Не секрет, что революционные события в стране были активно поддержаны бизнесом, в первую очередь — малым и средним. Среди протестующих на Майдане, по некоторым оценкам, было около 70% предпринимателей. Президент Ассоциации частных работодателей Александр Чумак объясняет это тем, что их «достало» то, что творилось в последние годы.
Когда отъем бизнеса начался уже на уровне среднего предпринимательства, люди поняли — скоро отберут даже самое мало-мальски прибыльное дело. Сейчас бизнес выступает главной дейтвующей силой проукраински настроенной части общества, в том числе финансируя на добровольных началах армию. Как ни странно, но предприниматели, как уверяет Александр Чумак, верят в то, что смогут восполнить потери, понесенные во время Майдана, поскольку в состоянии быстро создать рабочие места, что и станет локомотивом экономических реформ уже в ближайшее время.
Александр Чумак — предприниматель с 1996 года, занимался поставками промышленных запчастей. К общественной деятельности приобщился в январе 2009 года, когда предприниматели вышли под стены Кабмина, протестуя против постановления КМУ №1118, подписанного Тимошенко, которое лишало единоналожников права быть плательщиками НДС. В итоге промышленность — плательщики НДС — отказались работать с единоналожниками, несмотря на то, что уже были заключены долгосрочные контракты. Работать с контрагентами, которые не могут предоставить налоговый кредит по НДС, они не хотели. Отмены постановления удалось добиться. С того времени Александр и решил, что главная его цель — защита и лоббирование интересов малого и среднего бизнеса.
Тогда же возникла идея объединяться?
На самом деле консолидация бизнеса во всех цивилизованных развитых странах, где средний бизнес является основой экономики, очень высокая — от 30% и выше. Есть страны, где консолидация бизнеса на уровне 70-80%, в тех же США девять предпринимателей из десяти являются членами какой-либо бизнес-ассоциации, а четыре из десяти являются членами пяти и более ассоциаций. Это позволяет бизнесу эффективно защищать свои интересы. К сожалению, на постсоветских территориях роль профсоюзов нивелировалась, тем более, что они призваны, прежде всего, защищать права наемных рабочих. А бизнес — это все-таки те, кто создают рабочие места, и предлагать им объединяться в профсоюзы, не совсем правильно, в том числе и с точки зрения применения законодательства о профсоюзах. Сегодня каждый предприниматель, владелец компании должен понимать, что для эффективного влияния на власть необходимо объединяться, быть членом бизнес-ассоциации.
Почему в таком случае только спустя более десяти лет в бизнесе вы занялись общественной деятельностью?
Наверное, потому что достали. Я помню, когда предприниматели в январе 2009-го года стояли на ступенях Украинского дома, где собирался очередной форум, подошел иностранный журналист и спросил: «Против чего стоите?» Мы ответили: «Стоим за право платить налог». У него был шок. Потом была вторая победа — выиграли дело в суде, после чего было отменено постановление Кабинета министров Украины №366, которое обязывало единоналожников доплачивать в Пенсионный фонд в нарушение процедуры, потому что такое изменение можно внести только законом Украины. То есть 2009-й можно назвать годом, когда появились организованные целенаправленные протесты бизнеса, и мы стали понимать, чего хотим добиться.
Мы — это кто?
На сегодняшний день можно сказать, что в Украине сформирован некий костяк, который мы хотим объединить в Национальную платфору малого и среднего бизнеса. Туда уже входят 12 организаций-учредителей и около 100 организаций, поддерживающих эту инициативу. Мы сотрудничаем с такими инициативами как «Нова країна» и «Реанимационный пакет реформ», которые тоже ведут работу, связанную с улучшением условий ведения бизнеса. Мы видим нашу цель в формировании государственной политики развития малого и среднего бизнеса. А также — в участии в ее реализации в виде разработки законодательных инициатив.
Уже предложены изменения в законодательство, — например, уменьшение ставки единого социального взноса, который сильно влияет на теневые зарплаты, уменьшение ставки НДС (с изменением его администрирования), уменьшение налога на прибыль. Параллельно мы работаем над тем, чтобы показать, что платить налоги не только престижно, но и выгодно. Тот, кто платит налоги, не будет подвергаться давлению и проверкам со стороны органов власти. Так должно быть. Есть и другие интересные предложения.
Вы считаете, что малый и средний бизнес — это реальная сила?
Согласно данным Харьковского облуправления статистики за 2012 год, объем продаж малого и среднего бизнеса в регионе был приблизительно равен объему крупного бизнеса либо даже больше, то есть на уровне 45-55%. Малый и средний бизнес более мобилен. Он быстрее реагирует на возникающие проблемы в отличие от крупного бизнеса. И получить сейчас рост ВВП за счет крупного бизнеса возможно, но он будет на уровне 1-3%. А малый бизнес, часть из которого, и большая часть, находится в тени, может дать существенный рост ВВП именно за счет детенизации. К тому же этот бизнес является одним из основных плательщиков местных налогов — подоходного и единого. Это тот источник для местных бюджетов, который можно и нужно стимулировать. А в нынешних условиях нам очень важно стабилизировать экономику, разогреть, запустить, чтобы мы начали создавать рабочие места, потому что это даст серьезное снижение социальной напряженности в обществе. Человек, который работает, обеспечен зарплатой, чья семья накормлена, меньше всего думает о том, чтобы выйти на Майдан. Мы это прекрасно понимаем. Малый и средний бизнес в этом плане имеет решающее значение, потому что создать здесь рабочие места намного быстрее и дешевле, чем в промышленности.
Но ведь за последние месяцы покупательская способность сильно упала. Разве малый и средний бизнес не переживают сейчас трудности?
Довольно чувствительное падение было с января по начало апреля. Тогда действительно были большие проблемы: бизнес ужимался в расходах, старался сохранить персонал, переводя на частичную ставку. Население тратило деньги только на товары первой необходимости: продукты питания, предметы личной гигиены, у кого машины — на бензин, не особо ремонтируя машину. Но когда МВФ согласился дать кредит, плюс мы получили президента в первом туре, бизнес поверил, что следующим шагом будет полная стабилизация ситуации. А это уже фактор к оживлению в деловом плане. Поэтому летние месяцы будут решающими. В этом году на отдых можно выделить не более десяти дней, все остальное нужно вложить в развитие бизнеса, планирование, реформирование. Очень важно до осени провести максимально возможные изменения и реформы. Отдыхать будем в следующем году.
Реформирование — в связи со сменой рынков из-за России?
У нас открывается прекрасное окно в Европу. Поскольку уже отменены пошлины и заявлено о готовности подписать полноценное Соглашение об ассоциации и о зоне свободной торговли, то у бизнеса открывается возможность компенсировать потери из-за закрытия границы с Россией. Я понимаю, что кто-то не может поставлять товары в Европу, потому что они пока не соответствуют европейским стандартам, но все же. Крупный бизнес последние несколько лет уже активно переводил свое производство на европейские стандарты: вводил ICO 9001, другие нормы. А малый и средний бизнес может быть посредником. А также переориентироваться на продажу товаров и услуг местному населению. Наша задача сейчас — максимально активизировать замену товаров, которые до этого импортировались, товарами местного производства. Мы вполне можем сами производить товары, которые ввозились, например, из Китая.
И цена будет такая же низкая?
Цена может быть даже ниже. У нас есть пример предпринимателей, которые переориентировались и стали производить электробытовые приборы — обогреватели, вентиляторы и пр. — лучше китайских и продавать их на европейские рынки. Востребована продукция сельского хозяйства и ее переработки — малый бизнес может заняться вопросами логистики, потому что много отдаленных сел, где бабушки выращивают свою зелень, огурчики, помидорчики, но привезти в город не могут. Оказание услуг — парикмахерские, мойка машин, ремонт машин, оборудования — сейчас открываются шикарные возможности. И, конечно, максимальное внимание надо уделить поиску новых каналов продажи товаров и услуг взамен России. А также активно консолидироваться. Вместе решать вопросы намного дешевле — как материально, так и интеллектуально. Если, например, вдесятером сесть решать какую-то проблему, поштормить, как говорится, то решение найдется быстрее, а кто-то еще и предложит свои ресурсы для этого. Ранее бизнес решал свои вопросы в одиночку, откупаясь за взятку, теперь эта тенденция должна быть изменена. Сегодня реально нужно экономить на взятках.
Вы думаете, что предприниматели уже настолько сознательны?
За последние полгода произошел сдвиг в сознании. Бизнес готов платить налоги, работать честно, активно участвовать в создании соответствующей среды. Люди реально начали понимать, что сейчас есть возможность что-то изменить. До этого они считали, что существующую картину мира, тот ход вещей изменить нельзя, нужно под него подстраиваться, чтобы выжить. Ну кто мог представить еще полгода назад, что в стране не будет Януковича? Сейчас очень важно контролировать новую власть, чтобы она не превратилась в новую «семью». И этот контроль должен осуществлять бизнес, потому что мы платим налоги и должны понимать, куда эти налоги идут. Что они расходуются эффективно и возвращаются к нам в виде благ: дорог, образования, медицины, светлых дворов, вывоза мусора, отопления и т.д. Майдан вышел из-за чего? Из-за тотальной коррупции, а неподписание Соглашения об ассоциации — это уже была последняя капля, когда потекло через край. И наша задача как общественников — провести максимальные законодательные изменения, которые позволят бизнесу вздохнуть легко.
А насколько ощутима потеря российских рынков?
Главная ошибка тех, кто был ориентирован главным образом на Россию в том, что не было диверсификации поставок. Нельзя надеяться только на одного покупателя. Это же понятно, что в один прекрасный момент ему может что-то не понравиться. Нужно было проводить диверсификацию, модернизацию, энергосберегающие мероприятия — тогда это не так сильно ударило бы по бизнесу. Кстати, как ни странно, но по нам ударило и введение санкций в отношении России — если у компании присутствует иностранный капитал, она вынуждена подчиняться санкциям и поставлять продукцию или технологии в Россию не может. Но я все-таки надеюсь, что взаимоотношения с Россией будут налажены через какое-то время.
Откуда такой оптимизм?
В СССР ВПК был так построен, что технологии были разбросаны по всему Союзу. Так это и осталось: что-то производят в Харькове, но пока так и не наладили в России. И наладить такое производство долго и затратно.
Но Китай всегда может помочь...
Китай тоже еще не все технологии может повторить. Но больше, конечно, рассчитываю на родственные связи — их никуда не денешь. Все равно рано или поздно будем стремиться договариваться. Путин же не вся Россия. Если, например, у промышленных предприятий, по моей информации, часть связей была разорвана по инициативе российской стороны, причем заранее, то между малым и средним бизнесом многие связи до сих пор работают без проблем. Можно много ругаться в соцсетях, но вопросы экономики эти разногласия нивелируют. Человеку ведь нужно кушать.
Насколько я понимаю, приходится перестраиваться и предпринимателям, которые раньше работали с Крымом?
Бизнес, ориентированный на материковую Украину, очень пострадал. Многие супермакеты в Крыму, например, завозили мясо с Харьковской Благбазы (Центральный рынок города — авт.), а назад везли редиску, клубнику. Теперь эти связи нарушились. Плюс нарушено транспортное сообщение между Крымом и Украиной.
Чего сейчас боится бизнес?
Боязнь №1 — смута, которая может начаться в Харькове, по аналогии с Донецком: мародерство, убийства, грабежи. Второе — бизнес боится, что все вернется, как было. Что, кстати, и подталкивает участвовать в общественной жизни. Для этого надо активно делегировать бизнес в органы власти и не бояться об этом открыто говорить. Мы должны активно влиять на политическую жизнь.
Этим и вызвана инициатива по выдвижению кандидатуры на должность главы управления Миндоходов в Харьковской области от бизнес-сообщества?
Да, эта уникальная инициатива для Украины. У нас опыт люстрации заключается в том, чтобы согласовывать кандидатуры, спускаемые сверху, и люстрировать чиновников, которые уже на своих постах. Мы пошли дальше — делегировали своего человека.
Сначала провели конкурс — предложили предоставить резюме всем желающим. При этом предупреждали, что будем проверять кандидатуру на предмет коррупции по собственным каналам. Резюме подали четыре кандидата. С ними провели собеседование, которое транслировалось онлайн в Интернете, присутствовал также телеканал. По результатам собеседования, а в «жюри» участвовало 11 представителей бизнес-ассоциаций и общественности, путем голосования был выбран претендент над должность главного налоговика области. Теперь мы направили письмо на Яценюка, Белоуса, Соболева и Балуту (губернатора области — авт.) с предложением этой кандидатуры.
Кто победитель, или пока секрет?
Это Михаил Гагаркин, бизнесмен, владелец «Эстейт менеджмент», сфера бизнеса — офисные помещения, сдача в аренду. Опыта госслужбы у него нет, но он хороший менеджер-организатор, а также юрист. Второе место с небольшим отрывом занял тоже юрист — будем рекомендовать его на должность первого зама, тем более что у него есть опыт работы в налоговой.
Разве бизнес и госслужба совместимы?
Гагаркин уже не является активным бизнесменом — он работает как управляющий. И потом, делегируя их, мы берем на себя функцию контроля за их деятельностью. Это не просто так — выдвинули и все.
То есть харьковский бизнес окончательно проснулся?
Многие харьковские предприниматели были и на киевском Майдане. Сейчас очень активно помогают армии — создан фонд Help Army, много и частных инициатив — предприниматели каждую субботу едут в Изюм, собирают запросы, привозят военным то, что заказывали накануне. Очень много нужно батареек, зарядных устройств, спальников, продуктов питания. Кроме того, бизнес-сообщество очень активно участвует и в общественной жизни города и области: коммуницирует с облгосадминистрацией и мэрией, помогает милиции. Так, добровольцы-медиаторы и психологи, например, работают с милиционерами, чтобы подкорректировать их эмоциональное состояние, снять напряженность. Ведь раньше они считали: дали пистолет — и иди зарабатывай. Сейчас времена изменились, и нужно перестраиваться. Есть активисты, которые занялись вопросами городского бюджета — как расходуются деньги, как улучшить инфраструктуру города. Пока есть диалог — нужно это делать.
