Могут ли информационные войска РФ повлиять на президентские выборы в Украине? Почему американцы, которые читали «Гарри Поттера», скорее проголосуют за демократов? Что будет представлять собой период постэмоций? Почему социогуманитарные науки важнее, чем о них принято думать?
На эти и другие вопросы «Фразы» отвечает Георгий Почепцов, доктор филологических наук, профессор, медиа-эксперт и автор многочисленных книг по вопросам коммуникативных технологий.
На днях Freedom House опубликовал отчет «Свобода в сети-2017». В нем отмечается, что интернет-манипуляции и тактика дезинформации в прошлом году повлияли на выборы как минимум в 18 странах. Как вы считаете, подобные вмешательства будут прогрессировать или вскоре против них будет выработан иммунитет?
Будут прогрессировать, поскольку такие атаки в принципе инновационны, а все защиты традиционны. Это как сопоставление старой религии и новой. Последняя всегда более креативна. Дело еще в том, что модели социальных платформ созданы так, чтобы убрать любую редакционную руку, поскольку она будет мешать зарабатывать деньги. Здесь бизнес-модель вступила в противоречие с социальной. По этой причине сегодня возникла волна критики против технических «могулов», создавших все это, поскольку они не имели адекватных социальных представлений из-за отсутствия нетехнического образования.
Менее полутора лет осталось до президентских выборов в Украине. Может ли Кремль, используя свои информационные войска, существенно повлиять на избирательный процесс в нашей стране или в сегодняшних условиях это маловероятно?
Конечно, может, ведь для этого не нужны никакие вражеские агенты. В США, к примеру, российские тролли, не ставя ноги на американскую почву, подняли на протест в Техасе антииммигрантские и проиммигрантские силы. То есть разные виртуальные сообщества, формируемые в соцсетях, могут реализовываться в физическом пространстве. В США создавался определенный хаос, и этот подход может быть признан работающим.
Недавнее исследование «Детектор медиа» показывает: жители подконтрольной территории Донбасса демонстрируют высокий уровень недоверия к украинским медиа. Одной из причин называется усталость от преобладания негатива, зацикленности на настроениях, насилии, социальной и экономической безысходности. Выходит, что отечественные СМИ в массе своей деморализуют украинцев и тем самым помогают агрессору?
Есть такая закономерность, что переубедить человека достаточно сложно, если он сам не хочет этого. Надо искать иные стратегии. Например, президентские выборы на постсоветском пространстве — что в России, что в Украине — всегда строятся на выборе меньшего зла. В этом случае будет работать модель: «В Украине свои сложности, в России — свои, зато у Украины лучше перспективы». Вспомним также, что и выход из СССР строился на акценте на перспективах.
Как вы оцениваете в общем сегодняшний украинский медиадискурс?
Он стал носить какой-то односторонний характер: говорящие головы и политические ток-шоу, реализующие новую специальность «телеполитологию». Этот бесконечный поток говорения утомляет, но, видимо, люди смотрят, раз это есть. Либо это просто подготовка к выборам. С другой стороны, все говорят, но никто не слушает.
Язык и интонации, которые нынче доминируют в украинском медиапространстве, соответствуют общественным настроениям?
Честно говоря, у меня нет объективного анализа настроений. Если вы считаете, что они негативны, то в этом есть и вина государства в плане недостатка коммуникаций, поскольку первые лица не любят открытых разговоров, а говорить надо... В одной из пьес Шварца начальник полиции любил выходить на площадь, чтобы узнать, что думает народ. Он выходил в штатском, но в сапогах со шпорами. И объяснял это тем, что если прийти по-другому, такого наслушаешься, что потом ночь не спишь.
В одной из своих последних статей вы пишете: «Мир вступил в период постправды, но не в период постэмоций. Эмоции хорошо продаются, эмоции хорошо запоминаются, эмоциональные слова воздействуют сильнее любых рациональных. Эмоции являются самым коротким путем к мозгу человека, потому что не требуют долгих раздумий». Проблема в эмоциональности как таковой или же в ее незрелости у многих людей?
Нами управляют с помощью эмоций. Мы поглощаем разную культурную продукцию ради получения эмоций. Исследования показывают, что при погружении в художественную реальность потребитель перенимает в определенной степени ментальные установки героя, поэтому, например, американцы, которые читали «Гарри Поттера», скорее проголосуют за демократов, чем за республиканцев.
И что следует из подобных корреляций в практическом плане?
Эти данные, которые сами по себе являются как бы слабым сигналом, могут быть объединены с другими такими же слабыми сигналами. Это позволяет прогнозировать поведение человека с точностью 70-80%. Все распознавание на основе информации в Фейсбуке реально строится на таком объединении данных. В результате чего можно даже сказать, были ли разведены ваши родители.
Если когда-нибудь все же наступит период постэмоций, каким он будет?
Он уже наступает, поскольку мы активно пользуемся суррогатными эмоциями, которые доставляются нам с помощью телесериалов или соцсетей. Сериал дает эмоции более яркие и мощные, чем те, которые есть в каждом из нас. По этой причине будет происходить определенная атрофия наших биологических эмоций в конкуренции с искусственными. В ближайшем будущем, когда роботы заменят людей, а людей отправят домой, это станет важной частью государственного управления.
Недавно «Рейтинг» провел опрос среди работников научных учреждений Украины. 75% опрошенных считает, что приоритетными в инновационном развитии страны должны стать технические науки. 45% респондентов поставили на первое место естественные науки. Менее 15% полагает, что ведущую роль должны играть социогуманитарные науки. Каково ваше мнение?
Самые сильные последствия в развитии человечества дало то, что можно обозначить как гуманитарные изобретения. Книгопечатание, уйдя от печати только Библии, кардинально изменило мир. Печать на национальных языках вместо латыни способствовала развитию национальных чувств — возник национализм и национальные государства. Появление объективной внешней оценки научной работы сформировало современный тип науки и образования. Пропала монополия религии, зародился протестантизм, а протестантские страны экономически более сильные, чем католические.
Благодаря газетам возник постоянный информационный поток, поэтому стали невозможны рассказы о несуществующих животных и событиях. Был создан прецедент одинакового продукта — книги, что в результате открыло путь массовому производству. То есть одно гуманитарное изобретение практически создало тот мир, в котором мы живем сегодня.
Какие социогуманитарные науки, с вашей точки зрения, будут наиболее востребованы в будущем?
Это бихевиористские подходы от экономики до модификации поведения. Это нейронаука, которая дает объективные ответы на множество гуманитарных проблем. Это перевод образования в новые формы, например, видеоигры. В Британии уже перевели в виртуальную форму 10% предметов средней школы, а в США с помощью игрового формата лечат военных от посттравматического синдрома. Большой потенциал имеют, конечно, и разные варианты психологии и социологии, которые тоже будут поднимать свой уровень объективности.
