение работать не по указанию, а только по фактам. Так были ликвидированы многие банды, в том числе главная – донецкая – Немсадзе, на счету которой более 50 трупов (правда, он сам скрывался до победы Януковича за границей, а в 2010 году стараниями ГПУ и донецкого суда получил реабилитацию). В результате колоссальной работы в условиях, когда впервые не было неприкасаемых, за решетку сели десятки главарей и боевиков Донбасса, Крыма и т.п. Правда, многие деятели с руками в крови получили амнистию: посредством подписанного Ющенко и Януковичем 22 сентября 2005 года «Меморандума о взаимопонимании между властью и оппозицией» депутаты местных советов стали неприкасаемыми.
Именно эти меры привели к тому, что впервые с бандитских 90-ых в Украине стало сокращаться количество убийств. С 2005 – на 7-8% ежегодно. За этот результат нужно благодарить демократические перемены и профессионализм уголовного розыска.
Если бы к этой чистке от кровавой бандоты была добавлена ответственность тех, кто грабил и убивал страну из служебного кабинета, - мы бы жили в другой стране. Но те дела умерли в Генпрокуратуре, олигархия быстро отучилась от страха, безответственность потянула воров на место преступления. Политической воли сменить Генпрокуратуру не было и нет.
Позволю себе еще раз переспросить: правда ли, что в результате многих проверок ничего против Ахметова найдено не было?
А по Ахметову были проведены все возможные проверки – вплоть до БТР, который таранил ворота его бизнес-резиденции, когда охрана отказалась впустить милицию на санкционированный обыск.
Затем он был допрошен. Не в Секретариате Президента, как ошибочно говорит Москаль, а в помещении МВД. Это было дело принципа – показания надо давать всем. Может, сочетание БТР и приглашения на чай в МВД несколько грубовато, но я уверен, что это принесло позитив и для страны (закон один для всех), и для Ахметова (больше вопросов к нему у следствия не было).
В самом ли деле это делалось для того, чтобы «вытрясти» из Рината деньги на проекты президентской семьи?
Это не мои вопросы. Если он и давал деньги – то не под давлением МВД. После окончания всех проверок в 2005-м году я однажды имел встречу с Ахметовым, объясняя свою позицию по прекращению практики неприкосновенности близких к власти олигархов и их боевых отрядов.
Надо отдать должное – я был услышан Ринатом Леонидовичем. И на меня никогда не давили его люди: ни когда выявляли экономические нарушения на его предприятиях, ни когда арестовывали тех, с кем его связывала молва.
Правда, и я не позволял себе эффективных, но подлых методов подбрасывания оружия или создания лжесвидетелей. Многие мне говорили, что это неправильно, а сейчас с желчью напоминают, что «надо было давить». Но я был и остаюсь при своем мнении – месть, да еще и «по беспределу» - путь в никуда. Проверено и французской, и русской революциями.
Насколько соответствует действительности история о том, как г-н Ахметов пытался «помирить» вас с Борисом Колесниковым?
Дело было так: я приехал вместе с сыном и друзьями на первый международный матч на новом донецком стадионе. После игры мне передали приглашение Ахметова зайти к нему в ложу. Встретились, посмотрели стадион-красавец со всех точек обозрения – от покрытия поля до видеонаблюдения. Сели за стол, разговорились как всегда у мужчин – начали с футбола, закончили политикой. Я, помнится, рассказал, как полсектора, где я сидел, взяло мой автограф на память. Ясно, что люди устали от политической войны, да и страна от этого упустила почти все вагоны в Европу.
Тут Колесников, конечно, рассказал, какие мы, оранжевые, сволочи. Я напомнил ему, кто реальный организатор и исполнитель его дела. Он с ними общался на тот момент значительно чаще, чем я.
У меня на тот момент было решение суда о необязательности извинения перед Колесниковым. Но по предложению Ахметова мы пожали руки.
Это было искренне?
Вряд ли.
Так вы считаете, что сегодняшняя «уголовка» – это месть?
Я так не думаю. И в первую очередь потому, что из нынешней Администрации Президента моим соратникам постоянно «подсказывают», что все это – месть Ахметова и Колесникова.
Я же считаю, что это - месть за мою политическую позицию в ходе президентских выборов 2010 года. Вспомните постоянное хвастовство Януковича: я выиграю с отрывом в 15%. В реальности, как известно, получилось только 3%. Причина разницы – срыв традиционно запланированных фальсификаций Партии регионов, не допущенных системой МВД.
Во-первых, паспортная система МВД не дала возможности, как рассчитывали «регионалы», создать полмиллиона «мертвых душ» в списках избирателей юго-востока. Результаты этой работы зафиксированы в официальных отчетах МВД.
Во-вторых, мы вычислили место, где готовились, как обычно, печатать фальшивые бюллетени. Не вышло.
В-третьих, была разоблачена афера с «педофильским скандалом», которая, по замыслу организаторов, должна была просто «убить» рейтинг БЮТ в глазах нормальных людей. Напомню, что МВД зафиксировало и то, как «тетя Таня» научила детей нужным фамилиям; и то, как адвокаты потерпевших вымогали пару миллионов отступного от депутата-бютовца. После озвученной мною информации об этом скандал быстро сошел на нет, а дело похоронили в Генпрокуратуре.
В-четвертых, МВД сумело минимизировать незаконные подвозки простимулированных людей на избирательные участки в день выборов.
И, в-пятых, именно я просил друзей в Грузии прислать международных наблюдателей для контроля реальной явки избирателей в Донбассе. К сожалению, эта мера обеспечения честных выборов была сорвана президентом Ющенко, который лично потребовал от руководства Грузии отозвать людей.
Вот это и есть перечень того, что мне реально инкриминирует нынешняя власть. Они не могут простить мне честных выборов с минимальным отрывом от Тимошенко, задавленной кризисом и преданной Ющенко.
Юрий Витальевич, как часто к вам за помощью обращались, лоббируя свои «шкурные» вопросы, члены семьи Ющенко: сын Андрей, брат Петр Андреевич и жена Катерина? Трудно ли было их отваживать? Если можно, несколько примеров.
Нет, за исключением совершенно законного обращения за помощью в оформлении украинского паспорта для супруги, Ющенко ни разу не лоббировал свои вопросы. Отношения были не те.
В вашу бытность главой МВД вам наверняка пытались предлагать взятки. Какой (в денежном измерении) был рекордный случай такого рода?
Я понимаю, что в нашей стране мало кто верит власти. Тем не менее, я смею утверждать, что не брал взяток в МВД. Спросите у любого милицейского начальника области, города или министерства тех времен – Луценко мзды не брал. Ни за должности, ни за звания, ни за уголовные дела.
Сообщения о неимоверных гектарах земли в Кагарлыке, о здание в центре Киева, о сети заправок и даже пивзаводе, которые мне якобы принадлежат, я сначала читал с возмущением, а потом плюнул. Доказывать, что это ложь, всем вокруг – гиблое дело. Я просто знаю, что это ложь. Я мог так требовать с МВД и так выражаться в отношении сильных мира сего только потому, что сам не брал взяток и не воровал.
Правда, помню, на одной встрече в Ровенской области я сказал об этом облепившим министра землякам. «Смотрю тебе в глаза, - говорю здоровенному мужику, - веришь?». Тот посмотрел и изрек: «Верю. Значит, дурак».
Пробыв несколько лет министром МВД, вы много знаете. Не приходила ли вам в голову идея обменять те или иные материалы на возможность получить свободу?
Убеждениями не торгую. Бизнес на крови не строю.
Вообще, кто из политиков, «засветившихся» на Майдане, сумел, по-вашему, в последующие годы полностью соответствовать заявленным принципам? Или таких не осталось?
Я не берусь судить героев Майдана – сами делали ошибки. Воздержусь от оценок главных вождей. Оценку им дал народ на последних выборах. Одному – 5%, другой – чуть меньше половины тех, кто пришел на выборы.
Но если говорить о личном восприятии, то считаю достойным поведение своих друзей – «полевых командиров» Тараса Стецькива, Володи Филенко и Николая Томенко. Они сохранили стабильные убеждения и порядочность все эти годы. Особо подчеркну уважение к Роману Безсмертному. Мало кто знает, как много он сделал для Майдана и как по-государственному умно пытался влиять на его вождей после победы. Его возвращение в украинскую политику – большой плюс (и даже шанс) для демократических сил.
Отдельно стоит сказать о Виталии Кличко. Своими победами он воодушевлял Майдан. Сегодня он с братом дарит столь редкое счастье гордиться Украиной опять. Это многого стоит. Но и ко многому обязывает.
И самое важное: вырос главный герой Майдана – украинский народ. Он уже не идеалист, не верит на слово нарциссам-вождям.
И поэтому я – оптимист. Как писал Бернар Вербер: «В поражении есть стимул к новациям. В победе – лишь консервация достигнутого. Победа так не научит, как может научить поражение».
Не кажется ли вам, что нынешний ваш статус заключенного Лукьяновского СИЗО стал возможным еще и потому, что собранная вами на выборах в парламент команда «НС» оказалась, по большому счету, несостоятельной? Сейчас вы можете проанализировать вслух системные «методические» ошибки, в результате которых взяли в список всех этих новиковых, куликовых, бобылевых, лукьяновых? Или во всем виноват один лишь Давид Жвания?
Я никогда не говорил о вине Жвании. Наоборот, несмотря ни на что, я ценю его позицию в 2004-м и помощь «НС» в 2007-м. Для меня финансирование им кампании досрочных выборов было очень комфортным. Легальная оплата без каких-либо требований политического или бизнесового характера – о чем еще может мечтать любой политик?
Другое дело, что Давид был монопольным финансистом, а моя должность в МВД не позволяла искать другие источники. Так и получилось, что его решение уйти из оппозиции привело к сворачиванию «НС».
И второй аспект – организационный. В 2007-м мы не успели развиться, опереться на низовые организации, проверить людей. Фактически, «НС» состояла из спикеров наших идей в областях и на центральном телевидении. Наш список был единственным, за место в котором никто не платил. Но и в парламенте конвертов никто не получал. В условиях откровенного торговища в Раде после победы Януковича это забрало многих. Для меня это было очень больно, ведь этих людей я знал по 5-6 лет, прошел с ними и власть, и оппозицию. Тем не менее, я горжусь тем, что «НС» была успешным проектом, который в тяжелейший период разочарования от «оранжевых» до реванша «сине-белых» смог вдохнуть в людей веру в победу. Мы в этой кампании жертвовали всем ради объединения демократических сил. И не наша вина, что после победы домашняя война Ющенко с Тимошенко началась с новой силой. Как пишет Лина Костенко: «Объединяются доны и подонки, разъединяются патриоты».
В СИЗО вы, как обычно, много читаете. Существует ли такой литературный герой, с которым вы ассоциируете себя в своем нынешнем положении? И какие цитаты поддерживают в вас уверенность в своих силах?
Читаю действительно много. Книги разрешают мне создать привычный мир борьбы идей и поступков, сравнить исторические уроки и просто подзарядиться оптимизмом.
Отдельное спасибо украинским мастерам. «Музей покинутих секретів» Оксаны Забужко повторил простую истину о вечной ценности веры и поступка, «12 обручей» Ю.Андруховича и «БотакЄ» Тараса Прохасько прибавляли веры, что нас, верующих в Украину, много.
Лина Костенко – вообще лекарство от хандры. Вот на стене камеры передо мной ее строки:
«Не допускай такої мислі,
Що Бог покаже нам неласку.
Життя людського строки стислі.
Немає часу на поразку».
Тяжело, наверное, быть оптимистом (даже читая прекрасные книги), когда у тебя язва, диабет и еще несколько болячек, приобретенных в революционной борьбе. Сейчас-то как со здоровьем, медицинское обеспечение вас более-менее устраивает?
Раз вместо запланированного еще месяц назад медобследования меня перевели из медчасти СИЗО в камеру для пожизненных, а в консультации и обследовании у эндокринолога, гастроэнтеролога и кардиолога отказывают, несмотря на решение судьи, – значит, к содержанию годен (улыбается).
