Мария Никиточкина: В 85% случаев под «догхантерами» скрываются сами коммунальные службы Киева

В следующий раз, когда мимо пробежит тощий бездомный пес, знайте — это золотой телец. Тема бездомных животных кажется очередной проблемой в цепочке очередных проблем, если не знаешь, что на десятках тысяч собачьих бомжей можно за год заработать миллионы, пересесть с бюджетной машины в «лексус», построить особняк под Киевом, устроить сына в европейский университет.

«Собачьи» суммы — внушительные. Планируется, что государство выделит 108 млн. грн. на финансирование программы контроля за содержанием животных на 2012-2016 годы (из которых на лечение бездомных потратят 60 млн., на организацию площадок для выгула собак — 5 млн., для дрессировок — 1 млн.).

В 2006-2009 годах на стерилизацию тоже щедро выделили 20 млн. грн., которые потом искали с факелами и КРУ. В 2008 году на 4-летнюю программу стерилизации выделили 76 млн. грн., и программа оказалась неэффективной.

Несмотря на шестинулевые цифры, форумы и соцсети продолжают каждый день кричать о помощи: волонтеры собирают на лечение собак, сбитых автомобилями и отравленных догхантерами. Киевляне беспомощно замирают, увидев на улице больную или травмированную собаку, потому что не знают, куда звонить и кого просить.

А в Харькове пенсионеры даже лишаются половины пенсии только за то, что не дают уличным собакам и кошкам умереть с голоду (штраф за подкорм животных на улице — очередное нововведение харьковских властей, а взимает его КП «Центр обращения с животными»). Херсонские волонтеры время от времени вынуждены прекращать прием животных, чтобы справиться с долгами. Приюты молят о пожертвованиях на ремонты вольеров и новые котлы для варки еды. Европейские зоозащитники приезжают в Украину и хватаются за голову, настолько цинично и безысходно выглядит картина. Кто поверит, что страна, в которой с каждым годом появляются очередные сотни гривневых миллионеров, не может построить кладбище, приют для бездомных животных и полностью дотировать их лечение.

Спасение животных за собственный счет — ежедневный бытовой героизм, но лишь единицы героев задают себе элементарный вопрос: почему при задекларированных миллионных бюджетах и существующих коммунальных предприятиях волонтеры вынуждены побираться на коленях, превращая себя в заложников нелогичных и циничных правил?

Недавно прокуратура сообщила о заведении дела на экс-руководителя киевского коммунального предприятия «Притулок для тварин» Ольгу Дроздову. Хищение на 300 бюджетных тыс. грн.: автомобили по завышенной вдвое цене, невыполненный, но оплаченный ремонт. Деньги на подрядчиков возвращались директору самими подрядчиками (за щедрую компенсацию). Еще один местный гудини, тоже экс-директор того же убыточного, как и большинство столичных КП, приюта, в свое время рассовал по карманам 400 тыс. грн. (ветеринарные услуги без лицензии, махинации с зарплатами, завышенные цены на корм и строительство вольеров). В сводках хищений экс-директорами зоопарка, тоже, кстати, коммунального предприятия, в разные годы мелькали озвученные КРУ суммы от 400 тыс. до 328 млн. (нелегальные застройки, нереализованные постройки, завышенные цены на корм, махинации с тендерами, покупкой животных и продажей билетов — история с зоопарком еще продолжается).

, ,
Бородянка, 2008 год. Фоторепортаж: trinixy.ru

Бородянка, 2012-13 год. Мемориал молодых собак с высоким потенциалом пристройства, так и не дождавшихся будущих хозяев. Фото: официальная страница КП «Притулок для тварин» в Facebook

Проверки КРУ и дела о хищениях и махинациях — традиция в отношении большинства руководителей киевских коммунальных предприятий. Тем не менее, никто пока не сидит: наоборот, одни и те же небезызвестные фамилии регулярно мелькают в топах опять же коммунальных предприятий. Как будто медом намазаны небольшие по столичным меркам зарплаты руководителей киевских КП. Подсчитывая бюджетные деньги на собак и кошек, понимаешь, что же тогда творится в более хлебных местах, где под ореховыми скорлупками наперсточников исчезают не десятки миллионов, а миллиарды.

Как зарабатывают на собачьих деньгах, и можно ли отлучить от них местных воров, рассказала президент Всеукраинского фонда защиты животных Мария Никиточкина, которая с киевскими волонтерами и общественными организациями уже больше 10 лет пробивает лбом бетонную стену чиновничьей коррупции.

Что собой сейчас представляют коммунальные предприятия, курирующие тему животных в городе? Как их реформировать?

Это неэффективные посредники между животными и деньгами на них (как ЖЭКи). Вместо них нужно создать другие подразделения, в частности, ветеринарной милиции. Так сделали в США, где есть эффективная служба animal control, которая в случае жестокого или халатного обращения с животными имеет полномочия изымать животных у хозяев еще до суда. У нас тоже есть ветеринарная милиция при Государственном комитете ветеринарной медицины, но она имеет другие полномочия, фактически дублируя функции госинспекторов: собирает поборы с рынков. Заместитель министра аграрной политики, которому подчинено Госкомветмедицины (и бывший председатель Государственной ветеринарной и фитосанитарной службы) Иван Бисюк предложил замечательное решение: сформировать подразделения, подобные американским animal control, в городах за счет городских бюджетов. Мэры городов отказываются, так как воровство из коммунальных предприятий приоритетнее.

Кроме того, по закону коммунальные предприятия имеют право и сами зарабатывать?

Правом хозрасчета их наделил Киевсовет.

Такие предприятия частично финансируются из бюджета, частично существуют за счет хозяйственной деятельности. В 2011 году КП «Центр идентификации животных» (ЦИЖ, в частности, осуществляет учет и регистрацию животных), например, получил из бюджета 2 млн. 101 тыс. грн. Хозяйственная деятельность, если верить отчету, принесла ему примерно полмиллиона, из которых более 300 тыс. ушли на обслуживание работы ЦИЖ. Сити-лайтов с социальной рекламой о вреде жестокого обращения с животными было целых два: в отчете 2011-2012 гг. фигурирует улица Жилянская и Воздухофлотский проспект. В Facebook главный коммунальный популяризатор культуры обращения с животными представлен 49 поклонниками и сообщениями от 28 марта о реконструкции страницы. Что необходимо менять в структуре финансирования коммунальных предприятий? Насколько вообще профильные коммунальные предприятия типа приюта в Бородянке, Центра идентификации животных, Киевской городской больницы ветеринарной медицины соответствуют своим задачам?

Бесплатные пакеты для собачьих экскрементов в Цюрихе

Из бюджета нужно финансировать конкретно животных, а не чиновников и их офисы. По большому счету все бездействует, нет эффективности взаимодействия между структурами вообще. И единственно правильный выход, который замкнет эту давнюю коррупционную цепочку — реорганизация коммунальных предприятий путем ликвидации решением Киевсовета. Но у коммунальных предприятий есть одна интересная особенность: чтобы вынести вопрос на рассмотрение Киевсовета, нужно распоряжение главы КГГА. А он его никогда не подпишет. 10 лет наблюдений показали, что эффективность этих предприятий — полный ноль, зато проедено уже сотни миллионов гривень. Где они? Где обещанный приют и кладбище для животных возле ТЭЦ-6? (На строительство современного приюта были выделены деньги под Евро-2012, а кладбище на 5,5 га с проанонсированным колумбарием «строится» с 2003 года. Сначала речь шла о сумме в 12 млн. грн., в 2007 году — около 30 млн. — авт.). Каждый год в городском бюджете закладывается проектно-сметная документация на кладбище для животных. На ее разработку уходят деньги, а затем ее не принимают, и все начинается по новому кругу. Это ежегодное планомерное «закапывание» огромных сумм.
Да и с зоопарком то же самое. В свое время я выступила с инициативой передать зоопарк в Минприроды. Минприроды подал бы документы президенту, и зоопарку присвоили бы статус национального. Это плюс 22 млн. грн. в год: прямые бюджетные деньги, которые украсть нельзя, как деньги на пенсии. Помимо прочего, статус национального не дал бы возможности нелегальных построек на территории зоопарка и защитил ценные земли от киевских чиновников. Но в законе прописано, что именно коллектив зоопарка должен сам подать документы в Минприроды. А у нас коллективы подбираются таким образом, что никогда такие документы не попадут в Минприроды. Система хозрасчета коммунальных предприятий — превосходна для отмывания денег.

Существует ли вообще в Киеве телефон службы спасения, куда мог бы позвонить киевлянин, нашедший раненую, сбитую машиной, отравленную собаку? Я никогда не видела ни одного подобного рекламного объявления, а по идее, такая реклама должна висеть на каждом горячем перекрестке.

В Киеве существует служба «Порятунок» (номер (044) 463-99-76). Она создана при КП «Притулок для тварин» и финансируется из бюджета города. Как она работает на самом деле? Пример. Один раз член высшей рады юстиции Валерий Бондик вышел из отеля «Украина», а тут кошмар: в пене бьется отравленная собака. Он попытался спасти, затем позвонил на горячую линию Контактного центра Киева 1551: никаких советов (неужели нельзя номер службы спасения дать операторам 1551?). В итоге он позвонил мне, я ему рекомендую, что немедленно нужно вколоть собаке. Он бежит в соседний медпункт, там препарата нет. Ждет «Порятунок», они так и не выезжают на вызов, а собака продолжает умирать на его глазах. Он просит, обещает оплатить бензин, только спасите. В итоге «Порятунка» нет. Договорились с частной клиникой «Юкка», но когда они приехали, застали труп. Потом служба вывоза трупов (тоже бюджетная) при КП не ехала два дня: в центре города так и валялась мертвая собака. За что мы платим налоги? Почему нельзя оперативно реагировать на ЧП? Почему обычный киевлянин не знает номера службы и не может сам позвонить? Кстати, у службы спасения три новых машины: одна оборудована под нужды спасения, но в ней просто стоят клетки, в двух других установлены удобные кресла, и как используются эти машины — никто не знает: на вызовы они не выезжают. Во всяком случае, к волонтерам на ДТП приезжает разбитый красный «пирожок», который в свое время чуть не угробили в зоопарке, когда пытались упаковать в него труп оленя. «Пирожок», в основном, работает как труповозка, и перед выездом к живой раненой или больной собаке даже не вымывается тщательно после трупов.

Насколько в их нынешнем «закулисном» существовании подобные предприятия могут контролироваться общественностью, учитывая, что предприятия существуют все-таки, в основном, за счет бюджетных средств?

По штатному расписанию в трех коммунальных предприятиях работает 210 человек. Если небольшой процент из них работает по назначению и обладает профильным образованием и лицензией ветеринара — хорошо. Остальные — бухгалтеры, родственники, пресс-служба и прочие люди, весьма далекие от проблемы. Устроиться работать в коммунальное предприятие, говорю открыто, можно только за взятку или по родственным связям в КГГА. Контролировать работу коммунальных предприятий и все закулисные процессы их существования общественность не может, так как уставы предприятий выписаны таким образом, что общественность не имеет доступа ни к одному документу. Эти КП до такой степени обнаглели, что на запросы депутатов ВР с просьбой дать копию штатных расписаний вообще не отвечают! Все документы скрыты, особенно финансовые. Мы посылали КРУ. В результате таких рейдов выявляли хищения на миллионы гривень. За эти хищения директора КП отделывались административными штрафами, обещаниями вернуть деньги в бюджет и продолжали руководить. Так уже 10 лет.

На строительство приютов были обещаны и выделены миллионы — где эти деньги, почему украинские приюты их не требуют? Не так давно приют «Сириус» разместил в Facebook объявление о сборе средств, и речь шла об огромной сумме, которую невозможно собрать быстро только пожертвованиями.

Это вопрос к Попову и Мазурчаку. Они нам обещали европейский приют к Евро-2012. Обманули. Теперь мы их даже спросить не можем, где же эти деньги.

Приют в Бородянке (он же КП «Притулок для тварин») многие уже давно считают не общежитием, а собачьей тюрьмой. На днях прокуратура сообщила о заведении дела (присвоение, растрата и злоупотребление служебным положением) на экс-руководителя Ольгу Дроздову: речь идет о хищении бюджетных 300 тыс. грн., «черных» договорах с частниками, ремонтных работах, которые так и не были проведены и машинах, купленных по завышенной почти в два раза стоимости. До Дроздовой интерес КРУ вызвал еще один скандальный директор — тогда фигурировала сумма около 400 тыс.

Путь собаки, которая заболела в Бородянке — эвтаназия. Деньги на лекарства им не выделяют, лечить и возиться с ними никто не будет. Все директора воровали и обогащались за счет собак. Один из руководителей устроил в помещении, предназначенном для животных, склад-магазин лакокрасочных материалов. Персонал, набранный из местных, воровал у собак. До сих пор справа от входа в заборе дыра и проезженная дорожка для велосипедов: это местные подъезжают — кто за куриным фаршем, кто за продуктами из супермаркета. Мы сами с волонтерами были свидетелями. Сотрудники КП им выносят продукты, а они им — 20-50 грн. Все в Бородянке знают, где дешево купить куриный фарш и взять колбаску «свежую», один день просрочки.
Моя гордость — это закрытие в 2009 году решением прокуратуры крематория, где сжигали трупы. На территории приюта в Бородянке он по сей день опечатан. Ольга Дроздова прославилась беспрецедентной эвтаназией: под нее попадали практически все собаки, попавшие в Бородянку. При Дроздовой заработал и крематорий. Почему крематорий был выгоден? Он мог скрыть следы массовой неоправданной эвтаназии и позволял не заключать договор с Барышевским санветутильзаводом: это означало бесконтрольное списание средств на утилизацию. Сейчас утилизация трупа стоит от 300 до 700 грн.

Практически после каждого митинга или акции зоозащиты так называемые догхантеры уничтожают десятки собак. Чиновники, прокуратура, милиция регулярно игнорируют письма с сотнями подписей с требованием закрыть сайт живодеров, хотя такой сайт без проволочек может исчезнуть мгновенно, по звонку, пожелай это представитель властей. Насколько в этом случае митинги эффективны?

К сожалению, уже неэффективны. Будем пытаться подавать в суды, задействовав как можно больше депутатов Верховной Рады.

Митинги зоозащитников против догхантеров
Фото: Денис Бессараб

Догхантер в глазах многих украинских зоозащитников — бабай: страшный, неуловимый, действующий самостоятельно. Уникальное самобытное порождение, никем не рожденное и никем не поощряемое. И немногие открыто говорят о том, что само явление украинского догхантерства, во-первых, провоцируется бездействием чиновников, во-вторых, оплачивается коммунальщиками, привыкшими решать проблемы по старинке.

В 85% случаев под «догхантерами» скрываются сами коммунальные службы Киева. Остальные, мне кажется, моральные извращенцы, больные и сумасшедшие люди. Виноваты здесь родители, школа, современное жлобское общество и власти, которые безнаказанно попустительствуют и не замечают догхантеров до тех пор, пока они не убьют человека. Здоровые нормальные люди не описывают в интернете процесс вырезания у собаки половых органов и не рекомендуют киевлянам травить «блоховозов». Таких людей необходимо изолировать от нашего и так болеющего общества.

25 марта мы с представителями общественных организаций и соседи небезызвестного Алексея Святогора (догхантер, главный активист живодерского сайта, отстреливающий животных из ружья с собственного балкона — авт.) пришли к заместителю прокурора Киева Николаю Чинчину. Одна из волонтеров только что пережила жестокие убийства 14 собак в Гидропарке. Сосед Святогора в свое время избил догхантера за то, что тот, стреляя с балкона в собак, чуть не попал в его ребенка. Был суд: папе дали три года условно. Они каждое утро наблюдают Святогора на балконе с охотничьим ружьем и устали так жить. Я видела такое разочарование в их глазах! А вот милиция не видела, как он стрелял, и плевать на восемь свидетелей. Милиция толкает людей на самосуд, и уже многие готовы публично его устроить.

После долгого разговора у заместителя прокурора нам сообщили 27 марта, что дело уже в реестре досудебных расследований. В отношении Святогора открыт криминальный процесс по ст. 299 (жестокое обращение с животными) и 300 (пропаганда насилия) Уголовного кодекса Украины.

Продолжение читайте на следующей странице

Чем объясняется такое равнодушие к зоозащитной тематике со стороны чиновников и депутатов?

Откровенным нежеланием окончательно и цивилизованно решить проблему: есть собаки, значит, есть коммунальные предприятия, а значит, есть и деньги. Когда полно проблем и неясностей, деньги можно списывать бесконечно и безбоязненно.

В годовом отчете ЦИЖ зафиксированы цифры обращений по поводу отравлений животных (77 обращений), по факту жестокого обращения (100), при этом в отчете нет реакции ЦИЖ на такие заявления и отчета о результатах. Как все происходит на деле?

Пример. Мне позвонила пенсионер, кормившая собак в районе метро «Академгородок». Собак предположительно отравили местные коммунальщики. Чтобы приехала милиция, нужно созвониться с инспектором ЦИЖ по своему району. Во-первых, откуда пенсионер это знает? Звоним сами. Инспектор говорит: «Я сейчас варю варенье дома, может, часа через два приеду». Пенсионер стоит возле трупов и ждет. И только после того, как я позвонила директору Центра идентификации животных и депутату Киевсовета Олегу Качкану на мобильный, инспектор, получающая немаленькую зарплату, поехала на составление протокола. В теории ЦИЖ должен проконтролировать расследование такого случая и работать с МВД, другими службами и волонтером. На практике ничего не происходит: трупы забрала машина КП «Притулок для тварин», участковый «хоронит» протокол об отравлениях, а ЦИЖ продолжением истории не интересуется. Зачем нам организация, которая ведет статистику?

Насколько эффективной была программа регулирования численности бездомных животных, принятая в 2007 году на 2008-11 гг. (отлов-стерилизация-возвращение на место обитания)? Может ли существенно изменить нынешнюю ситуацию очередная городская программа контроля за содержанием домашних животных и регулирования численности бездомных гуманными методами (2012-2016 гг.), координатором которой снова же является исполнительный орган Киевского городского совета?

Она вообще не была эффективной: бумажка. Наш фонд написал проект решения с лучшими юристами и предложил программу Kiev Animal Control. Вообще, что только не предлагали общественные организации — все равно КГГА приняла то, что выгодно. Наши предложения (создание подразделения ветеринарной милиции, реорганизация КП, компенсации расходов общественных организаций по ветеринарным услугам и по факту построенных приютов и вольеров) не учитывались вообще.

Общественные организации, курирующие тему бездомных животных, сотрудничали непосредственно с ныне отставным чиновником и замом Попова Александром Мазурчаком. Что можно сказать об этом партнерстве?

Все наши начинания и достижения были похоронены. Как заместитель Попова он курировал все пять коммунальных предприятий напрямую, включая приснопамятный зоопарк, и имел неограниченные полномочия. При этом с ним невозможно было договориться: Мазурчак не уступил не одного КП волонтерам, не дал ни одной квоты на работу, не учел результаты голосований общественных организаций. На должность директора КП «Киевская городская больница ветеринарной медицины» он назначил человека вопреки протестам общественности: теперь волонтерские животные лишены бесплатного УЗИ, рентгена и качественной ветпомощи по адекватным ценам. Мы голосовали за отставку директора КП ЦИЖ и реорганизацию предприятия: в таком КП город не нуждается, подобного странного образования нет ни в одной европейской столице. За 10 лет существования КП проели более 1 млрд. грн. без видимого результата, даже собак не подсчитали еще (прямая обязанность). Наши требования и в этом случае проигнорировали.

С Мазурчаком и общественными организациями было проведено пять собраний, и каждое оканчивалось скандалом. Даже письма депутатов не помогали. Но уход Мазурчака ничего не решит, потому что менять надо не чиновников, а заржавевшую коррупционную махину и всю стаю воров и взяточников. Результат этой схемы — нищие волонтеры, подыхающие с голоду вместе с животными. Я просила у Александра Мазурчака 30-процентную квоту для волонтеров на трудоустройство в КП, он не дал даже 1%. Ни одной вакансии за все 10 лет, одни и те же люди переходят из одного КП в другое, а волонтеры тратят свои зарплаты и пенсии. Ну можно им хоть зарплату дать?! Они не могут и не должны сутками за свой счет спасать животных, выполняя чужую работу. И волонтеры — это не придурочные пенсионеры, как думают чиновники, а нередко люди, работающие на двух работах и тратящие все свои деньги на решение глобальной проблемы всей столицы. Они достойны уважения. Нужно гнать метлой коммунальщиков и брать на работу нормальных людей.

Что бы вы потребовали от нового зама, очередного куратора КП в первую очередь?

Реорганизации всех КП и создания новой единой службы Kiev Animal Control. Муниципализации ветеринарных клиник по ул. Электротехническая, 5-а, Ярославская, 13-а, Армянская, 29 и пер. Айвазовского, 5 (структурные подразделения КП «Киевская городская больница ветеринарной медицины» — авт.). Кстати, помещение клиники на Айвазовского, 5 (КП «Шевченковская городская больница ветеринарной медицины»), расположенное в старом двухэтажном особняке — еще и лакомый кусок, за который давно воюют.

Заложить деньги в бюджет на оплату всех видов ветеринарных услуг для волонтеров и бездомных животных: 100% покрытие счетов. Заложить деньги в бюджет 2014 года на покупку 10 домиков-коттеджей: чтобы пока отмываются деньги на строительстве большого приюта (на который уже потрачены огромные суммы и которого мы не дождемся, как и кладбища), у нас хотя бы была возможность передержки и временного расселения раненых животных по десяти районам Киева.

Я была в приюте в Цюрихе, заехала даже без предупреждения и застала такую картину: хозяин приюта на кухне сам режет вареное мясо для собак. Приют представляет собой двухэтажный коттедж с землей. Я предлагала Мазурчаку купить 10 коттеджей в 30-километровой зоне от Киева и организовать там мини-приюты. Все посмеялись, а в Цюрихе не смеются, а делают.

Особняк на Айвазовского, 5

Приют для бездомных животных в Цюрихе (видео)

Расскажите о специфике работы городов с австрийской организацией FOUR PAWS, с которой минэкологии подписал соглашение (стерилизация бездомных животных). Насколько я знаю, далеко не все городские администрации рады такому сотрудничеству.

Идея была замечательной, но точно могу сказать, что эта система работает неидеально. Как только FOUR PAWS приехали в Киев, руководитель Амир Кхалил предложил мне быть координатором по Киеву. Люди, уставшие от некачественного украинского ветеринарного обслуживания бездомных животных, очень ждали. И вначале все было хорошо: мы нашли место для мобильных австрийских клиник на колесах и вольеров для передержки прооперированных собак. Были австрийские препараты, приехали профессиональные итальянские и немецкие врачи. Но спустя некоторое время появились студенты-практиканты из Венгрии и России и начали тренироваться на наших собаках. По всей Вене висели плакаты о сборе денег на украинских собак и их стерилизацию, а в итоге студенты отрабатывали теорию. Пошли первые трупы, жалобы волонтеров, скандалы. Люди ездили в частные дорогие клиники и за бешеные деньги спасали животных. Один классный специалист, швейцарский врач, поругался с руководителем и уехал: а приезжал как волонтер и ожидал хотя бы содействия. По большому счету, этот проект в лице Амира киевские волонтеры выгнали из столицы.

Мы хотим обратиться в МИД и посольство Австрии с просьбой заменить руководителя. Проект классный, но нам нужны качественные и полностью оборудованные машины, ветеринарные врачи с лицензией из Германии, Швейцарии и других стран ЕС (к слову, Амир Кхалил не получил лицензию в Госкомветмедицины и не имеет лицензии европейского образца).

Студенты могут учиться, стоя рядом и перенимая опыт, но не тренируясь на изможденных бездомных животных. При этом деньги, что собирают для нас австрийцы, не так уж малы: примерно 35 евро на собаку.

Волонтеры часто жалуются на цены, которые им устанавливают клиники: как происходит взаимодействие коммунальных предприятий с зарегистрированными волонтерами, и в чем причина иногда неадекватных цен?

В воровстве и жадности. Возникает вопрос: зачем нам оплачивать из бюджета города деятельность КП «Киевская городская больница ветеринарной медицины», когда там цены иногда дороже, чем в частной? Пример со мной. Рентген по заявленным скидкам на бездомное животное. По чеку: 1-й снимок скидка 20%, второй — 30% третий (которого, как правило, нет) — 50%. Вышло 135 грн. При этом мне дали снимок в одной проекции, распечатанный два раза. В частной клинике я заплатила за две проекции, и мне сделали скидку 50% на бездомное животное — 70 грн. И вообще, если бы вы пришли в свою районную больницу, и вам сказали: на первую капельницу скидка 20%, вторую — 30% а анализ мочи в подарок? Это бред: должна быть конкретная официальная цена на услуги для волонтерских собак. Ну не может ветеринарная клиника быть коммунальным предприятием: она может быть либо частной, либо муниципальной (стопроцентное финансирование из бюджета). Смешанная система дает коррупцию. Я бы предложила вот что: волонтер идет в любую понравившуюся клинику района, берет чек, и мэрия ему компенсирует затраты. Цены везде практически одинаковы. Поверьте, у киевских волонтеров аферисты долго не задерживаются.

Я лично после стерилизации командой ветеринаров из подразделения КП получила два трупа: до посещения клиники собаки были полностью здоровы. У меня вымогали деньги за якобы удаленные по ходу другой операции опухоли, не предоставив доказательств, что эти опухоли вообще были. Это все гадко и обидно. После смерти собак я еще долго не могла прийти в себя. Последней каплей стал ветеринарный врач, который собаке с ДТП вместо диафрагмы прооперировал ноги, вставив спицы без моего разрешения. За те пять дней, что она валялась, я умоляла сделать рентген. На пятый день его сделали, но все равно было поздно, собака умерла. У многих КП-ветеринаров, получающих зарплаты из бюджета, есть свои немаленькие «кладбища».

Какие еще программы сотрудничества с украинскими ветеринарными клиниками и приютами — государственными и частными — вы бы предложили?

Предлагаю идти путем Италии. Я имела возможность посетить итальянский приют в Кастел Вольтурно. Профессора ветеринарной медицины и известную зоозащитницу-новатора, немку Доротею Фриз, туда пригласил мэр Неаполя. За восемь лет Доротея решила проблему бездомных животных (когда Доротея только приехала в местный приют, 500 животных выглядели оголодавшими, больными и запущенными: менеджеры находили лазейки для хищения пожертвований. Итальянские приюты получали 100 евро в месяц на пожизненное содержание одной собаки, и вороватые руководители многих приютов, не смущаясь, прикарманивали эти деньги — авт.). Отмечу, что на побережье Неаполя приютов более 160. Все финансируются местными властями, а не волонтерами, как у нас. Затраты на ветеринарные услуги компенсирует муниципалитет. В свое время, поощрив идею Доротеи создать стерилизационный центр, муниципалитет бесплатно выделил 10 тыс. кв. м. земли, освободил от налогов, призвал банки и предприятия помогать центру (по данным международной организации Humane Society International итальянское правительство еще несколько лет назад тратило около 600 млн. евро в год на итальянские приюты, но итальянские активисты настаивают, что часть сумм должна перенаправляться на стерилизацию, которая не допустит ежегодное увеличение приютских животных — авт.). В приюте Доротеи, рассчитанном на 400 собак, работает небольшая команда, все ветеринары. Собаки не сидят в клетках, а бегают на открытых площадках, разделенных на зоны: по 10-15 собак на каждые 15 соток земли. Так решена проблема выгула и распространения инфекций. Утром собак кормят, и за дело: стерилизации, операции. После обеда клиника работает в платном режиме и зарабатывает деньги на бездомных животных: лечит домашних. Приют оборудован современной техникой, окружен красивым парком, а центр стерилизации славится исключительной репутацией на всю Италию, проводит курсы обучения для студентов и обучает волонтеров из Европы. В Италии уже практически нет неучтенных бездомных собак, 15 итальянских зоозащитных организаций (в одной небольшой стране!) находятся под покровительством властей, уличные животные курируются администрациями ресторанов, фирм, автостоянок.

В Украине нет ни одного приюта, который можно назвать приютом европейского стандарта. Это ужас, а не приюты: построенные глухие коровники, где животные заражают друг друга, едят баланду и не видят света. Есть приюты, где действительно животных кормят и о них заботятся, а в некоторых директора, получившие гранты от наивных сердобольных европейцев, катаются в Швейцарию, Австрию, Бельгию к детям, устроенным на «собачьи деньги» в тамошние университеты. А животные — сегодня поели, три дня нет. Сдохли — поменялась «экспозиция», бездомных-то много.

Государственного контроля приютов нет. Государство должно дотировать приюты и контролировать состояние животных, но государству на все наплевать.

Уже сколько лет Кабинет министров игнорирует процесс ратификации Европейской конвенции по защите домашних животных (в числе стран, ее подписавших — Германия, Австрия, Франция, Бельгия, Дания, Италия, Португалия, Испания, Греция, Нидерланды, Норвегия, Швеция, Швейцария, Турция — авт.). Наверное, это слишком невыгодно: международные обязательства, огласка, открытость, прозрачные правила, эффективные решения проблем. Чиновникам выгодно жить в СССР и воровать даже у собак. Законопроект «Про ратифікацію Європейської конвенції про захист домашніх тварин» просто «футболится» через МИД, Минфин, Министерство экономического развития и торговли, Министерство аграрной политики и продовольствия. В январе 2012 года, после всех утверждений проекта, МИД вернул законопроект в Минприроды, ссылаясь на необходимость его повторного утверждения со всеми вышеперечисленными министерствами в связи со сменой состава правительства. В итоге, в январе 2013 года Минприроды снова направил законопроект по всем инстанциям: как долго это будет тянуться, никто не знает.

Мы подготовили еще ряд документов по конвенциям, в том числе в отношении опытов над животными, потому что даже морская свинка имеет чувства и право.

Украинские собаки, которых собирался усыпить один из известных киевских приютов, едут в Швейцарию к новым хозяевам

Какие европейские принципы в зоозащитной профессиональной сфере стоило бы взять на вооружение Украине?

Приюты — итальянские, правила — швейцарские, общеобразовательные программы — американские. Швейцарские правила хороши для наших украинских жлобов: сплошная система штрафов (за выброшенных животных, за несвоевременную стерилизацию и бесконтрольное размножение). Американская система — это оперативное реагирование, сотрудничество с местными шерифами, animal control и многое другое. Нам нужно взять все самое лучшее из всех стран и начинать работать. Украинцы любят офис в КП, где ничего не надо делать. А нужно оторвать задницу.

Недавно от Галины Гереги волонтеры получили «подяки», а просили вот эти будки, которые стоят нераскупленными в «Эпицентре», который ей принадлежит.

Особенности украинской зоозащиты: ее сильные и слабые стороны?

Сильная — спасают и любят животных вопреки всем проблемам. Но нет единства: из-за нищеты, безысходности, безразличия и жестокости власти, отсутствия единого центра, единой базы, куда все могли бы привозить животных. Волонтер должен чувствовать себя в клинике как у себя дома. Если бы было, как в Кастел Вольтурно, зоозащитники никогда бы не переругались. Власти специально стравливают общественные организации между собой или показательно поощряют одну организацию в ущерб другой, чтобы отвлечь внимание от коррупции и бездеятельности. Наша власть нам враг. Вот так и живем.

Депутатские письма и запросы хоть как-то меняют положение вещей?

Депутаты пишут, звонят, звонят, пишут. Но киевские власти прикрылись законом про «місцеве самоврядування» как фиговым листом. Очень все держатся за собачьи деньги. В свое время я подала в суд на управление ветеринарным обеспечением, после чего решением суда управление было признано незаконно сформированным. В итоге решением Киевсовета оно было реорганизовано. Но это «реорганизованное управление» еще год получало деньги из бюджета! Это управление появилось при Омельченко, и ему подчинялись все коммунальные предприятия. Я надеялась, что раз суд принял решение, а Киевсовет реорганизовал управление, то и коммунальщиков реорганизуют как структуры уже не существующего управления. Но нет: КП переподчинили управлению экологии, а коррупционные схемы продолжаются и ныне.

В Киеве более 1 тыс. волонтеров зарегистрировано, но сами волонтеры не могут получить от ЦИЖ, даже путем депутатских запросов, данные, чтобы скооперироваться по районам. (По словам зоозащитников, из всего количества зарегистрированных волонтеров, большая часть никакого отношения к волонтерству не имеет и аккумулируется по каким-то закулисным причинам. Возможно, эти сомнительные «мертвые души» когда-нибудь да пригодятся. Сама же процедура регистрации тоже максимально проста: достаточно принести свое фото и документы — все, ты волонтер — авт.).

Все помнят случай с волком, который жил под кафе в Гидропарке: кафе сгорело, волк исчез. Чем закончилась история?

Она еще не закончилась. Волк до пожара жил в непригодном вольере, без крыши, в собственных экскрементах, которые он сам лапами выгребал за пределы клетки. Когда сгорело кафе, волонтеры договорились с зоопарком о том, что он возьмет его к себе. Деньги на еду и транспортировку дал депутат Олег Ляшко, сотрудники КП «Притулок для тварин» волка усыпили и повезли в зоопарк. Но директор зоопарка вдруг передумал, сказал, что нужно построить волку вольер. Ляшко и на это дал деньги (даже обязался взять пожизненное содержание волка на себя), и за два дня вольер был построен.

Пока строили вольер, волка привезли в КП «Киевская городская больница ветеринарной медицины», которая в итоге отдала волка объявившемуся хозяину кафе (при этом правонарушение в отношении животного, содержащегося в ненадлежащих условиях, уже было доказано в результате рейдов и расследования). Волонтеры видели, как хозяин приехал с подарками. Где теперь волк, который мог бы сейчас жить в зоопарке в новом вольере, с крышей? Мы и работники Минприроды теперь ждем, когда милиция его найдет. Правда, недавно волонтер получила очередное письмо от чиновников: волк сбежал при транспортировке из ветеринарной клиники на ул. Электротехническая, 5-а. Якобы об этом заявил хозяин волка И. М. Гейхвидзе. Вот так работают у нас коммунальные службы. Возможно, загубили живую душу, и всем наплевать.